Главный Холл

[Лайв Хогвартс]

Портал в прошлое

[Мила Муншайн]

О встрече с хаффками Дэн решил не говорить, и Мила хорошо его понимала. Скорее всего, они его побили и Льюису, как мальчику щупленькому, не удалось их победить, а рассказывать, что тебя поколотили девчонки, никому не хочется. Слизеринке стало на секунду совестно. Но про совесть пришлось почти сразу забыть и продолжать уверять первокурсника, как она несчастна.
- Бред? Ты думаешь, я говорю бред? – Широко распахнула глаза. – Да я приуменьшаю, а не преувеличиваю. Конечно, на Слизерине таких обидных слов не услышишь: все свои. Но другие… Хотя, что уж другие, даже Снейп. – Показательно смахнула влагу с глаз. - Вот твой декан выпытывал информацию о твоей семье при первой встрече? А мой да! И это точно из-за того, что я чистокровная, он сам сказал. А еще, - понизила голос до шепота, чтоб Лоэн не услышал, – когда я попросила рассказать мне о маггловских вещах Леви, он назвал меня отсталой и обманул: сказал что авторучка - это дротик. – Нервно развела руками, вот, мол, как тяжела жизнь чистокровного в Хогвартсе, и понуро продолжила всхлипывать.

[Леви Коэн]

В целом игнорировать бредни и всхлипы Милы удавалось ровно до того момента, пока их не начал поддерживать Дэн. Брови сами собой поползли наверх. Мерлин, они что, издеваются?
- Дэн, - повернулся через плечо к шушукающемся, - только не говори, что ты поверил во весь этот спектакль! Она тобой манипулирует и давит на жалость. Очевидно же! Не такая она бедненькая и несчастненькая, какой прикидывается, просто пытается присесть тебе на шею. Уверен, шли бы мы не на "пикник", а в библиотеку делать уроки, она бы так яро и эмоционально не стала бы тебе жаловаться на свою жизнь. И ваще, Мила сама кому хочешь такое словцо может вставить, что мама не горюй. И я уверен, что не только словцо.
Не зря же девчонка так сильно заинтересовалась темной магией. Опасный элемент.
- Не ведись, я такие её представления уже видел.

[Даниэль Льюис]

Дэн слушал, слушал, слушал и голос Милы был словно гипноз. Перед глазами всплыла кудрявая девчонка, только что выбравшаяся из лабиринта и стоящая в кабинете своего декана. Девочка плакала, девочка не знала, куда деться, куда податься, отвечая на вопросы о своей семье. Даниэль словно почувствовал, как не хотелось ей говорить, что она чистокровная. Льюис уже было открыл рот, чтобы пожалеть слизеринку, как.. Леви! Гриффиндорец своим голосом скинул транс с первокурсника. Действительно! Разве не Мила была автором неприятностей тогда еще неофита на Хаффлпаффе? Разве не она раскрасила краской гостиную, а потом подло убежала, оставиви Даниэль объясняться? И Льюис задал себе вопрос: "А могли ли обижать такую девушку слизеринцы?". Стоило заметить так же, что при знакомстве с факультетом Слизерин, бывший неофит не заметил такой антипатии от сокурсников, какую только что описала Мила. Тогда слизеринка выглядела вполне себе спокойной...
- Мила, давай так. Мы с тобой поговорим позже, если хочешь кофе выпьем, но не сейчас, - теперь уже уверенно и как можно серьезнее сказал Даниэль. - Ты потом мне все-все расскажешь.
И мальчик повернулся к гриффиндорцу:
- Идем!

[Мила Муншайн]

Резко повернулась и чуть ли не зашипела на Леви. Однако чего-то другого от него ожидать было сложно, а вот Дэн…
- Я тебе только что говорила, как он меня обманул, как мне тяжело. А ты, ты! – Уже настоящие слезы обиды наворачивались на глаза Милы. – Кофе! Какое еще кофе! Ничего я с тобой пить не буду и говорить тоже не буду.
Смерила яростным взглядом Льюиса. На языке вертелось много острых слов, но подошло только дно, которое она и выплюнула презрительно:
- Предатель.
Ураган внутри разрастался, и его срочно нужно было куда-то выпустить. Первым по списку оказался Дэн, он был ближе. Схватила цыпленка за ножку и, пока мальчик не успел опомниться, дернула ее так, что все промасленное блюдо оказалось на полу. Но и этого мало! Леви с его горой эклеров был следующим. Подлетела к нему фурией, ударила тарелку со сладостями снизу, и все содержимое устремилось к курице.
Истерика была хоть и недлительная, но разрушительная, и Мила стояла в ее эпицентре с палочкой наготове. Злая, всклоченная и несчастная.

[Леви Коэн]

Облегченно вздохнул, когда к Дэну вернулся разум. Хотя бы один из его спутников отличался небольшими признаками адекватности. Правда, мягкосердечность первокурсника Леви не оценил так же, как и кудрявая, но совсем по другим причинам. Разумеется следом последовали вопли. Мила наконец-то снова стала Милой. Вернее не милой, а наоборот, противной и злобной. Удивительно, почему её волосы еще не превратились в змей, а кожа не позеленела.
- Предатель, - цокнул, закатывая глаза, - вы с Эверенсом два сапога па...стой!
Леви знал, что слизеринка малек не того, но чтобы настолько? Это же была их курица! Их ненаглядная, вкуснейшая, поджаристая курица, которую в Большом зале можно было встретить разве что на Рождество и Окончание учебного года. Но горевать по цыпленку оказалось страшной ошибкой, ибо кудрявая бестия успела подлететь сильно близко. Глянул на кремово-пирожную кучу, переместившуюся с пустой тарелки в руке в несильно аккуратную горку на полу. В голове крутились только такие слова, какие было бы совершенно непростительно произносить вслух в общественном месте в присутствии "дам" и младших. Не секунды не раздумывая, перевернул миску, находившуюся в другой руке, прямо на лохматые кудри, хорошенько припечатывая мороженое к прическе девчонки. Может быть это немного её остудит?
- Даже не смей, - злобно рыкнул, косясь в сторону выставленной волшебной палочки, - если хотя бы даже попытаешься кинуть нам в спину какое-нибудь свое мерзкое заклинание, я дематериализую твой портфель. Как же будет жалко, если там окажется твоя эта... "Жизь Милы". Как же будет жалко, если я случайно зацеплю дематериализацией и её. Пошли, Дэн! - скомандовал, сдувая с глаз собственные растрепанные волосы. Уверенно зашагал вперед, оставляя Милу стоять со сладостями. Приятного аппетита!

[Даниэль Льюис]

А вот предателем Дэна никогда еще не называли. Но ведь все бывает когда-то в первый раз? Правда, за что он получил такой звучный псевдоним, гриффиндорец не совсем понял. За праздник? Курицу? Эклеры? Прямо на глазах Мила превратилась в фурию. Зеленую фурию. Фурию, которая сметала все на своем пути. Даниэль даже глазом моргнуть не успел, как вся еда, добытая таким тяжким моральным трудом, уже превратилась в кашу на полу. Вот это Мила, вот это сила, вот это мощь!
А вот молниеносная реакция Леви удивила. Даниэль отметил про себя, что "шлем" очень идет Миле. И даже внутренний голос, пищащий что-то там про "обижать девчонок нельзя", не мог его в этом убедить. Око за око, мороженое за курицу. Добавить что ли напитков кудрявой голове? Повезло Миле, что их гриффиндорцев нет, а глинтвейн только в гостиной, до которой далековато. Вовремя остановил руку, уже потянувшуюся за палочкой. Что он собственно ей сделает? Даст использовать в качестве расчески?
- Паучики порадуются лакомству, - протянул Льюис и устремился вслед за Коэном, чтобы побыстрее покинуть место происшествия и не сделать то, за что потом придется оправдываться. - Adios, bella.

[Мила Муншайн]

Что-то текло на глаза. Мила дрожащей рукой вытерла лоб. Подхватила и тарелку, когда та начала сползать с головы.
- Хорошо, никаких заклинаний, - почти прошептала скорее для себя чем для гриффов. – Да. Совсем никаких. – Замахнулась тарелкой в их сторону. – Совсем. – И отпустила ее в свободный полет.
Звон осколков привел девочку в чувство. Не сам факт осколков, а именно звон, который раздается, когда хрупкая посуда разбивается об пол или стену, а не голову. Не попала. Мстительная гримаса исказила лицо, и глаза лихорадочно забегали по пространству, пока не остановились на развалившейся куче пирожных. Мгновение и несколько штук у нее в руках.
- Вы тут обронили, - крикнула желчно.
Еще мгновение и они уже летят в макушки мальчиков и на этот раз находят свою цель.

[Леви Коэн]

Леви прекрасно знал, каково это - терять действительно дорогие тебе вещи, поэтому шел, в целом, уверенный за свои тылы, пока мимо уха не просвистела тарелка. Замер перед разбросанными осколками, словно громом пораженный. Нет. Если раньше все было еще, ну, куда ни шло, то вот это вот уже ненормально. Так вменяемые люди себя не ведут. Маленькие девочки могут закатывать истерики, могут хныкать, топать ножками и пакостить назло. Но это? А если бы у нее под рукой были вилки, они бы тоже отправились в полет? Да Мила же была натурально буйной! Ей не в Хогвартс надо было, а в Мунго! Лохматую нельзя допускать в общество! Если она так реагирует на то, что ее не позвали на обед в гриффиндорской башне, то что будет, когда ей, не знаю... не знаю! Когда Хогвартс в очередной раз проявит свой характер и затянет Милу в проблемы посерьезнее.
- Ты че творишь? - негромко прошипел, медленно разворачивая голову и тут же получая эклером по роже. Пирожное ненадолго зависло в районе носа и грустно упало к ногам.
Глубокий вдох, Леви. Кулаки, уже когда-то успевшие сжаться, дрожали сами собой. Спокойнее, спокойнее. Ты имеешь дело с полоумной. Выдохнув через рот, стер крем с лица краем рукава мантии. Смотрел на лохматую, прямо в упор. Молча и достаточно долго, если учитывать то, что секунды сейчас были раза в два медленнее обычного. Глаз сам собой чуть дернулся. В то же мгновение блуждающая мысленная просьба была услышана Домом. Лямки рюкзака Милы вдруг воспламенились, огонек быстро перебежал дальше по сумке и через мгновения - бам - та разбрызгалась снопом искр, оставляя после себя лишь гору содержимого, с грохотом повалившуюся на пол. Тут же принялся рыскать взглядом по тетрадям и пергаментам в поисках той самой обложки. Каким-то краем сознания Леви понимал, что он точно пожалеет, если сделает это. Понимал, что с дематериализацией шутки плохи и на своем же опыте знал, к чему все это может привести. Но тем же краем осознавал, что стоит ему зацепиться взглядом хотя бы за уголок этого несчастного дневника - сдержаться будет очень сложно.

[Даниэль Льюис]

Не успел Даниэль дойти до места, где гнев Милы не смог бы его достать, как между ними с Леви пролетела тарелка и со звоном разбилась о стену. Глупо было предположить, что Мила вот так успокоится и вернется к себе в гостиную, как ни в чем не бывало. Но ведь всегда веришь в лучшее? В темноволосой голове промелькнула мысль о возможной поездке в лазарет или вообще в больничку, окажись слизеринка чуть точнее или тарелка чуть побольше. Благо этого не произошло! Странно и стремно было бы объяснять медикам, что вместо уха у Дэна кухонная посудина, потому что так захотела одна слизеринская фурия. А еще было жаль саму тарелку. Еще несколько минут назад она была пьедесталом для аппетитной курицы, а теперь ее осколки мирно покоились у стены. Вот же судьба! Сама же курица разделяла компанию с эклерами, которые... Кстати! Льюис повернулся на шипение Леви, пытаясь предугадать, что сейчас произойдет, и лишь краем глаза успел заметить, что в того что-то летит. Это "что-то" напомнило мальчику снежный ком, каким играют во дворе. При ближайшем рассмотрении на лице Коэна, Дэн увидел, что это вовсе не снег, а их бывшее лакомство. Не прошло и пары секунд, как второй "ком" прилетел прямо в лоб Льюису. Мальчик взглянул на нервную слизеринку, и смотря прямо ей в глаза, вытер рукавом остатки лакомства. После этого перевел взгляд на гриффиндорца:
- Спокойно! Ты же не будешь драться с девчонкой?
Сам Даниэль почему-то совершенно не разозлился. Не попала же! Да и если бы попала... Папа всегда учил, что бить девочек- нехорошо и Мила явно желала воспользоваться этим правилом. Вопроса Дэна Леви, кажется, не услышал, потому что уставился на рюкзак Милы. И на какие-то мгновения, первокурсник забыл про разъяренную фурию и тоже уставился на содержимое рюкзака. Магия Дома в действии. Круто! Огоньки.
- Bella, а ты уверена, что хочешь увидеть, что сейчас произойдет? - кивком указал на Леви.

[Мила Муншайн]

Прекрасная картина: два гриффа, хамоватый сердитый и растерянный поменьше, перемазанные кремом. Возможно, она это нарисует. Да, и назовет «Едовое побоище». Тепло разлилось в груди, и дышать стало в разы легче, как будто со спины упал тяжкий груз. Тут же послышался увесистый шлеп внутренностей рюкзака.
Нет! Только не это! А если чернила протекут на дневник! Слизеринка сразу всполошилась и присела на корточки спиной к мальчикам. Пергаменты, тетради, фантики… Ах, вот он! Прижала «жызь Милы» и попыталась успокоиться. Чтобы дематериализовать, ему надо видеть предмет, скорее всего, иначе дневника уже не было бы. Развернулась, зыркнула на гриффа и медленно поднялась, держа заветный предмет за спиной. Нельзя чтобы увидел, но руки ей нужны для кидания пирожных, курицы и теперь еще чернильницы. Ответ пришел сам собой. «Жызь Милы» оказалась спрятана за пояс, а руки пусты.
- Если хочешь мой дневник, сначала придется дематериализовать мою юбку, - злорадно воскликнула. – Я позабочусь, чтобы все кто прибежит на мой крик, поняли ситуацию превратно. – Слизеринка кинула очередной эклер в Леви.
- А ты, - прицелилась в Льюиса, - хватит называть меня так, обмылок. – Красная от злости и перепачканная мороженым девочка не смогла оценить шутку, и бросила кремовый снаряд в первокурсника.

[Леви Коэн]

Слова Дэна заставили немного отвлечься от дикого желание уничтожать все и вся. Этого немного хватило, чтобы слизеринка успела кинуться спасать свой драгоценный дневник. Нет, разумеется, он не собирался с ней драться. Даже пальцем трогать. Дематериализировать прекрасно можно и на расстоянии. Но что-то в на мгновение растерявшейся девчонке, роющейся в бумагах, заставило Леви дернуться, цокнуть, осадиться и оставить всю эту дурацкую затею. И через следующую же секунду пожалеть о собственном выборе, когда Мила вновь превратилась в ведьму-банши.
Дематериализовать слизеринскую юбку было идеей замечательной, но нет. Просто нет.
- Бежим, пока эта психическая еще чего не учудила, - кинул Дэну, хватая его за мантию и быстро утаскивая в сторону поворота к родной башни. К сожалению, до того, как они успели окончательно скрыться, очередной несчастный эклер прилетел Леви в затылок, вымарывая кремом волосы. Плотно сжав зубы, выругался и ускорил шаг, чтобы не успеть сорваться раньше, чем они покинут Холл. И действительно, лучше лишний раз не провоцировать злобную мантикору, разве он не должен был это уяснить на практикуме? Да пошла вообще эта Мила куда подальше! И они тоже пойдут, но в весьма конкретное дальше.

[Мила Муншайн]

Прилетевшие четко в удирающих гриффов эклеры вызвали удовлетворенную усмешку. Что ж, нервы Мила им потрепала, цыпленка забрала - все, как она и хотела. Стянула мантию и разложила ее на полу, складывая в середину свои разлетевшиеся вещи.
Последним в стопку упал сверток с домашкой.
Придется искать другого наставника, как минимум не четырнадцатилетнего и не гриффа. Да, и этот Лоэн - бесполезный фанатик, не смог уклониться ни от одного пироженного – тормоз, притворяется магглорожденным – подлый. Такой учитель ей не нужен.
Девочка серьезно кивнула своим мыслям. Закрутила мантию на манер мешка, закинув ее на плечо, и достала «Жызь Милы» из-за пояса. Книжка была невредима, даже вложенные листы чудом не выпали, однако слизеринка решила, что теперь дневник будет надежно закрыт в тумбочке. Глупо было его всем показывать и рассказывать, что он вообще существует, мало ли кто еще захочет его уничтожить. Или лучше уничтожать тех, кто захочет его уничтожить, сработать на опережение, так сказать. Девочка почесала уголком блокнота лоб и подумала, что нужно написать дедушке.
Покрепче перехватив книгу и сочиняя на ходу начало письма, Мила направилась в подземелья.

[Эндриана Булстроуд]

В отличие от непонятной ей суматохи, происходящей по непонятной ей причине, глухая тишина холла оказалась глотком свежего воздуха.
Шаги услышала сразу, в сторону которых ускорилась.
- Анка! - позвала, когда фигура девушки показалась за поворотом. - Анка, подожди!
Коснулась ее плеча, когда расстояние сократилось.
- Мы не знаем что произошло. Дженни... Я уверена что она никогда бы не пошла на подобное, никогда бы не вышла за такого, как...
Осеклась. Может быть Доу варит Амортенцию литрами? Как иначе объяснить половину школы, которые по нему, очевидно, страдают.
- Я не это хотела сказать, - зажмурилась. Почему ее мысли не работают как надо каждый раз когда это так необходимо.
Выдохнула.
- Ты... Ты как?

[Анка Копош]

Она просто шла вперед. В голове тихо звенела какая-то новая злость, не похожая на всю остальную.
Анке не было больно или обидно. Ей было непонятно. И непонятно это тут же, не давая ей время разобраться, становилось злым. Потому что это уже было совсем не про нее, не про какие-то там невнятные любови, не про отношения или ожидания.
Это было про Константина, его жизнь и безопасность. Она сама пустила Доу в эту жизнь, вместо того, чтобы отречься. Чтобы все до Северного полюса знали, что Доу не имеет к ним никакого отношения. Ни Доу, ни Малсибер, ни, дементоры его поцелуй, МакНейр.
Анка злилась на себя и собиралась делать это до тех пор, пока злость внутри не перегорит до пепла, который можно будет вытряхнуть и понять, как жить дальше. Последнее, что в этот момент ей хотелось - это заводить какие-то посторонние разговоры.
Крутанулась на каблуках, резко тормозя. О нет, снова! О чем она говорит вообще?
- Что? - вторила собственным мыслям. - Дженни что? Да какое мне дело до этой Дженни? - выдохнула искренне. - Пусть хоть с десятком гвардейцев женихается. Личная жизни, Эйвери, она такая!
Потерла переносицу, надула щеки, выдохнула шумно. Покачала головой и сообщила лаконично:
- Я злюсь. А как твои дела?
Они же для этого здесь? Вежливо поболтать?

[Эндриана Булстроуд]

Чувствовала себя виновато. Сказала что-то не то, появилась не в тот момент - и совершенно ничего не могла предложить. Зачем вообще поспешила за ней?
Причины не было. Ее просто неоправдано и непонятно тянуло. И что с этим делать дальше - она просто не знала. Не понимала, не осознавала как и зачем она все еще пытается сделать что-то с тем, что безнадежно в самом корне.
- Я переживаю, - если уж они говорят о своих чувствах. - За тебя.
Молча смотрела на девушку, не находя других слов. Увела взгляд только для того, чтобы открыть сумку.
- Вот, - протянула диплом, чуть помятый из-за поспешного запихивания. - Ты забыла.

[Анка Копош]

Моргнула. А потом ещё и ещё. Но моргания не помогали, Эйвери никуда не девалась. Она стояла в тихом холле привычно-расстроенная, но как будто какая-то другая. Или все дело в том, что Анка теперь не могла смотреть на неё, как раньше?
Потерла переносицу устало, ощущая, как внутри будто что-то сдувается. Злиться на Эйвери не выходило. В кои-то веки она не имела никакого отношения к буре внутри Анки.
- Я в порядке, - кивнула для уверенности. - Ты... спасибо, но мне сейчас ничего не нужно.
Вдруг стало неловко совершенно какой-то особенной неловкостью. Разве кто-то ещё, кто ей не был ничего должен, подходил к ней вот так просто? Снова и снова, пока она снова и снова этого кого-то отталкивала?
Потянулась за грамотой бездумно. Надо отдать Хель, пусть повесит в зал наград. Но пальцы натолкнулись на чужие, невероятно холодные. Сжала их скорее автоматически, чем задумываясь над тем, что делает. Внутри ворочалась какая-то тёмная и тяжёлая мысль, думать которую Анка внезапно испугалась.
Эйвери была живым человеком, она оказывалась рядом снова и снова. К ней можно было протянуть руку, дотронуться, обнять. Одновременно остро ощущая собственное одиночество, но и заглушая его.
И это было бы совершенно ужасно.
Покачала головой и сделала шаг назад, окончательно забирая пергамент.

[Джон Доу]

Выскочил из зала, как только смог. Он, конечно, мог вовсе не застать тут Анку уже - она могла уйти в Гриффиндор, могла уйти домой, да куда угодно!
Но ему повезло, кажется. Наполовину повезло, потому что тут оказалась еще и Эбигейл. И Эбигейл с Анкой мило держались за ручки. И Эбигейл смотрела на Анку... странно. Где он уже видел такой взгляд? И почему эта сцена его напрягала?
Наверное, потому что он терпеть не мог Эбигейл. Хорошо бы, чтобы рядом с Анкой оказалась не она. Уж наверное она успела наговорить про него, Доу, гадостей!
- Анка - позвал, игнорируя Эбигейл - Я не женился на Дженни. Дженни не выходила за меня. Это все какое-то большое недоразумение, я намерен выяснить, в чем дело, но прежде всего...
Мотнул головой.
- Я хочу, чтобы ты знала, что между мной и Дженни ничего нет.
Шагнул к ней осторожно.
- И не будет. И не может быть.

[Эндриана Булстроуд]

Она надеялась уйти и оставить Анку. Даже если ей хотелось обратного, разве была ли хотя бы самая маленькая причина остаться с ней? Удержать ее, избавить от... всего в мир. Казалось этим она избавит от всего в мире себя. Сможет ощутить наконец ту легкость, испытываемую совсем короткое мгновение однажды.
Не хотелось спрашивать причину. Только чувствовать чужое и одновременно такое знакомое тепло в своих руках.
Повернулась на голос, который никак не вписывался в ни одно возможное представление того, что могло и может произойти.
Выпустила пергамент из рук, в конце-концов передавая девушке.
- Доу, - выдохнула с нотами раздражения. Насколько же он нелеп! Ничего нет между им и Дженни? - Между тобой и Анкой, очевидно, тоже.
Удержаться от комментария даже не старалась, сложив руки на груди.
Как жаль, что Нортон не успел до него добраться. Как жаль, что она не может завершить им начатое. А хотелось, очень!

[Анка Копош]

Она уже почти готова была уйти, упорно игнорируя взгляды Эйвери. Но вот прямое обращение Джона пропустить не смогла, ощущая, как внутри снова все закипает до противного бульканья.
- Да далась мне эта ваша Дженни!
Дернула плечом раздраженно, зашвыривая несчастную грамоту куда-то в темный угол. Пергамент был совершенно не виноват, но Анку это мало сейчас интересовало.
- Можешь жениться хоть на мантикоре, Джон Доу! - проговорила звеняще и задышала глубоко, поддаваясь подступающей ярости. - Это между нами ничего нет.
Она что, только что согласилась с Эйвери? Эта мысль только подлила масла в огонь. Особенно, почему-то, по ней, как наждачкой, прошлось собственное имя, так просто вылетевшее из чужого рта. Так, будто Эйвери имела право так говорить. Совершенно буднично.
- Это между нами ничего нет и быть не может, потому что я тебе противна, - завершила мысль. - А со всеми остальными у тебя может быть что угодно в каких угодно количествах. Не вопрос!
Мотнула головой и сделала резкий шаг назад.
- Ты… Ты… Ты просто…
Нет, однажды они ее точно доведут до настоящего членовредительства. Сжала ладони в кулаки и сделала еще один шаг назад, упираясь в стену.
- Здор-р-рово! Пр-р-рекрасно пр-р-р-росто!
Выдохнула, даже не пытаясь сдерживаться. Ощущение загнанности дезориентировало гораздо сильнее, чем нелепые оправдания бывшего мужа. Он что, серьезно думает, что ее волнует именно это?!

[Джон Доу]

- Эбигейл, почему бы тебе не заняться, ради разнообразия своей личной жизнью вместо того, чтобы постоянно совать нос в чужую? - огрызнулся, даже не глядя на Эбигейл. Как же она мешала! Какой она здесь была лишней!
Сделал шаг к Анке. Еще шаг.
- Это не так - ответил тихо, не поясняя, что именно не так. То ли "между нами ничего нет", то ли "противна".
Еще шаг. Он не замечал, что практически прижал ее к стене.
Качнул головой.
- Ты мне нужна - добавил еще одну странную фразу.
И попытался поцеловать ее. Конечно, она оттолкнет его, это понятно. Может быть, отвесит пощечину. Может быть, скажет что-то резкое. Но другого хода сделать он в этот момент, кажется... не мог.