Ресторан в Эдинбурге

[Лайв Хогвартс]

[Джон Доу]

Вечер обещал стать крайне неловким. Знакомиться с отцом невесты всегда неловко, но вдвойне неловко - если этот самый отец узнает о готовящемся браке тогда, когда... ничего уже не изменить, в общем.
И о будущем внуке, заодно. Или они смогут не говорить об этом?
В любом случае, он сделал максимум возможного, чтобы попытаться произвести положительное впечатление. Надел чистую и целую рубашку. Разыскал где-то серый пиджак, пусть и сидящий немного по-дурацки. Сменил мантию на пальто - оказывается, многие люди перепродают свои ношеные пальто совсем недорого...
Наверное, тяжелые ботинки не очень подходили ко всему этому наряду, но другой обуви не было, а у них все еще была на счету каждая копейка.
И вот он стоит тут, перед рестораном, сжимая анкину руку, и... нервничает.
- Куда дальше? - шепнул спутнице.
- Мы должны отправиться внутрь сразу или ждем тут?

[Анка Копош]

Она хотела сказать ему столько вещей. Ведь так и не поздравила со сдачей выпускных экзаменов, не рассказала о походе к колдомедику, не предупредила насчет отца. И думала почему-то о глупой моральной невозможности трансфигурировать его пальто или хотя бы обновить ткань. Нет, даже своей безмозглой головой она понимала, что это было бы ужасно унизительно. Собственная одежда жгла ей плечи, но так было всегда. И на встречу с отцом полагалось идти в вещах, купленных отцом.
Ну, скоро это закончится? Как бонус от замужества - никаких дорогих тряпок. Даже в голове это звучало как-то криво. Стянула перчатку зубами с правой руки, чтобы не отпускать левую, которую Джон сейчас так странно крепко сжимал, и дотронулась пальцами до его щеки.
- Я уже согласилась, - напомнила тихо. - Что бы там не произойдет, я уже согласилась, ладно?
Хуже не придумаешь. В каком перевернутом мире Джона это могло бы приободрить? Кивнула на дверь:
- Пошли. Отец не опаздывает.

[Костаке Копош]

Поднялся, приветствуя дочь, как только она подошла на достаточное для того расстояние. Расцеловал ее в обе щеки и, перехватив правую руку, долго и задумчиво смотрел на тонкие пальцы.
- Анка.
Помог ей снять пальто и отодвинул стул, замешкавшись на секунду. Ему следует поговорить с ней как следует, или же не следует вообще ничего говорить. С этими ее пансионами он упустил момент, когда она так сильно стала похожа на Елену.
И только когда дочь уселась, развернулся, наконец, к "отец, я хотела бы представить тебе моего жениха". И что с этим недоразумением прикажете делать? Протянул руку, как того требовали приличия, не позволяя эмоциям возобладать над способностью ясно мыслить.
- Копош.

[Джон Доу]

На Анку было неловко смотреть. Неловко за себя, конечно. Она выглядела чудесно. Гораздо лучше, чем обычно в Хогвартсе с этой ее палочкой, воткнутой в растрепанный пучок и школьной формой. И, уж насколько он, Доу, не понимал в одежде и моде решительно ничего, все равно ему было ясно: Анка оделась на эту встречу как дама из приличной семьи. А он...
Как мальчик-сирота, воспитанный в интернате.
Улыбнулся в ответ на трогательную попытку ободрения. Кивнул, шепнув:
- Я помню. Мы просто пытаемся быть милыми и вежливыми.
Ресторан давил на нервы. Мужчина, с которым ему предстояло познакомиться, - тоже. Почему, интересно, его жена не пришла? Ей неинтересно? Или она просто вышла куда-то припудрить нос и сейчас вернется?
- Джон Доу. Доброго вечера, мистер Копош.
Крепко пожал руку будущего тестя.
- Рад знакомству с вами. Анка... много о вас рассказывала.
Немного - и такого, что Копош, наверное, не хотел бы слышать - но что-то такое, вроде бы, положено говорить.
А дальше? Сразу к делу? Или Копош сначала его расспросит о том, что он за... жук?

[Анка Копош]

Милыми... Ей оставалось только кивнуть. Зачем говорить, если он вот прямо сейчас все увидит сам.
А дальше было почти легко - следовать ритуалу и изображать из себя воспитанную дочку. И только опустив взгляд на начищенные приборы, поняла, что и слова выдавить из себя сейчас не может. Отец будет в восторге. Наконец-то она ведёт себя, как положено.
И вместе с этим, в груди странно теплело. Джон не тушевался, Джон уверенно говорил полные глупости, но... Джон старался все сделать, как нужно.

[Костаке Копош]

- Джон... Доу?
Переспросил, устраиваясь за столом и кивая на стул напротив.
Анка не выглядела ни влюбленной, ни счастливой. Его дочь не была похожа на саму себя, и это тревожило и вызывало ярость. Свернуть бы этому Доу шею, а ее - домой. И только богатый опыт переговоров с выводящими из себя идиотами позволил удержаться от того, чтобы не опробовать этот план прямо сейчас. И Анка. Которая никогда ему такого бы не простила.
Дождался, пока официант подаст им заранее заказанный ужин, и спросил холодно:
- Так ты лучшее, что может предложить моей дочери этот ваш мир?

[Джон Доу]

Сел рядом с Анкой, придвигая свой стул ближе к ее.
Хмыкнул в ответ на очень прямой вопрос. Значит, вот так они будут вести разговор? Забавно, конечно.
Интересно, мужик понимает, насколько он уже ничего не решает в этом деле?
- Доу - повторил, кивнув.
И попытался ответить вежливо, а не по-гриффиндорски:
- Не думаю, что я - лучший, мистер Копош. Я - обычный. Но я... сделаю все, что в моих силах, чтобы Анка была со мной счастлива.
А потом можно было ответить прямотой на прямоту:
- Вы хотели бы видеть в роли жениха дочери кого-то другого?

[Анка Копош]

Лучше бы она не поднимала взгляд. Отец смотрел на Джона так, будто был бы очень не против заменить им мясо на своей тарелке. Открыла рот через силу и захлопнула его, услышав ответ.
Безнадежно. Зачем она только согласилась на это?
Осторожно отпила воды и принялась очень медленно и аккуратно расправляться с ужином. Ведь главное, что Джон это все говорит искренне, да? И может быть, к концу этого вечера у нее останется какая-то семья. Хоть какая-нибудь.

[Костаке Копош]

Недоразумение оказалось с зубами. И от этого желание их пересчитать чуть уменьшилось.
- Я предпочел бы в этой роли не видеть никого ещё лет так десять, мистер Доу.
Он предпочел бы вообще никогда не отпускать ее в этот мир, отсекающий их друг от друга самим фактом ее происхождения.
- А что в ваших силах, юноша? Не просить у меня ее руки? Не преподнести ей кольцо? - подался вперёд, усмехаясь. - Или у твоего народа другие традиции? Расскажи мне о них. Когда вы собираетесь обвенчаться? Что мне полагается делать? Или нам с супругой придет извещение и счёт после?

[Джон Доу]

Приложил известные усилия, чтобы не вытаращиться. Лет десять?! Ого! Разве Анка не будет к тому моменту уже безнадежно старой для хорошего брака? Поистине ее отец начинал казаться то ли большим оригиналом, то ли сумасшедшим. Странно: если он был так привязан к дочери, почему же Анку воспитывали какие-то посторонние няньки, а не он сам?
- Мне кажется, мистер Копош, Анка не будет счастливее от того, что я... не сделаю всего этого - заметил осторожно.
- Я пришел сюда, чтобы просить у вас ее руки. Мы хотели бы пожениться... вскоре.
Конкрентый срок они не обсуждали, но тянуть-то точно уже некуда? Нехорошо, чтобы невеста на свадьбе была очевидно беременной. И пусть его собственные внутренности от мысли о скорой свадьбе скручивало узлом паники - кого это вообще волновало?
- До конца месяца, полагаю.
Поднял голову, глядя будущему тестю в глаза.
- Если вас беспокоит финансовый вопрос, мистер Копош... не беспокойтесь, пожалуйста. Мы вполне можем обойтись скромным праздником без большой помпы и, разумеется, я не стану просить у вас на это денег. Разумеется, мы, в то же время, будем рады, если вы с супругой... будете присутствовать на свадьбе.
Это тоже было не совсем правдой. Возможно, Копош был приятнейшим человеком для кого-то еще, но их знакомство явно... не задалось. Так что если они с супругой решили бы избавить молодоженов от своего присутствия - ничего, кроме облегчения, счастливый жених не испытал бы.

[Костаке Копош]

Покачал головой, сознавая, что юнец перед ним не очень-то, похоже, отличается от дочери. Что делало его, даже исключая все остальное, совершенно неподходящей партией.
- Возможно, это не сделает ее счастливее прямо сейчас, однако со временем - определенно.
Откинулся на стуле, медленно кивая.
- Отлично. Проси.
На это даже можно было посмотреть. А вдруг он ошибся? Но последущая не вполне уверенная речь наконец все расставила на свои места. Сжал лежащую под рукой салфетку, отчётливо сожалея о том, что выбрал для этой встречи приличное заведение.
- Ты говоришь о моей дочери, - напомнил жёстко. - Она моя единственная наследница. Ты собираешься забрать у нее мое имя и дать ей в замен что? Без чего ещё она, по твоему мнению, может обойтись?
Повернулся к Анке, поднимая ее голову за подбородок и долго глядя в глаза.
- Ты беременна.
После озвученных сроков это не было вопросом. Отпустил ее и замолчал надолго. Затем, приняв решение, сдвинул в сторону блюда, наплевав на застольный этикет, и выложил перед Анкой папку с документами.
- В прошлом месяце тебе исполнилось восемнадцать, - сказал устало. - Я рассчитывал поговорить с тобой, когда ты приедешь домой. Однако...
Поставил сверху папки обитую бархатом коробочку, открывая ее и демонстрируя два золотых обручальных кольца.
- Я уважаю твой выбор.
Этот разговор сейчас почти не отличался ото всех тех, которые ему приходилось из года в год с ней вести. Только вместо разговора о манерах, или выборе знакомств, или компрометирующих его ситуациях, они говорили о ее будущем. Всего лишь. Поморщился.
- Но тебе совершенно не обязательно его делать. Едем домой, Анка.

[Джон Доу]

Вздохнул. Спросил просто:
- Вы совершенно уверены в том, что знаете точно, что сделает вашу дочь счастливее со временем? Этого люди даже сами про себя не знают, мистер Копош.
Усмехнулся криво.
- Я попрошу, а вы откажете? Впрочем, это - ваше право. Я прошу руки вашей дочери, Анки Копош у вас, сэр.
Пусть это была формальность, но разве они не пришли сюда, чтобы соблюсти формальности?
- Девушки в принципе не сохраняют имя отца, мистер Копош. Если не остаются одинокими до старости. Но вряд ли вы хотите для Анки такой судьбы, правда же? Я дам ей взамен то, что мужчина обычно дает женщине, когда берет ее замуж. Знаете, три "з". Защиту, заботу и зарплату. Свою, в смысле.
И вот до этого момента все шло, кажется, неплохо, а потом...
Потом Копош вдруг проявил какую-то странную проницательность.
Как он догадался вообще?
Может, Анка ему успела сказать или намекнуть?
Накрыл анкину ладонь своей. Спросил тихо:
- Ты ведь не... поедешь домой? Правда?
Вмешиваться во взаимоотношения отца и дочери было, конечно, нельзя. Как и подтверждать или опровергать факт беременности.

[Анка Копош]

Разговор сворачивал на какую-то совершенно ужасную дорожку. И отец вел себя очень странно. Разве он не должен был сделать что-то другое, когда понял? Ведь незамужняя дочь с ребенком безнадежно испортит его репутацию.
Онемевшими пальцами открыла папку. Внутри помещались документы, завещание, какие-то счета. Порадовалась только, что все это благолепие было на румынском, а значит Джон, даже случайно, ничего не увидит. Закрыла папку и посмотрела на кольца.
Джон не понимал главного. Ее отец - просто маньяк, повернутый на идее того, что у него всегда все должно быть самым лучшим. "Лучшее из возможного, Анка", - вот что она слышала каждый раз, когда делала очередной пустой, по его мнению, выбор. А значит, разговаривать с ним надо на его языке.
- Да, я беременна, - согласилась спокойным голосом. - И в магическом мире не принято воспитывать ребенка без отца. На самом деле, как невеста я - меньше, чем никто. И будущее у меня крайне незавидное. Джон поступает благородно.
Рука Джона совсем не ободряла, она словно весила тонну. Как же ей хотелось домой! От этого ужаса, от этих страшных выборов. И даже понимание того, что сбежать от смерти нельзя, не помогало сделать это чувство менее мучительным.
- Я уже дала слово, отец. Я не поеду.

[Костаке Копош]

- Традиции, юноша, возникли не на пустом месте, - отчеканил, тяжело смотря на того, кто так упорно лез в его семью. - Они вмещают в себя опыт всех тех, кто был до тебя, тех, кто был до меня. И следовать традиции - это значит обрести неплохой шанс на счастливую жизнь. Именно потому, что каждый отдельный человек про себя не знает ничего.
Вопрос проигнорировал. Разве так просят? А учить его он не собирался. Гораздо важнее было то, что говорила дочь. И из этого следовало неизбежное: легко не получится. Хотя когда с Анкой было легко? Сказал только с горечью:
- Ты вынудила его вступить в связь с тобой? Нет? Тогда я не желаю больше слышать о благородстве.
И перевел взгляд на жениха.
- В таком случае, мистер Доу, я должен переговорить с вашими родителями, чтобы обсудить все детали предстоящего... Союза. Как быстро вы сможете устроить нашу встречу? Буду крайне вам признателен, если вы не станете затягивать. Мое время не принадлежит мне безраздельно.

[Джон Доу]

Бросил на Анку удивленный взгляд.
От того, что она говорила, становилось почему-то почти физически дискомфортно.
- Не надо - попросил хрипло - не говори так о себе, пожалуйста. Это ведь не так. И... мистер Копош прав, никакого благородства с моей стороны в этом нет.
Перевел взгляд на мужчину. Сказал тихо, качая головой:
- Мне ничего от вас не нужно, мистер Копош. Я не хочу, чтобы вы считали, что я какой-то... проходимец, который попытался воспользоваться ситуацией, чтобы получить... не знаю, любую выгоду.
Добавил, опуская взгляд:
- Боюсь, не получится, мистер Копош. Мои родители мертвы. Вряд ли вы захотите встретиться с ними... скоро.

[Анка Копош]

Выдохнула резко, не позволяя себе ещё как-то эмоции выражать. Это не было правдой, да. Потому что правда была ещё хуже. И Джон это знал. И все равно соглашался с ее отцом. Мир сошел с ума?
Опустила взгляд, возвращаясь к механическому истязанию пищи на тарелке.

[Костаке Копош]

Просто сидел и молчал какое-то время.
- Будь ты проходимцем, мы бы легко договорились. Проходимцы предсказуемы, их легко купить, если есть, что предложить. А у меня есть.
Что ж, это объясняло не все, но многое. С сожалением осознал, что желание свернуть мальчишке его глупую голову испарилось. Чувство было, будто его Анка вдруг взяла и раздвоилась. Дождался, когда Доу поднимает взгляд и проговорил серьезно:
- Я соболезную твоей утрате.
Пригубил вино и сказал, тщательно подбирая каждое слово. С одной стороны, все могло стать проще, а с другой - много сложнее.
- Дело вовсе не в том, что хочешь получить ты, а в том, что хочу получить я. Не ожидаю, что ты меня поймёшь, но, прошу, прежде чем говорить, убедись сперва, что подумал.
Именно это он снова и снова повторял дочери. И разве она его послушалась хоть раз?
- Анка - моя дочь, - повторил снова. - И останется ею до тех пор, пока сердце мое не остановится. Ни замужество, ни ее чувства, ничто другое этого не изменит. Других детей у меня нет. И мне некому передать свое имя, свою кровь, свой дом. Все то, что передал мне мой отец, а ему - его отец. Если бы Анку не забрал у меня твой магический мир, я устроил бы ей приличную партию, надеясь на то, что Господь подарит мне внука.
Покачал головой, обрывая сам себя.
- Полное содержание, а после моей смерти - и все, что к тому моменту от меня останется. Мой дом будет твоим. Родите мне наследника, воспитайте его правильно, и живите, не думая о том, как обеспечить себе и детям будущее.
Перевел взгляд на Анку.
- И конечно, я хочу повести дочь под венец.

[Джон Доу]

Бросил на Анку слегка нервный взгляд. Ей явно было очень неуютно. Наверное, не настолько неуютно, как ему самому... Или еще хуже? Оценить было трудно. Странно, что она совсем не пыталась участвовать в разговоре. Неужели ей нравилось, что о ней говорили почти как о вещи?
Напомнил сам себе: она и сама только что говорила о себе так же.
- Спасибо, мистер Копош, - отозвался вежливо в ответ на соболезнования.
И, действительно, опустил взгляд в свою тарелку, слушая. "Приличную партию". Маггловскую партию. Они что, аристократы какие-то? Маггловские? Вот это влип!
"Полное содержание" - слова отдавались в голове чем-то гулким и липким.
Мужчине, у которого есть гордость, следовало сказать "нет, спасибо, мы сами".
Мужчине, у которого есть мозги...
Слова Стеф вспомнились так некстати. Кто он такой, чтобы лишать Анку ее приданого? Возможности жить спокойно и счастливо, не думая о том, как сводить концы с концами?
Сказал, наконец:
- Это очень щедро, сэр. Я хотел бы отказаться, но вы предлагаете все это и не мне, не так ли? Во всяком случае... я хотел бы, чтобы так было. Пусть Анка получает любое содержание, какое вы сочтете правильным - не мне в это вмешиваться. И распоряжается этим содержанием абсолютно и полностью по своему усмотрению. Если вы хотите, мы можем зафиксировать это в контракте. Только один вопрос... раз уж зашла речь о наследниках...
Посмотрел в глаза мужчине.
- Вы ведь понимаете, что наши дети, скорее всего, тоже будут магами? Это значит, что они будут жить в магическом мире, учиться в магической школе и... если вы строите какие-то планы на... не знаю, унаследование семейного дела или семейного титула, здесь могут возникнуть проблемы.
Добавил, пытаясь уравновесить сказанное чем-то приятным:
- Разумеется, я буду очень рад, если вы поведете Анку под венец.
А сам судорожно пытался сообразить: магглу вообще можно видеть магический брачный обряд, если этот маггл - отец невесты?

[Анка Копош]

К горлу подкатывала тошнота. И сейчас, когда она была на чудесных зельях, которые не делали с ее состоянием ровным счетом ничего, была уверена: эта липкая слабая дурнота не имеет никакого отношения к беременности.
Почему, почему ее ребенок должен быть чертовой разменной монетой? Так поэтому отец звал ее домой? Потому что она всего лишь инкубатор?
Он даже ещё не родился. А она его уже заложит во второй раз. Не из-за денег, а потому, что это обещало связь с домом, с семьёй, это означало, что она всегда сможет... Вернуться. И что-то ещё, что сложно было ухватить за хвост.
Осторожно коснулась руки Джона и коротко сжала, кивая. Она скажет ему все потом. Когда он... Договорится.
- Прошу меня извинить.
Встала аккуратно и, не оглядываясь, отравилась в уборную. Чтобы механически запереть дверь и тихонько сползти по стене на каменный пол, не чувствуя под собой ног.