Кухня-гостиная

[Адель Фаркаш]

Кивнула на объяснение. Ну, разумеется.
- Не нужно заботиться об этом, я работаю... На общественных началах, если угодно.
И никакой зависимости от чьих-либо желаний, курсов, взглядов. Именно так и должен жить целитель. Смешной утопический принцип, который она могла себе позволить.
Услышав продолжение, только покачала головой.
- Ну разумеется. Использование артефакта - не панацея, и я говорила ее брату об этом, - прищурилась. - Вы обращаетесь ко мне от лица администрации или имеете личный интерес, сэр?

[Северус Снейп]

Поднял бровь. На общественных началах? Поблагодарил:
- Спасибо. Это очень благородно.
Переспросил, слегка опешив:
- Брату? Я полагал... с ней был Джон Доу?
И махнул рукой тут же. Неважно. Важно было ответить на странный вопрос - какое отношение вообще администрация может иметь к этому всему?
- Личный, конечно. Стефани - моя жена. Которая сейчас, конечно, несколько более... способна к коммуникации, чем в возрасте одиннадцати лет - и за это я вам очень благодарен. Однако ее воспоминания сейчас остановились на этапе пятого-шестого курсов. Мы в то время, естественно, никакого романтического интереса друг к другу демонстрировать не могли. Она не помнит, как мы оказались вместе, не помнит, как мы поженились и, главное...
Запнулся на мгновение. Главное ли это для него в действительности? Или главное все-таки - отношение Стефани к нему и ее растерянность, ее собственное самочувствие?
- ... она не помнит сына - договорил все-таки.
- Естественно, желания заботиться о чужом для нее ребенке у нее не слишком много. Она приходит к нему из-за чувства долга и старается поскорее уйти - и это вполне понятно. Стефани не помнит, как Ян родился, как она его растила, как играла с ним, кормила его и удивлялась его первым словам. Неудивительно, что привязанности к ребенку у нее сейчас настоящей нет. Поэтому для нашей семьи было бы очень важно довести процесс восстановления до конца. Это возможно?

[Адель Фаркаш]

Не брат? Нахмурилась. Это все было очень нехорошо. Должна ли она была распознать подлог вовремя? Впрочем, с развертыванием истории это уже не казалось таким важным. И вот что с этим теперь делать?
- Благодарю за откровенность, мистер Снейп. Это важные детали, о которых я не была осведомлена. Если вы ее супруг, а она сейчас технически несовершеннолетняя...
Вздохнула, но принудила себя продолжить.
- Я крайне не рекомендую использование артефакта без сопутствующей терапии. С точки зрения моей... Области колдомедицины, состояние Стефани сейчас принципиально не отличается от состояния Стефани до применения артефакта. Тот комплекс причин, по которым ее психика застряла в детском возрасте, никуда не ушел. И работать надо не с возрастом, а с причинами. Она более сознательна сейчас, это несомненный плюс.
Сделала паузу и поймала взгляд мужчины, не пытаясь уже разгледеть что-то.
- Боюсь, мистер Снейп, встречи с вами и ребенком из чувства долга... Не могут помочь ей вернуться во взрослое состояние. Очевидно, есть что-то очень комфортное для Стефани в том возрасте, на котором она остановилась. Вы можете предположить, что именно?
Продолжила через небольшую паузу:
- Кроме того, я уже нарушила однажды формальный протокол использования артефакта. Могу себе позволить, но все же... Вы должны об этом знать. Проводником должен выступать целитель, установивший доверительную связь с пациентом. Во всех остальных случаях негарантированный сам по себе результат чреват опасными для психики последствиями. Между Стефани и Джоном была очевидно доверительная связь, но все остальное...
Покачала головой.
- Терапия, основная на обмане ценителя, не может закончиться хорошо.

[Северус Снейп]

Переспросил педантично, снова поднимая бровь слегка:
- Если я ее супруг, а она формально совершеннолетняя - то что?
Замолчал. Вздохнул. О терапии он совершенно точно знал только одно: дело это - небыстрое.
- Сколько это займет времени, леди Фаркаш? Терапия. Хотя бы примерно. И не могли бы вы хотя бы рассказать, как этот артефакт работает? Какие последствия возможны, если применять его без терапии?
Пояснил поспешно:
- Я не отказываюсь. Я просто хочу понимать, на что рассчитывать. Понимаете... наш сын... он уже и так ее едва помнит. Такие маленькие дети быстро забывают, быстро адаптируются - и это, в каком-то смысле, благо для них, но в долгосрочной перспективе... Я только-только вернулся из пограничного состояния, несколько месяцев был в коме. Все это время Яном занималась змея, Страж Слизерина. Она, безусловно, - надежная нянька, ей вполне можно доверить ребенка краткосрочно, и тем не менее, мальчик сейчас разговаривает как она, хочет быть похожим на нее, у него уже установилась взаимная привязанность к змее, потому что папы и мамы не было рядом. Я дам ему сейчас все, что могу. Но на мне по-прежнему висит тонна дел, которые нельзя просто задвинуть в дальний ящик. Если терапия Стефани продлится полгода или год, у нас у всех в дальнейшем возникнут новые проблемы. Придется заново налаживать связь с ребенком. А если ее терапия продлится пять лет, то там и налаживать уже будет нечего, понимаете?
Предположил, помолчав:
- Она может просто прятаться в этом возрасте от взрослых проблем, взрослой ответственности и... ну да, брака и материнства. Я вполне допускаю, что все это оказалось для нее преждевременно - особенно в тех условиях, в которых нам пришлось жить. Ее нынешний возраст - это как раз граница... беззаботной юности и внезапно наступившей зрелости.

[Адель Фаркаш]

Выслушав, досадливо потерла переносицу. Есть ли смысл объяснять?
- Мистер Снейп, давайте откровенно. Чьи интересы вы представляете? Сына - разумеется, он мал и полностью зависит от ваших решений. Ваша жена - другое дело. Вы не можете одновременно сделать благо и для себя, и для неё. Не потому, что ваши взможности ограничены, а потому что никто не может делать такое, у меня обширная практика, проверьте. Поэтому, мне важно знать, чьи интересы вы представляете. И чьи интересы должна отстаивать я. Если мой пациент - Стефани - значит, она должна сама прийти ко мне, и мы будем говорить доверительно без чьего-либо участия. Если вы просите о помощи для себя, то я буду отстаивать ваши интересы и мы продолжим этот разговор прямо сейчас.

[Северус Снейп]

Признался осторожно:
- Леди Фаркаш, я не вполне понимаю. Разумеется, как и девяносто девять процентов людей на планете, я представляю свои интересы в первую очередь - даже если они совпадаются с чьими-нибудь еще интересами. Однако мне кажется, что возврат воспоминаний о годах жизни, если в этих годах не было каких-то огромных и страшных потрясений - безусловное благо для любого человека. Я бы хотел, например, чтобы в такой ситуации кто-то позаботился обо мне и помог мне вернуть мою память. Так что... могу ли я сказать, что действую в интересах своей семьи? Разумеется, в моих интересах - чтобы моя семья была здорова. К тому же...
Развел руками.
- Стефани, скорее всего, откажется прийти именно потому, что не помнит, кто мы ей такие и не очень понимает в свои нынешние пятнадцать или шестнадцать, зачем мы ей нужны. Ей может казаться, что она может теперь начать новую жизнь вместо того, чтобы связывать себя с человеком, которого она не любит - потому, что не помнит, как полюбила - и с заботой о маленьком ребенке, который в таком ее возрасте кажется скорее обузой. Ей, вероятно, хорошо и комфортно в ее нынешнем состоянии. Но благом ли для нее будет в таком состоянии оставаться?

[Адель Фаркаш]

Вздохнула. Что ж, она попробует объяснить.
- То, что я сейчас скажу, мистер Снейп, не является официальной медицинской точкой зрения, и прислушиваться ко мне.... Я бы даже сказала, вредно. Но мой опыт несколько более обширен, чем у моих коллег. Главным образом потому, что я изучала душевные болезни не только магов, но и магглов. И вот что самое удивительное: природа у них одна.
Покачала головой, досадливо хмурясь.
- Хотелось бы мне, чтобы вы меня поняли. Магия просто дает волшебникам средства переживать то, с чем маггл никогда бы не столкнулся. Маггл может травматически потерять память и оказаться запертым внутри взрослого тела в сознании шестнадцати лет. Маг же... Стефани сейчас действительно шестнадцать. У нее нет мужа и ребенка, мистер Снейп. И никакие чувства, которые, как вы предполагаете, возникли, не должны сейчас браться в расчет. Просто потому, что, будь эти чувства для неё достаточной защитой от стресса и достаточной мотивацией справляться, вы бы не сидели сейчас передо мной. И это факт.
Помолчала недолго, давая ему время обдумать свои слова.
- И мы сейчас стоим перед выбором больше этическим, чем медицинским, мистер Снейп. Если Стефани сейчас физически, магически и психически полноценна, лечение ей не требуется. Если бы она испытывала побуждение вернуть свою жизнь, она бы пришла ко мне сама. Очевидно, этого побуждения она не испытывает. Могу предположить, что ее воспоминания о прошлой жизни не просто заблокированы, они полностью стерты, вместе с годами жизни. И получается, что она получила уникальную возможность прожить эти года заново.
Сделала ещё одну, уже не такую долгую, паузу.
- Поэтому вопрос только в ваших потребностях, мистер Снейп. Вы хотите вернуть себе жену? С риском травмировать ее психику, не берусь судить насколько великим, но любое вмешательство в сознание - риск. Что же до потребностей сына, - покачала головой. - Дети растут в самых разнообразных условиях и становятся счастливыми или несчастными по причинам, которые сложно отследить.
Вздохнула.
- Вот вам медицинский совет, мистер Снейп: наймите ребенку хорошую няню и дайте Стефани понять, что быть с вами - это ее личный выбор, а не принуждение обстоятельств. Более всего нас пугает не ответственность, а неизбежность и отсутствие выбора. Взрослому человеку очень важно ощущение цельности собственной жизни. Кому захочется возвращаться, чтобы беспросветно решать проблемы без возможности выбраться?

[Северус Снейп]

Слушать оставалось молча, поднимая брови все выше. А потом - уточнить, потирая переносицу:
- Вы предлагаете мне сейчас ничего не предпринимать, оставить Стефани в покое и воспитывать ребенка в качестве отца-одиночки?
Осторожно напомнил:
- Леди Фаркаш, мне кажется, вы упускаете из виду довольно большой... пласт реальности. Вы говорите о Стефани так, будто речь идет о девочке в вакууме, которая может в любой момент начать жизнь заново - и все у нее будет отлично. Однако это ведь не так. Наш магический брак - это факт. Факт, который не позволит ей вступить в брак с другим человеком, если она полюбит кого-то другого. Факт, который вот сейчас запросто мог ее убить, если бы она из гриффиндорского благородства решила спасать мне жизнь. Ее ребенок - это тоже факт. Это человек, который помнит, как она была его матерью, а потом перестала ею быть в какой-то момент. Хорошо, пусть он об этом со временем забудет, но будут помнить остальные. Ее друзья и знакомые. Люди, которые, не особенно разбираясь в проблеме, станут осуждать за это и ее, и меня. И будут, в общем-то, правы. Потому, что там, где в силу вступают интересы ребенка, его родители не могут, просто не имеют права начинать новую жизнь без него.
Добавил скептически:
- И, уж простите, но я не могу поверить, что душеспаситель может всерьез советовать мне нанять ребенку няню, сдаться и смириться с тем, что мальчик при живой матери станет сиротой. Да, безусловно, дети растут в разных условиях и разное с ними в жизни происходит - все как-то адаптируются. Моя семья не была ни поддерживающей, ни счастливой. Однако если у меня есть возможность не заставлять сына проходить через сиротство, я сделаю, разумеется, все возможное, чтобы этого избежать.

[Адель Фаркаш]

Покачала головой.
- Призыв смириться - это не то, что я говорю, но то, что вы слышите. И как душеспаситель я бы могла задать вам по этому поводу множество вопросов, включая тот, есть ли у вас уверенность, что, не будучи в магическом браке, выбирала бы вас жена снова и снова, год за годом? И не влияет ли это на вас сейчас? Все то множество обстоятельств, которые вы перечислили, не обеспечивает ни ее готовность лечиться, ни влияет на ее текущее состояние. Начнет влиять - тогда и учтем.
Досадливо потерла переносицу.
- Мой совет о том, что вы можете создать такие условия для своей жены, при которых ее психика не будет испытывать тот стресс, который явился причиной ее состояния, и она испытает побуждение вернуться к вам и сыну потому, что это будет ее желанием и ее выбором, а не принуждением. У вас есть все права на нее, да. Воспользуйтесь ими, пожалуйста, - развела руки в стороны. - И результат будет полностью вашей ответственностью. Аргумент же про множество людей, - усмехнулась печально, - не то, на что следует опираться, когда на кону будущее любимого человека, не так ли?
Помолчала, оглядывая стены своей небольшой гостиной. На мужчину перед собой смотреть не хотелось.
- А няню я советую нанять каждой паре, которая испытывает хоть какие-то трудности в семейной жизни, но не имеет трудностей в финансовом положении. Что же плохого в помощи, отчаянно необходимой молодой матери, мистер Снейп? Эта помощь оказывает удивительное воздействие на душу, которую я должна спасать.
Перевела взгляд обратно на мужчину и посмотрела ему прямо в глаза.
- Что бы ни было в вашей семье до болезни, именно там - причина. Меняйте подход, сэр. Иногда женщине достаточно просто ощущения того, что никто не будет требовать от нее жить на основании обязательства, чтобы принимать это обязательство с радостью.
Глубоко вдохнула и выдохнула несколько раз, собираясь с мыслями.
- Знаете ли вы, сколько женщин испытывают после родов побуждение умертвить ребенка просто потому, что их психика физически не может справиться с тяжестью ситуации? А сколько пытаются? В полных и счастливых семьях, мистер Снейп. Желанных и любимых детей. Это гораздо сложнее, чем выглядит. Да, у Стефани есть обязательства перед вами и ребенком. Но будет ли счастливой семья, в которой мать держит только клятва?
Хлопнула ладонью по столу и проговорила спокойно, но жёстко:
- Вот вам медицинские факты: неизвестно к чему приведет повторное использование артефакта. Она может вернуться вся, может вернуться без части воспоминаний, ее психика может деформироваться самым неожиданным образом, она может ничего не чувствовать к вам и сыну, как сейчас, может возненавидеть вас или просто стать телом, пускающим слюни. И негативный исход вероятнее просто потому, что главное условие - добровольное осознанное участие пациента и отсутвие сопротивления при лечении. И как дававший клятву целитель я этого не позволю, пока Стефани не будет готова.
На несколько минут прикрыла глаза, а когда снова открыла, смотрела печально.
- По-человечески вы кажетесь мне далёким от настоящей жестокости. У вас есть здоровый ребенок и здоровая, пусть и не такая, как вам сейчас хотелось бы, жена, мистер Снейп. Разумеется, вы привыкли смотреть на нее с позиции долга. Но попробуйте изменить взгляд, и, возможно, артефакт вам вовсе не понадобится. Не только Стефани давала клятву, верно? Есть множество вариантов, при которых Стефани сначала просто захочет быть с вами, а потом - вернуть все прожитые годы.

[Северус Снейп]

Нервно хмыкнул.
- А у вас была бы уверенность на моем месте, леди Фаркаш? Я - разыскиваемый преступник, человек, который бросил вызов теперь уже соседнему, гораздо более мощному государству. Я старше нынешней Стефани настолько, что гожусь ей в отцы - разница между нами, и без того довольно большая, теперь лишь усугубилась. И все это не имело значения лишь до тех пор, пока мы любили друг друга. Сейчас, когда я для нее - просто чужой человек, к тому же, человек, с которым ее связывает тягостный и непонятный долг, влюбить ее в себя заново мне в триста раз сложнее, чем тогда, пять лет назад.
А дальше аргументы перестали иметь значение. И оправдываться насчет няни тоже было бы глупо. Какое имеет значение, что он пытался распределить обязанности по уходу за Яном так, чтобы на долю Стефани оставалось только приятное? Какое имеет значение, что у нее был эльф и... да нет, все это неважно. Результат - налицо. Значит, ей все-таки было плохо. Все это время было плохо.
Стать телом, пускающим слюни? Нет, на такой риск он, разумеется, пойти не может.
- Как мне убрать этот долг, леди Фаркаш? - спросил, наконец - как я могу... освободить ее от ощущения, что она вынуждена видеться со мной и малышом? Как сделать это так, чтобы она не решила, что я... сдался и не очень-то и хотел?

[Адель Фаркаш]

- Она выбрала вас однажды, - проговорила мягко, впервые за разговор чувствуя, что человек перед ней открыт и готов слушать. - И это самое главное. Выбрала вас, обвенчалась с вами, подарила вам сына. И, какие бы сложности не начались после, сделала она это совершенно добровольно. Не позволяйте мыслям о будущем, которое может не случиться, влиять на ваш выбор настоящего. Что же до вашего политического положения и возраста... Порою это сложно осознать, но это - зачастую последнее, на что смотрит женщина, если вообще смотрит. Если у вас не договорной брак, а это не так. И ни возраст Стефани, ни ее дальнейший выбор, не могут помешать вам любить ее и заботиться о ней.
Помолчала недолго, хотя и думать над вопросом не требовалось.
- Вы говорили с ней о ее положении? Готова она об этом думать или нет, но вы - ее ближайший родственник и вы - ее единственная прочная связь с прошлым. Поговорите с ней откровенно, мистер Снейп. Не спрашивайте, не говорите о ее чувствах, только о своих. Порою откровенный разговор очень помогает. Стефани не маленькая девочка и способна осознать то, что вы ей скажете. Просто дайте ей время. И свободу выбрать, как этим временем воспользоваться. Дайте ей понять, что вы не будете принуждать ее, но и скажите, что сделало бы вас счастливым. Она была счастлива с вами. И, лишившись воспоминаний о трудных временах, она лишилась и счастья помнить о прекрасных моментах. А это большая потеря, которая не может не отозваться в ней, если воспоминания не потеряны окончательно.
Улыбнулась открыто.
- Завоевавший однажды, завоюет снова. У вас есть фора, вы так не думаете?

[Северус Снейп]

И снова ему оставалось только слушать молча. Слушать, держать улыбку и молчать об обстоятельствах, в которых Стефани выбрала его, вышла за него замуж и родила Яна. Нет, не нужно об этом знать Фаркаш, даже несмотря на то, что она - душеспасительница. Пусть лучше думает, что у него есть... фора.
Ответил просто:
- Мы поговорили коротко, но договорились, что я поговорю с вами насчет артефакта. Она была настроена... использовать артефакт, насколько я понимаю. Но я перескажу ей то, что вы сказали о рисках. Не знаю, готова ли к таким рискам она, но я подвергать ее такой опасности не готов точно.
Поблагодарил, поднимаясь:
- Спасибо за беседу, леди Фаркаш. Я - ваш должник. Знаю, знаю, вы работаете на общественных началах, но если вам когда-нибудь понадобится зелье - вы знаете, где меня найти.
И собрался уходить.

[Адель Фаркаш]

Медленно кивнула.
- Если она будет готова, пусть приходит она и проводник, препятствовать я не буду, но присутствовать обязана. Чем выше ее внутренняя готовность и чем прочнее уровень доверия между ней и проводником, тем ниже риски.
Встала вслед за мужчиной и прошла к дверям.
- Благодарю, мистер Снейп, - сказала коротко, ничего не уточняя.
У мужчины перед ней явно были сложные отношения с чувством долга. И кто она такая, чтобы этим отношениям препятствовать? Уже взявшись за ручку двери, добавила, пока он не исчез:
- Если Стефани вам по-человечески нужна, думаю, ей не навредит знать об этом, - щёлкнула пальцами, словно пытаясь поймать мысль. - Разница между действием из чувства долга и действием, продиктованным ощущением собственной нужности, - огромна. И вы наверняка не раз испытывали ее на себе.
Открыто и спокойно улыбнулась.
- Мои двери всегда открыты, мистер Снейп. Хотела бы я, чтобы наша беседа была вам хоть на толику полезна.
Мог ли он все изменить? Сдержалась, чтобы покачать головой. Перед ней стоял человек со сложной жизнью, и вряд ли он дал ей представление хоть о крохотном ее кусочке. Но она не была его целителем, а он - ее пациентом. Почувствовала беспомощное сожаление от этой мысли.

[Северус Снейп]

Кивнул, коротко благодаря:
- Спасибо, леди Фаркаш.
Слабо улыбнулся. Стефани знает, что она ему нужна. Как она вообще может этого не знать?
А дальше оставалось пожелать целительнице хорошего дня и уйти.

[Зоуи Крю]

Сон был спасением. Каждый раз. Во сне не было боли, пустоты, не было тоски и желаний, не было ничего того, от чего хотелось убежать, только молчаливая темнота, бережно укрывающая со всех сторон, оберегающая от жестокой реальности.
Он тоже был сном? Прекрасным, мимолетным или же просто кошмаром растерзавшим её душу. Как понять? Как принять это? Как заставить себя не чувствовать так остро?
Веки дрогнули, чуть приоткрыла глаза, скользнула взглядом по пустомым бутылькам, на прикроватной тумбачке, к платяному шкафу, до двери, приоткрытой, конечно.
Застонала, повернулась и вжалась лицом в подушку. Нет. Не снова. Лучше уснуть. Уснуть и не просыпаться. Никогда.
Еще нестерпимо долгие пять минут на то, чтобы собрать себя и заставить сесть на кровати. Без зеркала пригладила растрепанные после сна волосы, тяжело поднялась на ноги и немного пошатываясь вышла из спальни.

[Адель Фаркаш]

Время текло неуловимо медленно. После ухода Снейпа успела навести порядок на кухне, вздремнуть на наскоро трансфинурированной кушетке и задасться вопросом, а что она, собственно, тут делает? Письма, письма, письма. Прошения и черновики статей. Очевидно, ее работа не нужна была в Венгрии и не пригодилась в Англии. А теперь, после того как Шотландия была отсечена, - и подавно. Но встречи со Стефани и Снейпом напомнили: она все ещё целитель. И, поставив в центре стола старый металлический поднос, уложила на него всю кипу бумаг. Один взмах палочкой - и огонь, яркими всполохами, моментально проглотил исписанные пергаменты.
Эту картину и застала выходящая из спальни Зоуи. Улыбнулась.
- Доброе утро. Завтракать?
Кивнула на свободный край стола и принялась за сборы: прогреть заклинанием чай, выставить сыр, молоко и остатки булки, придвинуть печенье и усесться с чашкой рядом.
- Боюсь, это все, - развела руками. - Надо идти в лавку. Там как раз рождественская ярмарка. Возможно, можно разжиться чем-то повкуснее сыра и хлеба.
И, с мягкой настойчивостью, добавила:
- Вам обязательно нужно поесть, после зелий - хоть немного. А потом мы поговорим, хорошо?

[Зоуи Крю]

Несколько обескуражено смотрела на вспыхнувшее посреди стола пламя поглащающее какие-то бумаги. Можно же было в камин.
Помедлила, но села за стол, мягко улыбнувшись засуетившейся Адель.
- Все хорощо. Этого достаточнё.
Чуть приподняла брови.
- Ярмарка?
Уже Рождество? Кажется, только вчера была осень. Кажется...
Кивнула, охотно соглашаясь. Конечно. Поесть. Надо было да. Это необходимо.
Со вздохом подвинула кружку, взяла сыр и хлеб, соорудила бутерброд.
- Я не сильнё вас стесняю, Адель? Мне, правда, не хотелось бы быть вам обузой.

[Адель Фаркаш]

Смахнула палочкой остатки пламени и очистила поднос. Вот так хорошо - с глаз долой из сердца вон. Дождалась, пока Зоуи начнет есть, и удовлетворено кивнула. То, что давно зрело в ее голове, сейчас обретало вполне отчетливую форму. Зоуи, разумеется, требовалась терапия. Но прежде всего - хорошие жизненные условия. И работа, та самая, которой так не доставало ей самой. Рассеянно отхлебнула хороший такой глоток чая и осторожно начала:
- У меня есть к вам предложение, Зоуи. По правде сказать, оно не столько к вам лично, сколько и ко мне тоже. И вам совершенно не обязательно соглашаться из вежливости, хорошо? Самое первое - вы меня нисколько не стесняете и можете оставаться столько, сколько хотите вне зависимости от вашего решения относительно...
Помолчала, формулируя почетче. Так.
- Я хочу предложить вам работу, Зоуи. Здесь, в Хогсмиде. А если точнее, то вот прямо в этом доме.
Тыкнула палочкой в книжный узкий шкаф, отодвигая его от стены. За шкафом обнаружилась дверь - такая же, как и та, что вела в спальню.
- Здесь есть второй этаж, - пояснила для Зоуи. - До этого он был мне без надобности, но там можно устроить две спальни со всем комфортом. А в этой, - указала на комнату, - разместить кабинет и пару одиночных коек. Я хочу открыть амбулаторию, Зоуи. Раз уж Шотландия теперь сама по себе, а колдомедика в деревне нет. О деньгах не беспокойтесь - назначайте любую плату.

[Зоуи Крю]

Очень медленно и неохотно жевала бутерброд, запивая приятно горячим чаем. Тяжело вздохнула. Немного отстраненно слушала Адель, мысли непрерывно перетекали одна в другую, не останавливаясь ни на чем конкретном. Хорошо.
Резко вынырнула из размышлений. Поперхнулась так, что чай почти пошел носом. Немного откашлявшись, сдавленно и удивленно переспросила.
- Ч-что? Работу?
Вытерла заслезившиеся глаза. Сейчас? Ей? В таком состоянии принимать пациентов? Разве она может?
- Кх... Это... кх-кх.. эээто...
Еще более удивленно посмотрела на шкаф.
- Очень неожиданно... oui... очень... кхм...
Вот так поворот. Понимающе покивала. Окончательно справившись с кашлем, задумчиво покрутила чашку, прислушалась к себе. Тихо.
Наконец зазвучал годос, тихо, почти не слышно.
"Соглашайся. Мы ничего не теряем, там нас никто не ждёт, слышишь, там мы уже возможно не нужны даже семье, там только стены. Подумай. Нам нужно быть тут, с ней. Так почему нет? Почему ты сомневаешься? Ты сможешь. Нам нужно это, Зоуи. Как никогда раньше."
Опустила взгляд на повязку на левом запястье, дотронулась кончиками пальцев. Хороший колдомедик, ничего не скажешь. Подняла голову, отрываясь от разглядывания бинтов.
- Шотландия сама по себе? Это... что вы имеете ввиду?
В последнее время все новости проходили мимо, совершенно не проникая в ее маленький несчастный мир.

[Адель Фаркаш]

Дождалась, пока Зоуи придет в себя, и подтвердила спокойно.
- Именно так, Зоуи. Думаю, вы прекрасно справитесь. Видели ли, моя специализация очень узка для общей практики, вместе же мы, полагаю, имеем все шансы на успех.
Проследила за взглядом и продолжила мягко:
- С вашими внутренними демонами мы разберемся, если вы захотите. Но это не значит, что вы не можете помогать другим. К тому же, вы не будете одна до тех пор, пока так не решите сами, помните?
И самое важное, то, что Зоуи сама поймет со временем, как она надеялась. Часто, помогая другим, мы помогаем себе в большей степени.
- Однако, не могу вам гарантировать стабильность в нагрузке. Работы может быть как очень много, так и очень мало. И домовика, как видите, у меня нет. Совсем не те условия для практики, которые вам были предоставлены в школе, - улыбнулась. - Однако свободы, я надеюсь, у нас будет тоже больше.
Прежде чем ответить на последний вопрос, долила чаю и дождалась, пока Зоуи поднимет на нее взгляд. Проговорила спокойно, но твердо.
- Над Шотландией магическое поле, купол, который был над школой, теперь расширен. Вы понимаете, что это значит?