Чайная комната

[Хель Теон]

Оглянулась, но сейчас было как-то не до чая.
- Да, конечно.
Отдала Эндри письмо, сама продолжая упорно размышлять над прочитанным. Зачем кому-то было это ей присылать? Два приглашения... предполагается, что она поедет с любимым человеком? Но и любимого нет, и того, кто мог бы просто так дарить такие подарки.
- Может, это просто розыгрыш? Такой вот.. оригинальный.
Покачала головой.
- Неа, не знаю. Дель Корсо? И нет, не знаю. И не понимаю. Но... интересно.
Улыбнулась наконец. Ей и правда было любопытно - в буднях Хогвартса, где было все, кроме путевок в незнакомую Италию.
- Слушай, а это не может быть связано с Хелен? У нее же в Италии вроде родня?

[Эндриана Булстроуд]

Еще раз прокрутила на свету билеты, прежде чем вернуть, и отрицательно качнула головой.
– Не похоже на фальшивые, да и...
Разве это походило на розыгрыш? Блевательные батончики и фейерверки не в моде?
В удивлении изогнула бровь.
– Ну как же - Дель Корсо, – попыталась повторить чётче, но ситуацию не особо проясняло. – Хель, это... отельный комплекс для волшебников.
И понизила голос.
– Очень и очень... дорогой комплекс. Многие достаточные семьи магов не могут позволить себе подобное.
Смутилась. Чего скрывать - ее семья тоже не могла. Возможно лишь когда-то, но точно не сейчас.
Не сдержала смешка.
– Бабушка? Ну Хель! Как часто бабушки подружек дарят такие подарки? – задала риторический вопрос.
Хотя эту женщину она не знала - вдруг действительно делает.
Сделала паузу. Надо было же к этому все свести? Спросить одним выдохом, без смятения и запинки.
– Это мог быть... то есть... может это профессор Рикхард? – выдохом не получилось.

[Хель Теон]

Вот а чем отличается фальшивка от не фальшивки? Ничем, если сделана качественно! Так что версию розыгрыша отметать не следовало совершенно точно.
- Отельный комплекс для волшебников?
Хмыкнула.
- Я и не могла слышать про такое. Зачем, от кого и почему? Как-то не доводилось раньше путешествовать в такие места.
И поникла. Явно же, что розыгрыш.
- Бабушка? Ну вот как-то не знала таких подробностей.
Протянула руку, забирая себе все бумаги. И принялась разглядывать, словно там было что-то, что она могла не увидеть в первый раз.
И бросила на столик, когда услышала предположение.
- Что? Рикхард? Что за глупость!
Возмущенно посмотрела на гриффиндорку, которая опять везде видела происки Рикхарда. Настолько везде, что даже в подарке... А ведь...
- Это может быть извинение. Наверное. Не знаю. Он не выглядел как тот, кто понимает, что обидел. Он вообще... не отличается богатством эмоций.
Подняла взгляд, который когда-то успела опустить.
- Я совершенно ничего не понимаю. И... И что делать с этим?

[Эндриана Булстроуд]

– Он... довольно известный даже в Магической Британии, – добавила, совсем выкинув из головы факт того, что Хель не была из «их» мира полностью.
Снова уступила место удивлению.
– Извинение? За что? – или уже принято извиняться за подаренные шали?
Бабушки, Рикхарды, блевательные батончики смешались в голове и выдавали совсем непонятную картину происходящего.
Отбросила в сторону все возможные догадки. Какая разница! Четырнадцатые февраля же на носу.
– Ты должна поехать, Хель, – сказала тверже, чем планировала. – Такой шанс выпадает раз в жизни. Когда... когда ещё ты сможешь побывать в Италии? В Дель Корсо! С нынешним положением, с куполом. В конце-концов, даже если это и Рикхард, – от этой мысли пришлось все равно поёжиться. – Ты имеешь право отдыхать.
А ей определенно нужен был перерыв.

[Хель Теон]

Пожала плечами. Известность отеля не делала его привлекательным. Еще одно место, где живут маги. Ну... славно? И уже почти не переживая - да сколько же можно! - объяснила.
- Мы как-то... нехорошо поговорили. То есть не прям нехорошо, но достаточно, чтобы я ушла, почти хлопнув дверью. Учительской. Перед профессором.
Стыдобища-то какая! Но что было, то было.
- Поехать?
Почему-то она рассматривала сам факт билетов, но не рассматривала вероятность действительно активировать портключ-билет.
- Отдыхать?
Эндри уговаривала ее так, что почти готова была поверить, что это ее задумка. Если бы не тот факт, что вряд ли бы у нее нашлись деньги на такое. Вряд ли же, да?
Чувствуя себя попугаем, удержалась от вопросов вслух. Вместо этого долго смотрела то на Эндри, то на билеты, прежде чем достать перо и притянуть к себе ту бумагу, где имени не хватало. И вписать туда: "Эндриана Эбигейл".
- Только при таком условии.
Эндри так очевидно мечтала об этом Дель Корсо... А ей самой не помешает человек, который понимает, что происходит. Что, если эта магическая гостиница имеет какие-то еще условия?

[Эндриана Булстроуд]

Хель. Хлопнула дверью. Учительской.
Да чтобы на такое посмотреть, отдала бы вообще все!
Пришлось изрядно сдерживаться, чтобы не рассмеяться - это бы определенно выглядело издевательски в данном контексте.
- Ты ему про лысеющую голову напомнила, что ли? - совсем посерьезнеть не смогла. Да и напоминать Хель о своем к нему отношении лишний раз, наверное, не хотелось.
Уверенно кивнула в подтверждение.
- Поехать. Отдыхать. Вспомнишь, как минимум, что это значит.
А потом недоуменно проследила за действиями Хель и, не-вовремя осознав, что именно она делает, не успела остановить.
- Стой! Их же нель-
В выдохе растворились остатки слов.
Но договорила спустя мгновение.
- Нельзя поменять, - это прозвучало даже грустно. Куда она то поедет! С Хель и в Италию? Не просто в Италию, а... ну нет. Это выходило за рамки возможного. А кто бы гриффиндорке это не подарил - вряд ли он рассчитывал на подобный прицеп в ее виде.
Хотя... если это подарил Рикхард...
Очнулась вдруг. Италия! Это же целая новая страна и культура.
Наверняка ее бы смогли выдать горящие от взволнованности глаза, раскрасневшиеся вдруг щеки или удары сердца, отбивающие ритм с такой громкостью, что весь факультет бы услышал. Но выдало совсем другое.
- Спасибо-спасибо-спасибо! - бросилась на шею гриффиндорке, крепко обнимая и окончательно забыв о том, что, кажется, тоже должна была рассказать что-то важное.
И отстранилась, широко и искренне улыбаясь, все еще сверкая красным лицом.
- Я тебе не говорила, что io parlo un po `di italiano? - постаралась даже спародировать акцент.

[Хель Теон]

Укоризненно посмотрела на Эндри, но всерьез на нее сердиться не получалось.
- Между прочим, там и правда было...
А какая разница, что было. То, что билеты прислал Рикхард, еще стоило доказать. И если в итоге это не он, то придумывать для него оправдания было откровенно глупо.
- Можно-можно.
Отложила перо в сторону. И согласилась.
- Нельзя поменять, все верно.
И дальше просто ждала, пока до Эндри дойдет - ей же не показалось, что мелкая действительно мечтает об этом отеле?
Крепко обняла мелкую в ответ, рассмеявшись.
- Пожалуйста. Мне не будет одиноко - это лучший подарок, поверь.
И улыбнулась сквозь смех.
- Ох, ты еще и переводчиком мне будешь!
Успокаиваясь, собрала все бумаги и потянула Эндри за собой из чайной комнаты.
- Пошли вещи собирать, вот.

[Джон Доу]

Предложил осторожно:
- Анка, а... ты хотела бы сохранить свою фамилию? Я имею в виду... вы же аристократы, да? Это явно серьезное какое-то имя. А я... Ты уверена, что хочешь прожить остаток жизни под фамилией Доу?
Вопросу удивился.
- Не что? Не дал мне в морду за то, что я забыл о зелье? Нет, он был вполне любезен, учитывая ситуацию. А дом мы с тобой выберем вместе, правда же? Он должен нравиться и тебе. Он должен быть настоящим домом.
А дальше можно было вывалиться из портала в облюбованной им чайной комнате - и замолчать, внимательно всматриваясь в лицо Анки. Как она ко всему этому относится? И... нет, об этом почему-то важно было спросить вслух.
- Он ведь любит тебя. По-настоящему любит. Я думал, у вас... прохладные отношения. Но нет.

[Анка Копош]

Посмотрела на Джона оторопело. И смотрела так долго, что они уже успели оказаться в замке, а он успел сказать еще такого, от чего оторопь лишь усилилась.
- Я? Но...
Покачала головой. Какой-то разом опустевшей головой.
- А ты не хочешь? Чтобы я была Доу?
Разве не в этом суть? Или все дело в том, что Джон совсем не планирует с ней семью... по-настоящему. Не хочет этого ребенка, и поэтому ему все равно, чье имя он будет носить, не хочет ее, и поэтому она может оставаться Копош. Или просто не позволяет себе поверить в то, в чем убеждал ее сам: поверить, что есть шанс... А если придется разводиться, то какая разница, кем она будет несколько месяцев своей кончающейся жизни?
- Если не хочешь, то, конечно, - сказала устало и опустилась на пуф, скидывая пальто и кивая. - Да, конечно, выберем. Понравится, обещаю.
Закрыла лицо руками, как будто это помогло бы прийти в себя. Еще один дерганный кивок. Конечно, отец ее любит. Ведь отцам положено любить дочерей, кажется так он говорил? А еще он любит не бывать дома, а еще он любит всегда быть правым, а еще... Делать все так, что она всякий раз чувствует себя безмозглой и неблагодарной. Вот как сейчас.

[Джон Доу]

Развел руками, чуть смущенно замечая:
- Ну... у меня ведь не самая красивая фамилия. Она звучит, как... как неопознанный труп. Наверное, если уж иметь шанс выбрать, лучше выбрать ту, что не вызывает таких ассоциаций. Да?
Признался осторожно:
- Я не придаю ей так уж много значения. Понимаешь, это ведь не... не настоящая моя фамилия. Если бы мои мать и отец были живы, меня звали бы иначе. Если бы были живы и если бы я им был нужен, конечно. Беда в том, что я даже не знаю, как именно. Но, в любом случае, если ты захочешь взять мою фамилию, я буду не против, но и если не захочешь - тоже не буду. Если для твоего отца передача имени явно очень важна, то почему бы не сделать так, чтобы он хоть в чем-то был твоим браком доволен?
Встал рядом с пуфиком и сжал плечо Анки. Уточнил мягко:
- Ты не хочешь об этом говорить? Тогда и не надо. Скажи мне только, ты расстроена? Тем, что я согласился на его предложение? Тем, что мы будем... должны ему?

[Анка Копош]

Удивленно посмотрела на Джона снизу вверх.
- Дело же не в том, насколько красиво звучит имя, а в том, что оно твоё. Даже если и не твоих родителей... Это же не делает его не твоим, да?
Она сама-то понимает, что хочет ему сказать? Единственное, что она должна понять - вынужденный брак никогда не будет настоящим. Какая разница, доволен ли ее браком отец, если ее будущем мужу все равно? И почему ей не все равно? Потому что чем дольше, тем сильнее она вязнет сама в себе и в этой странной ситуации, которую Джон изо всех сил пытается сделать хотя бы внешне нормальной. Ей надо просто поставить саму себя на место и перестать думать об этом так, будто... Ей вообще позволено что-то чувствовать. Разве ее чувства имеют хоть какое-то значение?
Перехватила его ладонь, сжала и прижалась губами к запястью.
- Прости, я... Веду себя неправильно. Я перестану. Мне правда очень-очень жаль, что я не могу сделать для тебя то же. Быть представлена твоим родителям, и... Прости, Джон. Я понимаю, что должна ценить, и быть благодарной за то, что у меня есть, но иногда некоторые вещи... просто тяжелые, без нормальной причины.
И замотала головой резко.
- Я думала, разговора вообще не выйдет. Мы будем должны не больше, чем он сказал. Знаешь, он не волшебник, но иногда мне кажется... Что его слова как будто накладывают на тебя настоящее обязательство. До точки, - вздохнула и проговорила смущенно и тихо. - Спасибо, что сделал это ради меня.
И прикусила щеку изнутри. Надо остановиться и не говорить всего остального, что думает. А лучше - вообще об этом не думать.

[Джон Доу]

Запустил пятерню в волосы. Кажется, это с ним было что-то не так? Для обоих Копо... шей явно имя и вправду имело первостепенное значение. А для него - почти никакого.
Сказал как-то неуверенно:
- Мое... Но ведь и твое имя - твое? Ты не должна отдавать его ради моего, если не хочешь. А если хочешь, то... в общем, мне кажется, тебе нужно сделать так, как тебе больше нравится и кажется правильным. Я знаю, что многие девушки жалеют о своей фамилии, когда выходят замуж. Не все меняют поэтому. Я хочу сказать, если ты не возьмешь мое имя, это не будет значить, что я буду считать тебе меньше своей женой или семьей. Понимаешь?
И совсем растерялся от этого ее судорожного жеста. Присел, чтобы быть с ней на одном уровне.
И заткнул ей рот - ну да, быстрым поцелуем.
Прошептал:
- Эй... Перестань. За что ты извиняешься? И что тут неправильного? Делиться своими мыслями - правильно! И хотеть чего-то самой - правильно. Кто внушил тебе обратное, Анка?
Мотнул головой отрицательно:
- Дело же не в том, кто волшебник, а кто нет. Дело в том, что без всякой магии если ты принимаешь у кого-то помощь, ты этому кому-то должен. Даже если ничего не обещал и не клялся. Я поэтому... не очень люблю... принимать помощь. Но отказываться было бы глупо. Совсем глупо.

[Анка Копош]

Джон говорил какую-то бессмыслицу. Нахмурилась невольно, пытаясь уложить слова в голове. И они укладывались как-то странно. Наверное, в этом и правда было мало смысла, но все же... Как она не станет меньше его, если не будет носить его имя? Разве не в этом вообще смысл этого ритуала с их заменой? Иначе все невесты и оставались бы при своем?
Кивнула неуверенно и как-то растерянно.
- Я попробую. Понять и решить.
Он так и не сказал, хочет ли он, чтобы она стала Доу. Значит, наверное, все же не хочет? Отсутствие важности чувствовать ведь не мешает?
Зато его близость каждый раз приносила целую волну чувств. И с каждым разом - все большую и неотвратимую. Зажмурилась, словно запечатывая внутри и этот крохотный и теплый момент, и ответила тихо:
- Очень часто то, что ты хочешь, очень мешает тому, кто... оказывается рядом. Я не хочу... сделать твою жизнь еще хуже, чем сделала, понимаешь?
И очень хочет наоборот. Но как?
Покачала головой и возразила убежденно:
- Тогда это не помощь, а одолжение, услуга, торги. Помощь - это когда ты просто даешь, и все. Потому что сам так решил. А отец, он... Он семья, Джон. А в семье услуги друг другу не оказывают. Он предлагал... - вдохнула резко, но все же договорила, - обменять наследника на содержание, потому что все дети, рожденные мною от тебя будут твоими, и он просто не может на них претендовать. Это вообще не помощь, это... Сделка. Ты ее заключил, да?

[Джон Доу]

Дотронулся до волос Анки, таких непохожих на волосы Стеф.
Погладил - словно она была маленькой, а он - врзослым. Хотя, кажется, наоборот? Она понимала во всем, что произошло, больше, чем он сам?
- Ты не сделала мою жизнь хуже, - возразил уверенно.
Это было и вправду так. Разве она виновата в том, что он забыл о зелье? Разве виновата в том, что он решил использовать ее как... девушку из заведения мадам Белоснежки и оказался с ней в постели только потому, что она не особенно ломалась?
Ведь это и вправду был главный критерий. Она ему даже не нравилась тогда. Просто...
Нет, все, что было в его жизни непонятно, смутно и безальтернативно, устроил он себе сам.
А дальше оставалось только признать:
- Я согласился... Но он ведь просил только оставить ребенку вашу с ним фамилию. И я его... понимаю. В смысле, я понимаю, что если для него вот это все так важно - имя, наследие и все прочее - то... твой брак неизвестно с кем должен совершенно выбивать у него почву из-под ног. Да и для ребенка так будет лучше. Понимаешь, всегда лучше иметь любящего деда, который видит в тебе наследника, чем деда, который тебя знать не знает, и родителей, которые...
Договорил последнее слово совсем тихо:
- ... бывают внезапно смертны.

[Анка Копош]

Зажмурилась снова, чувствуя странное тепло. Нет, на этот дурацкий день всех влюбленных она точно ступила на кривую дорожку. А повернуть обратно было уже невозможно. И как рассмотреть, что там в конце? И хочет ли она знать?
- Просто не молчи, пожалуйста, если я буду делать что-то не так. Что-то, от чего тебе будет плохо. Я ведь правда иногда творю такое, что потом в зеркало на себя смотреть неловко...
Разглядывала Джона, пытаясь понять, а что чувствует он. Ведь что-то же должен?
- У него все почву выбивает, что не по плану, - призналась. - Видел бы ты, что было, когда мне пришло приглашение в школу... Но это хорошо же? Что ты его понимаешь. Я вот не понимаю совсем. Так что, может, для него этот мой брак не такой уж и неудачный?
Попыталась улыбнуться, чувствуя, как улыбка застывает в гримасу. Вдохнула с огромным трудом и сжала ладонь Джона испуганно.
- Ты же не о себе говоришь? - выпалила, не успев как следует подумать. - То есть о своих родителях, но не о себе, не о... нас?
Совершенно непонятно. Это дед Джона жив и ему нет до него дела, или он пытается сказать, что лучше, чтобы у их ребенка остался дед, которому дело есть, потому что... Сжала и вторую руку тоже судорожно. И заговорила - так же судорожно то, что должна была сказать ему давным давно.
- Ты же понимаешь, что должен жить за двоих? Заберут у нас сына, или нет, но... Это должно что-то значить, понимаешь? Нельзя просто пожать плечами и внезапно умереть. Ты же не собираешься...
Странно, Рикхарда никто не упоминал, но трясло ее не меньше, а даже сильнее. Дышать получалось как-то рвано и ужасно тяжело. И на краю сознания дергалось отчаяние, готовое затопить ее, как только Джон кивнет, или отведет взгляд, или хоть как-то подтвердит то, что сейчас ввинчивалось насквозь, пригвождая ее к полу.

[Джон Доу]

Переспросил удивленно:
- Неловко? Но... не знаю, конечно, но я не замечал пока, чтобы ты делала что-то такое, из-за чего тебе должно быть неловко. Или мне - плохо.
Нет. Она делала такое, от чего ему было вполне себе хорошо, но, пожалуй, ощущать некоторую неловкость в результате могла.
Спросил осторожно, придвигая пуфик к пуфику Анки и усаживаясь на него:
- Вы мало общаетесь? Он не показался мне сложным человеком при первом знакомстве, но... разве много поймешь о человеке при первом знакомстве?
Качнул головой, успокаивая поспешно:
- Нет, конечно, не о нас. Не в том смысле, что я думаю, что нам что-то угрожает. Я просто имею в виду, что... никогда ведь не знаешь, как повернется. Тем более - война вокруг. Если с нами что-то произойдет, лучше бы у наших детей был любящий дед, который о них позаботится. А не оскорбленный дед, который их знать не желает. Понимаешь?
Замолчал. Нахмурился.
- Жить за двоих? Что значит - за двоих, Анка? Что ты такое задумала?

[Анка Копош]

Вдох. Выдох.
Давай еще, ты же знаешь, что это поможет.
Вдох. Выдох. Вдох.
Но особенно помогали слова Джона, совершенно искренние слова, и взгляд совершенно открытый. Ничего такого он не имел в виду. А она просто истеричка со слетевшими мозгами. Хотя были они, эти мозги?
- Прости-прости-прости, я совсем не хотела, - зачастила, так и не уняв до конца мелкую дрожь. - Конечно, ты прав. Мой отец - он нормальный, сложный, конечно, но на него можно положиться, и наших детей он не бросит...
Детей? Это же выражение такое? Или Джон всерьез думает, что у них могут быть дети? Значит, он думает, что они будут жить вместе достаточно долго, чтобы они появились? Но не хочет, чтобы она стала Доу, но... В голове все мешалось и путалось еще больше. Зажмурилась крепко до пятен и выдохнула. Ну, вот что с ней такое? Почему опять? И когда это кончится уже?
- Я, наверное, кажусь тебе просто ужасной эгоисткой, да? У меня есть родители, которые живы и которые заботятся обо мне, а я... Прости...
И почувствовала, как от последнего вопроса бежит холодок по спине. И ведь нельзя сказать: "Глупости, Джон, ничего я не задумала". Сразу раскусит. Почему ни в одной из школ нет предмета, на котором тебя учат нормально врать? Но ведь она и правда говорила не об этом! Ответила осторожно и тихо:
- О тебе и о нашем сыне. Человеческая жизнь - это же не просто так, да? И когда ты получаешь что-то подобное в дар... То, это... Не то, о чем можно просто забыть, правда? Или делать вид, что это ничего не значит?
Разве Джон не чувствует того же? Этого неснимаемого долга перед чужой чистой душой? Жить за двоих. Радоваться в два раза больше, печалиться в два раза сильнее, любить в два раза крепче. И, конечно, не умирать за грош.

[Джон Доу]

Поморгал немного. Анка вела себя странно. Настолько странно, что ее хотелось просканировать.
Сгреб ее в охапку и усадил к себе на колени для начала. Позвал обеспокоенно:
- Анка... что с тобой? Почему ты дрожишь? Тебе плохо? За что ты извиняешься? Я... не понимаю, правда. И - нет, не кажешься. Иметь живых родителей - нормально для большинства людей. И быть недовольными чем-то в родителях - тоже нормально, вроде. Никакой ужасной ты мне не кажешься.
Помолчал немного. Сощурился.
Что-то тут было не так. Она что, уже похоронила их ребенка?
- Эй... - напомнил мягко - не надо говорить так, будто... все решено. Если все будет... хорошо, жить за двоих никому из нас не придется - каждый будет проживать свою жизнь. Мы все будем проживать свои жизни вместе. Рядом.
Вот только какой смысл обещать, что все будет хорошо, если он сам для этого "хорошо" пока и палец о палец не ударил?
И не ударит - в том направлении, в каком хотел. Потому, что... если выбор будет между "отдать Темному Лорду Яна" и "отдать своего новорожденного ребенка Смерти"...
Он не сможет выбрать отдать Яна. Просто не сможет.

[Анка Копош]

Она чувствовала себя ужасно. У Джона не было нормальной семьи, вообще никакой, а говорили они почему-то все время о ней. И о ее дурацких чувствах, в которых вообще невозможно было разобраться. И если она сама не понимает, как может объяснить ему? Если не знает, как справиться с тупой животной паникой, накатывающей на нее. Как заставить себя спать нормально, есть нормально, быть нормально - тоже. И снова, вместо того, чтобы оградить его от этого всего, она сорвалась. Истеричка.
- Да, - кивнула, - я понимаю. Я надеюсь, что все так и будет, правда.
Легче ведь все равно не станет? Но им же не должно быть хуже обоим сразу? Обхватила его руками крепче, уткнулась в плечо, вдохнула глубже, пытаясь поймать ускользнувшее спокойствие, и разрыдалась вдруг. Надрывно всхлипывая, неловко глотая вздохи. И стиснув зубы. Потому что помнила: шуметь нельзя.
Но это ведь не ночь, никакие кошмары ей не снились, тогда почему она - вот так?
- Я с-сейча-а-ас успоко-о-оюс-с, - сообщила, не соображая толком, где на это силы найти. - Я п-просто пугаюсь иногда-а...
И зарыдала еще сильнее. Как будто все эти бесконечные похожие один на другой дни только и ждала вот этого момента. Чтобы можно было чувствовать тепло, чтобы руки Джона крепко обнимали, чтобы знать: его сердце бьется, он рядом, и что она сама - не одна.

[Джон Доу]

Обнял Анку в какой-то полной растерянности.
Ее было отчаянно, до зубовного скрежета, жалко. Почему ей досталась такая дурацкая, такая незаслуженно ужасная жизнь? Отсутствие понимания у родителей, незапланированный ребенок, которого она сама отдала за постороннего парня, за которого теперь должна выйти замуж потому, что больше не за кого...
Понятно, почему она плачет.
Непонятно, как ее утешить.
Погладил вздрагивающую спину. Проговорил неловко:
- Эй... все будет хорошо. Ладно? Не бойся. Невозможно девять месяцев бояться. Это и для ребенка нехорошо. Слышишь, Анка? Я понимаю, что это очень трудно, поверь, как никто понимаю, но... надо сделать над собой усилие, нужно перестать бояться. Отложить эту мысль на потом. Просто вот запретить себе об этом сейчас думать. Ты сейчас ничего не можешь поделать. Ни в ту, ни в другую сторону. Так? Значит, нельзя об этом думать. Нужно сосредоточиться на том, что в наших силах. Давай вместе, да? На счет "три" перестанем бояться. Раз. Два. Три.
И улыбнулся, пытаясь поймать ее... заплаканный... взгляд.