Внутренний двор приюта

[Totti Rowle]

В какой-то момент ей стало скучно. Противный ветер подбирался со всех сторон и задувал под куртку, вынуждая ее тело дрожать, а ничего интересного в качестве компенсации этих мучений толком не происходило.
Директор окончательно потерял остатки совести, которой у него, если честно, отродясь и не было. Обычно он так не опаздывал. Наверное, сегодня пребывал в особенно скверном расположении духа и не хотел видеть их угрюмые лица. Странно, что не отправил в качестве замены на роль оратора того же Нейхла.
Среди воспитанников появились опоздавшие Руквуд и Селвин, меняясь местами с ушедшими якобы совсем незаметно Гринграсс и Колфилдом. От внимания Тотти это не ускользнуло.
Справа раздался звук удара. Роули знала, что это было тело, влетевшее в стенку, еще до того, как повернула голову и посмотрела. Она могла бы с завязанными глазами угадать - только по звуку или даже крику - наказание, которое обрушивалось на беспризорника. Тут была, конечно, ошибка младшей Макмиллан. Вздумала слишком громко говорить, вот и получила. Когда Ванесса рванула в сторону Ворд, девушка только покачала головой. Она же не глупая. Зачем? Чего хочет этим добиться? Безжалостность важнее любых эмоций, особенно в приюте.
День сегодня был какой-то не такой.

[Jennifer Travers]

Выбежала во двор, оставляя одним ботинком кровавые следы в коридоре и теперь на камнях.
- Мэм! Директор… он… к-кажется, он … он умер, - сообщила так, что это могли услышать в общем-то все.
И только сейчас, произнеся вслух это «умер», поняла, что со смертью Холта рушится и ее мир. Больше не будет прежней жизни – ужасной и невозможной, но знакомой. Ей больше некому доносить. И рассчитывать на благосклонность ей тоже больше не придется. Все кончено. Все.

[Sybil Ward]

Замахнулась, целясь кулаком в нос Макмилан. Иногда она решала обойтись без палочки – сломать нос, выбить зубы, зарядить в челюсть. Тренироваться на груше было так себе развлечением.
Но кулак прошел в дюйме от головы. Нейхл! Нейхл, черт бы его побрал! Вот какого лешего он лезет?
С досады пнула Макмилан тяжелым ботинком, попадая в живот. Парализованное тело не могло защититься, зато могло молча страдать.
И еще один удар по ребрам.
Наступила на горло девчонке, впрочем, не спеша сильно давить.
- Поумнела? – вопрос уже достался Ким. – Так-то будет лучше.
Собиралась добавить обездвиженной девушке еще пару чувствительных пинков, но тут вернулась идиотка Трэверс.
Выругалась и бросила Макмилан, коротким взмахом палочки снимая эффект паралича от заклинания.
- Всем разойтись со двора! Расписание работ висит там же, где и всегда, - распорядилась на ходу. – Чтобы я никого шляющимся без дела не видела!
И поспешила к кабинету Холта.

[Ted Lewis]

Надзиратель сказал, что ему можно будет спеть. Точнее не ему, а Бобу Марли. Но в этот момент со стороны мужчины Бобом Марли был сам Тед, поэтому по сути это было одно и то же. Льюис улыбнулся и принялся ждать момента, когда не придёт директор. И пока он ждал к нему подошёл Ронан, который прежде был где-то не здесь.
- Нет, я предсказал свободу. Тебе, ему, им, - он поочерёдно указал сперва на Ронана, затем на Нейхла, а потом на девушек, которые подверглись действию заклинаний, и добавил. - Ты очень много думаешь.
Больше Тед ничего не говорил, потому что и так сказал очень много. Но, кажется, если делать это тихо-тихо никто вокруг не злится, а наоборот воспринимает это нормально.

А в какой-то момент двор огласила весть, и это означало:
- Солнце луч коснулся моего лицаа,
Да потянулись мысли к свееету... , - наконец-то запел Льюис, чувствуя как по душе расползается тепло, а вокруг всё озаряется. И сейчас многим казалось, что произошло что-то хорошее. Он это чувствовал и сам радовался, хоть и не очень понимал, чему именно. Наверное, тому, что этот грубый человек теперь слился со Вселенной и уже не мог причинить кому-то зла. И ему самому должно было стать легче. Он освободился от своего груза. А потом всем сказали уйти, и Тед тоже пошёл вместе со всеми. Ему было всё равно куда.

[Lilian Avery]

Ошалело посмотрела на вернувшуюся Трэверс, которая оставляла после себя...следы. Кровавые следы. А вот информация, которую она сообщила надзирателям и которую вроде должны были услышать все, заставила тяжело вздохнуть. Ибо так и знала, что что-то произойдет.
Другое дело, что авторитет директора не давал другим задирать тех, кого они считали стукачами или любимчиками. Теперь привычный мир, ставший почти родным за десять лет, рушился прямо на глазах. И что теперь делать? Кого опасаться? А к кому можно прибиться, чтобы выжить? Очень сильно сомневалась, что надзиратели смогут удержать свою власть. По сути, от мира за стенами приюта сейчас отделял только "Гадючий бог" или же нет? Как вообще работал этот артефакт? В любом случае, привычным мир уже не будет. Нужно было дождаться только реакции остальных.
И как только было сказано уйти со двора, отправилась прочь, понадеявшись найти себе занятие и не попасться никому из задир.

[Ronan Rookwood]

Ронан зажмурился и отвернулся. Он мог спокойно терпеть, как бьют его, но не особо любил смотреть, как бьют других. Потому что понимал, что он не сможет сделать ничего, даже если захочет заступиться, это сделает для всех только хуже. Хотел ли он? Наверное, он и сам не мог ответить на этот вопрос однозначно, вроде бы Макмиллан полезла сама, но она защищала сестру. Иногда Руквуд даже им завидовал, наверное им было здесь немного легче, вместе. У него самого не было никого близкого, и он боялся кому-то доверять, когда-то он пробовал, 10 лет назад, но это заканчивалось не слишком хорошо.

- Много думать это плохо? – Ронан вскинул брови на высказанное Льюисом замечание. Тот, на удивление, был прав. Думал Руквуд на самом деле много, особенно сейчас. Эх, Тедди, Тедди, как бы хотелось, чтобы твое предсказание свободы сбылось. Мысль не была озвучена. Сказать подобное вслух было бы подписанием приговора. На сегодня побоев уже было достаточно.

А потом вернулась Дженни, в крови. Конечно, та же не ожидала, что зайдя в кабинет, вступит прямо в лужу, которая наверняка растеклась еще больше. Теперь новость услышали все.
- Как умер? – машинально переспросил он, словно бы не веря в сказанное, шоковое состояние даже особо не нужно было имитировать, реальный осадок все еще оставался.
- Ты в порядке? – поинтересовался Руквуд, подходя ближе к Трэверс, которая казалось сейчас такой пришибленной. Большинство воспитанников сторонилось эту девушку, потому что она доносила, всегда доносила и на всех доносила. Ронану было в общем-то все равно, потому что он обычно не давал поводов.
- Это правда? То, что ты сказала… На самом деле умер? – он не был хорошим актером, но из-за вечно спокойного выражения лица, не показывающего никаких эмоций, невозможно было понять, что удивление и волнение наигранное. Но Ронан бывал любопытен, и это в принципе замечали. Так что сейчас заданные вопросы были, как ему показалось, неплохим способом отвести подозрения. А может быть и узнать что-то новое.
- Можешь рассказать, что и где ты видела? – а вдруг кто-то уже был в кабинете после них, тот, кому на самом деле была нужна смерть директора. Все-таки Руквуд не до конца верил в то, что это был Селвин. Все могло быть подстроено так, чтобы псих подумал, что это он и его ложка, а на самом деле за этим стоял кто-то сильный.

[Jennifer Travers]

Растерянно смотрела на Руквуда. Ей тоже хотелось спросить, как. Хотя имело ли это значение? Что теперь вообще могло иметь значение, если уже не будет как прежде?
- Я н-не знаю, - выдохнула. - Он... я зашла, а он...
Помотала головой из стороны в сторону. Мир вокруг заливало чернотой неизвестности, вязкой чернильной тишиной, в которой она больше никогда не услышит самых желанных слов.
- Я думаю, да, - добавила сдавленно. - У него... там много к-крови.
Коснулась своей головы, показывая, где увидела у Холта рану. Наверное, нужно было подойти ближе. Попробовать найти пульс. Но даже если бы там не было Нейхла, она бы побоялась коснуться Холта.
- У него голова разбита, а я ... - и тут голос окончательно изменил ей, дрогнув.
И пришлось замолкнуть, прижав ладонь ко рту. Это и есть та свобода, которую накликал Льюис? Лишиться даже цепи с ошейником, с которой ты самый презренный раб, но без которой не можешь дышать.

[Megarea Yaxley]

Тот самый момент, когда Мегере было плевать. На мир. На окружение. На то, что Трэвер говорила о дохлом, слава Моргане, директоре. На всех и на все. Реально плевать. Без прекрас. Без душещипательных заламываний кистей рук и вещаний о бренности мира. Реально плевать.

Она смотрела только на одного человека - на новенькую надзирательницу. Тем самым взглядом от которого ежились все, хотя и пытались не подавать виду. Взглядом, сквозь который сквозило время и эхо прошедшей войны: "Бойтесь Кэрроу. Бойтесь Брата и Сестру".

Мегера не была супер ребенком, отключенным и полностью абстрагированным от происходящего. Но она унаследовала фанатичность бабки и фатальность деда. И сейчас ей было все равно на всех, кроме этой кудрявой светловолосой женщины, которую волею случая или превратности судьбы, проассоциировала с кем-то для нее родным, пусть и не кудрявым, а с мышиными цвета прямыми волосами, склонившейся над очередным котлом. Да, Мегера вспомнила маму, Ханне Яксли, знаменитого в очень узких, в очень надежных кругах, зельевара, которая очень ее любила. И бабка, которую она знала несколько минут по каминной связи и множество прочитанных хроник и пару рассказов на ночь, взяла своим права. Женщина смотрела не на нее, а на какого то мальчика. Не на нее! Мегера была особенной. Мегера всегда была фурией.

----
Девочка, ростом едва доходящая по, дай Моргана, плечо взрослому человеку, подхватила с земли то ли палку, то ли сук, занесенный ураганом предыдущей ноябрьской ночи. и насколько могла стремительно бросилась к новенькой кудрявой женщине, чтобы врезать ей как следует! О! если бы у нее была палочка! О! сколько чар она помнила, и сколько заклинаний не проспала на уроках в Хогвартсе! Хоть бы капельку магии! Та должна смотреть на нее! Только на нее и больше ни на кого, как делала ее мама! УДарить и как можно сильнее!

А об остальном она подумает потом...

[Malachai Selwyn]

Все были здесь. Спорили. Взрослые опять спорили с детьми, которые уже заждались. Только директор не придет. Селвин не успел заметить, как Ванесса оказалась на земле. Ей было больно. А другие… Новость о том, что директор умер принесла Джэннифер. Парень понимал, почему она дрожала, понимал, почему она запиналась. Он тоже помнил ту расколовшуюся голову. И у него никогда бы не хватило сил сделать это. Надо быть полным идиотом, чтобы понимать – их слишком мало кормят для того, чтобы даже семнадцатилетний смог совершить подобное. Это была магия – не иначе. Но почему сейчас?
Было жалко Дженнифер. Ее сны теперь изменятся. Было жалко Ванессу. Но ее боль была физической. Не обращая внимания на Руквуда, который усиленно прикидывался совершенно несведущим, парень сделал несколько шагов в сторону Ванессы, чтобы помочь ей подняться, но почти тут же резко сорвался с места.
Девочка с палкой. Бежит на взрослого. Ее могут убить.
Все, что хотел Селвин, это просто перехватить Мегеру, не дать ей совершить ошибку. Она маленькая, недавно тут, мало что понимает. Нельзя, чтобы ей было так же больно, как им. Хотя бы просто повалить на землю – уже будет достаточно.

[Vanessa Macmillan]

Еще немного! Почти! Сквозь шум крови в ушах услышала голос - заклинание, и через мгновение уже лежала парализованной безвольной куклой на земле. Запертая со своей яростью, сама себя сжигающая изнутри. Лучше бы получила в нос, чем вот так.
Удар в живот, по ребрам - не слабо, но терпимо. Неужто забыла, как делать больно, Ворд? Теряешь хватку? Только злорадно улыбнулась внутри себя. Чувствовала холодный тяжелый ботинок на шее. Нет. Не посмеет, Ким. Не бойся. Просто пугает.
Ворд отвлеклась. Что-то произошло. Отпустило. Первым желанием было вскочить и снова накинуться на эту тварь, но, сдержалась, повернулась на бок, уперевшись лбом в холодную землю, чтобы успокоится. Глубоко вдохнула. Все же немного больно. Только бы не перелом. Старалась дышать глубоко, размеренно, ждала, когда утихнет пожар, когда перед глазами перестанут вспыхивать красные пятна, когда этот туман рассеется. Ким рядом – все хорошо.
Улыбнулась широко, радостно, наконец осознав, что там говорила Трэверс. Умер? Отлично! Разве мог день начаться лучше? Пение Теда создавало какую-то особенную атмосферу.
Немного даже расстроилась, хотелось и самой быть причастной к этому событию, но, теперь уже поздно. Можно только пожать руку тому, кто это сделал. Только вот кто?
Все были тут, кроме двоих. Но нет, нет, не могли они. Хотя. Нет, точно не могли, особенно этот… Селвин и его ложка.
Перевернулась на спину, вытянув ноги и глядя в затянутое серым небо. Снова улыбка. Лучшая новость за четыре года.
- Ты как, в порядке? – все еще улыбаясь, спросила сестру.

[Mary Butler]

Как было трудно наблюдать за "воспитательным процессом" и ничего не делать. Они всего лишь дети и не сделали ничего, чем бы заслуживали такого обращения к себе.
Обернулась на вернувшуюся от директора девушку. Неужели умер? Она могла не понять, что увидела. Вряд ли она осмелилась подойти к телу и проверить наличие признаков жизни. Какие же новости принесет Нейхл...
Перевела взгляд на воспитанников, которым было велено вернуться в здание. Заметила несущуюся девочку с палкой. Не было сомнений, в чью сторону она бежит, ведь у этой стены был один человек. Потянулась за палочкой, но в последний момент одернула себя. Эти дети не могут отразить заклинание, не могут... Да ничего они не могут. Жестом просила парня остановиться и не делать ничего с бегущим ребенком. Пусть она попробует сделать то, что хочет.

[Ronan Rookwood]

- Ох – вздохнул Ронан на удивление искренне, правда вовсе не потому, что был так шокирован смертью директора, а потому что в этот момент ему на самом деле стало жалко Трэверс. Та была слишком ошарашена, может даже больше, чем Селвин, который убил, или думал, что убил. Малакай в отличие от Дженни хотя бы мог связать пару слов, не идеально конечно, но в своей обычной манере. И вроде бы, чего жалеть стукачку, но видимо Руквуд еще не до конца зачерствел и не знал, хорошо это или плохо.
- Ты чего-то боишься? – спросил он, почему-то казалось, что здесь что-то более, чем просто шок от увиденного, хотя Ронан не собирался лезть никому в душу.
- Если тебе нехорошо, я могу проводить тебя до комнат – предложил Руквуд. У него, конечно, были свои дела, и ему обо многом надо было подумать, что лучше делалось в одиночестве, но не бросать же Трэверс в таком состоянии. Или свалить это дело на Малакая? Тот был как раз уже здесь, и кажется горел желанием всем помогать, и был одним из немногих, кто не сторонился Дженнифер.
В любом случае уходить надо было, и скорее. Ронан еще раз скосил взгляд в сторону столба, именуемого богом, он так и не смог заметить на нем ничего, значит искать надо все-таки дверь. Какую? Где? От мыслей его отвлекла еще одна драка, или попытка драки. Сегодня все как с цепи сорвались. Или думают, что раз директор умер, то можно устроить бунт? Только это ни к чему не приведет, без магии они никто, любой старший с палочкой сильнее всех их. И ведь эту девочку тоже не пожалеют, хоть она и младшая. Но останавливать Руквуд никогда никого не лез. У каждого своя голова на плечах. Он не будет ввязываться и подставлять себя же. Хотя женщину он рассматривал с интересом. А он ведь не видел ее до сегодняшнего дня. Новая надзирательница? Но почему она не делает ничего? Совсем ничего. Ни заклинаниями, ни руками. Даже Нейхл, если кто-то вдруг решался на него накинуться, останавливал заклинаниями, пусть и щадящими. А эта женщина даже не пытается. Слишком странно. Но, наверное, это не его дело.

[Jennifer Travers]

Наверное, ей стоило бояться. Что кто-нибудь захочет припомнить ей прошлые доносы, раз уж теперь она не наябедничает при всем желании. Или что ей еще год жить здесь, а она не представляет как. В конце концов, что продолжать торчать посреди двора – плохая затея, если вернутся надзиратели. Но вместо этого из головы не шел Холт.
Она и сама не знала, почему никому не говорила, чем он платил ей. Может, потому, что ей всего лишь повезло. Директор мог просто побить ее, и результат был бы тем же. Она не была ни сильной, ни смелой. Она бы сразу сдалась и стала доносить на других просто, чтобы Холт ее не бил. У жертв ее доносов не было варианта вымолить для себя пощаду. И все же никто – никто не захотел поступить как она. Обменять побои на чужие страдания.
Почему директор не сделал так? Не смог угадать, что она струсит? Подумал, что она как другие – сможет терпеть? Но разве он не видел, как она боится его? Разве не заметно, что она совсем не такая, как Макмилан или Роули? Может, ему просто наскучило однообразие? Посчитал забавным? Решил, что вот так интереснее? Вряд ли она хоть когда-то смогла бы узнать ответ.
Шмыгнула носом.
- Нет, - помотала головой и криво улыбнулась. Кто может поверить, что Трэверс и не боится?
Но Руквуд! Почему, почему он не думал самое очевидное, что, наверняка, подумали бы все? Что она жалеет Холта, потому что тот был ее благодетелем.
- Я… я не из-за … него, - зачем-то еще попыталась объяснить.
Что она делает? Зачем это Руквуду? Он же нормальный, он же не как она.
- Да, спасибо, - негромко выдохнула, соглашаясь на предложенную помощь.
Шагнула в темноту коридора и попыталась незаметно вытереть глаза.
- Тебе не нужно, правда. Ты… ты можешь не жалеть меня, - произнесла, старательно не глядя на Ронана.

[Totti Rowle]

Значит, Холт был мертв. Тотти ни одним мускулом не выдала охватившую ее радость, но внутри она ликовала. На одного подонка меньше. Плевать, если на его место наймут кого-то похуже. Есть только здесь и сейчас. И смерть директора означала, что среди их рядов затесался убийца.
В совокупности с вырвавшимися из Тедда стихами эта новость наводила на другие мысли. Что если то был не розыгрыш и не проверка? Может, отобранная у воспитанников магия, которая скопилась в Гадючем боге, решила взбунтоваться и разрушить сдерживающие чары, а заодно переправить на лодке Харона главного злодея приюта? Или виной были разгневанные Всевышние?
Роули услышала команду разойтись и направилась к выходу со двора, отвернувшись от взбесившейся Мегеры. До этого момента девчонка казалась умнее. На пути ей встретился Руквуд с принесшей хорошие вести Трэверс. Девушка скривилась, услышав заботу в его голосе. По отношению к стукачке. Намеренно прошла мимо парня, приблизившись на секунду как можно плотнее, и тихо произнесла:
- Что-то козлятиной запахло. Смотри не заразись, - кивнула на Трэверс, не тонко намекая на ее любовь к стукачеству.
И на этой ноте Тотти покинула двор.

[Ronan Rookwood]

- А из-за чего? – он не слишком давит, нет? Вроде Ронан спрашивал ненавязчиво, пытался это делать сострадательно, хоть и не особо умел, потому что обычно не лез, но сейчас не смог пройти мимо. Была, конечно, мысль, что девушка специально давит на жалость, но этот вариант мальчишка почти сразу откинул, он никогда раньше не замечал за Дженни каких-то актерских талантов.
- От кого? От тебя? – фыркнул Руквуд в сторону проходящей Роули – Не беспокойся, не заражусь – и покачал головой. Он не пытался как-то заступиться за Трэверс, но и потокать толпе, орущей «не водись со стукачкой» тоже не собирался. Ронан просто делал так, как считал правильным, адекватным, взрослым. Почему все остальные не могут вести себя по-взрослому? Без вот этих всех задирок. Может быть, если бы они все были едины, то были бы сильнее, и им бы жилось проще. Нет. Берд. Глупые детские сказки.
- Мне не тяжело, и я же вижу, что тебе совсем нехорошо – вновь повернулся он к Дженнифер, правда беспокоясь, что она просто не дойдет сама – Ладно, идем – Ронан положил руку ей на плечо и кивнул в сторону выхода, сразу направляясь туда, стараясь не идти слишком быстро, хотя задерживаться уже было нельзя. Напоследок он еще раз глянул в сторону той странной женщины, новой взрослой. Нужно будет присмотреться к ней внимательнее.

[Лайв Хогвартс]

Малакай не успел - Мегера первой добежала до Мэри Батлер, и так как женщина не пыталась защититься, девочка вполне может ударить ее своей палкой. Если вдруг она не передумала.

[Megarea Yaxley]

Как медленно течет время, когда ты настолько напряжен, что все твое естество концентрируется на одном единственном стремлении. Где-то на подкорке сознания она почувствовала, что сучок палки впивается ей в ладонь, и больно, но терпимо. Где-то краем глаза она заметила мелькнувшую тень от кого-то, кто бросился ей на перехват, не поняв кто это был. Но самое важное, что она успела заметить это движение руки Батлер. Естественное. Инстинктивное. ТАкое простое для тех, кто хоть какое-то отношение имеет к магическому миру. То, которое в ее время делал каждый по сто тысяч раз на дню...

И в Мегере проснулся род Яксли. Те редкие моменты, когда ее мозги работали вне привычной схемы "мир тебе не нужен, ровно так же как ты не нужна этому миру", в ней пробуждалась половина мужеского рода, Яксли, чей представитель еще буквально год назад в ее времени сидел в кресле министра Магии.

О да, время течет слишком медленно, когда ты слишком быстро бежишь.

Уже на подлете в прыжке, она выбросила ставшую ненужной палку, и бросилась на шею к новенькой кудрявой надзирательницы, задним умом отметив, что даже не знает, как ту зовут. И включив свое где-то глубоко скрытое, но часто подсмотренное у Гингемы, которая очаровывала всех, обояние, уж насколько смогла, обняла ту за шею, повисая на ней:

- Ты будешь моей мамочкой? - спросила она, сделав мимимишные глаза, и глядя прямо в ее.

Но в той ситуации ее интересовал не ответ. А полы верхней одежды, разлетевшиеся от порыва и ветра и напрыгнувшей Мегеры, и теперь волшебная палочка в петлице, которую все всегда носили в одном и том же положении уже сто тысяч лет, и теперь прикасающейся к ее бедру. Одно движение, схожее с попыткой сползти с шеи, и одновременно выхватить палочку... Но получится ли... В любом случае, план к отсуплению есть. Взгляд глаза в глаза.

[Mary Butler]

Не сводила взгляда с девочки. Ох, знала бы та, на кого она несется...
Вскинула брови, нет, такого она не ожидала. И терпеть не станет. Взяла девчонку за предплечья и скинула с себя, тут же, не жалея силы, наотмашь ударила тыльной стороной ладони по лицу. Еще одно быстрое движение и вот уже держит ребенка за волосы, оттягивая голову назад.
– Нежности нужно заслужить.

[Malachai Selwyn]

Не успел. Но к облегчению Малакая, маленькая Мегера не ударила женщину, а наоборот, полезла к ней обниматься. Наверное, так и надо. Парень посмотрел по сторонам. Директор умер, собрания не будет, все могут идти. Ронан помогал Дженнифер. Все было хорошо. Только Кай совсем не знал, что теперь делать. Взрослые будут искать убийцу. Это плохо. Может быть, признаться? Может быть сделать так, чтобы никого не мучили, не допрашивали, не издевались? Это ведь его руки сжимали шею директора. Его руки, а не чужие. И не важно, что он не хотел этого делать и никогда не сделал. Даже если это была магия.
Сейчас должно было быть собрание, и Гадючий Бог тоже ждал его в полном молчании. Взглянув на статую, а потом на малышку Мегеру, Кай отправился к зданию приюта. Просто послоняться по коридорам, пока не станет ясно, к чему все идет. А потом… Потом он признается. Нельзя, чтобы другие отвечали за дело его непослушных рук.

[Megarea Yaxley]

Мегера взвизгнула скорее инстинктивно, чем от боли. Хотя и от боли тоже. Но ту можно было и потерпеть, только почему-то рука сама прижалась к щеке. Локоть, ударенный при падении тоже болел. Но боль никогда не была для нее значимой и существенной. Хуже другое.

Она лежала навзничь на камнях этого Морганой забытого места, и ее только что ударила грязнокровка. Статус ее крови, конечно был Мегере не известен, но единственные нормальные здесь были только они - дети, остальные полу, - недо... все омагиченные сквибы, ошибка природы, те, кто вообще не должен был знать о магическом мире.

- Да падет на тебя проклятье Великой Хель! - прошипела она в лучших традициях ее факультета, не сводя горящего ненавистью взгляда с новенькой. Ей сейчас было очень досадно, ведь палочка была так близка. Но она и радовалась, как только сразу не додумалась (!) что можно же украсть палочку. О том, что гадючий бог не блокирует артефакты она уже давно узнала, ведь Марионелла бегала как ни в чем не бывало. Значит, создания чистой магии не подчиняются. Блокируется только чистая, интуитивная магия (да, та, которую они должны были начать изучать на пятом курсе). Ну ничего, в следующий раз у нее получится, и как только у нее в руках окажется палочка, о да (!) она превратит эту новенькую в чашку (превращения мелких существ в предметы обихода они как раз успели пройти, а эта сквибша не шибко отличается от школьной крысы) и разобьет ее вдребезги.

Мегера вскочила на ноги и бросилась вон со внутреннего двора, чуть не снеся с ног идущего мимо Селвина. Хорошая фамилия, хороший род, только фурии у Темного Лорда были две Алекто Кэрроу и Беллатрисса Лейстрендж, что в родстве с самими Блэками. Мегера знала многое, бабка поделилась некоторыми воспоминаниями. Селвины хороший род.