Дом Палмер

[Эхо]

Едва леди Палмер заговорила, как в доме будто зазвенела тишина. Так, словно слова эти слушала не маленькая растерянная девочка, не проигрывающий в борьбе со слабостью Рудольф Ларсен и даже не сама Эвелин. Слова резали воздух, а воздух звенел, звенел, звенел.
Когда Эвелин Палмер замолчала, звон и не подумал утихнуть. Он из неясного разлитого в воздухе невидимого марева обозначился во вполне узнаваемое тиканье часов: громкое, размеренное, нарастающее.
Ни Джейн, ни Рудольф не выказали какого-то беспокойства. Может быть, слышит это тиканье лишь леди Эвелин?
Настойчивый звук ввинчивается в виски и отстраниться от него невозможно. Очень скоро он захватывает женщину полностью, и комната перед ее глазами размывается, открывая совершенно другую реальность.
Как сон, приходящий в предрассветный час, заставляющий сердце сжиматься в неясной тревоге, поднимающий из глубин души что-то темное или очень-очень светлое, что-то знакомое, но давно забытое, что-то желанное, но неуловимое. Что-то, исчезающее, едва ты касаешься его кончиками пальцев.
Девочка в пижаме у камина открывает рождественские подарки, взвизгивая от восторга.
Теплые объятия после завтрака и веселое: "Спасибо, мамочка!".
Рудольф ловит цепь качели рукой, подталкивая ее в новый полет, а смеющаяся Джейн откидывает голову назад и находит глаза Эвелин: "Иди к нам, мамочка!".
Сонный ребенок кутается в теплое одеяло, по которому радостно скачут вышитые единороги, глаза девочки закрываются, и Эвелин откладывает книгу. Легкий поцелуй, и расцветает улыбка: совершенно одинаково-умиротворенная на лице засыпающей Джейн и гасящей ночник Эвелин.
Картинки реальности, которой никогда уже не случится, вслед за тиканьем ускоряли свой темп, наполняя Эвелин Палмер совершенно отчетливым и понятным ей чувством. Целая жизнь проносилась у нее перед глазами, вскруживая голову. Жизнь, полная любви, радости, смеха, теплой тревоги и человеческой усталости. Совершенно обычная, нормальная, но наполненная волшебством жизнь. Башни из печений и кубиков, вымазанные в красках пальцы, косы и банты, скол на чашке, платья и новенькие ботиночки, прогулки до булочной, табель с "О" по Зельеварению и зелья от простуды, прикормленный книзл с подранным ухом и побеги на свидания через окно. Все быстрее и быстрее, ярче и ярче, до тех пор, пока Эвелин Палмер уже ничего, кроме остро трогающих душу чувств, разобрать в этой карусели не сможет.
Сон заметался перед глазами яркими пятнами, гулко стукнули часы, наваждение будто брызнуло осколками, обнажая реальность, и наступила тишина.
В реальности перед Эвелин Палмер стоит все та же девочка Джейн. Та, но одновременно с тем - другая. Она больше не хмурится, не сутулится, не стискивает руки в кулаки. Этот ребенок счастливо и открыто улыбается, да так, что перед Эвелин как будто совершенно другой человек. Только взгляд - полный доверия и надежды - ничуть не изменился. Она - как и была - совершенно реальная, живая, ее можно коснуться - только руку протяни.
Протянуть руку хочется очень.
Однако, Эвелин Палмер не успевает ничего сделать. Стоит женщине моргнуть, как ребенок исчезает, и не требуется никакого волшебного шестого чувства, чтобы понять: на этот раз - безвозвратно.
Одновременно с этим слабость, в последние сутки мучавшая Рудольфа Ларсена, многократно усиливается, и сколько он не пытается, побороть ее не может. Один вдох, второй, третий, и мужчину поглощает блаженная темнота. Он медленно оседает под весом собственного тела и не удерживается на стуле, заваливаясь на пол. При падении часы, бережно носимые им в кармане пиджака, выпадают, стукают об пол, откатываются и замирают абсолютно безмолвные.

[Эвелин Палмер]

Стоило ей только высказаться, как вдруг нахлынуло чувство какого-то умиротворения. В этот момент времени ее более ничего не беспокоило. Но это, действительно, был момент. Всего лишь мгновения, перебитые назойливым тик-так, которое совершенно не хотелось слышать. Но она не могла убежать от звука. Часы были где-то рядом, они снова продолжили свой ход, они оглушали мерным тиканьем. Оглянулась, в попытке найти их. Но не находила. А когда вернула взгляд на Джейн, не было уже ни комнаты, ни ребенка.
Картинки перед глазами начали сменять друг друга. Вот, что могло быть... Но было бы, прими она ребенка? Но это уже пустые размышления, ведь не сделала этого. И могла только наблюдать. За объятьями, прогулками, праздниками, за всем, что появлялось перед ней. И она смотрела. Молча.
Ее переполняли непонятные чувства. Казалось, что весь спектр эмоций пропустили через нее в одно мгновение. К горлу подкатил ком, слезы покатились по щекам. Это все, что смогло сделать тело в ответ на внутренние переживания. На большее просто не хватило.
А потом, так же быстро, как и началось, все закончилось. По щелчку пальцев. И вот перед ней стоит Джейн. Все в той же кухне. Рядом с тем же столом. Не понимала, что с ребенком. В голове не укладывалась ее реакция? И Джейн ли реагировала на слова? Кто был в образе девочки все это время? Но смогла только брови свести. Ни вопроса, не озвучила, ничего.
И Джейн пропала. Снова. Но уже навсегда. А внутри осталась странная пустота.
Наверное, она и дальше сидела так, как сидела, если бы не раздался грохот, а затем звонкий стук.
- Рудольф,- только и смогла выдохнуть, тут же покидая свое место и доставая на ходу палочку.
Опять. Он опять без сознания. Однажды она его убьет, сама того не зная.
О, нет, в этот раз она использовала диагностические чары, а не любимый Энервейт.

[Лайв Хогвартс]

Слепок Рудольфа Ларсена равномерно светится бледно-розовым цветом.

[Эвелин Палмер]

Потерла переносицу. А потом снова воспользовалась палочкой. На этот раз, чтобы переместить Рудольфа с пола на диван в гостиной.
Накрыла мужчину легким пледом, провела рукой по щеке и... И пошла дальше заниматься, чем она там занималась до этого. Готовить собиралась, кажется? Как закончила, сходила за книгой и вернулась в гостиную, расположилась в кресле и занялась чтением. Было чуточку спокойнее, когда находилась рядом с Ларсеном.

[Лайв Хогвартс]

Вечер стал уже практически ночью, книга на удивление быстро подходила к концу, а состояние Рудольфа оставалось прежним, как и состояние самой Эвелин.

[Эвелин Палмер]

Отложила книгу, потянулась, взглянула на часы, что стояли на каминной полке. Посмотрела на Рудольфа. Сначала попробует то, что однажды уже помогло.
-Enervate!- коснулась палочкой лба Рудольфа.
Если не сработает, будет писать или Зоуи, или мисс Фаркаш. Хотя, конечно, лучше было бы написать Броуди, но он, увы, сейчас был не то, что не в Шотландии, даже не в Великобритании.

[Лайв Хогвартс]

Внешне ничего в состоянии Рудольфа Ларсена не изменилось. Впрочем, если не задумываться, то выглядит он как просто очень крепко спящий человек.

[Эвелин Палмер]

Дернула уголком губ. Она и не ожидала, что он откроет глаза. Это было бы просто суперские везение, если бы это сработало дважды.
Покрутила палочку в руках и снова произнесла формулу диагностического заклинания, сопровождая ее нужным жестом. Но это уже чистой воды интерес.

[Лайв Хогвартс]

Вероятно, оттенок розового в слепке стал менее насыщенным. Но только художественное образование Эвелин Палмер и позволит это изменение заметить.

[Эвелин Палмер]

Нахмурилась, убирая палочку подальше. Если тут что-то и изменилось, то совершенно незначительно. И то, если ей не показалось. А ей могло показаться...
В общем, совершенно не радовало отсутствие видимого результата продолжительного дневного сна и заклинания. Поэтому взяла пергамент и ручку, чтобы написать короткое послание для Адель Фаркаш, которое содержало информацию о том, что произошло, что имеет сейчас. И адрес, конечно.
Может быть, ее беспокойство было лишним, может, все обошлось бы и без всяких записок, но... Лучше перестраховаться.
Так как эльф ещё не вернулся, вышла из дома, дошла до соседней пристройки, чтобы оттуда отправить сову с запиской в амбулаторию.
Вернувшись домой, убрала все с плиты, подняла с пола все это время лежащие там часы и дошла до Рудольфа.
Склонилась над ним.
- Мы всегда будем попадать в такие ситуации?- поинтересовалась тихо, будто тот сейчас мог бы ответить.
Переложила книгу с кресла на полку. Не знала, чем ещё себя занять в ожидании ответной записки или прихода кого-нибудь, поэтому просто села в кресло.

[Адель Фаркаш]

Записка была удручающе скудной, но к записке прилагался каминный адрес, а саквояж был готов всегда. Потому уже через несколько минут выходила из чужого камина, смахивая палочкой с плеч пепел.
- Мисс Палмер? - позвала, осматриваясь. - Колдомедик!
И где же пациент, который "завалился в бессознанке со стула"? Если что и можно было понять из сообщения, так то, что потерял сознание неизвестный мужчина не пять и не десять минут назад. Потому доброжелательное выражение лицу придавать даже не пыталась.

[Эвелин Палмер]

У нее было всего несколько минут на то, чтобы задаться вопросом, какого черта не отправила сову раньше. Наступает на одни и те же грабли дважды. Ответна свой же вопрос она не нашла. Или его вовсе быть не могло, или просто не успела его найти.
Вышла на зов.
- Здравствуйте, мисс Фаркаш. Идемте, пожалуйста,- сопроводила слова приглашающим жестом,- Нам в гостиную,- пояснила.
Не заметить выражение лица колдомедика было сложно.
- Знаю, нужно было написать вам намного раньше. Даже не спрашивайте, чем я руководствовалась, отсрочивая это простое действие — я не знаю, - сказала неизвестно зачем. Наверное, чтобы сомнений в том, что зачаток мозга в ее славной голове все-таки есть, было поменьше.
Уже в гостиной указала на диван, на котором и лежал Рудольф.

[Адель Фаркаш]

Кивнула на объяснения, которые объяснениями, по сути, не являлись, и отправилась вслед за хозяйкой дома.
- Начнем с диагностики. Вы согласны?
Взглянула на мисс Палмер, устанавливая саквояж на журнальном столике и проходя ближе к дивану. Вытащила палочку и сосредоточилась на лежащем мужчине. Немолодой, бледный, испарина. Получив согласие, использовала на пациенте свой стандартный диагностический набор чар, проверив в конце и мозговую активность. Не отвлекаясь на ожидающую женщину, рассматривала слепки, не делая их видимыми. Закончив, обернулась, убирая палочку.
- Где я могу вымыть руки?
Не дожидаясь ответа на этот вопрос, задала следующие, четко проговаривая каждый:
- Как зовут пациента? Возраст? Кем он вам приходится? Расскажите подробнее, что произошло? Жалобы на самочувствие были?

[Эвелин Палмер]

- Разумеется,- ответила на вопрос. Будь она против того, чтобы девушка делала свою работу, ее бы здесь просто не было. И любого другого колдомедика, очевидно, тоже.
Села на подлокотник кресла. Ожидание... Снова ожидание. Но тут уж ничего не поделать. Перевела взгляд с Рудольфа на мисс Фаркаш.
- На кухне,- указала в сторону названного помещения,- Или в ванной на втором этаже,- предложила альтернативный вариант, который был сейчас, наверняка, не самым удобным в силу своего расположения.
Впрочем, этот вопрос был не последним в списке. Так что тут же начала отвечать на остальные:
- Рудольф Ларсен, тридцать один год.
И снова запнулась на таком простом вопросе. Вернулась к прошлым размышлениям и... И решила выдать целый список на выбор.
- Друг, партнер, любовник - как вам больше нравится.
Затем тут же переключилась на следующие вопросы. Впрочем, ответила не по порядку.
- В последнее время выглядел немного уставшим, но ни на что не жаловался.
Едва удержалась и не озвучила, что так происходило практически всегда. Его разговоры о самочувствии больше исключение, чем норма.
- Подробнее... - повторила. Что там еще говорить она не очень-то понимала. Но попробовать можно,- Утром у нас состоялся непродолжительный разговор, после окончания которого он и потерял сознание.
И тут в голове снова всплыли картинки с детством Джейн, с их жизнью, которой не будет уже, видимо. А потом что-то щелкнуло, и в голове все вдруг собралось. Неосознанно тронула часы, лежащие в кармане. Ну конечно... Какая же она... идиотка! Потерла переносицу пальцами. Тугодум!
- Кажется, это последствия контакта с артефактом.
И приложила ладонь к лицу. Как глупо!
- Понятия не имею, как он действовал на Рудольфа,- добавила зачем-то. Но ведь правда не знала.

[Адель Фаркаш]

- Я воспользуюсь кухней, благодарю.
С походом на кухню повременила, внимательно слушая. Кивнула на совсем не жизнеутверждающее перечисление некрепких связей, никак не проявляя эмоции.
- Не родственник, - подытожила спокойно. - Вы понимаете, что это означает, мисс Палмер?
В таких визитах самое главное - помнить, кто ее пациент, а кто ее пациентом не является. Контролировать подобное она умела прекрасно.
- Для этой усталости были причины? Переработки? Смена режима? Перенесенные травмы? Хронические заболевания? Вам известно, принимает ли мистер Ларсен какие-либо зелья или иные препараты постоянно или периодически?
Приподняла брови и кивнула снова, поощряя говорить. Но когда сбивчивая речь закончилась, только покачала головой.
- Одну минуту.
Пока мыла руки, укладывала обрывки сведений в картину у себя в голове, которая никак не собиралась в цельную. Вернулась в гостиную и достала из саквояжа пару флаконов с зельями.
- Давайте попробуем прояснить некоторые моменты, мисс Палмер. Мистер Ларсен сегодня вступил в контакт с артефактом неизвестного вам действия, верно? После этого контакта потерял сознание и не приходил в себя сколько часов? Вам известно, контактировал ли мистер Ларсен с этим артефактом раньше? Где артефакт находится сейчас?

[Эвелин Палмер]

Кивнула. Не родственник.
- Полагаю, что да,- ответила коротко.
И еще раз кивнула.
- Принимает. Секунду, пожалуйста.
И тут же дошла до заветной шкатулки, в которой хранилось разное. Например, список зелий, которые прописывал Месарош после приключений с порталом.
Вернувшись, протянула список колдомедику - он скажет ей больше.
- Это то, что он принимает довольно длительное время.
В отсутствии Фаркаш успела себя поругать за максимально нелогичные действия сегодняшнего дня. Но что теперь сделаешь?
- Не совсем так, мисс Фаркаш.
Теперь ей, кажется, придется долго объяснять, что было на протяжении почти года. Поэтому жестом предложила занять свободное кресло.
- Мы оба были под влиянием артефакта приличное время. Месяцев восемь - девять, могу ошибиться. Говоря о том, что не знаю, как действовал артефакт на мистера Ларсена, я имею в виду, что отличия в воздействии все-таки есть, раз я все еще сижу перед вами в сознании.
Но тут стоило признать, что она не сидела на зельях, в отличие от Рудольфа. И не ходила с часами всюду.
- Однако, он часто ходил с ним, так как встречался с артефактологом. И зелья, вероятно, тоже дали свой эффект,- чуть заметно дернула плечами.
Глянула на каминные часы. Сколько времени было на них, когда он упал? Помнила бы.
- Он в таком состоянии часов с одиннадцати, наверное. Честно сказать, на время я не посмотрела.
А вот ответом на вопрос о том, где артефакт сейчас, оказались сами часы, которые за цепочку положила на стол.
- Сейчас они не действуют так, как действовали до этого.
Часы вообще казались неактивными. Впрочем, и Рудольф выглядит как просто спящий.

[Адель Фаркаш]

Кивнула, принимая из рук лист пергамента. О, знакомый почерк!
- Спасибо. Это важно, мисс Палмер. Вам известно, по какой причине мистер Ларсен наблюдается в Хогвартсе?
Неужели Лёринц решил заняться частной практикой? Однако, в данный момент занимало ее не это.
Схема лечения проясняла все и почти ничего. Убрала список в саквояж и поменяла одно из приготовленных зелий. Согласие на лечение от мисс Палмер ей больше не требовалось, а потому приступила к процедуре без вопросов. И только убедившись, что по-прежнему бессознательный пациент получил необходимое лекарство, приняла приглашение, присаживаясь.
- Благодарю, мисс Палмер.
Склонила голову к плечу, слушая не без возрастающего любопытства. Возможно, она погорячилась с выводами, и в действительности ее пациент здесь вовсе не мистер Ларсен. Проследила за появившимися часами взглядом и кивнула собственным размышлениям.
- С артефактологом, говорите? Вам известно его имя? - проговорила мягким "целительским" голосом. - Боюсь, мне придется забрать эти часы для исследования на... неопределенное время. Вы позволите?
Подалась вперед и занесла руку над столиком, но к артефакту не притронулась.

[Эвелин Палмер]

Перевела взгляд с листка на женское лицо. Что-то она знала, конечно. Но не была уверена, насколько подробно может рассказывать о произошедшем. Так что решила ограничиться фразой с минимумом подробностей, надеясь на отсутствие последующих вопросов.
- Во время одного ритуала он потратил слишком много магической энергии, насколько я поняла. Действо происходило на территории школы, так что мистер Месарош взялся за лечение.
Почему-то с каждым вопросом ей казалось, что ее начинают считать за умалишенную, впрочем, иногда примерно так себя и чувствовала. Но это другой разговор.
- С артефактологом,- повторила, надеясь, что встречи были именно с ним, а не с кем-то другим,- Мистер Росс Грант,- озвучила имя человека, с которым так и не встретилась. К сожалению.
Забрать часы. А вот этого, наверное, и не позволила бы сделать. Но... Взглянула на Рудольфа. Вероятно, это необходимо.
- Вы и изучением артефактов занимаетесь?- задала вопрос в свою очередь.
После небольшой паузы все-таки ответила на вопрос целительницы.
- С последующим возвратом вещи.
Говорить сейчас о том, что это все-таки подарок на память не стала. Это было бы явно лишним. И очень странным, учитывая ситуацию. Вообще, это и было странным. Любой нормальный человек, наверняка, давно решил бы проблему с этими чертовыми часами, а сейчас с радостью отдал бы их или уничтожил. Но... Но не она. Часы помогали помнить о некоторых важных моментах, об обещаниях. И в список нужно было внести еще один пункт. Если... Когда Рудольф придет в себя.

[Адель Фаркаш]

Кивнула, принимая объяснения.
- Значит, мистер Ларсен получил магическую травму и находился на лечении. Затем неопределенное время подвергался воздействию артефакта, но как этот артефакт работает, вы не знаете. Сегодня утром на ваших глазах потерял сознание и больше не приходил в себя. Ничего, кроме диагнозиса, вы не использовали. Все верно, мисс Палмер?
Еще один сдержанный кивок. Росс Грант? Что ж, она напишет теперь и Россу Гранту. После того, как расспросит Зоуи о самой Палмер. Если в деревне существует хоть одна сплетня об этой женщине, Зоуи ее знает, наверняка.
- Нет, мисс Палмер, но одно время я занималась проклятиями.
Отметив заминку, убрала руку, так и не притронувшись к артефакту, и покачала головой.
- Я свяжусь со специалистом. Если вам дорого собственное здоровье, советую не прикасаться к часам и максимально изолировать себя от них. Вы сможете это сделать?
Не отводила взгляда от лица женщины, следя за реакцией. Добавила после паузы, будто вспомнив в последний момент:
- Это ваша вещь, мисс Палмер, я правильно поняла? Есть еще что-нибудь, о чем вы могли бы мне сообщить в связи с состоянием мистера Ларсена или работой этого артефакта?

[Эвелин Палмер]

- Еще был Энервейт,- добавила. Говорить о том, что видимого эффекта нет, не стала. Тут все и так ясно.
О, она так и думала. Фаркаш не занимается артефактами. Могла удивиться, но нет.
Посмотрела на часы, оставшиеся лежать на столике, затем посмотрела на колдомедика. Свяжется со специалистом. Рудольф связывался со специалистом, теперь вот местный колдомедик свяжется со специалистом. Она одна этого, видимо, не делала и не сделает.
- Я постараюсь,- ответила коротко. Засунуть часы в самый дальний угол она сможет, это точно. Но будет ли это прям изоляцией, она уверена не была.
Внимательно смотрела на Фаркаш. Они обе следили друг за другом, изучали друг друга. В подобных ситуациях ей было некомфортно, но не сегодня. Почему-то.
- Это подарок от одного коллеги,- ответила,- Подарок, который был неактивным около полугода,- уточнила зачем-то, под неактивностью имея в виду, конечно, отсутствие каких-либо эффектов, которые появились весенним вечером.
Замолчала, все еще глядя на женщину. Есть ли смысл скрывать то, что с артефактом у них появилась Джейн? Зоуи, знающая о ребенке, работает с Фаркаш. Вероятно, француженка расскажет о невидимой девочке, если ей зададут правильный вопрос.
- Единственное, что я могу сказать о работе часов, это общий для нас двоих эффект,- сделала паузу, мельком глянула на Рудольфа,- Артефакт привел с собой ребенка,- запнулась. Было сложно более точно и понятно объяснить, почему этот ребенок в конечном счете остался в доме, а не отправлен по миру.
- Видите ли, мы были вынуждены впустить ребенка в дом и оставить его у себя, так как он возвращался снова и снова, при том, в более младшем своем варианте.
Тут вдруг подумалось, что если бы они не пустили Джейн еще несколько раз, то у их порога оказался младенец, которого оставить за дверью она Рудольфу вот точно не позволила бы.
- Ребенка видели только я и мистер Ларсен, как оказалось. Звучит, вероятно, как бредни нездорового человека...
Снова пауза.
- Ребенок исчез сегодня. А после...- кивнула в сторону дивана с бессознательным телом на нем. И только развела руками.