Кабинет директора приюта

[Лайв Хогвартс]

Пожалуй, самое страшное место во всем приюте. Сюда никогда не вызывают для чего-то хорошего.

[Malachai Selwyn]

Не повезло. Очень не повезло. Кай сидел на стуле и нутром чуял, что сейчас что-то произойдет. А ведь день начинался совершенно незамысловато: проснуться, одеться, умыться, поесть. Даже никто к Ложке не приставал во время завтрака, хотя им обычно все интересовались. Но сам завтрак… О, он стал настоящим кошмаром. И дело совсем не в комковатой каше, от воспоминаний о которой стынет кровь в жилах любого нормального человека. За десять лет к такой каше привыкаешь, и она становится твоим лучшим другом, с которым ты здороваешься каждое утро: «Здравствуй, моя любимая каша с комочками, как тебе спалось?» и она тебе: «Здравствуй, мой дорогой Кай, я отлично выспалась, хорошо, что меня сварили еще позавчера».
Но только он успел завершить разговор со своей давней чуть сероватой от старости подругой, как кто-то толкнул его под локоть и, вот незадача, на рубашке расплылось пятно. Не стоило держать кружку с чаем в руке в этот момент, но Кая никто не предупредил о том, что его толкнут.
Пятница. Обычно, по пятницам их собирали всех вместе и начинали с ними разговаривать. Почему-то разговаривал только директор. Много и очень скучно. Иногда казалось, что ему самому не интересно разговаривать. И не удивительно. Ведь он говорил сам с собой. Всем остальным говорить с ним было запрещено. Но директор очень не любил, когда никто не видел, как он говорит. И если Кай опоздает на разговор директора, его снова накажут. Это было привычным делом, потому можно было и не торопиться. Но Каю хотелось немного побыть на улице. А чем раньше он окажется во дворе, чем лучше.
Но не суждено ему было опередить директора, ведь тот опередил сам себя, оказавшись в другом месте, в другое время. Наверное, директор хотел поговорить с кем-то, кто будет ему отвечать: с тумбочкой, с кроватью или с тазиком в комнате мальчиков. Но ему попался Малакай. И к удивлению парня, директор попросил показать ему то, что лежит у юноши в карманах.
«Веди себя хорошо, Ложка» - подумал он, - «А то отберут».
Но директор не хотел говорить с ложкой. Он хотел говорить с медальоном. А Малакай даже не был знаком с ним. И вот теперь он сидит у директора в кабинете и готов слушать директора. Когда директора ждут совсем в другом месте.
«Зато остальные смогут дольше дышать воздухом»
Кай стоял у дверей ровно, разглядывая Ронана Руквуда (директору, наверное, очень одиноко сегодня), и чуть покачивая головой в такт мелодии часов на стене. Или на столе. Может быть, в комнате и не было часов вовсе, но он слышал их тиканье. В любом кабинете директора должны быть часы. И не должно быть незнакомых медальонов.
Все боялись кабинета директора, но Кай улыбался. Это красивый кабинет. Он интересный. В нем столько всего необычного. Даже сам директор - необычный. Потому что не верит, что Малакай не знаком с медальоном. Мало того, что впервые видит его, так еще и не знает, как тот до его кармана добрался. Может быть, у него есть маленькие ножки и ручки?

[Ronan Rookwood]

Надо же было так попасться! Замешкаться, отстать и налететь прямо на начальника. И никакие «простите сэр, я очень спешил послушать ваши речи, они всегда так вдохновляют», понятное дело, Руквуда не спасли. Здесь всегда было так: пойдешь чуть медленнее – наказание, чуть быстрее – тоже наказание. Ему ничего не оставалось делать, как покорно пройти следом за главным, с совершенно непроницаемым выражением лица. Показывать хоть какие-то эмоции было тоже нельзя, можно с легкостью получить еще одно наказание, за недовольство режимом и неподчинение. Ронан не был из тех, кто пресмыкался перед наставниками и пытался им во всем угодить, но ему хватало ума не бунтовать, он старался не нарываться. Сегодня не повезло.
И сейчас Ронан Руквуд сидел на табурете в кабинете начальника, ожидая его возвращения, и проклинал все на свете. Он был крайне раздосадован, все его старания коту под хвост, теперь его точно не допустят до магического занятия. Он старался только ради них. Это был единственный глоток свежего воздуха в этом забытом богом месте. Только там мальчишка мог вспомнить, что он тот, кто он есть. Волшебник. Хотя у него оставались еще сны, странные, непонятные, слишком частые в последнее время. Так он мог колдовать в полную силу, там у него все идеально получалось. Вот бы научиться управлять этими снами. Но пока не выходило.
Кабинет начальника. В процессе ожидания Ронан то и дело смотрел по сторонам, на стол, на шкаф. А ведь здесь могут быть какие-то документы, письма, записи, которые могли бы представлять хоть какую-то ценность. Вот бы достать их и передать сопротивлению. А существует ли оно, это самое сопротивление? Иногда Руквуд переставал в это верить, может все уже давно разбежались и никакой помощи им ждать не стоит. Да и пытаться рыться в этом кабинете – самоубийство. А вдруг он не успеет? Да и наверняка на каждую дверцу и каждый ящик наложены чары, а в магии мальчишка полный ноль.
Послышались шаги. Наконец-то идет! О да, эти шаги знал каждый, кто хоть немного внимателен. Ронан моментально вскочил с табурета, выпрямился, буквально вытянулся по стойке смирно, расправляя плечи. Сидеть в присутствии начальника тоже было нельзя. Если, конечно, не хочешь получить еще одно наказание за неуважительное отношение.
Директор был не один. Селвин. Он смерил вошедшего воспитанника беглым взглядом. Они не часто пересекались, возможно даже сам Руквуд старался его избегать, потому что кто знает, вдруг, если поведешься с сумасшедшим, то сам станешь таким же. И о чем вообще говорить с психом? Кажется тому общаться со своей ложкой, или с башмаком, было интереснее, чем с людьми. Иногда Ронану было даже жалко Малакая, и всегда любопытно, сам по себе тот таким был, или его превратило в подобное события революции и это место. Особенно жалко сейчас. Попасть в этот кабинет никому не пожелаешь, даже врагу, которых у него в общем-то не было.

[Mark Holt]

Холод весьма полезен для правильного воспитания. Поэтому лишние полчаса на плацу - прекрасный способ начать день. Вполне может быть, что кое-кому это все же поможет переосмыслить то, что стоило бы переосмыслить. И принять верное решение. Да, конечно, Гринграсс изначально была так себе вариантом, все ожидаемо. Дура как есть. Что ж, она уже успела об этом пожалеть - и пожалеет еще больше. Делать жизнь воспитанников приюта настоящим испытанием он умел прекрасно. Его самого мир любил не очень сильно, теперь он отвечал взаимностью и наконец-то был счастлив.
А вот Лилиан - куда разумнее. Девочка сумеет сделать нужный вывод из происходящего, а потом сама прибежит. Ему останется лишь проявить благосклонность - и он еще подумает, насколько быстро согласиться. Хотя, ладно, чего себя обманывать. Быстро. Иногда здесь становилось слишком скучно, а это был прекрасный способ развеяться.
Даже странно, что Томэг до сих пор не додумался до вполне очевидных мыслей. Или не очень странно - если принять во внимание то, о чем ему нашептали на ухо. Хотя, если Нейхл окажется чист, он ему просто позавидует - вот же ущербный. Наивный и простенький, он определенно хорош для своей должности, но недостаточно креативен, а это порой мешает. Нет, решено: возьмет Томэга под личный контроль при любом итоге запланированной проверки. У того был шанс проявить себя, и он им не воспользовался.
Подтолкнул в спину замешкавшегося на повороте Селвина - вечно тот витает в облаках. Вот уж кому не помешает отправиться на холод, причем на подольше. Ничего, все успеется. Для начала он убьет одним выстрелом двух зайцев в лице Руквуда и Селвина. Они в очередной раз напрашивались - значит, пора оправдать ожидания.
Конечно, медальон в карманах этого психического мог быть просто медальоном, но мог быть и признаком того, чего в их прекрасном новом мире находиться не должно - отбросами, которые зовутся сопротивлением. И если окажется, что Селвин имеет хоть какое-то отношение к этим неполноценным, то ему не жить. Холт за этим проследит лично.
На ходу достал из кармана крупное кольцо и поднес к губам.
- Нейхл, через полчаса Селвина из моего кабинета в карцер.
Марать руки самому было откровенно лень: неизвестно, в каком состоянии будут эти двое после. Да и Томэгом повод заняться прекрасный.
Остановился, зайдя в свой кабинет. Достал палочку, лениво прокручивая ее в руках.
- Селвин и Руквуд. Какой не неожиданный набор на это утро. Жить спокойной и правильной жизнью - слишком скучно?
Широко улыбнулся, демонстрируя белоснежные зубы. Он давно заметил, что улыбка, которая показывает его слишком длинные клыки, вызывает у людей максимум дискомфорта. И полюбил улыбаться.
- Вы могли бы просто прийти и пожаловаться доброму дядечке директору. Я никогда не отказываю своим воспитанникам в личных просьбах.
Мягко и плавно подошел ближе.
- Встать. Руки по швам. Предположу, что вы не очень настроены беседовать.
Это не было вопросом, а если бы могло им и показаться, то точно не требовало ответа. Оба должны были знать, что так просто им отсюда не выйти. Иначе в чем смысл воспитательного процесса? Беднокровки питали иллюзии - даже спустя столько лет. Это лишь доказывало их закостенелую ущербность, но ни в коем разе не умаляло попыток исправить сиутацию.
В голову вдруг пришла веселая мысль, которая обещала куда больше развлечения для него, чем обычно.
Потребовалось даже сосредоточиться, потому что это заклинание он не вспоминал уже несколько месяцев, а зря. Резко взмахнул палочкой, продолжением которой теперь являлся хлыст - невидимый для всех, но весьма четко ощущаемый им самим: длинный, с широкой полосой, которая на конце делилась на несколько тонких полос, щедро увешанных металлическими бусинами.
Звук, который издал хлыст при движении по воздуху и ударе о пол, был настоящей музыкой для ушей. А его невидимость добавляла интриги всему происходящему. Предупредил, словно это было необходимо.
- Только посмейте пошевелиться.
И взмахнул палочкой еще раз, умело направляя движение хлыста так, чтобы основная плеть прошлась по груди Руквуда, а кончики с бусинами коснулись Селвина. Сила удара не должна была их сбить с ног... Впрочем, он часто не умел и не хотел сдерживаться. А быть на полу для этих двоих - самое то.
Замах, еще замах. Хлыст свистел в воздухе, меняя направление - оба должны испытать все. Рука начала уставать, ощутимость хлыста и необходимая концентрация надоедали. Последние удары направил так, чтобы попасть по голове и лицам, избегая лишь глаз. Или не очень избегая.
- Красавцы.
Сплюнул и собрался, не давая себе отдыхать. Убрать хлыст и подойти ближе. Такая красивая и яркая кровь завораживала. Больше крови, больше. Улыбнулся опять, широко и счастливо.
- Crucio.
Палочка легко указала на Селвина - отброса и пособника отбросов. Тем, кто своей сутью заслуживал лишь презрение и ненависть. Жалкое существо, полубезумное и все равно вредящее. Медленно перевел взгляд на Руквуда. Кажется, хлыст все же соскользнул чуть выше... какая жалость.
Оборвал заклинание, чтобы следующий взмах палочки достался уже Руквуду.
- Crucio.
Ненависть к этому беднокровке была особенной. Он так старательно казался нормальным, чтобы потом опять проявить свою гнилую суть, которая буквально рвалась наружу. Так старательно и так быссмысленно, словно хоть кому-то было дело до него.
Опустил палочку и наклонился. Настало время вопросов, которые были настоящими вопросами. И лучше бы ему услышать правильные ответы.
- Теперь мы готовы говорить?

[Лайв Хогвартс]

Пока директор бил воспитанников, Малакай Селвин ощутил, как ложка в его кармане стала нагреваться. Она не обжигала, но тепло от нее распространялось по всему телу. А когда боль от пыточного стала совсем нестерпимой, картинка перед глазами юноши стала стремительно меркнуть, и вот он полностью перестал воспринимать окружающую действительность, провалившись сознанием в какую-то черноту.
Неожиданно для всех Малакай Селвин рывком поднялся с пола, хватая директора за горло так, как будто был не приютским воспитанником, выросшем на скудных обедах, а первым силачом. Юноша удивительно легко поднял директора в воздух и с силой приложил его об стену так, что череп бедняги тут же оказался проломлен. Малакай выпустил тело из рук, позволяя ему упасть на пол, развернулся и попросту вышел из кабинета.
Две минуты спустя Малакай обнаружит себя сидящим на полу в туалете для мальчиков. Рубашка на юноше была местами разорвана, тело болело от ударов хлыстом, а память сохранила отголоски недавнего мучения. Еще пара секунд и все, что он только что совершил, вспомнилось предельно ясно.Во дворе призывно звякнул колокол, напоминая, что до начала речи директора остались считанные секунды. А неявка чревата карцером.
А избитый Ронан Руквуд, сознание которого не захотело отключиться от боли, остался наедине с бездыханным телом директора. Лужа крови на полу стала стремительно разрастаться. Вот-вот она доберется до странной вещицы, которую Холт отнял у Селвина, и которая теперь укатилась прямо под ноги Ронану. Она напоминает причудливый медальон и имеет гравировку ВМ (VM).

[Ronan Rookwood]

Ронан знал, что сейчас будет. Он уже это все проходил. В течении десяти лет. Кажется, Холт был тут всегда, и именно вот это все привело того на должность директора. Когда-то давно, когда Руквуду не было и десяти, и он сталкивался с подобным в первые разы, он кричал, плакал, дергался, падал. Потом он привык. Привыкнуть можно ко всему, что угодно. Не шевелиться? Да пожалуйста. Возможно, начальник жаждал неподчинения, что они не выдержат, или звуков, чтобы понять, что приносит им боль. Но он их не получит. Впрочем, скрывать все ощущения не удавалось. Слишком больно. Плеть впивалась в кожу, рассекая до самого мяса, и мальчишка корчился, зажмуривался, чтобы не попало в глаза. Его пошатывало, он тихо проскулил, тут же стиснув зубы. Он должен держаться, должен. Разодранная одежда, полосы на плечах, на груди, на щеках, распоротые губы и бровь. Но это еще не конец, это только начало. Он знал. На Круцио воспитанник не выдержал. Нет, он не кричал, с губ слетел лишь приглушенный стон, в близком к обморочному состоянию вообще сложно кричать, но он согнулся, мысленно моля лишь о том, чтобы это закончилось скорее.

«Да, сэр», хотел было ответить Руквуд, но не успел. Вспышка магии, он отчетливо ее почувствовал. Это когда магия с тобой всегда, ты порой перестаешь ее замечать, а когда видишь ее крайне редко, всегда обращаешь внимания. Вот и сейчас выброс был мощным. Кажется, его даже ослепило. А когда все прояснилось, он увидел лишь лужу крови и тело. Первые несколько секунд Ронан стоял в оцепенении, не в силах пошевелиться, хоть как-то пытаясь переварить открывшуюся картину. Чья это была магия? Точно не его, в себе он бы почувствовал. Самого Холта от переизбытка злости? Селвина сорвало с катушек? Или это кто-то еще? А где собственно Малакай? Как человек мог взять и пропасть? Когда мальчишка стал отходить от шока, его охватила паника. Что делать? Все ведь свалят на него!

Стоп, Ронан, хватит, соберись, истериками ты ничего не добьешься. Именно так он убеждал себя. С переменным успехом. Но по крайней мере он смог наклониться и схватить медальон до того, как тот испачкался в крови, и сразу отступить на шаг, чтобы не вляпаться в лужу самому. Подвеску он осмотрел беглым взглядом. ВМ? Ванесса Макмиллан? Это та шебутная? Больше он ни кого с такими инициалами не помнил, но надо будет спросить у девушки, не ее ли. Или не показывать? Он решит потом, а пока медальон отправился в карман брюк, на шею повесить не получилось бы, из-под подранной рубашки все было бы видно.

Что дальше? Уходить, отсюда совершенно точно надо уходить, пока никто не пришел. Но куда? Рассказать кому-то правду? Да его убьют на месте, разве что Нейхл мог его пожалеть, он был единственным нормальным из старших, относительно нормальным. А может это его рук дело? Они с Холтом ведь никогда не ладили. Появляться на общем сборе тоже нельзя. Ронан уже опоздает, да и вид у него неподобающий, сразу поймут, где он был. Ему нужно было чтобы никто не узнал о его присутствии, отвести подозрения от себя. Конечно, надзиратели могут и проверить, правду ли он говорит или нет, магией. Но станут ли? Легче осудить и все. Именно так все работало в приюте. Значит в комнату, переодеться, и дальше на занятия.

Но сначала, сначала еще кое-что. Руквуд подошел к трупу, быстро оторвал рукав от собственной и так еле живой рубашки, чтобы обмотать руки и не оставлять отпечатков, а потом прощупал пульс. Мертв. Точно мертв. Ронану не было жалко этого человека, он даже ликовал, может быть теперь здесь станет легче. Надежда была слаба, но она была. А потом мальчишка просто начал обшаривать карманы покойника, торопясь, но стараясь проверить все. Вдруг найдется что-то важное, или может ключи от всех помещений. Это было бы лучшим вариантом. Он не забывал прислушиваться к тому, что происходит за дверью, чтобы не попасться.

[Лайв Хогвартс]

В карманах нашелся ключ. Один. Достаточно большой, чтобы можно было понять - он не от ящика или шкатулки, а, например, от двери или большого навесного замка.

[Ronan Rookwood]

Сердце в эти секунды билось просто бешено. А кто бы не нервничал в такой ситуации? Вот и Ронан был весь напряжен. Ему или повезет, или он провалится, третьего не дано. Он нащупал в одном из карманов что-то металлическое, холодное, и извлек. Ключ. Не связка, как он себе представлял, но может это тот самый, который вскроет засов на выходе из этой тюрьмы и сможет выпустить их на волю? Руквуд пока не знал, как он будет это проверять, может быть ночью.

Сейчас надо было думать не о том. А бежать отсюда, и бежать как можно быстрее. Сделать вид, что он не был тут, ничего не знал, не при чем. Ронан не был приметным, вряд ли на него кто-то подумает, может и его отсутствия не заметят, если очень повезет. А вдруг все-таки поймают? Руки тряслись, и от вновь накатившей паники, и от боли, последствия порки и Круцио не проходят просто так. Он чуть было не выронил этот ключ в лужу крови, но успел перехватить второй рукой, и спрятать туда же в карман. Руквуд будет носить свои находки при себе, пока не найдет удобный момент, чтобы с ними разобраться. Спрячет куда-нибудь ближе к телу, да хоть в трусы, там обычно не шманают.

Ронан выпрямился и метнулся к двери, быстро оторвал второй рукав от рубашки и вытер подошвы старых разодранных ботинок. Он, конечно, старался не вставать на кровь, но мало ли, кровавые следы в коридоре ему точно не нужны. Все свои тряпки он, конечно, прихватил с собой, не оставлять же улики. Воспитанник напоследок оглянулся, окинув труп взглядом с ненавистью, с отвращением, и даже с каким-то высокомерием. Вот и Холту досталось за все, что он с ним сделал, и не только с ним. Хотя достаточно ли такое наказание для этого тирана? Смерть, да еще и быстрая. Но лучше такое, чем никакого. Руквуд поморщился, мотнул головой, и вышел из кабинета и быстрым шагом без оглядки направился в сторону спален.

[Jennifer Travers]

Успела пройти шагов десять прежде, чем поняла, что идет не одна. Бросила короткий взгляд на надзирателя. Все знали, что он не строг с беднокровками, но даже так она не решалась ничего спросить. Идет ли он с ней? Или в конце коридора свернет к лестнице?
Так и шла молча до самой двери. А Нейхл не свернул.
Стучать было страшно. Ей уже очень и очень давно не перепадало от Холта, но она ни секунды не сомневалась, что конец ее везению может наступить в любой день. Стоит лишь подвернуться директору под руку в какой-то из моментов, когда тот будет не в духе.
Будь она сейчас одна – обязательно дала бы себе минуту, чтобы собраться. Но за спиной стоял Нейхл, и даже он не станет ждать, пока она возьмет себя в руки.
Осторожно постучала и замерла, задержав дыхание. Ничего?
Дверь не была закрыта слишком плотно, значит – Холт должен был быть внутри. Не слышит? Занят? Ох, как это скверно!
Постучала чуть громче. И опять никто не отозвался.
Потопталась на месте, не зная, как теперь быть. И Нейхл молчал.
Почти заставила себя взяться за ручку и потянуть дверь на себя.
- М-мистер Холт, сэр? – позвала, переступая порог.
В первую секунду ей показалось, что кабинет, действительно, пуст. Но тут ее взгляд скользнул вниз, и она увидела директора.
- Ох! – испуганно вскрикнула, не замечая, что наступила в лужу крови.
Нет-нет-нет-нет, пожалуйста! Весь ужас случившегося плохо помещался в голове.
Проскользнула мимо надзирателя и побежала назад, в сторону двора.
- Пожалуйста, пожалуйста, - продолжала шептать уже вслух, словно это могло чем-то помочь.

[Tomeg Neikhl]

Шел молча следом за Трэверс и даже не стал настаивать, уступая девушке право первой зайти в кабинет. Холт сегодня был на удивление молчалив. Неужели он сам потащил Селвина в карцер? Открытая дверь. Тело. Лужа крови. Не успел сориентироваться и поймать за локоть воспитанницу. Трэверс проворно унеслась.
Медленно прошел в кабинет, обходя лужу. Здесь даже не надо сканировать. С какой силой нужно было приложить директора? Ему срочно нужен Селвин, которого закономерно в кабинете не было. Но именно о нем говорил директор перед смертью и пока он единственный, кто может что-то пояснить. Прикрыл дверь, замирая у входа. Что он ждал? Наверное дельной мысли. Мертвый Холт - добрая весть. Но мертвый Холт - перемены и разборки. Это все мешает его планам. Это вносит коррективы в безопасность. Пороховую бочку подожгли.
Быстрым шагом покинул кабинет, прикрывая дверь.

[Luther McTavish]

Только глаза закатил. Вот поэтому Сибил и застряла здесь. И, похоже, навсегда. Ворд, пожалуй, не стоило знать, что по итогам этого визита он должен не только закрыть дело Холта, но и представить характеристику на бывшую напарницу. Начальство надеялось, что столько лет в этой Посланником забытой дыре могли немного образумить женщину. Оперативником Ворд была и вправду отличным. Аврорату было жаль ее терять. Но...
Увы. Похоже, мозги Сибил от местной текучки только еще больше спеклись.
- Четырнадцать человек, Сибил. Четырнадцать жалких недобитков, скрывающихся где-то на помойках. Да они даже нос боятся показать наружу! Особенно - после того, как мы взяли Кэрроу.
И пусть на самом деле с Кэрроу все обстояло не так гладко, как бодро рапортовало Министерство, вспомнить о том, как Алекто бросалась на прутья решетки, когда ее волокли в камеру, было приятно. Это ведь он, Лютер, приложил к аресту Кэрроу руку.
- С Холтом разберемся - бросил небрежно, пытаясь не показать своих дурных предчувствий - значит, трое. То есть...
Хмыкнул, глядя на Ворд с усмешкой.
- ... четверо. Ты ведь, кажется, кое-кого забыла, Сибил. Кого-то, у кого был и опыт немотивированного убийства, и возможность, и достаточно магии. Когда, говоришь, ты видела Холта в последний раз и кто видел его после тебя? Кто сможет подтвердить, что ты сама не отлучалась с этого вашего лобного места на пять минут, которые требуются, чтобы швырнуть человека Эвертой в стену?
Замолчал, входя в кабинет. Оценил след на стене. Присел на корточки рядом с телом. Достал из чемоданчика перчатки, надел. Отогнул края воротника и присвистнул.
- Вот это да! Эй, Сибил, кто там, говоришь, у вас мужик? Надзиратель?
Указал на следы пальцев на горле мертвеца.
- Кто-то очень хотел подержаться за его горло.
Добавил небрежный вопрос:
- В Отдел образования сообщили уже? Они должны прислать или назначить замену Холту.

[Sybil Ward]

Кэроу. Кто бы знал, как она завидовала бывшим коллегам! Никакие снимки в "Пророке", никакое умозрительно понимание, что преступник будет наказан, не могло принести должного успокоения. Война шла в Британии. Война продолжала бушевать в ее сердце, требуя занять свое место в первых рядах, а не торчать здесь. Поверить в слова колдомедиков она смогла только после отставки, когда стало очевидно - мирная жизнь не для нее. Ночные кошмары, которые исчезли только тут, в этих стенах, в этом подобии настоящей службы. Она чувствовала себя полицейской собакой, вся жизнь которой и есть служба. А без нее...
Увидела в коридоре удаляющийся затылок. Кажется, Роули. Секунду помедлила, решая - одернуть ли девчонку. Но та, кажется, без дела не слонялась, а шла работать. К черту ее.
Нацелила палочку на дверь Холта и не успела произнести заклинание.
- Ты шутишь? - до этого мгновения она могла допустить, что МакТавиш, конечно, будет глумиться и поддевать ее, но вот такое - это даже для него было чересчур.
Взмахнула палочкой, рывком открыла дверь.
- Ну, ты и ... - впустила аврора внутрь, сверля его затылок взглядом.
Прикрыла дверь, не слишком обращая внимания, насколько плотно та закрылась или нет. Где уж тут о приватности думать!
Сделала шаг в сторону, не подходя к телу и не мешая напарнику. Напарнику? Труп, кровь, убийство, МакТавиш в форме - она почти готова была почувствовать запах прошлого. Словно вернулись былые дни, когда она могла идти по следу.
Не удержалась - как она могла удержаться! - подошла и взглянула на шею. Можно было, конечно, предположить, что женщина оглушила Холта, а потом схватила того за горло, когда он не мог защищаться, но опыт говорил, что в реальности такого не случается. Женщины действуют иначе.
- Томэг Нейхл. Ему хватило бы силы.
Вот только зачем? Схватить за горло, разбить голову о стену - это было похоже на всплеск ярости. Кто так совершает продуманное убийство? Да, и если Нейхл не собирался убивать - нужно было совсем озвереть, чтобы не подумать о последствиях нападения на Холта.
- На днях я докладывала Холту, что он может быть подвержен слизнемыслям. Впрочем, они могли и девчонку не поделить.
Кивнула.
- Да. Я сообщила, - это было куда менее интересно, чем рассматривать труп. - Видишь, как лежит тело? Это не Эверта. От Эверты он бы валялся точно под стеной.

[Luther McTavish]

- Нисколько - отозвался вполне серьезно. Наставительно поднял палец:
- Ты не хуже меня знаешь, Сибил, что исключать человека из списка подозреваемых на основе доброго знакомства или даже дружбы - верх непрофессионализма. Или успела забыть уже?
Покачал головой.
- Нда, понимаю. На такой работе всю квалификацию враз порастеряешь.
Повеселел, услышав имя. Кажется, его дело собиралось быстро и эффективно закрыться. И никаких висяков. Подозреваемый был всего один, тетки отпадали - кроме Сибил, пожалуй, ей бы... хватило сил. Но не могла же Сибил, в самом деле? Да и слизнемысли... Вот и мотив.
- Нейхл. Отлично. Где он сейчас? Притащишь его на допрос? Только...
Оглянулся.
- Не здесь. Труп сейчас заберут мои ребята, впусти их, что ли. Ну и пощелкают тут все заодно, пробы возьмут. А мне нужен нормальный отдельный кабинет, чтобы допрашивать подозреваемых и свидетелей.
Буркнул в ответ на неуместные подсказки:
- Я это и так вижу, Сибил. Мужика держали за горло. Мужику раскроили череп. Раскроили череп, по всей видимости, о стенку. Значит...
Пощелкал пальцами.
- А у кого у вас тут вообще есть доступ к зельям? И какие зелья в наличии?
Конечно, обвинить этого Нейхла было проще всего, но... аврорская совесть не давала просто так отмахнуться и от других версий. Под Зельем Силы вытворить такое вот мог бы даже тринадцатилетний подросток. А без зелья - едва ли двухметровый накачанный шкаф.

[Sybil Ward]

Хмыкнула. Как же - дружбы! С каких это пор друзей принято сдавать?
- Ну, с этой стороной дела все в порядке. Только слабоумный может решить, что ты питаешь ко мне добрые дружеские чувства.
Махнула рукой, отходя к камину.
- Впрочем, валяй. Отрабатывай все версии. Чего еще от тебя ждать.
Скрестила руки на груди.
- Притащить - не могу, - напомнила. - Это вне моих полномочий. Могу вежливо уведомить, что ты желаешь с ним побеседовать.
Не будь экс-напарник таким гадом, уступила бы ему свой кабинет. А так...
- Здесь нет допросных. Есть гостиная персонала, есть классная комната, есть комната наказаний.
И не удержалась:
- Ты кое-что упускаешь.
Многозначительно кивнула на камин.
- Единственный камин, подключенный к сети. Сюда попасть можно только из отдела образования, а вот уйти - почти куда угодно. Им редко пользуются, но он в рабочем состоянии. Странно, что Нейхл не воспользовался им, правда? При таком-то количестве очевидных улик против него.
Сделала паузу.
- Или меня.
Переспросила:
- Зелья? Нет, не вариант. Здесь держат немного колдомецинских снадобий на экстренный случай. Ничего такого, что могло бы спровоцировать подобный эффект. Зато персонал может принести что угодно. Бери разрешение на обыск. Чем скорее, тем лучше. Всего этого заведения, разумеется, и всех, кто тут присутствовал, - не удержалась от поучений.

[Luther McTavish]

Укоризненно покачал головой.
- Вот здесь ты ошибаешься, Сибил. Я действовал в твоих интересах. Если бы в следующий раз тебе сорвало крышу не на позорном беднокровке, а на каком-нибудь нормальном гражданском, ты бы уже мотала срок в Азкабане. А так - гляди, работа, какие-никакие полномочия, зарплата... Нормальная жизнь.
Как-то так он и успокаивал свою совесть, когда та вдруг поднимала голову и шептала ему всякие гадости про "ты сдал напарницу". Не сдал, а спас. Да.
Замолчал, изучая кровавую лужу. Следы. Плохая обувь, но, кажется, женская. Или даже детская? На маленькую ногу. Одного взгляда на ботинки Сибил было достаточно, чтобы убедиться в ее непричастности к этим следам.
Подтвердил, поднимаясь на ноги:
- Уведоми, пожалуйста. Вежливо, для начала. А пока он не пришел - изложи мне быстренько свое железное алиби,чтобы я не тратил время на заведомо тухлую версию и не мотал тебе нервы допросом. У тебя же оно есть? Ты была на собрании - тебя видела куча народу, так? Точное время убийства, конечно, установит коронер, но очевидно, что Холта убили не вчера.
Бросил слегка нервный взгляд на камин. Поинтересовался:
- А Нейхл знал о том, что камин - рабочий? Ты его, кстати, видела после убийства? Может, он и сбежал давно.
Достал связное зеркало, раскрыл. Сообщил:
- МакТавиш на связи. Мне нужно разрешение на обыск, сэр. Всей этой богадельни, сверху донизу. И личный досмотр всего персонала. Спасибо, отлично.
Закрыл зеркало, уже бывшей напарнице сообщая:
- Разрешение есть. Пергамент принесут мои ребятки.
Снова склонился над телом, обыскивая. Достал палочку, пробрмотал привычное:
- Priori Incantatem!

[Лайв Хогвартс]

Из кончика палочки потянулись образы. Скорчившийся на полу от боли Ронан Руквуд. За ним - вторая жертва пыточного Малакай Селвин. И, наконец, оба юноши под ударом хлыста.

[Sybil Ward]

- Да, неужели? - скрипнула зубами в ответ. - Ты не хуже моего знаешь, что Нотт это заслужил. И что я бы никогда не тронула невиновного.
Развела руками.
- И вот тебе доказательства. Как видишь, мой жизненный путь не устлан горой трупов. Или ты думаешь, психам со значком как-то сподручнее убивать?
Пнула стол. Помолчала немного, успокаиваясь.
- С завтрака я все время была на виду. Правда, тебе придется взять показания всех отбросов, чтобы проследить мой путь из столовой через коридор во двор. Я не оставалась одна.
Кивнула.
- Знал, полагаю. Он тут давно, должен знать такое.
И снова кивок.
- Видела. Когда я вышла из столовой, он еще оставался там. Во двор я пришла раньше. Там завязалась небольшая потасовка с выродками. Ничего необычного. Тут он и появился. Выглядел обычно. Обычно сомнительно, чтоб ты понимал. У нас один психованный вздумал выкрикивать лозунги про свободу. И только я собиралась вломить ему, как появился Нейхл со своими заботливыми расспросами - в порядке ли тот. Затем я послала одну из девчонок доложить Холту, он задерживался. С ней Нейхл и ушел.
Перевела нетерпеливый взгляд на образы, сразу отказываясь от идеи позлить МакТавиша и "не узнать" беднокровок.
- Селвин и Руквуд. Старшие из мальчишек. Полоумный и тихоня. Первый частенько получал. Второй знал свое место.
Покачала головой.
- В листе наказаний их имен не было.

[Luther McTavish]

Поморщился. Показания всех отбросов - это звучало печально. Неужели ему все-таки придется здесь застрять и возиться с сопливыми детишками родителей, у которых лучше бы вообще никогда не было детей?
Проговорил почти миролюбиво:
- Думаю, что здесь смерть какого-то беднокровки вообще не привлекла бы ничьего внимания, Сибил. Помер при попытке к бегству - да и все. Что, можно подумать, по поводу таких смертей проводятся серьезные разбирательства?
Помолчал немного, рассматривая результат Приори.
- Интересно. Они, конечно, убить не могли - задохлики без магии, да еще и после Круцио - но могли что-то видеть. Давай-ка... сначала их ко мне. А Нейхла потом. Может, у меня будет пара свидетелей - тогда и Нейхла прижать будет проще.
Качнул головой.
- Сибил, если надзиратель заботится о подопечных, это не значит, что он - слизнемысл. Вот это вот - ткнул пальцем в место, где только что светились образы от Круцио - прямое вредительство. Государство тратит на этих детей ресурсы не просто так, а чтобы получить взрослых работоспособных граждан. А не дурачков с напрочь убитым здоровьем, которые протянут на работе от силы два года. Что останется от этих мальчишек, если шпарить их Круциатусами постоянно? Вместо одного полоумных - два полоумных калеки? Я сам ненавижу беднокровок всем сердцем, но есть же соображения прагматизма какого-то...
Напомнил, обрывая свои философствования:
- Мне все еще нужно помещение. Веди в эту вашу гостиную или что там у вас есть.

[Sybil Ward]

В теории МакТавиш был прав - если бы ей пришлось убить кого-то их воспитанников, это бы легко сошло ей с рук. И не только ей - любому надзирателю, не говоря уже о директоре. Но только в теории. Потому что на самом деле Нотт был ее последним.
- Не проводятся, Лютер, - облокотилась о стол. - Но я тебе говорю: я здесь никого не убила. Для протокола.
Согласилась, как будто ее мнение кто-то спрашивал:
- Не могли. Да, и Холт не дурак был - здесь к этим гаденышам нельзя спиной поворачиваться.
И неожиданно рассмеялась.
- Вот ты даешь, Лютер! Сразу видно, что ты не знаешь, насколько гнилая их натура. Они как дикие звери, Лютер. Их нельзя приручить. Все, что они понимают - это сила и боль. И если у тебя в руке плеть, которой ты готов в любой момент воспользоваться, то ты добьешься и дисциплины, и порядка. Некоторые не безнадежны. Если им не давать забывать о том, кто они. Но большинству отсюда прямая дорога в Азкабан. Побудешь тут... с недельку, думаю - сам все увидишь.
А бывший напарник тут точно застрянет. Если Нейхл не подался в бега, то либо он невиновен, либо у него есть железное алиби - пусть и ненастоящее. И копаться тут придется долго.
- Идем.
Двинулась в коридор, запечатала кабинет и отвела аврора в импровизированную допросную. По пути не забыла рассказать бывшему коллеге о расписании обедов-ужинов. Раз уж он тут основательно устраивается.
А дальше... дальше оставалось только беспрестанно мотаться к воротам, встречая и провожая экспертов. К счастью, на этот раз знакомых лиц не попадалось.
Наконец, когда все снимки были сделаны, тело забрали, кабинет приобрел вполне обычный вид, словно тут ничего особенного и не случилось.
Заперла его и оставила дожидаться нового хозяина.

[Totti Rowle]

- Томэг Нейхл. Ему хватило бы силы.
Тотти услышала знакомый голос надзирательницы, доносящийся из кабинета директора, и замедлила шаг. Она не собиралась подслушивать. Во всяком случае не намеренно. Решила пройти именно по этому коридору, скорее, из чистого любопытства - если удастся, посмотреть на бренное тело бывшего директора, но не более. Однако когда выпадает такая возможность, как сейчас, грех ею не воспользоваться.
Тихо ступая по полу, Роули подошла ближе к двери. Один голос принадлежал Ворд, второй... да черт его знает. Работнику Министерства - на это она была готова поспорить.
Значит, подозревают Нейхла? В тихом омуте...? Это вряд ли.
- Селвин и Руквуд, - проговорила Сибил после заклинания незнакомца. Должно быть они были последними, кого наказывал Холт. Убийство? От рук этих парней?
Девушка не хотела лишний раз рисковать. Поэтому с новой пищей для размышлений Тотти пошла дальше по коридору, не дожидаясь конца разговора.