Столик №6 - Эндриана Эбигейл и Зергиус Доннер

[Зергиус Доннер]

Кажется, даже вполне себе весело усмехнулся, услышав предложение Эндрианы. Покачал головой.
- Нет. В этой ситуации он только добавит страха, а не поможет. Но я не одинок. У меня есть кто-то, чтобы помочь.
Улыбнулся, немного удивляясь такому восторгу. Смущённо прокомментировал.
- Я считаю, что вы можете взять что-то подобное.
Снова сосредоточился.
Перед ним на столешнице сидит живой енот. Его можно вычесать и сделать ещё одного маленького игрушечного енота, можно выдрессировать, научив делать потешные трюки, и нести радость людям, в особенно голодную зиму его мясо можно употребить в пищу, а в совсем жестоком варианте из него можно сделать стильную шапку.
Но ему требуется деревянный гребень, который можно использовать как колющее оружие, которым можно расчёсывать волосы, а ещё эти волосы украшать.
Таким образом и енот, и гребень могут украсить причёску своего носителя, но для создания гребня совершенно не обязательно никого убивать.
Он осторожно гладит енота одной рукой, другой осторожно вводя ему безопасную, но эффективную дозу снотворного. Несколько минут и енот благополучно засыпает, его сознание растворяется в неведомых человеку енотьих снах, а он, между тем, осторожно, но крепко закрывает это сознание ровно на десять часов.
Тело енота начинает пластично изменяться, чтобы образовать новую форму. Теперь это, увесистый, чуть изогнутый гребень из красного дерева, около пяти дюймов длиной, со стройным рядом зубцов и изящной резьбой на рукояти в виде атакующего льва, стоящего на задних лапах, которого он прекрасно себе представляет, потому что не раз видел герб Гриффиндора.
У него был живой енот, из шкуры которого можно было изготовить красивую шапку, а теперь есть деревянный гребень, который также способен украсить причёску своего обладателя, только для его создания не нужно брать грех на душу.
Зафиксировал в сознании предельное время превращения - десять часов, указал на енота палочкой и шепнул:
- Verti Vivus Angustus.
Дождался, пока Эндриана заберёт гребень и, как ни в чём ни бывало, допил сок, дотянулся до колокольчика и позвонил, вызывая официанта.

[Лайв Хогвартс]

Енот Эндрианы, продолжая пятиться, сам не заметил, как, кажется заснул. А гребень занял свое место в кармане девушки.

Официант, словно он ждал вызова, появился рядом со столом, с укоризной глядя на молодых людей, которые до сих пор не заказали ничего сверх изначального минимума. Но укоризна из взгляда быстро пропала, сменившись вежливым равнодушным радушием.
- Вы меня вызывали? Готовы сделать заказ?

[Эндриана Булстроуд]

Вот в чем-чем, а в не-одиночестве рейвенкловца сомневаться не приходилась.
Картина приобретала не такие темные и пугающие образы, какими обрисовывалась изначально, и это... даже радовало. Если есть хоть один возможный выход, стоит ведь им воспользоваться.
Так что спокойно улыбнулась в ответ, совершенно искренне предложив:
- Если вам когда-нибудь понадобится помощь, вы можете связаться со мной. - Даже если помочь, на самом то деле, могла мало чем.
И замотала головой активно - она то сможет? Ну вот превратить палку в другую палку сможет, если вспомнить и потренироваться, да, а это... это совсем другой уровень. Который, признаться, понравился настолько, что честно пообещала впредь не пропустить ни одной лекции по трансфигурации, и да, будет сидеть над этим кубом и шаром до последнего.
- Я никогда не видел, как меняются живые существа. Это кажется сложным.
Да и зачем дома кому-то нужно было что-то трансфигурировать.
Ойкнула, когда енот, смотрящий на нее, вдруг закрыл глаза, - так должно быть? И уже протянула руки, как на его месте оказался... гребень.
Резко бросило в жар - он был совсем не похожим, даже отдаленно не напоминающим, однако образ в голове невольно, совершенно не нарочно связал этот гребень... с несколько иным. Не деревянным, а золотым, не со львом на рукояти, а бриллиантами. Который буквально был символом всего... чего боялась.
Сердце вновь забилось, дыхание восстановилось. Оцепенение прошло также быстро, как началось.
Едва заметно мотнула головой, позволяя себе отпустить эти мысли. Не на каждую же расческу теперь... так реагировать.
- Гриффиндор, - выдохнула, подхватывая предмет в ладони и провела подушечками пальцев по эмблеме. А ещё - ее енот! - Вы делаете удивительные вещи, - похвалила заслуженно и запрятала, оглянувшись по сторонам, гребень в карман.
Сложила руки перед собой, вот совершенно, абсолютно и точно-точно своей игривой улыбкой с хитрыми глазами не показывая, что они совершили только что нечто не очень, сдается, законное.
А потом все же пришлось вернуть едва более наигранно равнодушный вид... чем, кажется, их операции совершенно не помогала.
- Нет, сэр, мы не голодны, - вежливо ответила, пытаясь поймать украдкой и взгляд Зергиуса - он же не голоден? - Мы бы хотели... завершить вечер. – Кажется именно так официант отзывался о возможности уйти.
Напряглась. А что на счет вопросов? Ох, надо было пройтись все же по основным событиям первой магической войны!

[Зергиус Доннер]

Поднял удивленный взгляд на Эндриану. Коротко кивнул.
- Спасибо.
И лишь усмехнулся пантомиме гриффиндорки и её словам.
- Кажется. Отец учил этому на четвертом курсе.
Оценил реакцию Эндрианы на гребень и чуть нахмурился. Тот получился как надо, но, по всей видимости, он как-то не угадал с самим конечным предметом.
Легко кивнул на комплимент и вновь вернул на лицо хмурую мину, потому что подошёл официант.
- Да, посчитай нас.
И что там за стандартные вопросы..

[Лайв Хогвартс]

Официант на мгновение нахмурился, но потом морщины разгладились и лицо вновь стало вежливо-улыбающимся.
- Вам предстоит ответить на три вопроса, которые будут одинаковы для вас обоих. Они покажут, насколько хорошо вы узнали друг друга на этом вечере. Вопрос первый - какой любимый цвет вашего собеседника? Вопрос второй - какой любимый напиток вашего собеседника? Вопрос третий - какой статус крови вашего собеседника?
Замер, внимательно глядя на парочку за столиком.

[Эндриана Булстроуд]

Ожидала честно, пока официант заулыбается и скажет, что это шутка. Но либо это была длинная шутка, либо идти в комики ему не стоит.
Шумно выдохнула. Лучше бы все же история магии.
Отвела взгляд куда-то в сторону. Это ведь так глупо. Иногда всю жизнь с человеком знаком и про любимый цвет не имеешь понятия, а тут...
- Мы не могли так много обсуждать за такое короткое время, - не сдержалась от упрека, совсем забыв, что это игра не по их правилам. - Если мы не можем ответить правильно?
И перевела взгляд на Доннера. Это не честно совсем. Он ведь не девочка - нельзя называть просто розовый. А вдруг его любимый цвет - цвет облаков в утреннем рассвете? Как это угадать?
- Синий, - выдала самое очевидное.
Выводы строились, признаться, стереотипные.
- Любимый напиток ... чай? - с сомнением то ли ответила, то ли спросила. - Зеленый чай, - уточнила.
В Хогвартсе настолько одинаково относились ко всем статусам крови, что последний вопрос показался даже каким-то неправильным.
- Полукровка, - выдала более уверенно и добавила, уже сделав паузу. - Наверное.

[Зергиус Доннер]

Вздохнул и переглянулся с Эндрианой. Проблема в том, что эти вопросы ему неплохо бы было задать самому себе. Ну правда, любимый цвет? Почему он должен быть один? Да и напиток.. ладно.
Услышав ответ сокурсницы, улыбнулся и взглядом указал на собственный полупустой бокал. Хотя почему нет, чай, особенно тот, что в последнее время заваривал Ника, ему тоже был очень по душе.
Прищурился, изучая девушку взглядом. Пожалуй, ответ на последний вопрос он знал, за столом Эндриана держалась с теми манерами, от которых он, в своё время, старательно отучался, из упрямства стараясь отличаться от родни по отцовской линии.
Вздохнул и произнес:
- Красный. Глинтвейн. Чистокровная.

[Лайв Хогвартс]

Ответил девушке, глядя на нее с удивлением.
- Вы сами меня вызвали, мисс. Мне стоит уйти?
Тем не менее, дальше выслушал ответы спокойно, доставая откуда-то из карманов по маленькому бумажному сердечку. Два из них достались Эндриане, и еще два - Зергиусу. Повернулся к девушке, как-то разом напоминая не совсем человека - интонации в точности повторили то, что уже звучало ранее.
- Любимый напиток?
А затем обратился к юноше.
- Любимый цвет?

[Эндриана Булстроуд]

О да. Стоит. Официант ведь явно не отличался тактичностью.
С сомнением посмотрела на мужчину.
– И мы тогда тоже можем уйти?
Сама улыбнулась ответам. Цвет красный любила едва меньше другого.
Взглядом указала на себя, затем подняла голову и, очень-очень многозначительно посмотрев на рейвенкловца, ме-едленно кивнула.
Да. Почти красный. Он стоял на втором месте - не то обвинят ещё в непатриотичности. Как для старосты - вдвойне. Как и с глинтвейном. А ведь, когда впервые побывала на Гриффиндоре, этот напиток совсем не нравился. Сейчас же - вспомнила их с Анкой удачные рассказы о факультете - три кружки подряд были разминкой.
Львёнок точно туда что-то подмешивают - не зря же всем нравится.
Удивилась собственной удаче - ничего себе! Даже улыбнулась шире. Цвет казался самым сложным. А напиток...
Приняла валентики, покрутила в руках - и зачем только? Награда за правильные-
Заставила себя остановится и покоситься на официанта. Откуда он знает их любимые цвета и напитки и... статусы крови?
Теория о воздействии на их сознание вдруг показалась небезосновательной.
Дёрнулась. А. Да. Напиток.
Заметила, конечно, жест Зергиуса, догадываясь, но все же...
Теперь уже набрала в лёгкие воздуха
– Сок. Апельсиновый, – выдохнула.

[Зергиус Доннер]

Два из трёх - неплохо. Принял сердечки и разглядел их. Приподнял бровь и вопросительно взглянул на официанта. Это вообще к чему?
Вернул взгляд Эндриане и внимательно проследил за её мимикой, понимая намёк. Ну.. кажется понимая. Женские намёки - это вообще вещь весьма неоднозначная.
Снова дождался ответа гриффиндорки, кивнул ей с улыбкой и ответил сам:
- Синий?
Коротко подмигнул сокурснице, поймав её глаза.

Тепло. Светло. И пахнет вкусно. Сидит на стуле. Ощущает себя живым. Ощущает! Удивительно. Как, оказывается, это ценно - ощущать.
Девушка напротив - кажется, Эндриана? Кажется. Память делала кульбиты, отказываясь вспоминать хоть что-то действительно нужное. Его зовут Лёринц Месарош. Уже хорошо. Что он делает здесь? И где это - здесь?
Что, мерлин, здесь происходит? Почему у него ощущение, что он забыл что-то очень важное? Самое главное в жизни? Ему надо бежать, это точно. Но куда? Зачем?

[Лайв Хогвартс]

Официант отдал еще по сердечку Эндриане и Зергиусу, выпрямился. И явно приготовился говорить что-то еще, когда вдруг замер.
Бумажные сердечки в руках у Эндрианы разом вспыхнули и исчезли, словно их и не было.
- Любимый цвет...
Официант остановился, явно не зная, что ему сейчас делать, и перевел взгляд на юношу, глядя на него пристально.

[Эндриана Булстроуд]

Синий. Как океан или небо. Как нечто бескрайнее и свободное.
И сок. Апельсиновый.
Победно усмехнулась рейвенкловцу в ответ и приняла третье бумажное сердце - тоже ведь на память.
В следующее мгновение, правда, осталась с замершим на пустых руках взглядом. Посмотрела было на сокурсника, ожидая, что и его валентинки пропадут, но... они были в порядке. В отличие от него самого.
- Зергиус? - позвала тихо, стерев улыбку с лица и зло посмотрев на официанта - чего еще застыл тут? - Все в порядке?
Даже оглянулась назад - вдруг за ней окровавленный призрак стоял?

[Зергиус Доннер]

Судорожный вдох. Подступившая тошнота. Ощущение чужого присутствия - резкое, острое, страшное. Чужие мысли, чужое недоумение.
Тряхнул головой, сдавил виски дрожащими руками. Отвык, потерял бдительность, ослабил защиту, дурак. Но он умеет. Он знает. Он помнит. Он может ответить на вопрос "кто я?".
Тяжёлым усилием подавил чужое сознание. Глубоко вздохнул и рукавом стёр холодный пот со лба. Перед ним лежали три маленьких бумажных сердца. А в руках Эндрианы - лишь пепел. Леринц Месарош не любит апельсиновый сок и цвет небесной глубины.
Поднял глаза на девушку и качнул головой.
- Нет.
Повернул голову к официанту.
- Простите, мы должны идти.
Сдавил пальцами переносицу и закрыл глаза, стараясь сосредоточиться.

И снова острое ощущение реальности, которая была материальна. Настолько, что хотелось плакать еще и от мысли, что теперь он действительно сможет плакать. Слезы - это просто слегка соленая жидкость, так чего же он так этому рад?
Так, он - колдомедик. Из... Венгрии? Нет, кажется, нет. Шотландия - вот эта мысль вызывала настоящий отклик. А еще он почему-то знал, что важна Франция. Очень, очень важна.
Не отвлекайся, Леринц, это слишком подозрительно. Не вызывать подозрений и быть настоящим. Настоящий. Он - живой. Это равнозначно «настоящий»?
Поднять ладонь и поднести ее к поверхности стола. Положить. Шершавый и холодный. Удивительно!
Как же ему не хватает этого мира. Но почему это так? Что он никак не может вспомнить?

[Лайв Хогвартс]

Официант потянулся за бумажными сердечками, словно сам себе не доверяя. И опустил руку, глядя на юношу почти с ужасом.
Указал на дверь.
- Вы свободны. К сожалению, мы вынуждены предупредить вас, что повторное посещение нашего заведения для вас крайне нежелательно.
Поклонился и ушёл, делая пометку в блокноте о внесении этой парочки в черный список.
А дверь, ведущая на улицу, распахнулась.

[Эндриана Булстроуд]

Растерялась совсем - что нужно делать? Что?
– Тебе плохо? – какой логичный вывод. Явно же не хорошо.
Но твёрдо кивнула и поднялась, сдержав желание съязвить крайне неприятному официанту. Желания являться тут вновь все равно не было.
Да. Надо уйти отсюда и как можно быстрее. Наверняка это проделки этого чертового кафе.
Обошла стол и аккуратно положила руку на плечо Зергиуса, слегка склонившись и стараясь поймать его взгляд.
– Идём? – также тихо спросила.
И, закусив губу, предложила:
– Я проведу тебя в больничное крыло?