Железнодорожная станция в Хогсмиде. Рождество 1997

[Ричард Нортон]

Настроение у Дженни портилось при упоминании Доу примерно так же быстро, как у Снейпа. Только Снейпа можно было понять: Доу претендовал на его жену. А на что такое брентоновское он мог претендовать? Не на жениха же!
Приобнял Брентон за плечо, как боевого товарища, и покивал с серьезным видом.
- Там, да. Спасибо, Дженни. Знаешь...
Наклонился к уху девушки, отодвигая в сторону непослушную прядь.
- Я приготовил ему подарок на Рождество. Вот и пришел встретить с поезда. Глянь, ему понравится?

[Дженнифер Нортон]

Вот, он и обнимает ее как-то не так!
- По...подарок? - такого даже она не ожидала.
Подарок! Доу! Встретить!
Грустно взглянула на этот самый подарок. Кажется, это была какая-то форма. Почему-то с юбкой, но, наверное, это из-за шотландских традиций?
- Хороший подарок, - поджала губы. - Уверена, он будет рад. Ты очень добр к нему.
Хотела на этом и замолчать, но было так обидно, что никак не молчалось:
- Зачем тебе тогда невеста, если у тебя есть твой Доу? - сосредоточенно уставилась на носки своих зимних ботинок. - И твоя гвардия. И твои террористы. И твои студентки...и...и...
И вообще всё! У него было вообще всё, и всё было лучше, чем она! С кем угодно он согласился бы покататься на этом поезде, только не с ней!

[Ричард Нортон]

Нахмурился, поглядывая на девушку примерно так же, как на первом курсе, когда она не могла осилить примитивные заклинания - с неодобрением. Что значит "хороший"? Что значит "добр"?
И уже набрал побольше воздуха в грудь, чтобы прочитать Брентон лекцию на тему самоуважения и гордости, как ее броня дала трещину. Заплачет? Ударит? Сбежит?
Но невесты хватило только на слабое возмущение.
Рывком развернул ее к себе и поднял подбородок, заставляя смотреть в глаза.
- Лучше. Это сейчас было лучше, мисс Брентон, но все еще даже до "Слабо" не дотягивает. Скажите мне, где моя невеста? Где гордая и упрямая девочка, которую я когда-то заметил? Я спросил, не убила ли ты его в поезде, а ты что решила? Что я ему платье из последней коллекции "Патриотов Шотландии" купил?
Отпустил. И тихо спросил.
- Зачем тебе жених, в котором ты постоянно сомневаешься?

[Дженнифер Нортон]

Уставилась на жениха в совершенном отчаянии. Где его невеста? Значит, он узнал ее лучше и разочаровался? Ему нравилась только такая она, которая его ненавидела? А настоящая - слишком ... слишком "слабо"? А потом они поженятся, и он будет с каждым днем все больше и больше разочаровываться в ней, пока она не станет для него окончательно невыносимой. И тогда он сам начнет ее ненавидеть. И как всё будет дальше, она уже знала. В общем-то... в общем-то она могла бы сразу догадаться, что так и будет.
- Прости, - выдохнула.
Сейчас надо было сказать другое. Надо было узнать, не хочет ли он разорвать их помолвку, пока она не навязала ему себя на всю жизнь. Но спрашивать такое было слишком, невозможно страшно. Так что она могла только смотреть на расплывающееся от навернувшихся слез лицо жениха и повторять то, что умела:
- Прости, пожалуйста...
Шмыгнула носом. Зачем ей жених? Он бы еще спросил, зачем ей солнце!
- Затем, что...
Замолчала. Говорить о своей любви внезапно стало тоже страшно.
- Что...
Ну, должен же был найтись какой-то другой ответ? Такой, который бы понравился мистеру Нортону. И за которым можно было бы спрятать правду. Вот только в голове, как на зло, сейчас все запуталось. Другие, прежние попытки угодить то отцу, то Темному Лорду, мешались уже с новыми, связанными теперь с ее женихом.
- Я... я больше не буду, - пообещала.

[Ричард Нортон]

Закатил глаза к небесам, спрашивая, за что ему все это, а потом молча сжал невесту в объятиях и аппарировал. Туда, где им могли помочь. А могли все испортить. Но даже это будет лучше того состояния, в которое все глубже и глубже проваливалась Дженни.

[Анна Авилла]

Сердце бешено колотилось, пока неслась прочь из поезда. Совершенно не замечала ничего вокруг, поставив себе искреннюю цель - найти на этой станции уборную. Кажется сейчас так ненавидела, что еле сдерживала себя от того, чтобы не сжечь эту чертову рождественскую елку. Руки просто зудели и просили вредить, портить, рушить. Сам факт того, что однажды пропускала это чувство через себя, нисколько не остужал пыл, а должен был! Ничем хорошим та история не закончилась.
Сжала кулаки, неприятно царапая ладонь сломанным ногтем. Опустила взгляд и тупо уставилась на руку. Замок. Это об замок она выдрала, да. С каким-то маниакальным удовлетворением отодрала остатки ногтя и с кровоточащим пальцем направилась к заветным буквам, обозначающим женскую уборную.
Как же сложно справиться! Огонь бурлил внутри, жег нёбо, оставлял горечь на языке. Часто дыша спряталась в одну из кабинок, с грохотом опуская крышку унитаза. Уселась, упираясь локтями в колени и закрывая глаза, словно надеялась затолкнуть горячие слезы обратно. Сидите там! Не вылезайте! Не вылезайте, говорю!
Чувства внутри невыносимо корежили и выворачивали. Ей совершенно не нужен был этот снисходительный тон. Ей и нравоучения не нужны были. Пока давила кулаками глаза, проговаривала себе:
- Все в порядке. Ерунда. Все в порядке. Соберись. Пожалуйста.
Казалось бы, что такого сказали? Если убрать выпады Анастасии, которые частично вышли взаимными, то по факту они обсуждали проблему, нарисовавшуюся на горизонте. Анне была нужна помощь. Сейчас злило уже не купе и Доннер с Романовой. Злилась на себя, потому что последнее время реакции на происходящее были другими. Не теми, к которым привыкла. Дурными. Сама она была дурной и глупой. Все правильно ребята сказали. Шумно всхлипнула, поднимая глаза к дверце. На ней кто-то нацарапал загадочные буквы С.С и сердечко. Всхлипнула еще раз, утирая рукавом слезы, которые смогли преодолеть дамбу в виде ладоней. Эти буквы и дурацкое сердечко неприятно царапнули горло, заставляя снова уткнуться в кулаки. Да что б тебя, Анна! Казалось это могло идти бесконечно!
Повсхлипывала еще энное количество раз, поднялась и толкнула дверь. С этим нужно что-то делать. Покрутила вентиль. Вода из под крана полилась ледяная. Сунула кровоточащий палец, сквозь слезы рассматривая расплывающиеся пятна. Это пройдет.
Несколько раз умылась холодной водой и, избегая смотреть на себя в зеркало, вышла из туалета. Направилась к школе, пряча в капюшон мантии лицо, опухшее от слез. Скорее бы в башню, в кровать, под одеяло. Это тоже пройдет. Все пройдет..