Комната работников приюта

[Лайв Хогвартс]

Некое подобие общей гостиной для надзирателей и персонала. Воспитанникам соваться сюда строго запрещено.

[Luther McTavish]

Нормальной допросной Сибил ему, конечно, не выделила. Зато тут было, по крайней мере, тепло и диван оказался неожиданно мягким. На этом диване МакТавиш и развалился - и пошел неожиданно кружным путем. Конечно, логичнее всего было бы первым вызвать Нейхла, но ему нужно было на этого Нейхла немного больше компромата, чтобы было, чем прижать мужика с порога. В допросах воспитанников Лютер видел не слишком много смысла - все равно же им все мозги Круциатусом давно поотшибали. Так что детей решил оставить на закуску. А пока...
Пока он провел нудную беседу с перепуганной до смерти кухаркой, которая все норовила бухнуться на колени и признаваться в великой преданности Посланнику. Отослал дуру прочь, морщась, и поставил галочку напротив следующей - уборщицы. Махнул рукой подчиненному с колдофотоаппаратом:
- Нортон, притащи мне сюда эту Батлер, что ли.
Приложился к бутылке с каким-то местным дрянным пойлом без особого энтузиазма - так, чтоб чем-то занять вкусовые рецепторы. Эх, сейчас бы хорошего виски! Но виски здесь не было, а то, что пили надзиратели, ей-Посланник, больше годилось для очистки туалетов. Неудивительно, что они такие злые и депрессивные!

[Mary Butler]

Вот и началось веселье. Расследование, допросы. А зачем бы еще ее позвал аврор в день убийства директора?
Довольно быстро дошла до нужной комнаты. Вошла.
-Мэри Батлер к вашим услугам, сэр.
Да... такое себе приветствие вышло. Впрочем, плевать.

[Luther McTavish]

Хмыкнул. К его услугам? Нет, пожалуй, от услуг следовало отказаться.
- Добрый день, мисс Батлер.
В личном деле стояло, что Батлер в прошлом была миссис, но успела развестись. В остальном личное дело было... странным.
- Садитесь - махнул рукой на пуфик напротив дивана.
- Я тут полистал ваше личное дело на досуге... Не понимаю одного: что вы здесь забыли, мисс Батлер? Магглорожденные волшебники имеют в нашем мире отличные перспективы. Вы же каким-то образом оказались на, пожалуй, самой дрянной должности в стране. Как? Зачем? У вас здесь были какие-то знакомые? Кто вообще подал вам такую идею - устроиться уборщицей в это Посланником забытое место?

[Mary Butler]

Прошла и опустилась на пуфик.
С самого начала была готова к такому вопросу. Он был логичным. Что ж...
-Устроиться на самую дрянную должность в стране иногда кажется единственным выходом из ситуации. Видите ли, когда амбал под два метра роста с руками величиной с твою голову периодически избивает, начинаешь задумываться о том, а что вообще делаешь со своей жизнью. И вот, через какое-то время ты набираешься смелости, подаешь на развод. Но он ничего не решает, тебя все еще почему-то считают личной собственностью, с которой можно делать все, что душа пожелает. Не останавливают и распоряжения суда. И теперь ты думаешь, куда бежать,чтобы тебя не нашли (или нашли, но побрезговали лезть туда, где ты находишься) и весь этот ад закончился. И однажды в твою голову приходит одна мысль и ты думаешь: " Да, это не такой уж плохой вариант на первое время". И ты в кратчайшие сроки делаешь то, что придумал.

[Luther McTavish]

Историю выслушал с известной долей скепсиса. Нет, звучала она ладно, но...
Впрочем, сочувственно покачал головой - здесь точно полагалось проявить сочувствие:
- Понимаю, мисс Батлер. Это и вправду тяжело. Хорошо, что вы смогли вырваться - вы сильная и смелая женщина. Но ваш бывший супруг ведь, разумеется, был магглом? В таких случаях нужно просто обращаться в Аврорат - Министерство, конечно, сейчас очень неохотно стирает память неволшебникам, но в таком случае, конечно же, идет навстречу. Кстати, и теперь еще не поздно. Как зовут вашего бывшего?
Занес перо над блокнотом.
- Если соответствующие решения суда уже имеются, значит, вина этого мистера уже доказана. Мы поднимем соответствующие материалы маггловской полиции, если вы обращались туда, и сделаем так, чтобы вам не нужно было больше прятаться в этом печальном месте. Рядом с беднокровками очень быстро наступает выгорание, поверьте. Вы - молодая женщина, все еще впереди... Приют - место для полукровок и... тех, кто оступился.
Замолчал, внимательно наблюдая за реакцией.

[Mary Butler]

Кивнула. Разумеется, он был... магглом. Стереть память? Усмехнулась.
-А какой смысл? Человек не изменится, он найдет себе другую Мэри и страдать будет уже она. А так, пока он помнит меня, по крайней мере, не страдают другие.
Помолчала немного.
-Думаю, после стольких лет жизни не в самом удачном браке, я смогу работать и здесь.

[Tomeg Neikhl]

Подошел к двери, останавливаясь. Стоит ли давать какое-то напутствие? Обернулся к Селвину и тихо сказал, прежде чем трижды стукнул дверь и зашел внутрь.
- Кай, прошу тебя, скажи правду. Не прикрывай никого. Нам сейчас важно разобраться в смерти директора и не допустить наказаний для невиновных, но по воле случая причастных.
Не был уверен, что Селвин его услышал. Скорее всего заведет свою шарманку, главное чтобы без танцев. Вряд ли аврор оценит.
В кабинете аврор был не один. Мэри привлекла внимание или он допрашивает всех? Сообщил, пока не пуская Селвина.
- Мистер МакТавиш, я Томэг Нейхл. Надзиратель. Привел по просьбе леди Джексон воспитанника, который был в кабинете директора в момент убийства. Мальчишка должен был видеть убийцу. Мы подождем за дверью?
Вопросительно посмотрел на аврора, заглушая в себе поднимающийся страх. Пять лет все было в относительном порядке и именно в эти три ответственных дня все полетело к чертям в ад. Где медальон? Как снять с себя подозрения? Как выполнить задание?

[Malachai Selwyn]

Почему-то господин Нейхл продолжал ему не верить. Но ведь Кай признался. Честно признался. Он бы и сам хотел, чтобы правда была другой... Или не хотел. Если бы это не Кай убил, убийцей был бы кто-то другой. Ему было бы сейчас так же плохо, как самому Селвину... Лучше пусть страдает он. Тем более, это ведь справедливо.
В кабинете был мужчина и женщина. Снова та, которая была во дворе. И больше никого не было. Кажется, они с надзирателем прервали какой-то важный разговор. Но они пришли к нужной комнате. Именно к этому человеку должны были доставить Селвина и... Нет! Господин Нейхл опять все напутал. Почему он все путает? Почему он не может запомнить, что Селвин говорил совсем другие слова.
- Но я не просто видел убийцу! Я и есть убийца, господин Нейхл. Я ведь уже сколько времени это говорю!
Конечно, подобное поведение и, уж тем более, открытое выступление против слов надзирателя - было плохим поступком. Селвин это знал. Но если господин Нейхл продолжит все забывать, ему тоже будет плохо. Его не будут любить. А господин был неправильным надзирателем, потому его было очень жалко.
- Мы подождем за дверью. - повторил он следом за Томэгом и примолк.

[Luther McTavish]

Поморщился. Жаль, что он не был вообще ни разу душеспасителем или еще каким специалистом по травмам. Ясно, что тетку здорово приложило от постоянного преследования бывшего мужика, если он и вправду был. Может, не стоит искать черного фестрала в темной комнате, если ты не видел смерть?
- Жаль - произнес вслух - вам бы с душеспасителем поработать, мисс Батлер. Ну да ладно, не мое дело. Давайте пробежимся быстро по формальностям: где вы были сегодня утром между восемью и девятью часами утра? Кто может это подтвердить? И кого вы сами видели рядом с собой?
Спрашивать уборщицу, которая первый день тут, в каких она была отношениях с кем-либо, было бы глупо.
А потом на ловца набежали сразу два... зверя.
Улыбнулся надзирателю, словно старому другу.
- Добрый вечер, мистер Нейхл. Как удачно, я как раз хотел послать за вами. И за юным Селвином тоже. Мы с мисс Батлер уже почти закончили, вы можете подождать здесь в сторон...
Замолчал, сообразив, ЧТО сказал мелкий дурачок.
- Ты и есть убийца, мальчик? - переспросил, поднимая бровь и пытаясь оценить, насколько это тщедушное... тело могло схватить Холта за горло, поднять над землей и размозжить ему череп о стену.
По всему выходило - никак не могло. Если только тело не было под воздействием зелий.
Попросил даже мягко:
- Расскажи-ка мне все по порядку, сынок. Как тебя зовут?
Эх, сейчас бы Ворд сюда! Для игры в доброго и злого аврора ему категорически не хватало... очень злого и неадекватного аврора.

[Malachai Selwyn]

Парень взглянул на надзирателя. Теперь о том не буду говорить плохо другие взрослые. Затем он повернулся к человеку, который, наверное, и был тем самым человеком, расследующим дело об убийстве директора.
- Я Малакай Селвин, господин. Я убил директора. Сначала я его душил, а потом сильно ударил головой об стену. И она треснула. Голова. Не стена. Хотя, по-моему, в стене тоже след остался. Я не знаю, почему я его убил. Я не хотел его убивать. Убивать ведь плохо. Но когда он делал нам больно... Я не знаю. Ложка стал горячим, а потом я понял, что стою напротив директора и держу руками его шею. Он даже не успел ничего сделать, господин.
Кай старался говорить честно, хоть, если честно детали собственного преступления казались какими-то далекими. И он не знал, насколько подробно должен рассказывать. Например, говорить ли ему о ложке? А надо ли называть имя Руквуда? Описывать звук удара головы об стену? Рассказать, как он почему-то потом оказался в туалете? Этого человека он никогда не видел и рассказать все надзирателю было гораздо проще хотя бы потому, что Кай знал его.
- Я убийца. Да.

[Mary Butler]

Чуть приподняла брови.
-Только потому что мое решение не совпало с вашими ожиданиями?- покачала головой. Не в этой жизни.
на секунду задумалась. Где была? А который был час, когда вышла из квартиры?
-Где-то в половину девятого я только оказалась у ворот приюта. До этого - аппарация из Лондона. В городе мне не посчастливилось встретиться с бывшим супругом. Что касается тех, кто мог видеть меня на собрании... Ох, сложно, когда не знаешь толком фамилий. Точно видела Ворд. Трэверс была,- пощелкала пальцами, пытаясь вспомнить фамилию мальчика, что читал стихи,- Льюис, кажется. Он был весел и читал стихи. О, еще была маленькая девочка,- показала примерный рост,- Странная. Но ее можно будет узнать по синяку, полагаю, он остался,- Снова замолчала на мгновение,- Еще парень с...- указала сначала на лоб, потом на шею,- Какой-то повязкой и, видимо, татуировкой. Это те, кого запомнила.
Обернулась на стук. Нейхл и... Кай?
- С ними мы тоже виделись во дворе,- заметила.
Кажется, вот сейчас ее отпустят. Это ведь важнее, чем выяснение того, почему магглорожденная оказалась здесь, а не где-то еще, и проверка ее же алиби. Или нет?
Посмотрела на МакТавиша.

[Tomeg Neikhl]

Значит допрос. Возможно он выручил Мэри, когда ввалился в кабинет с Селвином. Но Селвина он точно подвел. Не ждал ничего хорошего от их разговора. И от своего будущего разговора с аврором тоже.
Закатил глаза - Кай продолжил гнуть свою линию. Хорошо пока имя Руквуда не всплыло. Ответил аврору, не сумев изобразить улыбку.
- Я оставлю вам Селвина. Сам вернусь через час. У меня есть парочка срочных дел.
На этом удалился из кабинета, быстрым шагом возвращаясь к себе в комнату.

[Sybil Ward]

Уже почти закипая от злости тащилась к комнате допросов с большим кофейником в руке. который прихватила из кухни. Из-за этой Джексон она пропустила, наверное, кучу всего важного и интересного. Еще и бедноковки, как на зло, словно сговорились сегодня! Нет, чтоб заткнуться и сидеть тихо по углам!
Молча зашла, проскользнув за спиной Нейхла. Коротко глянула на дурака Селвина и отошла к буфету. Громко поставила кофейник на стол, грохнула чашками. Отметила, что Нейхл ушел, и так же громко засунула третью чашку на место.
Не спрашивая, налила кофе МакТавишу, поставила рядом. И пусть только хоть слово скажет, что это дрянь! Конечно, так оно и было, но вот сейчас выслушивать эти столичные запросы не хотелось. Пусть пьет, что дают. В конце концов, в старые времена они не перебирали - могли есть такой мрак в маггловских забегаловках, где, вероятно, вообще из крыс готовили. И ничего, никто не жаловался. И не отравился. Аврорам некогда травиться.
Сделала глоток из своей большой алюминиевой кружки.
- Ага, - наконец, заговорила. - А может, это дятел в открытое окно влетел, увидел Холта, и продолбил ему череп? И улетел потом. Это шутка, Селвин, если что. Чтобы ты своими мозгами осознал, что вот этот твой рассказ примерно так же достоверен.
Можно было поверить, что Селвина накрыло. Уж кому, как не ей, в такое верить! И даже можно было с натяжкой предположить, что Холт проморгал момент, когда мальчишка на него бросился. Но картинка не складывалась. Человек в неконтролируемом приступе ярости хватал бы двумя руками. Душил, многократно бил, обязательно зацепил бы что-то из мебели. И не остановился бы на одном ударе. Даже смертельном.

[Luther McTavish]

Постучал пальцами по спинке дивана, на котором сидел.
Рассказ мальца выглядел, конечно, фантастически. Мотив у него был - допустим. Орудие убийства...
- Ты не пил никаких зелий перед этим, сынок? - поинтересовался так же мягко - а что это за ложка?
В сторону неинтересной уборщицы только рукой махнул, небрежно проговаривая:
- Можете идти, мисс Батлер. Если вы понадобитесь, я вас вызову снова. Вспомните что-то новое, относящееся к убийству - не стесняйтесь приходить сами.
Благодарно улыбнулся Ворд. Пробормотал себе под нос, принимая чашку с кофе:
- Как в старые добрые времена... спасибо, Сибил.
И щелкнул пальцами.
- Погоди. Если мальчик так упорно признается в убийстве, значит, у него есть какой-то... мотив так делать. Сибил, а скажи мне, пожалуйста, вы тут им вообще колдовать даете хоть понемногу? А то, знаешь ли... обскуры...
Договаривать не стал. Обскур вполне мог бы убить Холта. А травма от произошедшего - заставить мальчишку признаваться в чем угодно.

[Mary Butler]

Отпустил, как хорошо.
Кивнула на его фразу, которая больше была формальностью. Поднялась и молча вышла из кабинета.
Теперь можно заняться своими делами.

[Malachai Selwyn]

- Но там не было дятла, госпожа Ворд. – не понял шутку Селвин даже после того, как ему ясно сказали, что она в предложении существует. Но тут до него дошло, благо, госпожа надзиратель объяснила, что именно скрывала этой фразой за смысл. – Вы ведь можете проверить мои слова.
Почему-то никто не верил на слово Селвину. Вообще никто. Но при этом никак не пытались проверить, говорит он правда или врет. Просто разводили руками и твердили: «Ты не мог этого сделать». Малакай и сам был с ними согласен. Если бы не видел, что именно он это и сделал.
- Я пил компот, господин. В столовой. И моя рубашка выпила компот. Но он ей не понравился и ее стошнило компотом. – ложку Селвин тут же вытащил из кармана и протянул мужчине: - Ложка проверен. Он обычный. Просто он Ложка. Наверное, ему было стыдно за меня или он злился на меня. Вот и стал горячим.

[Sybil Ward]

Посмотрела на потолок. Вот они и добрались до ложки. Дурдом.
- Обычная ложка. Носит ее с собой, сколько его помню, - прокомментировала, чтобы они поскорее этот бред проехали.
Старательно сделала вид, что не расслышала слова Лютера. Старые-добрые. От некоторых воспоминаний сейчас хотелось отмахнуться или забросить на чердак. А другие не портить моментом осознания утраченности. Это МакТавиш вернется в их офис, займет своей кресло, будет мотаться по заданиям. Он словно мчался по высокоскоростному шоссе и завернул в маленький протухший городок, повидать старых знакомых, а потом сядет в свою тачку и умчится в закат. И непременно с мыслями, как же ему все-таки повезло. Не то, что другим неудачникам. Хотя чего тут кривить душой? Неудачница будет одна. Он вернется к настоящей жизни, а она будет закрывать и открывать идиотские ворота, смотреть каждый день на эти опостылевшие рожи и надеяться, что Лютер тоже оступится. Ох, как бы ее порадовала его оплошность. Нет, не потому, что ей хотелось так уж позлорадствовать. А потому что...
Поболтала в кружке остатки напитка. Черт знает, почему.
Бросила короткий быстрый взгляд на бывшего напарника.
- В Мунго все просчитали. Еще ни разу не сбоило. Артефакт выдает им понемногу магии. Тем, кто хорошо себя ведет. На всякую ритуальную ерунду. Селвин, конечно, частенько сидит в этом время в карцере, но до критической цифры ему ой как далеко.
Покачала головой на идею с обскуром.
- Там весь кабинет нетронут. Даже бумажки Холта, которые лежали сверху и не были ничем придавлены, так идеально ровно и лежат на своих местах.
Было ощущение, что они теряют время. И упускают что-то действительно важное.
- Может, ты просто заберешь у него воспоминание большим диапазоном? Скажет, от пробуждения до...
Нет, эпизод с Джексон хотелось удалить.
- До того, как я его в коридоре увидела? И завтра утром в Министерство отсмотришь на предмет появления в фокусе подозрительных лиц, чар, действий. Если там вообще будет на что смотреть. А мальчишка пусть пока шурует на занятия. Все равно он никуда не денется. Можно на него наручники нацепить, чтоб не повесился.

[Luther McTavish]

Поморщился. Паренек и вправду походил на малахольного. Если бы ему было лет восемь, еще можно было бы как-то понять вот такую манеру разговора, объяснить отставанием в развитии и плохим питанием, но в его сколько там... шестнадцать? Семнадцать? В общем, да, с внешним видом вся эта болтовня вязалась только одним способом: через поехавшую кукушку.
- Ложка, значит - повторил, качая головой - и это почему-то "он". Ладно.
Велел мальчику:
- Подойди. Сосредоточься на том, что произошло с момента, когда ты пролил на себя компот и до встречи с мадам Ворд в коридоре.
Дотронулся палочкой до виска приютского дурачка, собирая, и вправду, воспоминания. Закупорил флакон и упаковал его в карман. Махнул рукой:
- Свободен.
И тихо пояснил - для Ворд:
- Сибил, мальчик, очевидно, что-то видел. Что его потрясло, видимо, до глубины его и без того не слишком здоровой души. Вот он и придумал эту всю ерунду про горячую ложку и пьющую рубашку. Так что... да, я бы отсмотрел материал прямо сейчас, не дожидаясь поездки в Министерство. Вдруг там есть зацепка, которую нужно начинать раскручивать прямо сейчас?
Махнул рукой небрежно:
- Насчет наручников вы сами решайте, мне главное, чтобы свидетель никуда не делся и не повредился в уме еще больше, чем теперь. Так что ты уж сделай милость - постарайся обеспечить ему относительную сохранность тушки и башки. На эти пару дней хотя бы. Омут у вас есть?

[Malachai Selwyn]

С интересом посмотрел на бледную нить, что осталась на палочке господина, а потом перекочевала во флакон. Теперь ему поверят. Все будет хорошо.
- Спасибо.
Ему сказали, что он свободен, значит, он может идти. Вопрос, конечно, как далеко. И как надолго. Решив, что уходить далеко от кабинета не стоит, Малакай вышел в коридор и отправился по нему шататься, в ожидании, пока все процедуры в кабинете будут завершены, а его арестуют. Это ведь должно произойти. Никто больше не должен пострадать. Особенно те, кто учился вместе с ним. Быть может, сейчас их тоже допрашивали. Только другие люди. Людей других ведь много бывает.