livehogwarts.ru

Единственная открытая площадка, куда могут попасть воспитанники. Здесь собираются по приказу начальства, наказывают, работают и просто прогуливаются.
У дальней глухой стены стоит большой каменный артефакт в виде змеи.

Ронан и сам не знал, почему сейчас ушел. Почему не сделал все, что хотел там. Может потому что понял, что он рад людям и ему с ними вполне уютно тогда, когда он может молчать. А когда надо было рассказывать что-то свое личное, он просто не мог, язык не поворачивался. Особенно сейчас, когда это личное итак только что попытались вырвать с корнем. А это его и только его. Тем более у них уже был урок с доверием, жизненно-полезный.
Он доверял в первую очередь себе. А еще Мегере и Теду. Может быть немного Малакаю и Дженни, потому что и они доверили ему некоторые свои секреты. И они точно были их крови, про которую так часто повторяла Яксли. А Селвин до сих пор выглядел убитым, отрешенным, виноватым. Ронан как раз сейчас столкнулся с ним в коридоре, пока проходил от теплиц ко двору. Может надо было остаться на подольше, увести его куда-нибудь и постараться переубедить еще раз? Но станет ли этот упертый слушать? Хотя Руквуд ведь все равно попробует, только сначала решит свое дело, такое важное сейчас.
Мальчишка быстрым шагом подошел к статуе.
- Значит, ты и есть Леди Змея? – он приложил ладонь к каменному изваянию, холодному, но не такому, как были стены в их приюте, даже приятно холодному – Мегера говорила, что ты наш друг, и что ты откликнулась на ее зов крови – Ронан убрал ладонь от столба, посмотрел на ладонь, которая как раз была в крови. В его крови. В чистой крови. А нечего было распоротые щеки трогать. На статую кровь тоже попала, но сейчас Руквуд не ждал, что она сразу оживет, откликнется.
- Я не буду тебя беспокоить, правда, я просто посижу тут рядом, хорошо? – и он сел на песок, прислонившись к столбу спиной. Он хотел верить Мегере, что этот артефакт, который они считали вселенским злом, и есть их настоящий друг. Символ их факультета, дарующий надежду. Ронан закрыл глаза. Сейчас у него тоже была надежда, уснуть и увидеть Ригарта, сказать то, что должен был сказать, предупредить, и покончить раз и навсегда. И пусть мечты о спокойствии даруют спокойный сон. Только сон все-таки не шел, мальчишка так и сидел с закрытыми глазами, пытаясь как-то выкинуть из головы поток мыслей, сомнений, разочарований. Может быть Тед все-таки не слишком задержится, придет и сможет ему помочь?

- ... И в Румынии Дурмстранг, - закончила она фразу, заворачивая из коридора во внутренний двор. Она как раз рассказывала Дженнифер о других институтах и школах, где учат волшебству. И хотя она сама никогда не видела их в живую, но точно знала кой-чего о Дурмтранге, где учился дядя Антонин. Точнее он был не дядей ей никаким, кровного родства не было, но когда Кэрроу бежали во второй раз из Азкабана, то именно он их приютил, сам скрываясь. Эта история заканчивалась в Польше, где сейчас в ее времени и жили Амикус и Алекто, вместе Антонином Долоховым и его женой, переодически потрясая всю страну, старательно заметающую следы магического присутствия.

- О! Макалай, - сначала обрадованно воскликнула она (потому что думала всю последнюю ночь о нем. Нет, не потому что влюбилась. Мегера и любовь - вы в своем уме? а потому что представляла, как ему сейчас на душе, будто кошки нагадили), и тут же интонация ее упала. ОНа надеялась, что по прошествию времени, парня отпустит, но судя по тщедушному виду, и цвету кожи бледнее Трэверс, - совсем не отпускало. А оставлять этого она так не собиралась. Селвин был таким же, как и они, только ему было в сто раз хуже. Своих не бросают.

Мегера резво обогнула его по большой дуге, и взяла под локоть. Совсем не так, как тогда оттаскивала РУквуда и Льюиса в кабинете Нейхла, а бережно и осторожно, совсем не хотела сломать ему конечность, костероста-то не было. Но, слава великим скессам, он не думал сопротивляться. Девочка, подмахнула головой Дженнифер, чтобы та тоже подхватила доходягу у которого ноги почти заплетались, и в этот момент заметила Его.

- Что ж за моровое поветрие у нас! - воскликнула она. Некто неизвестный, блонд которого был достоин самой Малфоевской породы, но разукрашенный в стиле Сибил. Она переглянулась с Дженнифер: "У нас что - новенький?!" - неудивительно, конечно, Тед тоже недавно появился, значит кто-то мог скрываться дольше и не попадаться так же тупо как она. Но чтобы избивали сразу при входе - такого раньше не было.

- Ну я тебе устрою, putain, - прорычала она себе под нос, уже представляя, что сделает с Вард, как только у нее окажется палочка.

- Пошли, ему явно нужна помощь, - сказала она Дженнифер и Селвину, и потащила их к статуе, у подножья которой сидел неизестный.

Уснуть у него получилось чудом. Может потому что Ронан долго просил свою магию отправить его к Ригарту, сжимая в руке фигурку грача, как вещь, заколдованную и подаренную братом, как символ их связи. А может просто слишком устал и сознание не могло держаться за эту реальность, где было так много мыслей. Оно хотело туда. Домой. Где спокойно и где есть близкий человек. Кажется, когда он отключался от реальности, он слышал то ли шипение, то ли тихий свист, то ли шелест. Может это Леди Змея нашептывала ему колыбельную?

Да, получилось. Он сказал Ригарту все, что хотел. Что они больше не увидятся. Что брату лучше забыть и жить нормально. Сказал и сбежал. Господи, как же было горько от того, что это был последний раз. Никогда, больше никогда. Но зато он смог обнять брата, так, как хотел, хоть разочек, пусть даже во сне. На самом деле очень хотелось разрыдаться снова, вот так, в обнимку с Леди Змеей. Но Ронан сдержался. Ему надо быть сильным. Надо жить дальше. Надо помочь им всем, раз он взял ответственность за всех. Теперь он чувствовал это своим долгом.
Только сначала долг перед Ригартом, перед его родной кровью. Он же обещал что-то придумать для того, чтобы больше не тревожить. Ему надо закрыть эту связь, заблокировать, чтобы брат не мог больше с ним связаться. Этот придурковатый фанатик же пойдет его искать, да? Он надеялся, что нет. Но если да, то у него было мало времени. Не хотелось бы сейчас снова провалиться в сон. Ему нужно было поговорить с Тедом, найти Мегеру и рассказать все ей, постараться вставить мозги на место Малакаю. Не время спать. Тем более когда сон является угрозой для человека, которым он должил больше всего на свете. Для Ригарта.
Кровь. Мегера же говорила, что работает кровь. Леди Змея, ты же поможешь, подскажешь, как сделать? Он обернулся на статую, а потом перевел взгляд на фигурку, которую все еще держал в руках. У грача были довольно-таки острые клюв и хвост, стеклом вообще легко порезаться, края конечно сглажены, но надо попробовать. И он с силой вонзил себе стекляшку в ладонь, будто бы намереваясь проткнуть насквозь. Он стерпит боль. Он привык к боли. Так конечно не получилось, но все-таки какой-то результат был. Царапина, довольно обширная, из которой сразу начала выступать алая жидкость.
И что дальше? Он напрягся. Как можно закрыть связь? Он прокрутил в памяти воспоминания сегодняшнего дня, пытаясь зацепиться хоть за что-то. Тело. Марибель осматривала его тело. Родинки. Точно же. Они у них одинаковые? Или зеркальные? Кажется, директриссу больше интересовало плечо и пупок. Руквуд быстро осмотрел эти места. Вот тут, на пупке, ровно по центру, как не отрази она у них будет одинаковая. Ее он решил взять за точку связи, обильным мазком закрасил ее кровью. Ставя крест. Запрет. Заклиная оборвать встречи для благо своего родного брата, своей крови.

Получилось или нет? Он не знал. Проверит ночью, когда снова сможет уснуть. Если сможет. Ночь была уже близко, слишком близко. Но он не хотел уходить сейчас, посидеть вот так еще немного, переварить то, что он снова остался один. Совсем один. Хотя нет. Не один. У него были друзья, те, кому он верил. Но это было не то. Ригарта уже не будет.
Послышались шаги и Ронан поднял голову.
- Мегера, ох – вздохнул он – Со мной все в порядке, правда – ах да, девчушка же наверняка его не узнала, с такой измененной и исполосованной рожей, и с этими длинными мешающимися волосами – Это я, Ронан – и в подтверждение он раскрыл ладонь и показал ей фигурку грача. Яксли уже видела ее, он хвастался еще с утра, что мог достать из сна – Бутербродов больше нет, прости – про это тоже знали только они трое.
И в этот момент фигурка на ладони вдруг начала меняться и превратилось в обычное изумрудное кривое стеклышко. Что???? Почему??? Он хотел сохранить ее себе на память. Но… Может оно и правильно, может так работает магия. Он же сам хотел закрыть эту связь. Но сейчас было обидно, до боли обидно. У него отняли и это. Ронан закусил губу, стараясь сдержать порыв, так и бьюшийся изнутри. Он не заплачет. Не заплачет. Не заплачет. Он должен быть сильным. Для них. Для тех, кто сейчас стоял перед ним. И он быстро сунул стеклышко в карман, поднимая взгляд на остальных.
- Тед должен скоро подойти – сообщил он больше Мегере, остальные двое были не в курсе всех их дел. Их ошибок и провалов. Но может это и хорошо, потому что это убивает надежду. А он бы хотел, наоборот, эту надежду давать. Особенно Дженнифер, которая итак многое потеряла, эту ниточку связи, и то, что было на уроке. Ронан не даст ей совсем упасть, будет крепко держать.
И Малакая тоже, к нему со всем его самобичеванием у Руквуда был отдельный разговор.
- Послушай, Кай, друг, я знаю, что тебе тяжело. Но может ты прекратишь самоубиваться? Ты на самом деле ни в чем не виноват – он глянул на Мегеру. Точно же! Они так и не спросили у нее, как могло произойти такое убийство, из-за которого Селвин так страдал. Может объяснит? С точки зрения магии.
- И может все-таки оставишь Ложку себе? – спросил Ронан извлекая предмет, который ему совершенно неожиданно доверили на хранение. Ложка была увесистая, теплая, точно не похожая на все те гнущиеся аллюминевые, что были в столовке. Может она даже была из серебра, или нет. Но она была дорога Малакаю, как память. А память нельзя отпускать. Даже Руквуд сейчас помнил про своего Ригарта, как бы больно от этого не было. Значит и предмет, хранящий эту память, должен оставаться у своего хоязина.

Трудно было передать, как ей сейчас нужна была компания Мегеры. Потому что она говорила. Потому что в ее словах звучала такая стальная убежденность. Потому что можно было не думать о том, что ее ждет.
Какие-то слова девочки были ей знакомы, какие-то истории напоминали о прошлом - о чем-то она слышала еще дома, о чем-то рассказывали другие дети в приюте, кто попадал сюда позже.
Ей хотелось попросить Мегеру рассказать что-то еще. Неважно что. Можно даже то же самое по второму разу - она бы с радостью послушала.
- О... - удивленно хлопнула глазами, замечая Кая. Он был... свободен? Его не забрали авроры? Неужели, правда, что они захотели разобраться и поняли - Селвин никак не может быть причастен к случившемуся?
- Кай! - заметила кивок Мегеры и коснулась плеча Селвина. - Все хорошо? Они...
Закончить вопрос не успела, потому что... Проследила за взглядом Яксли, а потом и сама ответила ей растерянным и непонимающим взглядом. Похоже, новенький. Вот только... чем они смогут ему помочь?
И все же подошла.
Ронан? Ронан Руквуд? Если бы у новичка не было знакомого голоса, поверить в то, что он Руквуд... Волосы, раны на лице.
- О, - сочувственно выдохнула, разглядывая незнакомое лицо знакомца. - Ты... что с тобой случилось?
Почему у Ронана располосовано лицо, можно было не допытываться. Какие еще могут быть варианты в приюте? И только волосы казались чем-то невозможным здесь. Тут скорее можно было лишиться их, как сама она некоторое время назад.
- Очень больно?
Совсем идиотский вопрос! Кому могло быть не больно такое?

В какой-то момент Ронан ощутил тепло, исходящее от ложки и от Гадючьего бога сразу, и вместе с ним он словно потерял контроль над своим телом.
- Змеи-близнецы. Дай серой змее то, что убило грязнокровку. Дай зелёной змее знак великого Салазара. Приведи всех ко мне, - произнес вполне своим, но несколько отстраненным голосом юноша.

Кай не понимал, что происходит. Последние несколько часов предыдущего дня были скомканы и словно подернуты дымкой тумана. Все неправильно. Просто неправильно. И не стало правильным, когда он встретил Руквуда. Странного Руквуда. Он выглядел не как Руквуд, но вел себя, как он. Кай хотел защитить Ложку. Ложка сам хотел спрятаться у Руквуда.
А теперь… Теперь Кай стоял во дворе. Зачем Мегера привела его сюда?
- Это Ронан. – тихо пробормотал он, когда девочка не узнала парня. Но, наверное, слишком тихо. Не было похоже, что она услышала.
Дженнифер тоже была с ними. Шла рядом. Волновалась, переживала. Что-то странное происходит, да? Дженнифер не часто была рядом с ними. Дженнифер любила прятаться. Так казалось Селвину.
Стоять во дворе совсем не хотелось. Потому что он должен был быть в другом месте. Не здесь. Вчера к нему так и не подошли, и не сказали, что он арестован. Или что его надо казнить. Значит, это должны сделать сегодня.
- Ронан?
Тот говорил, протягивал Ложку, только Селвин не брал своего друга. Ложка должен жить. Если Ложка увидит, что сделают с Каем, он будет злиться, как злился тогда. Нельзя допустить, чтобы кто-то еще умер.
- Он хочет быть с тобой. Ты бы понравился ему.
Но потом Руквуд снова заговорил. Заговорил странно, словно через силу, словно не он говорил это. Кай напрягся. Ему не нравились эти слова. Они были плохими, называли плохие вещи, говорили о плохом. Об убийстве. Убийстве директора? Хотелось схватить Ложку и убежать, но Селвин заставил себя этого не делать. Может быть, Руквуд просто шутит? Притворяется. Или Руквуд больше совсем не Руквуд. Не только лицом.

Нормальные люди спят, конечно, ночью, но ни это место, ни окружающие обстоятельства под категорию "нормальные" не попадали. Юноша бледный, буквально в обнимку сидящий с Леди Змеей, производил впечатление нежильца, ну если честно, как будто из него все жизненные силы ушли, да еще и волосы светлые, в одно блеклое пятно сливался, но вроде дышал. Уже хорошо. Плохо было то, что Селвин, стоящий рядом сказал, что это не новенький, а Руквуд. Их Руквуд, который сейчас был просто-таки не узнаваем. Кошмар.

Мегера уж было подумала, что они еще месяц потратят на то, чтобы привести Ронана в приличный вид, и что хуже быть не может, но нет. Может. Юноша бледный со взором горящим (ибо ничего больше там в состоянии аффекта и не оставалось), взял своего стеклянного грача, с которым возился половину утра, из рук не выпускал, и вогнал его острым концом себе в ладонь. Определенно, уж что-что, а чуйка у Мегеры всегда работала хорошо. Она была абсолютно права, говоря, что из Руквуда выйдет отличный волшебник, одного короткого рассказа о том, что она использовала магию крови для оживления статуи было достаточно, чтобы тот, провел логические связи и теперь буквально повторял ритуал.

Возможно, он не хотел, чтобы тому были свидетели, но поздно было рыпаться. Когда сознание к нему вернулось настолько, чтобы воспринимать действительность, то он обнаружил три обеспокоенных лица, надвисающих над ним. Одно из них было со скептически поднятой бровью, и возможно слышимым скрипом зубов.

- Ага, в порядке он, - даже не попытавшись скрыть сарказм, сказала она, глядя на его расстроенную физиономию. Не удивительно. - Это законы трансфигурации, Белый Ронан, ты истратил магию, вложенную для превращения стекляшки в грача на ритуал. Это был сложный выбор. Надеюсь, это того стоило.

Она потрепала Дженифер по плечу, дотянувшись через огромного Селвина. На самом деле, тот был просто на полторы головы выше девочек, и шире в плечах раза в два. Не гоблин, конечно, но самой Мегере он казался прям большим. Хотя в том состоянии, в котором он был, удержать его не составило труда. Безвыходное отчаяние, хорошо еще не перешедшее в депресию и замкнутость, хотя судя по всему, недолго дело стало.

- Ты видал, что сегодня Дженнифер на уроке выдала?! Ну, конечно видал, ты ж там был. Отказалась эту муть произносить про отречение. Ай да Дженнифер, ай да молодец. Стержень то есть, докопаться надо было, но есть...

Она уже собиралась продолжить восхищаться Трэверс, когда Руквуд заговорил не своим голосом, как Льюис вчера. (Может это заразно?) Он говорил слова, которые не мог сам придумать и вложить это смысл, это явно было пророчество о том, что еще не все потеряно, если Нейхл их кинет. А в том, что он это сделает, она уже не сомневалась. Конечно, приходилось соглашаться с остатками надежды Ронана, но лично она уже давно про надзирателя все поняла и ни на что не расчитывала.

- Стоять, Макалай, ты никуда не пойдешь. Я знаю, тебе очень плохо. И Руквуду плохо. И Дженнифер тоже плохо. Но у нас есть дела, если мы хотим попасть в Хогвартс. И мы туда попадем. Селвин, мы на твоей стороне. Своих не бросают.

Она усадила парня рядом с Ронаном на постамент, и зыркнула, пригвождая того к месту взглядом в стиле "только попробуй!" или "кузькина мать в действии". Где же Тед застрял, хоть кто-то с позитивным мышлением, а то все такие печальные, что так бы и встряхнула их. Но куда ей - метр в прыжке с подпрыжкой. Поэтому она принялась ходить вокруг, рассуждая вслух.

- Единственный убитый грязнокровка у нас - это директор. Поделом, дряной бы человек, если вообще у него от человека что-то осталось, только животные инстинкты. Но что его убило - интуитивная магия или реакция артефакта или и то, и другое? Серая змея - вот это наша Леди Змея. ОНа сказала "что" - значит предмет. Тут все более менее понятно, но кто такая зеленая Змея? Кто-нибудь что-нибудь знает про это?

- Все в порядке, переживу, всегда переживал – Ронан даже попробовал улыбнуться на слова Дженни, но было тяжело, и из-за шрамов, которые в принципе ограничивали мимику, и на душе горько.
- Просто я был похож, на кого не должен быть похож, они решили это исправить – пояснил он, не вдаваясь в подробности. Но в общем-то Мегера и так знает, на кого он может быть похож. А услышав про магию, Руквуд совсем поник. Выходит он сам, сам разрушил ту единственную память, которая у него оставалась.
- Я сказал ему, чтобы он больше не лез, чтобы у него не было проблем. Но он ведь все равно полезет, и я хотел сделать так, чтобы мы больше не видели сны – Ронан не знал, стоило оно того или не стоило, вообще не знал, получилось или не получилось. Но если его до сих пор не усыпили насильно, то, наверное, что-то да получилось?
- Дженни молодец, да, не поддалась – или не смогла? Но ему хотелось, чтобы сейчас Трэверс почувствовала себя на самом деле сильной – А я подумал, что эти слова ничего не значат, в них не может быть магической силы, пока мы сами этого не захотим – а Ронан был не молодец и сказал, и сейчас вновь повернулся к Дженни – Ты все сделала правильно. Твоя семья всегда будет с тобой, где бы они не находились. И никакая Марибель Джексон ничего не сделает – вот в последнем Ронан конечно сомневался, потому что на себе испытал, что эта женщина способна на все, что угодно. Женщина, которая воспитала его Ригарта. Но они не должны жить в вечном страхе, они должны жить с надеждой.
- Кстати, Дженни, у тебя платок есть? – попросил мальчишка, хотелось вытереть кровь со щек, с руки, у воинственной Мегеры то может не оказаться, а у Дженнифер – вполне, та была все-таки девочкой.
- А Ложка нравится мне. И я его защищу, для тебя, чтобы ты потом забрал, потому что ты ему роднее – ох, Кай, как же сделать так, чтобы ты забыл и отпустил произошедшее? Про этого дрянного Холта кажется уже и взрослые-то не помнят.

Но додумать Ронан не успел. Потому что началось. Голос в голове, заполняющий все сознание. Слова, четкие и ясные, которые он произносит вслух. И после того, как договаривает, стоит еще несколько секунд, как в оцепенении, то ли отходя от такого вмешательства, то ли пытаясь все переворить.
- Погодите, я сейчас услышал это в своей голове и сказал вам, так? – Руквуд растерянно посмотрел по сторонам, выискивая того, кого он ждал еще как только сюда пришел. Ну где же ты, когда ты так нужен? Да, кажется с таким мог помочь только Льюис.
- Мне никто не говорил, что это заразно – пробубнил он себе под нос. Можно было бы еще сказать, чтобы все отошли в сторону, у него сейчас в руках было нагревшееся орудие убийства. Но так шутить он не стал, Малакай вряд ли оценит.
О, Тед! Его-то они и ждали. И Ронан помахал рукой, чтобы тот шел к ним.
- Тедди, иди сюда, ты нам срочно нужен. Ты тоже слышал, да? – спросил он у Льюиса, или не успел, но тот ведь поймет, Тедди всегда понимает все отстраненное от мира сего – У тебя тоже бывает именно так, что ты слышишь что-то от кого-то, а потом передаешь всем? И потом это сбывается? – ладно, кажется Руквуду давно пора смириться с тем, что он десять лет был вполне себе нормальным, а потом в его жизнь ворвались все они, странненькие, и он стал таким же сумасшедшим. Но ему это, наверное, даже в какой-то степени нравилось. По крайней мере бросать своих друзей, родных по крови, он ни за что не собирался.
- Змеи-близнецы – повторил он, собираясь с духом – В общем да, у меня есть брат-близнец в Хогвартсе. Был. Точнее до сих пор есть, но уже не совсем близнец. Но все еще брат – и он потыкал себя пальцев в щеку, указывая на лицо, ну товарищи понимают о чем они, и теперь понимают, на кого ему не следовало быть похожим. Но Ригарт все равно его брат. Даже если он хотел прервать связь, чтобы не навредить. Все равно у них одна кровь, они были рождены в один день, от своей чистокровной матери. И имя этой матери вовсе не Марибель Джексон.

От размышлений отвлекли порывы Малакая, так во время прерванные Мегерой. Ну уж нет. Он свой и останется своим, с ними, под их защитой. От всего окружения, а может от самого себя. Да, от второго сейчас Селвина тоже надо было защищать. Попробовать достучаться?
- Кай, тебе страшно? Ты очень добрый, и я понимаю, что ты не хочешь, чтобы из-за тебя страдали люди, даже те, из-за которых страдаешь ты – вздохнул Ронан – Но так иногда бывает, что надо сделать кому-то больно, чтобы защитить себя и своих родных. И Ложка защищал тебя, все это время, и будет защищать и дальше. Даже если ты считаешь, что это просто предмет. Не просто – сейчас он вдвойне в это верил, потому что во время «пророчества» почувствовал сам.
- А Леди Змея защищает нас всех – и Руквуд провел рукой по статуе, сейчас не такой холодной, как обычно, тоже приятно-теплой – Ты не веришь этому всему, думаешь будет еще хуже? Но верим мы, а ты поверь нам, мы же друзья – он на самом деле так считал. Друзья. Свои. От которых он сам пытался спрятаться десять лет, не открываясь, не доверяясь. Но теперь за них сделает все. Он ведь еще тогда, в кабинете Нейхла, взял на себя ответственность.

- Кажется, Леди Змея на самом деле хочет, чтобы мы спаслись, не по-одному, так по-другому. Именно сейчас – Ронан поднял взгляд на статую, рассматривая каждую чешуйку змеиного тела и слушая предположения Мегеры – Да, серая это наша – вот именно эта статуя, и идти никуда не надо. Грязнокровки. Точно, именно так когда-то называли магглорожденных, грубо. Но как их еще называть, когда они пытаются запретить им, чистокровным, жить. Тетушка Люсиль все приговаривала, что «Никак не угомонятся эти грязнокровки», тогда, когда война только начиналась.
Руквуд хотел было попросить Селвина обнять статую. Раз уж тот так уверено считает, что он убийца. Но да, не до шуточек, тем более с Малакаем в таком подавленном состоянии. Да и правильно, это было все-таки что.
- Что. Именно. Видишь, Кай, еще одно подтверждение тому, что это сделал не ты. А Ложка сделал так, потому что это было нужно, ради тебя, не вини его – бросил он в сторону Кая.
- Зеленая на другой стороне, в Хогвартсе – в этом Ронан был уверен на сто процентов, не зря Зов пришел в голову именно ему, не зря в нем говорилось про близнецов, и второй близнец наверняка тоже все слышал – Ригарт ее найдет, точно найдет – ох, как бы хотелось, чтобы брат сидел на месте, послушался, не впутывался, но это же Ригарт. Черт. Свобода для всех и благополучие одного родного брата. Такой сложный выбор. Но, может быть, если они станут свободны и получат хоть немного своих сил назад, то он сможет защитить и Ригарта?

А пока что… Он показал Мегере ложку, которую все еще держал в руках, уже сжатую в кулаке, а не просто на ладони, обозная, что именно этот предмет убил грязнокровку, не произнося вслух, чтобы не будоражить воспоминания Малакая.
Надо было покормить статую из этой ложки. Но кормить им было нечем. Не бежать же в столовку за кашей. Да и так себе подношение, дрянь, а не еда.
Пихать пустую ложку было как-то неловко, и Руквуд сцедил в предмет с ладони немного крови. Пусть его кровь послужит великому делу, пробудит магию, подтолкнет. Он верил в силу крови. А может быть можно было и без этого, а Ронану просто так понравилась идея с магией крови, что он теперь пытается ее впихнуть всюду и везде, где надо и не надо.
Но сейчас он сделал то, что должно было быть сделано. По Зову. Он приподнялся на носках и медленно и осторожно вставил ложку в пасть Леди Змеи.
Теперь, видимо, оставалось только ждать, как справится брат. Только Ригарт, пожалуйста, будь осторожен.

- Кто-то сидит в твоей голове? – было похоже, что Ронан сам не понимал, что говорил. Вернее, понимал. Но не говорил. Говорил и не говорил одновременно. Это как?
Селвин сидел смирно. Он немного боялся маленькую Яксли. Та была словно ураган. Яркая, сильная, громкая. Поэтому, Селвин сидел смирно, поглядывая на всех троих. То на Руквуда, то на Трэверс, то на подошедшего Теда, то снова на Яксли. Младшая говорила про Хогвартса. Но ведь…
- Нам нельзя в Хогвартс. Там опасно. Нас схватят, если мы там окажемся. Вас всех казнят.
Она говорила много слов и некоторые слишком больно били. Отец тоже говорил это слово. Запретное ныне. Забытое многими. Но Селвин больше не хотел его слышать. Отец был плохим человеком. Малакай знал это еще до того, как отца схватили.
- Не говори так. Он не заслужил. Он был сломан. Его надо было просто починить. Как стул. Или стол. А он… Я… Я его убил. Нельзя убивать! Если мы тоже будем убивать, то все правы. Все окажутся правы, и мы будем теми, кого всех ненавидели тогда. Так нельзя!
Но Ронан был согласен. Ронан тоже потерял своего брата. Только тот был жив. Это ведь так хорошо, что его брат жив. Но почему он не хочет просто радоваться этому. Это же так… Так… По-настоящему волшебно знать, что человек, который тебе так дорог, на самом деле жив. Что у него есть будущее. Что он может вырасти, обойти весь мир и вернуться назад. Почему он просто не радуется? Почему он хочет сделать другим больно?
Кай вытер выступившие слезы рукавом.
- Нельзя делать больно. Мы станем похожи на моего отца.
Нет, он не верил статуе. Он верил людям вокруг себя, а не голосам и статуе. Может, голосами их говорят другие люди. Плохие.
Верить, что это сделал Ложка? Это ведь Ложка. Ложка никогда бы так не поступил. Ложка никогда бы не убил человека. Лишить кого-то жизни. Стереть саму надежду на завтрашний день. Отнять будущее. Отнять все, что могло бы быть. Так же, как отняли у них всех. У тех, кто растил их, читал им на ночь. Кто рассказывал об огромном мире вокруг. Кто целовал перед сном. И теперь все пойдет по новой? По кругу? Что будет, если они отправятся в Хогвартс? Они и там будут подобны вихрю, уничтожающему все, чего касаются.
- Ложка не мог так поступить со мной. Он знает смерть.
Что они делают? Так нельзя.
Слезы уже во всю текли по щекам. Селвин не сдерживался. Те слова. «Грязнокровка». «Иногда бывает, что надо сделать кому-то больно». Ложка – не убийца! Он не мог! Он не мог так поступить ни с кем, потому что он был любимой ложкой брата. Потому что брат его любил. Потому что брат всегда говорил, что надо быть добрым к другим. Потому что они оба мечтали убежать из дома, чтобы отец стал отцом. И перестал быть тем, о ком шептались мать и дедушка. Люди должны быть людьми. Не убийцами.

Череда событий закружились, создав в океане жизни сильный водоворот. Теперь их стремительно в него затягивало и выбраться не представлялось возможным. А, может, это и хорошо? Подводный мир прекрасен и волшебен. Лишь бы добраться до дна прежде чем кто-то упадёт в воду и захлебнется или их корабль потерпит крушение о рифы. А там они получат свои жабры.

- Тедди, иди сюда, ты нам срочно нужен. Ты тоже слышал, да? У тебя тоже бывает именно так, что ты слышишь что-то от кого-то, а потом передаешь всем? И потом это сбывается?
Да, он услышал эти слова, когда вышел во двор, и понял довольно отчётливо, что, хоть язык принадлежал Ронану, мысли были вовсе не его.
- Да, через тебя говорит Вселенная, Ронан, - восторженно выдохнул он, опустившись на землю рядом со статуей. - И он всё равно твой близнец. А ты его. Они изменили лицо, но не нутро.
Тед уже очень хотел в Хогвартс, чтобы Ронан наконец смог встретиться со своим братом. Это было казалось очень важным, потому что его волновала судьба Ронана. И счастье всех остальных тоже. Тед был уверен, что в Хогвартсе им стало бы лучше. Мегера же сказала, что там потрясающе.
- Казнят? - переспросил он Кая, на секунду прикоснувшись к шее, чтобы почувствовать пульс. - Но Мегера говорила, что там безопасно. Правда, Мегера?
Не могло же быть такого, что переместившись они потеряют то, что у них есть: жизнь и друг друга. Это было слишком грустно, чтобы в это верить. Так что Тед и не верил.

А тем временем Ронан сделал добрую вещь и снова накормил змею. Тед улыбнулся. Их союз со змеей был прекрасен. Они давали ей пищу, а она стремилась им помочь. Что может быть более волшебным, чем желание сделать друг для друга что-то хорошее?

Страдальчески посмотрела на Мегеру, когда та вдруг ее похвалила. Хвалить было не за что. Она совсем не молодец. Особенно сейчас, когда ей было так страшно из-за случившегося на уроке. Каждая минута или каждый час могли стать последними, когда она помнит себя и свою семью. А дальше...
Потопталась на месте, глядя себе под ноги. И Ронан туда же! Джексон могла. Она же была всесильной. Она могла что угодно. А они... что они могут?
Ронан говорил непонятно. Он оказался похожим на кого-то? И это не понравилось надзирателям? Сны. Он. Решительно ничего невозможно было понять из того, что говорил Руквуд. Или...
Бросила короткий взгляд на Мегеру. Или это просто она не понимает, ведь никто в своем уме не стал бы доверять ей ничего подобного. Важного. Того, за что могло так влететь, как попало теперь Ронану.
- Да, конечно! - поторопилась достать и передать платок.
Дома у нее всегда были красивые белоснежные платки. И она даже не задумывалась о том, что они были красивы. А теперь у нее была какая-то квадратная тряпка в клетку. Застиранная, серая и с дыркой, но чистая.
- Он чистый, просто ...
Закончить свое оправдание не смогла. Ронан вдруг стал говорить еще более странные вещи. Совсем непонятные. Почти как Тед вчера, только Льюис говорил не своим голосом, а тут...
Покивала, подтверждая Ронану, что он говорил вслух. И его слышали. Что с ним? Он теперь будет как Тед? А что, если он скажет подобное на уроке или на построении? Такие слова...
Еще и Мегера. Никак не могла привыкнуть, что кто-то может так открыто и смело, и вовсе не шепотом говорить "грязнокровка". Так говорили в ее семье, это она помнила. И так она сама не сказала ни разу с того дня, как очутилась здесь. Опасное слово. Много кому здесь крепко досталось за него.
Покачала головой.Если серая змея была вот эта, каменная, то зеленая, наверное, должна была быть живой? Их же такими в книжках рисовали - зелеными. Как цвет Слизерина. Еще одно опасное слово.
- Брат? - наконец, стало понятно, о ком толковал Ронан.
У него есть брат. И не где-то в прошлом, в Азкабане или гетто. Он... он в Хогвартсе?
Уже открыла было рот, чтобы уточнить, было ли Ригарт именем этого брата, но спохватилась и не стала ничего говорить. Это была очень серьезная тайна. И этому Ригарту, как бы ему не удавалось ранее скрываться, грозила опасность навсегда распрощаться со своей хорошей жизнью и очутиться или здесь, или сразу в Азкабане. И можно было не сомневаться, что Кай, Мегера или Тед никогда не выдадут этот секрет. А она? Даже она сама сомневалась и не верила себе - как кто-то другой мог ей верить? Почему Ронан не побоялся сказать такое вслух при ней? Слишком взволнован из-за случившегося? Растерян из-за того, что их так много, что всем нужна помощь, а он старается и держится для всех, чтобы и другие не падали духом.
С этими мыслями слова Кая не сразу дошли до нее. Им нельзя в Хогвартс? Они же... они же не серьезно сейчас говорят о побеге? Или серьезно?
Побег было куда более страшным словом, чем другие. Потому что попытки жестоко наказывались. Потому что удача заканчивалась смертью. Она ведь тоже видела все те тела беглецов, которые им специально привозили показать. Никто не спасся.
Бежать было страшно. Но и оставаться... Что ее держит? Холта больше нет. Она не сможет ничего узнать о своей семье. А если ей вытрут память... Может быть, тогда лучше и, правда, умереть в этом Хогвартсе? Увидеть школу, которую она никогда бы не увидела. И в которой учились столько поколений Трэверсов. В этом месте есть часть ее истории. Там стены, камни, портреты и даже парты помнят тех, кто ей так дорог.

Сначала с ложкой и статуей ничего не происходило. Но в какой-то момент воспитанники могли расслышать тихий щелчок, следом за ним ложка исчезла, а пространство перед Гадючьим богом стало нечетким, размытым и дрожащим, будто это был мираж. Дети могли ощутить что-то притягательное в этом подрагивающем воздухе, к нему хотелось приблизиться, коснуться, сделать в него шаг.
Впрочем, это желание не было навязчивым или слишком сильным - при желании от него можно было отмахнуться и проигнорировать его.

- Спасибо – улыбнулся он Дженифер, да, через боль, но улыбнулся, показывая, что все в порядке. Правда платок было жалко, даже такой вот серенький, клечатый, совсем не похожий на девчачьи платки. Но они его постирают, приведут в порядок, вдруг он тоже дорог как память. Ронан быстро стер кровь со щеки и с руки, руку потом этим платком и перевязал, чтобы больше не текло.
- Я видел Хогвартс. Во сне. Таким, какой он сейчас сейчас. Да, там тоже подчиняются режиму, но не так, как здесь у нас. Там очень много коридоров, комнат, тайных мест, мы найдем, где спрятаться, и нам помогут, покажут – если Ригарт за это возьмется, а он возьмется, потому что он дурак и не послушался, и потому что у он его брат.
- И да, я тоже верю Мегере. И в то, что вселенная говорит через меня. А может и не вселенная, а что-то другое. Наш факультет? – Руквуд вопросительно посмотрел на Мегеру, спрашивая у нее, чей же это был Зов в голове, который он озвучил, кто дал им еще одну подсказку?
- Ложка не убийца, Кай, ты прав. Он хранитель, твой личный хранитель. Мы не будем убивать, мы не будем делать людям больно, мы ведь не этого хотим. Мы просто хотим свободы, жить, как нормальные люди, мы этого тоже заслужили – и если надо, то они будут за это сражаться, если к ним будут лезть – Ложка сделал это, потому что не хотел узнать еще одну смерть, а может и не одну, твою и мою – да, может быть они тогда были близки к этому, кто знает, на что решился бы Холт, если бы это не закончилось сейчас. Увы, иногда приходится выбирать, или сделать больно кому-то, или этот кто-то сделает больно тебе и твоим друзьям. Но Малакая было жалко, какой же он добрый, его сейчас наверное вообще раздирает от этого всего.
- Доверься, и все будет хорошо, нам станет лучше, всем нам – Ронан отпустил руку, которой обнимал статую и положил ее на плечо Селвина, подбадривая. А вот вторую, в которой держал ложку, засунутую в пасть, не отпустил. Встала на место та крепко, но все равно придерживать было надежнее.
- И да, брат – подтвердил он, кивнув на вопрос Трэверс – Я сам про него не знал, видел во сне, но думал что я вижу себя. Я познакомился с ним только буквально вчера, мы смогли поговорить, узнать. Его воспитывали так, как воспитывают всех, и он даже верит в эту идеалогию. А может уже и не совсем. Но я знаю, что он нас не бросит, что поможет, я верю ему и я верю в него – мальчишка довольно легко поделился с Дженни своим секретом, потому что хотел, чтобы та поняла, что и ей могут верить, чтобы не убивалась из-за того, что было. У девушки же была причина, которую она доверила. И Ронан понял ее важность еще тогда. Они найдут способ связаться с родителями Дженни, лишь бы выбраться.

И вот началось. Реальность как будто задрожала и поплыла. Проход был виден, пусть и не слишком явно, но его можно было заметить. И почувствовать. Он тянул к себе.
- Получилось – он был шокирован, он верил и надеялся, но не представлял, что надежда сбудется так быстро. Ригарт. Спасибо, Ригарт. Но ты дурак, Ригарт. Просили же не лезть. Что он чувствовал сейчас? Страх? Счастье? Все сразу?
Уже можно, да? Хотелось шагнуть сразу, но нет, сначала еще кое-что.
- Мегера? Позови Марионеллу, пожалуйста – попросил он у Яксли – Медальон. Он нам больше не нужен, оставим здесь, за ним ведь все так гоняются. Да хоть вот прямо тут, за статуей – указал он рукой змее под хвост. Он не хотел никому мешать. Да, он больше не верил никому, кроме своих, как и советовала Мегера. Но палки в колеса ставить не хотел. Потому что, когда разочаровываешься, хочется просто уйти подальше, а никак не воевать и пытаться перетянуть одеяло на себя.
- Леди Змея – обратился он к статуе – Спасибо вам, что вывели нас. У меня есть к вам еще одна просьба. Последняя. Вы можете позвать всех? Своим Зовом. Так, чтобы не слышал никто из взрослых, ни надзиратели, ни уборщицы, ни кухарка, ни завхоз, вообще никто из них, друзья они или враги. Только свои, только заключенные здесь, только дети. Пусть приходят. Пусть это будет и их шанс. Пожалуйста – он очень надеялся, что Змея им поможет, что позовет своих детей, как позвала их.
- И леди Змея, потом, когда все пройдут. Вы не хотите с нами? Если здесь не будет вас, то они не привезут новых детей, им будет нечем пугать. Пойдемте – своих не бросают, пусть даже свои это каменная статуя.
- И вы, сэр Ложка, спасибо вам, и не бросайте нас, вы нужны нам, и главное нужны Малакаю – да, без Ложки точно уходить не хотелось, и потому что это был из Друг, и потому что кто знает, когда и как эта магия может пробудиться.
- Пойдемте, скорее – позвал он всех, кивая в сторону расплывшегося пространства, которое манило все больше и больше. Потому что там будет Ригарт. Потому что это будет свобода. А дальше они как-нибудь справятся, где бы не оказались, лишь бы не в этих бесконечно серых стенах.
- Дженни, не бойся, все будет хорошо, идем – Ронан легко подхватил девушку за руку и повел за собой, утянул можно сказать, туда, в проход. Потому что подумал, что вдруг та засомневается и не станет, и иногда надо подтолкнуть, повести за собой. Обернувшись, Руквуд кивнул Мегере, с нее Селвин, если вдруг сопротивляется.
И все. Последний шаг. Уверенный, торопливый. На свободу. Через пространство.

Волшебники сделали шаг и ощутили отсутствие земли под ногами. А потом рывок, и вот их уже выбрасывает в другом месте.

Уже не была уверена, что все это не происходит в ее голове. Это было ... слишком невозможно после десяти лет. А Ригарт Руквуд, брат Ронана - мог ли он помочь им? Всем им? Может быть, он хотел помогать лишь брату? Может быть, спрятать в большом замке одного Ронана возможно, но всех? Но, может, у Мегеры еще есть кто-то там - в мире за стенами? Может быть...
Перестала гадать, замечая, как поменялся воздух, словно собирался растаять и растечься.
Сделала шаг за Руквудом и оглянулась. Неужели, это все происходит на самом деле? Они просто так шагнут в неизвестность? Сбегут? Она сбежит? Она, которая изо всех сил старалась противостоять слизнемыслям и не нарушать правила. Что с ней? Это же ... это же тоже слизнемысли! Они должны стать приличными членами общества, работать, искупать грехи предков, быть послушными. Они не должны противиться, они...
Еще шаг. Наверное, если бы Ронан не вел ее за руку, то просто убежала бы. Или стояла тут в нерешительности, боясь сдвинуться с места.
А Золушка? Она же не побоялась убежать на бал?
У нее, конечно, не было ни платья, ни хрустальных туфелек, ни кареты из тыквы, а каменная змея совсем не походила на фею. Но ведь Золушка не испугалась. И она не будет.
Крепко зажмурилась. Последний шаг.

Когда все дети шагнули в портал и переместились, визуальный эффект подрагивающего воздуха стал совсем незаметен. Другие воспитанники приюта неожиданно для себя ощутили желание взглянуть на Гадючьего бога. Желание не было навязчивым или слишком сильным, и от него было легко отмахнуться, если дети того пожелают или будут заняты каким-то другим важным делом.

Пока дети были на занятиях, успела перерыть их комнаты по нескольку раз. И, конечно же, не нашла, что искала. Тоже бы не оставила что-то важное в спальне.
Предмет не найден. А время неумолимо, оно бежит и никогда не останавливается. Нужно было думать, действовать, И быстро. Глянула на часы. Поспешила во двор. Почему-то казалось, что это самое лучшее место для того, чтобы скрыть что-то.
Вышла на улицу и огляделась. Никого. И ничего. Кроме статуи.
-О...- выдохнула. Ну конечно! Как там говорят... Хочешь что-то спрятать, положи на видное место?
Дошла до змеи. Нужно было осмотреть все: ее, стену рядом, землю. И какая удача! Нашлась пропажа. Забрала часть медальона и вернулась в здание. Нужно найти Нейхла. Лучшее место для поиска - его кабинет. Туда и пошла.