livehogwarts.ru

Иногда можно устать от тишины. И одиночества. В последнее время её комната в башне перестала быть самым уютным местом в школе. В обнимку с книгой медленно спускалась по лестнице всё ниже и ниже. В коридоре, ведущем в гостиную, перехватила леденцового гиппогриффенка, усадив на плечо.
Мягко коснулась двери, открывая проход на очередную винтовую лестницу. И сразу же на первой ступеньке увидела Анку. Для первой половины дня девушка выглядела слишком измотанной. Осторожно позвала, стараясь не напугать.
- Анка? Привет.
Отчего-то шутить про длинные лестницы, как выматывающий вид тренировки не хотелось. Почему-то, глядя на Анку, все шутки как-то разом ушли, и осталось тихое:
- Я могу присесть или... или у тебя всё по плану?

Как ни странно, долго сидеть не пришлось. Подняла глаза и невольно улыбнулась, хоть и не чувствовала от этой улыбки привычного тепла. Будто все тепло, какое было у нее внутри, осталось на шкурах у камина, а она теперь даже не сможет его оттуда забрать.
- Привет, - кивнула. - Теперь - все по плану, да, я... Хотела поговорить с тобой. Есть время?
И только тут поняла, что так и не продумала, о чем же ей говорить. О чем из или о чем вообще. "Я пришла поговорить, но только я тебе ничего не скажу, потому что клялась, а иначе мне сотрут память. А если скажу другое - сотрут память и тебе." А про еще одно даже думать было неловко.
Смущенно опустила взгляд. Она снова будет отнимать никино время. Но с кем ей еще говорить о Рикхарде? Не с Хель же, в самом деле. Ох, дальше-то будет еще хуже. И хуже всего то, что Хель в итоге вроде как права.

Улыбнулась в ответ. Если человек встречает с улыбкой, значит все не так уж плохо на сегодняшний день?
О, Анка ждала ее? С надеждой на отрицательный ответ уточнила.
- Давно тут сидишь?
А на вопрос, есть ли у нее самой время, просто села на ступеньку рядом, поправляя юбку и укладывая книгу на коленки. Гадала с чем пришла взъерошенная Анка. Но она пришла! И от этого внутри стало тепло. Аккуратно сняла гиппогрифенка с плеча и пересадила его на плечо Анки. Пояснила.
- Они плохо летают вне гостиной. Как ты, Анка?

Помотала головой, старательно собираясь с мыслями. Как она? Плохо. А потом - будет еще хуже. И все хуже и хуже, пока... Есть вообще предел, после которого ты не выдерживаешь? Снова улыбнулась, глядя на сахарное существо. Но на этот раз - криво, очень криво. Вдохнула поглубже и сказала сосредоточенно.
- Скоро я забуду что-то очень важное, Ника. И я не уверена, что даже буду помнить, что знала это, а потом забыла.
Потому что в такого рода воспоминаниях весь и смысл, разве нет?
- И если я... снова пойду за помощью к Рикхарду, если...
Дыхание перехватило. Нет, она не будет думать о том, что к нему пойдет Джон. Иначе она просто спятит от всего этого, а ей нельзя. Теперь - нельзя. Непроизвольно накрыла ладонями живот. Она справится. Не ради Джона. И не ради себя.
- Скажешь мне, что я уже пыталась? И не смогла выполнить его условия.
Зажмурилась, пережидая очередной приступ дурноты. Нет, к беременности это не имело никакого отношения. Словно мысли об Ордене превратились в мерзкий ком, который то и дело подкатывал к горлу, и она начинала от этого задыхаться.
- Наверное, я должна буду понять, - пробормотала, чтобы хоть как-то этот ком вытолкнуть.

Наблюдала за сменяющимися эмоциями на лице гриффиндорки. Пришлось оставить мысль о том, что Анка пришла обсудить что-то простое... Например, будущий семестр и возможные изменения в расписании.
От слов Анки понятнее не стало. Когда девушка замолчала, сделала не менее глубокий вдох, пытаясь разобраться. Хотя разбираться там, где фигурирует мистер рунолог, заранее гиблое дело.
- Как можно забыть что-то важное? Ты меня пугаешь, Анка...
Закрыла глаза, понимая, что стоит только произнести имя вслух, и чувство безопасности как ветром сдувает.
- А какая помощь нужна была от..него? И кроме него эту..помощь..
Слова путались. С ужасом прошептала, чувствуя холодные мурашки, бегущие по затылку.
- Во что ты ввязалась?
И пообещала. Чтобы там не случилось, от нее Анка просит сущую мелочь - просто сказать. И хотя бы в этом она поможет.
- Я..я скажу. Но, как мне тебе напомнить то, о чем я не знаю так, чтобы не помнящая ты поняла. И в какое момент и...ты уверена, что ...боже, Анка, что происходит?
Сжала-разжала пальцы, пытаясь убить дрожь. Осторожно коснулась плеча Анки.

Как можно забыть что-то важное? А как можно отдавать свои чувства порциями, даже не осознавая, что именно отдаешь? А как можно вернуть мертвого? Как можно вырвать ребенка из утробы, пока ребенка-то толком еще нет? Замотала головой туда-сюда.
- Ты же видела, что он делает? И если он сказал, что воспоминания исчезнут, значит, так и будет.
И ей оставалось только надеяться, что кроме воспоминаний он не заберет ничего больше. С тревогой посмотрела на Нику. А если... ввязалась не только она?
- Как сильно вы пострадали? - выпалила, ругая себя за то, что не подумала об этом раньше. - У купола?
Несмело сжала никины пальцы в ответ. Но даже такого крохотного кусочка тепла хватило, чтобы собраться.
- Спасибо, - шепнула тихо. - Я должна буду понять, потому что...
Цена слишком велика. Что будет в ее голове? А что - в голове у Ники?
- Прости, что я ввязываю тебя в это, - вцепилась в колени так, что даже пальцы побелели. - Но для тебя это должно быть безопасно. Просто держись от него подальше. Пожалуйста.
Возможно, именно Ника и могла бы понять ее лучше всего. Ника же любила, и была доброй, и... Да, если бы она могла рассказать, наверное, Ника бы поняла, почему она не может себя перебороть даже ради жизни ребенка.
- Я надеюсь, что кто-то еще сможет помочь, - сосредоточилась на тех вопросах, которые были безопасными. - А если не сможет... Значит, я заплачу, как должна.
Это же была честная сделка. Снова и снова она напоминала себе об этом. Но какая уже была разница?

О чем она? Рунолог пугал, рунолог умел страшные вещи, но разве не она сама, Ника, сказала Хель, что рунолог просто...человек. Нахмурилась.
- Твои воспоминания никто не имеет право отбирать. Если ты захочешь - другое дело. И, что значит исчезнут? По щелчку пальцев?
Понизила голос, вдруг предполагая.
- Ты узнала что-то о том фото и он тебе угрожал?
Поморщилась, припоминая их вторжение в кабинет. Зачем они туда пошли! Анка напугана, Ника напугана, а Хель еще и с шалью!
Замерла, глядя на Анку. От воспоминаний внутри все сжималось, словно ее опять тащило под землей. Снова животный страх и бессилие. Когда готов просто...умереть, потому что иного будто и не предлагают. Ответила, стараясь рассказать, как можно более ёмко.
- Пострадали физически мы не сильно. Синяки, царапины. Было страшно, это да. А у вас что?
Страх медленно опустился, скручивая желудок, и шел ниже, доходя до ледяных пальцев ног.
Покачала головой, чувствуя мягкое касание в ответ. Да что же такое произошло, что она в таком состоянии?! Страх был больше не из-за того, на что там способен рунолог и ее богатые иные миры. Страшно было видеть Анку такой потерянной, загнанной, словно она вся окунулась в пасмурное серое небо и осталась там.
Сделала вдох, спокойно и твердо спросила.
- Во что ты ввязываешь меня и что именно в этом небезопасно для тебя?
Знакомо. Это было знакомо. Попытки исправить свою ситуацию и барахтанье в болоте, утягивающем за пятки медленно-медленно вниз...
Обещание дала легко.
- Я не ищу с ним встречи.
И это было правдой. Тихо попросила, поднимаясь со ступеньки и спускаясь на две вниз. Присела так, чтобы видеть лицо Анки, и попыталась разжать эти ее сильные объятия пальцев с коленками. Мягко взяла ее руки в свои.
- Анка, все хорошо, слышишь? Сделай вдох и посмотри на меня, пожалуйста.
Что она хотела ей сказать? Что она может сказать, когда напугана до чертиков, но в целом от всего этого ореола таинственности и страха перед неведомой ранее силой?
- Не позволяй забрать твой Выбор, в чем бы он не заключался. Если ты не можешь справиться сама всегда, слышишь, ты всегда найдешь того, кто поможет. И...я не знаю, что ты собралась оплачивать, но ты..ты уверена что не..не переплачиваешь?
Тихо добавила, глядя уже куда-то мимо Анки, но продолжая сидеть напротив.
- Иногда шаль, это просто шаль.

- Я не хочу, - прошептала совсем тихо и посмотрела Нике прямо в глаза. - В этом проблема, что я не хочу ему ничего отдавать. И поэтому - забуду.
И снова замотала головой. Кабинет? Кабинет был будто бы вечность назад. Надо было объяснить, надо было успокоить Нику, надо было... Как? Сказать то, что она могла сказать?
- К кабинету это не имеет отношения. Его это вообще не интересовало особо, похоже. Он только предупредил, что там опасные артефакты, и поэтому лучше не лезть и ничего не трогать.
И вдруг порывисто обняла девушку на несколько коротких мгновений и отпустила так же резко.
- Как хорошо, что ты в порядке.
Хоть кто-то же должен быть в порядке? Выдохнула, и правда чувствуя облегчение. Она знала Нику совсем недолго, но девушка вызывала совершенно добрые чувства, будто бы в ней находился огонек, о который можно погреться, огонек, который разгонял сомнения. Она уже однажды вывалила на Нику свои пустые переживания, а теперь... Послушно вдохнула, чувствуя, как разжимаются руки. Подняла взгляд.
- Это не касается тебя, или Хель, и... Даже Рикхарда касается только потому, что ему это зачем-то нужно.
Вот так - правильно. Теперь надо было сделать еще одно усилие. Она уже пришла, Ника уже - встревожена. Не может же она просто развернуться и убежать, чтобы потом, когда вся школа будет об этом перешептываться, прятать взгляд?
- Это касается меня и Джона, и...
Вдох. Выдох.
- У нас был неправильный артефакт, и я не справилась. Мы не убежали вовремя, и... еще бы чуть-чуть, и нас, наверное, убили бы. А потом все стало еще хуже, - слова выталкивались камнями. - Но Рикхард помог. Я поклялась не говорить то, что видела. И, поверь, сейчас дело не в этом.
Замотала головой еще сильнее. Еще чуть-чуть - и отвалится. Лучше бы она и правда, отвалилась, ее пустая голова.
- Я беременна, - выдохнула еле слышно. Почему-то было невероятно важным, чтобы Ника узнала об этом от нее. И удивленно переспросила: - Какая шаль?

Медленно повторила. Может она просто не понимает совершенно логичную фразу?
- Ты не хочешь отдавать воспоминания и поэтому...забудешь?
Легче не стало. И дело было не в угрозах. Тогда...да, что тогда не так?
Объятья Анки были, как всегда неожиданны. Пробормотала ей в плечо что-то похожее на "спасибо". Разве они не должны были вернуться в порядке? Хель, например, была гораздо спокойнее, когда разговор коснулся их похода на купол. Тоже отделались страхом. Анка же реагировала необычно.
Встретила взгляд, продолжая держать теплые ладони гриффиндорки. На слова девушки сердце начинало биться быстрее и беспокойнее. Когда Анка снова произнесла имя Рикхарда, сжала ее ладони. А следом не сдержала вдох, чувствуя, как брови ползут вверх. Первая мысль была - как? Не в смысле, как именно, а факт... Мысль сменилась теплым чувством, немного развязывающим узел в груди, который стягивал и мешал дышать. Потянулась вперед, крепко обнимая Анку и не давая ей отстраниться. Новая жизнь, маленький человек - это прекрасно! Но ребенок должен родиться в семье, где его ждут... То признание в комнате не было похоже на счастливые девчачьи посиделки. А теперь?
Следом тепло внутри застыло и больно кольнуло. А ведь сообщила Анка не с радостной улыбкой на лице (ведь так сообщают любимому мужу и подружкам?). Попытки успокоить себя тем, что не является тем самым мужем и, возможно, даже не претендует на звание подруги, отнюдь не улучшили ситуацию.
Не понимала какая эта новость для Анки. Не понимала каким боком к этому ребенку Рикхард. Понимала только, что в ее объятьях Анка и она переживает за нее. И она может ее поддержать.
Сказала также тихо, наконец, отпуская гриффиндорку.
- Как ты себя чувствуешь? Джон...знает?
Внутри все рвалось - поддержать, поздравить, отвести есть сладости? Вопрос про шаль улетел мимо ушей. Повторила то, что сказала несколько минут назад.
- Все будет хорошо. Значит так вовремя?

Кивнула неопределенно.
- Просто напомни мне об этом, хорошо? И о том, что у меня не вышло себя заставить, - прикрыла глаза, собирая как конструктор нужную фразу. - Потому что нельзя притвориться или солгать. А добровольно я не могу.
Наверное, она бы сказала что-нибудь еще, но вдруг очутилась у Ники в объятиях. Простых и теплых. И даже не знала, как себя по этому поводу чувствовать. Это не было похоже на утешение и совсем не похоже на осуждение. И от этого внутри снова начало что-то рваться, хотя, казалось, рваться там уже и нечему.
Зажмурилась, ощущая как больно царапают непролитые слезы. Хорошо, хоть они закончились. Кивнула и рвано выдохнула:
- К сожалению, да.
И сказала то, что совершенно говорить не собиралась. А теперь просто не могла не сказать.
- Не будет. Он умрет.
Вот так просто. Ей нужно привыкать к этой мысли, ведь она сама лишила себя шанса привыкать к другой.
- Потому что у меня не вышло себя заставить, - повторила механически. - А ему даже слов не нужно было, он смотрит прямо в душу. Р-раз - и все.
Снова уставилась на собственные руки, лежащие на коленях. Она сама. Она сделала это все сама. И продолжила, бесцветно перечисляя:
- И Джона не пускаю, потому что это хуже, чем сметь. Иначе в чем был смысл? И сына Рикхарду отдать не согласилась. И себя - не заставила. Ничего я, Ника, не смогла.
Охнула и подняла взгляд.
- П-прости, что...
Снова вываливаю на тебя все это? От понимания того, что теперь об этом даже с Джоном не поговорить, внутри заворочалась болезненная горечь. Попыталась улыбнуться, а потом резко нахмурилась. Среди этого была важная и безопасная мысль, которую она сказать могла.
- Рикхард может... забрать у меня ребенка прямо сейчас. И вырастить. И тогда он останется жив. Только он уже не будет нашим, но... живым. Только...
Потянулась и крепко сжала никины руки.
- Когда будешь спрашивать себя, кто такой Рикхард, подумай об этом. И о том, что я забуду, - и прошептала одними губами: - И что еще хуже, чем это.
И отпустила руки. Что же с ней самой не так? Чем добрее к ней люди, тем дурнее она себя ведет. С Джоном, с Никой. Может, ей и правда лучше быть в полном одиночестве?

Может это как-то связано с беременностью? Мысли в голове размягчаются? Иначе, как обьяснить несвязную и непонятную просьбу? Конечно, скажет то, что ей передала Анка. И потом Анка будет недоуменно складывать пазл из своих же слов.
Слова Анки были горькими и это подтверждало некоторые невеселые мысли. Почему к сожалению? Джон ведь не оставит Анку одну? Это их ответственность...дальше мысль не пошла, потому что девушка продолжила говорить странные, местами страшные вещи. Испуганно спросила.
- Как..умрет? Он..нездоров?
Нет-нет-нет! Так нельзя! Анке нужно к целителю. Останавливало и мешало вскочить только оцепенение. Анка все еще о Джоне? Или о рунологе? Или о ребенке?
Больно упиралась коленками об угол ступеньки выше, не в силах отвести взгляд от лица Анки. Все это выглядело, как помешательство. Может то, что они увидели на границе настолько навредило ей?
Слова застревали в горле.
- Анка, хуже чем это - твое состояние. Вы хотели отдать ребенка Рикхарду? А сейчас то как? Он же там...крошечный и неспособен жить вне тебя!
Так разве поступают? Конечно, есть люди неспособные завести своих детей, но добровольно отдать своего ребенка, потому что он пришел не вовремя? Сколько Анке? Восемнадцать? Не понимала, чем думает Джон. Уже не была уверена знает ли он, что сейчас творится с гриффиндоркой.
Нужно ясное сознание - повторила себе. Попыталась вразумить Анку, чувствуя, как противно на языке от своих же слов.
- Ты можешь стать хорошей мамой своему малышу. Дать ему детство и любовь. Он ведь уже живет. Но, если, вы с Джоном решили, что не хотите становиться родителями, то стоит подыскать достойную семью. Рикхард обещал с этим помочь, да?
Все выглядело весьма паршиво. Они хотят отдать ребенка и просят стереть о нем память? И судя по тому, какая нервная Анка, это предложил Джон? Спросила.
- Ты была у целителя?

Сидела, уставившись в колени, неспособная снова поднять взгляд. Зачем она вообще начала этот разговор? Потому что ей было важно... что? Попытаться сохранить хоть какое-то понимание? Или услышать чужое мнение? Или просто выговориться?
Сейчас просто стоило со всем согласиться, пожать плечами и уйти. И Ника сделает себе свое, безопасное понимание. Только вот в этом понимании Рикхард представал не жутью, а добрым самаритянином, протянувшим руку помощи глупым малолеткам.
Ее будто окатило ледяной водой. Но ведь Рикхард и был им. Просто еще и жутью, да. И тот инстинкт, который гнал ее от Рикхарда и не позволял соглашаться ни на какие условия, сейчас вопил, требуя объяснить. Чтобы Ника точно поняла все правильно и не приближалась к этому человеку.
Сделала над собой еще одно усилие, посмотрела на Нику, нашла ее руку и коротко сжала.
- Там, у купола, все пошло очень плохо, Ника. Так плохо, что казалось - хуже уже не может, - выговаривала слова медленно и спокойно, не позволяя себе сорваться в панику, когда картинки заново замелькали перед глазами. - И чтобы это исправить, Рикхард провел... ритуал, - да, это слово, пожалуй, подходило лучше всего. - Я не знала еще о ребенке тогда.
Кажется, с этой частью - все? Мысленно прокрутила слова в голове, пытаясь найти верные. Не выходило. Слова путались, мешались, остро кололи и разбегались в разные стороны. Джон сразу все понял, потому что был там. А Нике об этом знать нельзя.
- И теперь, когда ребенок родится, он умрет. На третий или девятый день, - процитировала бесцветно. - И я, кажется, должна ничего с этим не делать, потому что меня никто не принуждал к... этому исходу. Но я не могу. Я просто не могу.
Сделала еще один глубокий вдох и принудила себя продолжать.
- И Джон пошел к Рикхарду просить помощи. И Рикхард предложил забрать себе ребенка прямо сейчас. И Джону показалось, что это самый лучший вариант. Все живы и...
И им не придется ломать свою жизнь, ха-ха-ха.
- Но я отказалась. Это противоестественно. Это... отвратительно. И я видела Рикхарда на границе, видела - кто он, и... Я не хочу, чтобы это воспитывало моего ребенка, понимаешь? Но он может, Ника. Может забрать ребенка, может стереть память на расстоянии, может такие вещи, о которых лучше не знать. Пожалуйста, просто держись от него подальше.
Сделала еще один глубокий вдох.
- И когда я отказалась, Рикхард предложил еще один вариант... помощи. Но мне нужен мой ребенок, Ника, я хочу растить по-человечески, хочу быть способна его любить. Не важно, с Джоном или без него. И поэтому я отказалась снова.
Отпустила руку Ники наконец и дернула плечами.
- К целителю я вроде как должна идти сейчас. Или уже пришла...
Какая, в самом деле, разница? Она была уверена, что ребенок здоров. Была уверена, что он родится самым здоровым на свете. Разве возможно было иное?

Молчание пугало. Сжала ладонь Анки в ответ. Да, она тут. Она рядом.
Хотела верить в простые человеческие слабости, а не в ужасную мистику и силу способную...неизвестно на что способную. Анка продолжала говорить, значит она ее не так поняла? Нахмурилась, сосредоточенная на словах. Рикхард, ритуал, рунолог - похоже все ужасные вещи начинаются с этой буквы. Медленно проговорила.
- Ритуал, как-то завязан на вашем ребенке. И его убьет что-то, если Рикхард не заберет его сейчас? То есть...малыш не сможет быть с тобой в любом случае?
Как рунолог допустил нечто подобное: грязное и отвратительное? Чистая, светлая душа не должна быть связана с таким мраком. Опустилась на ступеньку, не в силах сидеть на корточках. Мир качало и начинало мутить. Во чтобы не влезла Анка, она там похоже застряла. Вопрос навсегда ли? Одна сторона пыталась понять Джона, но вторая, та что с сердцем - отвергала его решение.
От своих мерзких слов про другую семью захотелось вымыть с мылом рот. Это все неправильно. И Анка это понимает гораздо лучше нее. Тихо напомнила, чтобы Анке стало легче. Не зря же она просит не первый раз.
- Я не ищу с ним встречи, не ищу, Анка.
Тихо спросила, обнимая себя руками. Озноб, холод, пустота.
- Ты нужна своему ребенку, а он нужен тебе. Если второй вариант не принуждает его отдавать, почему ты отказалась?
Кивнула, стало спокойнее. Петля у целителя. И вслух сказала для них обоих.
- Мистер Рикхард такой же человек, как и мы. Да, ему явно доступны...специфические знания и умения. Но...человек. Он сказал зачем ему нужен ребенок?

Просто кивнула. А потом снова. И еще.
А потом просто смотрела на Нику, чувствуя, как ее захлестывает вина. Зачем она разоткровенничалась? Ей нужно вырыть нору, отсидеть там девять месяцев, ни с кем не общаясь и не.. Вообще ни с кем. Потому что иначе ужас, наполняющий ее, вырывается и переползает на других людей. Осторожно дотронулась до никиного плеча.
- Спасибо.
И снова замолчала, казалось, на целую вечность. Ника была права. И Рикхард был прав. Это было просто и логично. Но едва она начинала думать об Ордене и о плате, как ком дурноты расширялся, перекрывая доступ воздуху.
- Потому что это изменит меня, - сказала наконец. - И я не представляю, как сильно. Возможно, так сильно, что до ребенка мне не будет уже никакого дела. И... этого еще и надо хотеть. Нужно принимать это решение не головой, а сердцем. И я не могу, просто не могу, и все.
Почему ей не хватало воли? Почему не хватало страха? Почему не хватало мыслей о будущем горе? Потому что она слабая. Что бы там ни говорил Хранитель про выходы, их качество, жалость к себе, она была слабой.
- Я не уверена, Ника. Что он человек. Но я уверена, что не смогу быть как он.

Анка подтверждала, соглашалась... То есть вот так? Как они с рунологом до такого дошли и главное зачем - не ясно. И что-то подсказывало - стоит остановиться в своих расспросах.
Теперь в свою очередь сжала ладонь Анки, ту, что лежала на ее плече. Это напомнило начало их встречи. Словно они обменялись спокойствием? Анке оно было нужнее, ведь это ее жизнь и ее решения. А Нике остается наблюдать за той часть, к которой ее подпускают. И сейчас наблюдать было страшно. И горько от того, что не знала чем помочь, что посоветовать. За что ее благодарит гриффиндорка?
- Все, чем я могу помочь - вовремя рассказать тебе об этом разговоре?
Поддержала молчание, глядя на ворот рубашки Анки. Вздрогнула, когда молчание нарушилось. И снова загадки, снова надумки, снова...
- Ты сказала, что не отпускаешь Джона. Мистер Рикхард вам предложил что-то? Но...
Наконец, выпалила, потому что это было невозможно.
- Анка. Что может стоить также, как жизнь маленького человека? Что может весить столько же?
Проглотила ком, стоящий в горле. У нее самой был ответ - ничего. Нет ничего ценнее жизни. Но что скажет Анка?
Даже в мыслях не допускала, что рунолог кто-то больший, чем простой смертный. Она с ума сойдет от этих размышлений. Сильный волшебник. Здесь для себя ставила точку.
Вдруг предложила, вспоминая о такой простой штуке.
- Анка, насчет воспоминаний. У директора Снейпа есть омут памяти. Думаю возможно как-то законсервировать нужный тебе отрезок. Если та угроза по стиранию памяти реальна. И если...если я не смогу тебя убедить и ты пойдешь на...повторный круг?

Снова кивнула.
Если Ника его будет помнить без искажений, конечно. Сама она ни в чем уверена не была, но надеялась, что магия имеет логичные пределы. Ника ни слова не слышала об Ордене, а значит, ее воспоминания будут в безопасности.
И снова короткий кивок.
Ника была умной, очень умной.
- А что можно выкупить жизнью, Ника? - прошелестела на грани слышимости.
Вот она и выкупила. А значит не могла увязать в этом все больше и больше. Не могла позволить Джону отдавать жизнь по куску и не могла захотеть - то же сделать со своей. Всему есть предел, так?
- Умереть можно по-разному. И иногда, медленно - гораздо хуже.
Похоже, ее предел переживаний наступил уже давным-давно. Улыбнулась печально.
- Если я ошибаюсь, я буду жить с этим. Но только я.
Да, принимать решения так - совсем нетрудно. Просто отдаться инстинкту и перестать бороться с собой же.
- О, да, - пробормотала, прикидывая, хочет ли она попытаться сохранить эти воспоминания. - Я все равно к нему собиралась. Ну, знаешь, у нас нет декана, а...
А ей надо как-то организовать свою жизнь на ближайшие девять месяцев.
Медленно поднялась, не слишком верно ощущая затекшие ноги. Наверное, следовало сказать что-нибудь, чтобы уменьшить тяжесть, которой наполнился входух. Но все слова разбежались окончательно.

Также тихо ответила.
- Своей жизнью, а не жизнью не родившегося человека.
Он сам решит, если придется... Не хотела обидеть Анку, но дать цену можно только своей жизни. И нет никакого морально, аморального и прочего права оценивать чужую.
Все таки эта мутная история выглядела...мутно. Предложила, чтобы хоть немного снизить этот градус тлена.
- А если Рикхарду просто нужен ребенок? Что если ситуация вам подана, как безысходная, чтобы вы...вы выполнили его условия без колебаний? Я верю тебе, а веришь ли ты словам рунолога?
Не хотела еще большей смуты, не хотела еще больших надумок. Но лучше верить, что Рикхард преследует свои цели, а не ..не плата, дети, ритуал.
Поднялась следом за Анкой, разглаживая юбку. Заметила серьезно.
- У вас есть куратор, ответственный за факультет и его студентов. Ее тоже надо поставить в известность.
А вот это точно правильно, да. Сама, как куратор, предпочла бы узнать от своих подопечных о проблемах, нюансах и прочем, чем от директора на каком-нибудь совете. Хорошо, что Келси и Доннер не сообщат о своей беременности. Сделала пару шагов вверх по ступенькам. Мягко притянула к себе гриффиндорку. И в третий (?) раз повторила.
- Выше нос, все будет хорошо. Ты между прочим священный сосуд.
И несмотря на тяжесть разговора, смогла улыбнуться в плечо Анки. В ней новая жизнь и это ведь правда прекрасно!

Кивнула, даже уже не предполагая, который раз. Внутри то, что только ворочалось как ощущение, медленно превращалось в уверенность. То, о чем говорила Ника, то, что она сама говорила Львенку. Как только это сделать? Без Рикхарда и его... Условий. Потому что в то, что это подстроено, не верилось, а в то, что Рикхарду понадобился ребенок - ещё меньше.
- Я поставлю, да, - согласилась легко.
Совсем не уверена была, что Хель захочет знать об этом. Даже по долгу службы. Но выбора особого не было, все равно все узнают рано или поздно.
Крепко обняла Нику в ответ. Слова отозвались горечью. Она чувствовала то, о чем Ника сейчас говорила, казалось, вечность назад. До этих дурных переговоров, до того, как Джон решил, что ничего подобного он сам к ребенку чувствовать не хочет. Неловко выпуталась из объятий.
- Увидимся?
Как-нибудь потом, когда-нибудь, когда...
Пошла вниз, занимая мысли простым. Тем, что должно занять ее дни. Улаживание вопросов, сухие переговоры, несколько писем, да. Возможно, если она будет выкладывать их как плоский камень на дорогу - один за одним - сможет по этой дороге дойти в ту неизвестность, которая ее ожидала?

- Увидимся, - подтвердила следом. Проводила взглядом Анку, уходящую вниз по лестнице. Как только та скрылась за поворотом, опустила плечи, глубоко вздохнув. Да почему в этой школе не может все быть тихо, спокойно...без этой тяжести в груди и горечи от слов, которые говоришь. Наклонилась, поднимая со ступеньки книгу. Она же шла да, шла. Вот и сейчас пойдет.
Бросила взгляд на бронзовый молоток и начала медленно спускаться вниз.

Оказалась за дверью с молотком и оглянулась.
- До свидания, сэр Орел.
Сбежала вниз по ступенькам.
- Сэр Николас, вы здесь?