Школьный Двор

[Лайв Хогвартс]

Совы покружили пару секунд на месте, словно не были уверены, в какую сторону лететь.
А затем направились в сторону чащи леса

[Чарльз Уильямс]

На то, чтобы понять, что он задал не очень хороший вопрос, потребовалась секунд десять. А ещё недоумевающий взгляд, который перешёл в извинения:
- Прости, я... В общем, забудь что я что-то спрашивал, хорошо?
А потом вздохнул, и направился вместе с неофитом в замок. Молча. А когда они уже были во дворе, молчание пришлось разорвать, потому что неофит же ничего не знает!
- На территории школы работают временные петли. Информация о них...
Принялся рыться у себя в рюкзаке, ища ту самую брошюру для неофита.
- Написана здесь, - закончил фразу, протянув брошюру неофиту. - Почитай, там должно быть всё. Или только общие правила. Я точно не помню. Но если что, ты всегда сможешь спросить у меня. Сейчас или... Или в другой раз. Я обычно нахожусь в читальном зале...
И почему-то улыбнулся. Обещая, что он там будет, он действительно там. Постоянно. Ведь кураторам неофитов не полагается отдельный кабинет! Но зато он каждый день мозолил глаза библиотекарше, хоть она уже к его постоянному пребыванию там привыкла.
- И в гостиной Слизерина я бываю. Можно меня и там найти, если в библиотеке меня нет.
Выдержал паузу, а потом спохватился:
- А, я же забыл тебе про самое главное рассказать - про учёбу. Ну ты это, на карте смотри. Там отмечены места, где проходят занятия. Только это... места. Обрати внимание на это. Расписание весит на доске объявлений в большом зале. По этому пункту есть вопросы? - спросил почти как мистер Грант на лекции.
И направился в сторону Синей башни.

[Эйдан Пранг]

Эйдан после извинений Чарльза лишь медленно кивнул, не проронив ни слова, лишь следовал по пятам за куратором.

После нескольких минут неловкого молчания, Эйдан взял брошюру, которую осмотрел со всех сторон и потом кратко пробежался глазами по ней. Затем неофит ответил:
- В читальном зале, хорошо! - сказал Эйдан.
"В читальном зале..." - продумывает Эйдан, осматривая школьный двор и сам Хогвартс. Там, в читальном зале, Эйдан будет не один раз, в ходе обучения, а это значит, что с Чарльзом он еще увидится. Но, пока что, Эйдану больше хочется наслаждаться моментом, а не судорожно плавать в вопросах, на которые, вероятнее всего, будет меньше ответов, нежели еще больше вопросов.
- Вопросов пока нету... - решил соврать Эйдан. У него действительно было много вопросов, но молодой Пранг считает, что на них ответы он найдет сам рано или поздно.
Засмотревшись на красоты места, Эйдан не сразу начал следовать за Чарльзом, который направился к Синей башне. Но в итоге, спустя пару мимолетных секунд, неофит пошел за куратором.

[Анна Авилла]

Остановила красноречивый взгляд на Зергиусе. Анна устала от духоты замка больше, чем хотела есть. Как удачно, что рейвенкловец предпочитал иметь при себе экстренный перекусон. Секунду размышляла, относится ли это к приличному, и с кивком приняла кулек.
- Орехи, сухофрукты подойдут. Спасибо! Что еще у тебя завалялось в бездонных карманах мантии?
Рассмеялась, изучая содержимое кулька и тут же пробуя нечто похожее на сморщенный виноград.
Погода на улице была прекрасная. Такая же прекрасная, как ответ Анки о профессоре. Классный? Никогда не измеряла такой линейкой преподавателей. Тренер Ларсен, пожалуй, классный, да. Значит ли это, что профессор Доннер для Анки такой же, как тренер Ларсен для Анны? Или классность - очень субъективная мера? Протянула куль с орехами ребятам, приглашая присоединиться к трапезе на ногах. Следующее пояснение внесло некоторую ясность. Но настолько некоторую, что уточнила, пережевывая третий сморщенный виноград.
- Ты будто заранее знала, что мисс Брентон на тебя подумает. Поэтому он, да? Мы бы подтвердили, что это не ты. Разве этого мало?
Может быть однажды Анна поймет, чем живут местные, но не сегодня судя по всему.
- Что это за великолепный орех?
Показалась на ладони тот самый виноград, адресуя вопросительный взгляд Сержу и Анке.
Призналась следом за гриффиндоркой.
- Потеряно. Не понимаю я местных традиций и правил. Зачем этот семинар?
Мисс Брентон решила кроме сферы заклинаний упороться в социальную сферу? Или же проблема в том, что в школьной форме было целых две миссис? Прошептала.
- У вас тут глобальное падение моральных устоев произошло что ли?

[Зергиус Доннер]

Приподнял бровь, делая загадочное лицо.
- А всё тебе расскажи! - усмехнулся Анне в ответ.
На комментарии Анки по поводу отца нахмурился. Он классный.. оказывается.
Сперва отказался угощаться собственными орехами, но потом все же протянул руку, немного пошебуршил в пакете и извлёк арахис в глазури.
- Почему так? Почему с тобой он классный, а со мной.. или это не так работает? И ты просто иначе воспринимаешь?.. Эх.. - махнул рукой, невольно вспоминая последний конфликт, коих хватало.
Сперва рассмеялся, а потом удивился вопросу Анны.
- Ты серьезно? Никогда не пробовала изюм? Это не орех, если что, а сушёный виноград.
Разом растеряв весёлость, скосил внимательный взгляд на Анку, но ничего особенного не увидел.
- Ужасно - это не норма. Мы можем помочь?
На ответный же вопрос пару секунд задумался, а потом пожал плечами. Ответил с невеселой иронией:
- А я нормально. Баллы получил, рейв в грязь не окунул, весь из себя приличный, не пью, не курю, с девочками не целуюсь. - тяжело усмехнулся. Хотелось, чтобы доля сарказма в этой фразе была большей, но уж как есть.
Взглянул на Анну уже с улыбкой.
- Уверен, падение моральных устоев здесь не прекращается со времён основателей. Запереть в одном месте группу разнополых пубертатных подростков и ждать, что они будут смиренны и приличны? Глупо, по-моему. Или в Кастелобрушу никто не целуется? - спросил с видом человека уверенного в ответе. - А в Дурмстранге?
Насчёт суровой северной школы так уверен не был, но не верил, что даже жестокими и неотвратимым наказаниями можно было причесать всех одинаково. Добиться отсутствия ранних беременностей - может быть, но любовных писем и поцелуев..
- А семинар - очередная попытка замученного классическим чистокровным воспитанием человека что-то изменить. Совершенно бессмысленная. Я конечно не ожидал, что кто-нибудь начнет протестовать трусами прямо на семинаре, но так даже показательнее вышло.
Тряхнул головой, осознав, что разболтался.

[Анка Копош]

Покачала головой, отказываясь от угощения. Только подавиться собственной горечью не хватало. Удивленно уставилась на Анну, не зная, с какого бока подойти. Решила, что со среднего.
- Она прокляла Стефани. Мне просто нужен был кто-нибудь кроме нее, понимаешь?
Потерла переносицу. Только ей кажется, что это ненормально? Выдохнула и попыталась объяснить:
- Не меня бы, так кого-нибудь другого. Ей ничто не мешало уложить нас в один рядок там, и никаких подтверждений ей не требовалось.
Теперь, после всего, сомнений уже не осталось. Наклонилась, срывая какой-то пушистый фиолетовый цветок помятой наружности. Как он вообще оказался среди всех этих камней?
- Если у тебя есть палочка, ты не можешь ей просто размахивать направо и налево, разве нет? Это на-па-де-ни-е, а не наказание и не что там она говорила. Хоть горшком это обзови. Нет, - мотнула головой. - В нормальном мире. И профессор Доннер из этого мира. Он справедливый, отлично объясняет, добрый...
Посмотрела на Сержа искоса. У него проблемы с отцом? Ну, не ей удивляться, собственно. Но на озвученный вопрос все же ответила, не спеша заходить дальше и расспрашивать.
- Потому что я просто студентка? - предположила. - Какой с меня спрос? Выставит из магистратуры за раздолбайство, и пойду я гулять.
Пожала плечами, сосредоточенная больше на том, как бы измочалить в пальцах цветок посильнее. Легче, конечно, не становилось. Даже смешной диалог про изюм почти не смог пробиться сквозь тучку, которой она себя сейчас окружила. Попробовала пофыркать, словно приноравливалась к нормальному тону.
- Целуются. Но в Дурме ты знаешь, за что и как именно получишь. Видимо, студенты потупее, чем в Хогвартсе, раз им требуется нормальный рабочий устав доносить, - пробурчала и махнула рукой. - У вас же тут вообще... самоуправление.
Было ли это грустной реальностью военного времени, не знала. И думать не хотела. Ей и без чужих взрослых сложностей хватает своих и... тоже взрослых.
- Вы помогаете, - улыбка, хоть все еще кривоватая, прыгнула на лицо сама собой. - Прямо сейчас. А куда мы идем?
Повертела головой, осознавая себя во дворе. И тут же отмахнулась от мыслей о том, что ей что-то там осознавать надо. С ребятами было до того нормально, что аж правильно. Кажется, она собиралась насладиться этим чувством по полной программе. Кивнула Сержу в его рассуждениях и даже тыкнула рукой с остатками цветка.
- Она не просто замучена этим воспитанием, она его... придерживается? Она хочет, чтобы и мы его придерживались. И я могу согласиться, что надо меня осуждать, потому что с точки зрения английской традиции быть незамужней с ребенком - тот еще стыд и позор. Но раз для этой же традиции нормально не осуждать отца моего ребенка, потому что его происхождение позволяет делать со мной, что ему вздумается, то...
Рубанула рукой по воздуху в досаде, растаптывая об кулак несчастный цветок.
- Пусть в Запретный лес идут все эти англичане и со своими традициями там... целуются.

[Анна Авилла]

- Мне показалось, что миссис Снейп просто плохо стало. Не зря же она на подоконник села, там воздуха больше, - неуверенно заметила в ответ на обвинения Анки. Прикусила губу, стараясь не подпускать к себе огорченное состояние. Вдруг это все было частью воспитательного процесса по-шотландски? Ведь нашлись те, кто поддержал мнение молодого профессора.
- Скорее она от безысходности так поступила. Она молодая очень, скорее всего преподает не так давно. Возможно не знала, как лучше угомонить их. Про Нильса мне Амайя сказала не очень веселые вещи, а та неофитка, Фенелла, столько наговорила про миссис Снейп..про любовное зелье и директора. Это правда?
Не то чтобы это сейчас было важно. Фенеллу этот выпад не красил в любом случае. Но если среди руководства школы процветает такое принуждение и насилие, то что ожидать от молодого преподавательского состава.
С любопытством слушала продолжение разговора о классности профессора трансфигурации. Спрятала сочувствующую улыбку, когда Серж обозначил в общем-то то, чем сама задавалась многие годы. Не про мистера Доннера, конечно. Задумчиво ляпнула.
- Строгий. До обиды серьезный и порой глухой к проблемам, которые таковыми не считает.
Да, сеньор Авилла, вы тоже должно быть классный в чьих-то глазах. Заела мысли порцией странных орешков.
- На солнце сушеный? То-то мне вкус знакомым кажется!
Порадовалось неожиданному гастрономическому открытию. Поняла, что Анка уже уничтожила все что было прекрасного в этом неказистом цветке. Ох! Мягко обняла гриффиндорку за плечо, продолжая идти рядом бок о бок и задавая направление в сторону озера. Легонько потрясла сжатое плечо.
- Хэ-эй!
Путь к озеру знала только по карте и видам из совятни. Ребята же поправят ее? Хмыкнула, но не подвергла сомнению сказанное Сержем про его благовоспитанное поведение. Он свиданится с книгами?
- Как же Илона? - вопрос вырвался быстрее чем успела подумать. Кто же лезет с личными вопросами! Смутилась от своей беспардонности. Но, в итоге, она его девушка или нет?
- Прости. Это не мое дело.
Виновато адресовала Зергиусу, пытаясь вспомнить в какой момент на Хаффлпаффе ей показалось вот то, о чем она коряво спросила.
Неуверенно ответила насчет непотребств в Кастелобрушу.
- Целуются. Наверное... Я как-то не следила, если честно.
Фернандо и Доминика - известная пара с самыми крепкими отношениями на протяжении четырех семестров. Не рис же они перебирали, когда ходили на свидания на День Святого Валентина? До поцелуев Анне было как до луны. Далеко и неправда. Как вести такие разговоры тоже не представляла. То что ляпнула про Илону до сих пор сидело стыдом на щеках. С радостью переключилась на обсуждение мисс Брентон.
- Не представляю, как можно навязать свою модель воспитания. Это как из готового глиняного горшка пытаться сделать столовые приборы.
Бросила взгляд на Анку, вспоминая какие гадости сообщила миссис Снейп для всей аудитории.
- Женщиной быть всегда несправедливо. Страшно, что при всей несправедливости одни судят других, вместо того чтобы объединиться и надавать в морду обидчикам.

[Анна Авилла]

Понуро брела из Хогсмида, размышляя, где она так неудачно повернула не туда. Обида на отца вскипала волной, которая расходилась мягкими барашками "сама виновата". Остановилась у входа в школу, притаптывая снег ногой. К кому можно направиться? Майя? Она обязательно начнет уточнять. Анка? Она должно быть с малышом в Хогсмиде. Хель? Она строгая.
- Да что же как сложно..
Закрыла глаза и подставила лицо летящим снежинкам. Просто выдохнуть. Фу-у-уух.

[Зергиус Доннер]

Ах, рождество! Время красоты, волшебства, душистых елей и планового геморроя с подарками.. и если с родственниками всё плюс-минус было понятно, то некоторые знакомые вызывали прямо-таки недоумение.
С довольно объемным красно-снеговиковым праздничным пакетом подмышкой показался из ворот замка. Глубоко вдохнул, огляделся и бодро и улыбчиво зашагал в сторону совятни. Засмотревшись на привычную, но от того ничуть не менее притягательную зимнюю магию, что украсила инеем каменные арки и осторожно разместила сугробы на всех сравнительно горизонтальных поверхностях, не сразу заметил знакомую фигуру. А заметив, не сразу решился подойти, потому что официальная встреча была назначена на куда более позднее время и.. вызывала некоторое беспокойство, да.
Но гриффиндорка выглядела уж очень несчастной, поэтому перехватил свёрток поудобнее и двинулся к девушке.
- Энн, привет! Всё в порядке?

[Анна Авилла]

Снежинки холодом таяли на щеках, а спокойствие так и не возвращалось. Очнулась, услышав свое имя. Так звал ее только один человек. Открыла глаза, удивленно рассматривая появившегося друга.
- Зергиус? О, ты какими судьбами тут? Привет, ага-да.
Взгляд остановился на подарочном свертке и вопрос отпал сам собой. Вид красивой упаковки сделал Анну еще более несчастной. Покачала головой и призналась.
- Не в порядке. Я - прогульщица. Моей стипендии не хватает на новое платье, а мои мне безбожно малы-ы-ы. И пода-а-арки. Все очень плохо.
Протянула трагично, стараясь не испытывать слишком много смущения от подобного объяснения. В конце концов, причина, по которой платье стало центром Вселенной, сейчас стояла рядом. Опустила взгляд на снег, продолжая носком выкапывать лунку. Так объясняться было проще.
- Я хотела идти на праздник в платье. Там же все по любому будут нарядные. Вот ты планировал наряжаться?
Вопросительно посмотрела на мистера Доннера. Этому парню шло абсолютно все. Он даже в простой школьной рубашке выглядел неплохо. Промямлила, словно оправдывалась.
- Это все отец зануда. Я честно говоря надеялась, что он шутил. Ну когда условия свои ставил.. Да еще и ателье в Хогсмиде шьет только форму. Я не знаю, куда сову направлять теперь. Столько нюансов. Кошмар какой-то!
Вывалила все свои переживания в кучу. Зачем она ему все рассказала?

[Зергиус Доннер]

- Я это.. подарки отправить, маме с сестрой. - ответил и стал внимательно слушать Анну.
И настроение его улучшилось! Ужасная, ужасная трагедия.. Пока он изображал сочувственную мину, внутри у него раскрывало крылья радостное и немного ехидное чувство. Ну правда, когда ещё представится шанс одновременно решить проблему со сложным рождественским подарком, сделать доброе дело и.. вот!
Дослушал скомканную речь гриффиндорки, уверенно кивнул и ответил:
- Так. Знаю я, как твоему горю помочь. Пошли со мной. Мерки и эскиз с собой?
И уверенно зашагал прежним курсом.
- И нет, я особенно наряжаться не планирую. Уложусь разве что.

[Анка Копош]

Случилось дурацкое. Она запнулась. О выступающую плитку, нелепо и, конечно, от усталости. И вот эта плитка взяла и выбила ее из ритма, заставляя затормозить, тупо уставившись под ноги. А куда она бежала-то?
Моргнула, сверяясь с наручными часами. Снова устроила себе окно в расписании, чтобы смотать на час домой? Эльфиха с ребенком справлялась, а она... Она с удивлением обнаружила, что тревоги нет совсем. Вот той, тихо тянущей вечно за сердце, толкающей вперед, к ребенку, заставляющей держаться за кроватку, подхватываться от любого писка, не сидеть на занятиях спокойно, и вечно думать, что она упускает что-то, потому что... Что, Копош?
Мотнула головой и пошевелила плечами, проверяя: да нет, точно нет. Заботы на месте, и столько, что крышечка закрывается едва-едва, а вот этой, поселившейся еще с беременности тревоги - нету. Когда пропала? Дни и недели полетели назад, разматывая клубок, она уже дошла в воспоминаниях до Рождества, а внутри ничего не отзывалось.
Потерла щеки, чувствуя, как разливается тепло, и вдохнула поглубже. Обернулась к громадине замка, задирая голову и пытаясь рассмотреть родную Башню. Рассмеялась и выпустила воздух из груди воздушным шариком. Больше года ей понадобилось, чтобы и вправду понять эту простую штуку: она может жить дальше. Не думать ее, храня под кожей воспоминание о гневе Хранителя, не стараться что-то исправить и даже не пытаться себя найти. Зачем искать, если она и так есть? Вот, тут, запнулась. Потому что бежала, потому что дела, потому что забыла, что что-то должна помнить.
Смех все никак не отпускал, становясь звонким в холодном слабо весеннем воздухе, а она закружилась, раскинув руки и чувствуя, как становится тепло и легко.
Ей совсем не обязательно каждую секунду торопиться к сыну, потому что никуда они друг от друга не денутся. Ей совершенно не требуется оглядываться и волноваться, потому что ее жизнь совершенно отличная штука, и в жизни этой, кроме целой тележки увлекательных вещей, есть, например, окно в расписании.
Остановилась, смаргивая легкое головокружение, и еще более решительно зашагала сквозь школьный двор.

[Эндриана Булстроуд]

Злость пробирала до костей - и не знала откуда она берется. Где находится этот бесконечный клубок, от которого ей все время так неутолимо плохо? Как ей до него добраться и сжечь дотла, наслаждаясь таким желанным покоем?
Не знала, куда этой злости уходить. На кого ее тратить, как не на себя, такую безрассудочно глупую. Все оставшиеся дни провела, копаясь внутри, пытаясь найти тот самый заветный выключатель, способный оборвать любые чувства, до неосязаемой боли оглушающие. Безрезультатно.
Должно быть стены подземелья в какой-то момент, какой она не помнила, начали давить с такой силой, что тело не выдержало и повело ее наружу. К воздуху и солнцу, ложащемуся на бледную кожу. Должно быть ей в действительности стоило вернуться к этой реальности, где на деревьях вскоре начнут распускаться листья, а воздух уже отчетливо пропах весной. Отпустить тревожащее и впустить новое и неизведанное.
Одними попытками, пожалуй, это и заканчивалось.
Взяла себя за плечи, прижимаясь к холодной стене. Здесь, в тени, можно было прислушаться к тишине, прикрыв глаза совсем немного. И отдаться ей в наслаждении, пусть ненадолго.
И успешно наслаждалась, едва не проваливаясь в дрему, до тех пор, пока шорох листьев не вырвал из равновесия.
Повела плечом, выглядывая из-за своего, ставшим укромным, места. И совершенно не ожидая увидеть то, что увидела.
Она забыла о Ее существовании, кто будет врать, и это - то единственное, что радовало от начала и до конца. Забыть о человеке, который приносил еще больше беспокойства внутрь.
Сжала губы. Уверена, что с удовольствием бы поразмышляла о возможном сумасшествии девушки, забыв о ней через мгновение, если бы не сверкнувший на солнце значок. Не узнать который было бы невозможно.
Если бы не зримое счастье, непонятное, граничащее с легким безумием, которое ей самой было недоступно.
Вжалась спиной в стену плотнее, сжала руки, зажмурила глаза, пытаясь прогнать испытываемое. И считать про себя, пока числа замедлялись и угасали на фоне громких мыслей. Нет. Обманывать себя было более невозможно когда неуслышанные чувства били изнутри до боли.
Отступила резко, успев лишь заметить спину девушки, уходящей... куда-то.
Хотела окликнуть. Не понимала, в целом, зачем. Убедиться в увиденном? Посмотреть в глаза и увидеть то, что видела с десяток раз?
Но вместо этого, оглянувшись по сторонам, направилась вслед с осторожностью и громким стуком сердца ее сопровождающим.

[Анна Авилла]

А это неплохой маршрут для пробежки! И чего она пыталась по равнине около озера нарезать круги? Другое дело здесь - четкое чередование лестниц и коридоров. В какой-то момент ушла в счет для своего дыхания и не вслушивалась в топот Амайи. Если она отстанет, позовет же? Выбежала во двор, останавливаясь и упираясь ладонями в коленки. Щеки горели огнем и прохлада улицы была очень кстати. Выгнула спину, делая глубокий вдох. Произнесла вслух через неровное дыхание.
- Башня. Нам. Башня. Нужна.
Осмотрелась по сторонам, прищуриваясь.
- Майя? Нам. Немного. Осталось. Газон. Вот. Топчем. Туда.
Махнула в нужную сторону и вот теперь обернулась к подруге. Она там жива? Не до конца понимала, что тут у местных с физическими нагрузками.

[Амайя Тайфер]

Вопросительно выгнула бровь, пытаясь понять о чём идёт речь. Анна только что поведала часть местной легенды или случайно раскрыла секрет тайного оружия огненного Дома?
-Ч-чего?
Ойкнула, соскальзывая со ступеньки, и активно замахала руками, стараясь не потерять равновесие. Утвердительно кивнула:
-Конечно, я знаю, где лазарет.
Оттолкнулась от стены, набирая нужную скорость для финального рывка.
С трудом поборов желание завалиться на землю, остановилась, упираясь ладонями в бока. Высунула язык наружу и сделала несколько глубоких вдохов. Устало махнула рукой в нужную сторону, вяло соглашаясь с шестикурсницей.
-Ага. Туда-туда.

[Коди Эверенс]

Из торопливого бега перешел на шаг, стоило пройти все лестницы, спуститься ниже, и наконец выйти во двор, вдыхая свежий воздух. Воздух послужил причиной остановки, которую тут же и совершил, смотря вперёд. Надо идти... Надо идти и встретиться. Записка, которую нервно держал в руках, указывала идти вперёд, потом свернуть, а потом исчезнуть со всех глаз, скрытый деревьями, сидя на берегу, смотря вдаль... Или же смотря на него.
Чуть поддался вперёд, вновь останавливаясь. Что-то приковывали к месту, не давая сдвинуться ни на дюйм. Может, это всё плохая идея, и лучше никуда не ходить... Вернуться в гостиную, налить глинтвейн, ждать новеньких, повторять рассказ за рассказом... Не чувствовать. Не будить то, что в себе ненавидел, потому что это мешало, и мешало ой как сильно.
Немного постоял на месте. Вот вернётся, вот сядет, будет в тепле и безопасности. А он... Там. Один.
Сделал шаг вперёд, затем ещё, и снова, продолжая путь.

[Мила Муншайн]

-… ты не подумай, я очень люблю и гостиную и спальню на Слизерине, но просто после уроков иногда хочется домой, в родное Поместье Муншайн. А ты не грустишь по дому, по семье? Я вот грущу, но потом вспоминаю, что у меня появился младший брат. У тебя есть братья? И все желания как-то сразу отпадает. Что мама, что папа, все время возятся с ним. Но еще я, когда дома, да и сейчас иногда, пишу дедушке. Он живет далеко в горах, но Цепка, это моя сова, всегда находит его. Ну не то, что прям в горах, а в небольшом храме, я думаю, но он не всегда сидит прям в храме, а ходит к магглам, но и волшебники его принимают, правда очень немногие. Так вот, он всегда мне отвечает, и его я очень люблю, а родители меня ругают, когда узнают, что я ему писала, поэтому все приходится делать по-тихому. Это он мне посоветовал спасать гусениц, мол так чистится карма, и рассказал, что они потом становятся бабочками. Я, конечно, ему не поверила. А потом, все собирала их и собирала, вот так и втянулась. Все говорят сумасшедший старик, а я думаю: это же наш сумасшедший старик, он - семья. Первопроходец Нирваны среди Муншайнов, звучит же. Вот ты бы отказался от родного человека, только из-за такого? – Мила все продолжала трещать, делая время от времени паузы, чтобы послушать Леви. Что-то ей подсказывало, что гриффиндорец не такой умелец вести беседы, как она, так что пришлось брать смол-ток в свои руки.

[Леви Коэн]

Честно пытался разобраться во всех хитросплетениях Муншайновской семьи, кивая со сосредоточенным видом и периодически угукая. Иногда так же честно забивал, отвлекаясь на какие-то свои мысленные рассуждения. Впрочем, кивать и угукать это ему не мешало. Внезапные паузы же, означающее, что от него ждут какого-то комментария, всегда заставляли вернуться на Землю. И так по кругу.
- Не, не грущу, - махнул головой отрицательно, - у меня два старших брата, - махнул головой положительно, - и еще две младшие сестры. Мы прекрасно успеваем надоесть друг другу за летние каникулы.
А вот Первопроходец Нирваны заинтересовал куда больше.
- То есть, ты хочешь сказать, что твой дед - буддист? Любопытно. А как так вообще вышло? Ну, в смысле, на сколько я знаю, в буддизме не практикуют магию. Да и как его занесло, он же чистокровный, да? Разве у вас, у чистокровных, не распланировано все с младенчества и до конца жизни? Особенно во времена, когда твой дед был моложе. Семья - поместье - работа где-нибудь в министерстве - балы - связи - семья - поместье - работа - балы и так далее. Не?
Усмехнулся, припоминая мамину толстую телефонную книжку.
- Эх, если бы мы прекращали общаться со всеми своими сумасшедшими родственниками... Но это так, мечты. Как минимум раз в год мама заставляет всех по очереди подходить к телефону и поздравлять тетушку Рахель с днем рождения. Даже папу заставляет. А еще поздравлять всех остальных тетушек, дядюшек, троюродных сестер левой пятки отца и четверородных кузин моего правого плеча. Я уверен, как минимум половина из них сумасшедшие.
Если задуматься, то пол-жизни их семейству приходилось проводить в телефонных поздравлениях под строгим надзором миссис Коэн. На холодильнике всегда висел календарь, и как минимум три дня каждого месяца в нем были обведены красной ручкой и подписаны, как "День рождение Того-то Тоготовича". В декабре количество дат доходило аж до пятнадцати! И хуже дней рождений дальней родни было только твое собственное день рождения, когда про тебя разом вспоминали все знакомые и не очень родственники и обрушивали на голову лавину никому не нужных поздравлений, пожеланий, советов и вздохов в духе: "Ты такой уже большой! Как мы давно не виделись!" Вот только подарков никто из них, от чего то, не присылал.

[Мила Муншайн]

Подставляла лицо летнему ветерку и скакала впереди гриффиндорца.
- Так значит ты - средний ребенок. Это здорово, можешь делать все что хочешь, родителям не до тебя, а старшие не хотят с собой брать, потому что ты - маленький. Вот только вырастают потом раздолбаи. А ты один такой волшебник на всю семью? – с магглорожденными она общалась очень редко, и не собиралась упускать шанс их изучить поближе.
- Да, как-то само вышло. Естественно, чистокровный, я – десятое, юбилейное, поколение с чистой кровью, – девочка задрала нос. – Дедушка всегда что-то писал, что-то читал, и вот он стал главой семьи, когда прадедушка Бисш умер. Никто ему слова не мог сказать против, и дедушка ушел. Короче, вот такой вредный совет: не стоит расстраиваться, если родители тебе что-то не разрешают, они когда-нибудь умрут, и резко станет можно все, – хохтнула Мила.
Замедлив шаг, поравнялась с Леви и понимающе покивала:
- Меня заставляют писать письма с поздравлениями всем, кто есть на родовом древе, плюс всем чистокровным друзьям семьи, плюс их детям. «Ой, миссис Злые Глазенки носила тебя на руках, когда ты была совсем малышкой, напиши ей! Ой, мистер Загребущие Ручонки работает с твоим отцом, отправь ему сову! Ой, и их сыну, мистеру Кривые Пальчонки, заодно, просто так, из вежливости», – передразнила маму, которая всегда ее бесила в такие моменты.
- А телефон, это же как мгновенные совы? Мне рассказывала одна девочка из Ильверморни, - продолжала расспрашивать слизеринка.
Невзначай подхватила парня под руку, и повела их к мосту.

[Леви Коэн]

Сегодня голову грело не только жаркое летнее солнце, но и полученное от мамы письмо с напоминанием о том, что если Леви собирается оставаться на втором курсе на третий год, то его тут же заберут из школы. Пришлось писать длинющее заверение, что все под контролем, что он вообще в шоколаде, магические знания бьют из его головы фантаном, оставляя сознание девственно чистым и нетронутым. Или что-то в этом духе.
Поэтому по дороге из совятни был полностью погружен в вычисления процентного соотношения важности настройки к рецепту в зельеваренье. Может там и не обязательно особо много колдовать?
Помимо прочего, Леви совершенно отвык стирать одежду вручную, склеивать разбитые чашки суперклеем, резать бумагу ножницами, очищать апельсины руками и еще кучу мелких вещей. Ладно, возможно апельсины он чистил немагическим способом и до этого, но сейчас вдруг резко стал скучать по одной только опции в любой момент воспользоваться Экспилатусом. Не получалось охладить столовский чай в жаркий летний день. Не выходило даже перекрасить все футболки в черный цвет в знак траура по утерянным комиксам и кроссовкам. Хотя нет, к удивлению Леви одна футболка все таки поддалась чарам. Возможно, потому что она была тёмно-серая?
Подводя итоги: на Леви свалились все тяготы жизни в одном флаконе. И лишь единственная радость мерцала одиноким лучиком света - Коди больше не вонял на всю комнату лаком для волос по утрам.