Комната за неприметной дверцей в конце коридора

[Анка Копош]

Кости врагов? Хмыкнула, не удерживая скептическую мину. В голове почему-то раздался противный голос фрау Липпс: "Воображение! Хорошо для чар, плохо в реальной жизни". Да, уроки фрау отбивали всякое желание фантазировать в любых, а не только бытовых ситуациях. Старая карга умудрилась даже занятия по бальному этикету превратить в зануднейшую муть, после которой Анка зареклась ходить на правильные волшебные балы.
Зареклась, а как же...
Тряхнула головой, прогоняя непрошенное воспоминание.
- Вот видишь, варианты. Всегда есть варианты, Коди.
Улыбнулась, слушая перечисление. Ну, по крайней мере, пацан не надулся на весь свет как мышь на крупу.
- Тогда нам просто нужно поехать в отпуск, - заявила весело. - Вот и все!
Она почти уже готова была начать перечисление воображаемых веселий на чудесном тропическом берегу, как Коди продолжил. А потом и закончил. И что-то было в его словах такое, от чего возможно вовсе не воображаемый зверь внутри нее поднял голову и осклабился, сдерживая рык. Что-то было в этих словах такое, совершенно неправильное, от чего все терпение как ветром сдуло.
- Не понимаешь, - сказала тихо. - Вот об этом-то я и говорю.
Молчала некоторое время, слушая звенящую пустоту в собственной не слишком сообразительной башке. Ну, сколько, Анка, ты пробыла старостой? Попробовать в жизни нужно все, поставим галочку.
- Значит, ты готов переделывать мир, Коди? - спросила еще тише. - Ну, давай я тебе помогу. Для начала мы прихлопнем Эбигейл. Я, знаешь ли, чувствую себя в ее присутствии небезопасно, а поехать в отпуск в жаркие страны с тобой очень хочется. В твоем мире ведь каждый может делать, что ему хочется, правда?
Потянулась медленно-медленно и достала палочку из пучка. Теплота дерева согревала и успокаивала. Покрутила артефакт в пальцах и снова пристально посмотрела на гриффиндорца. Сколько ему? Тринадцать?
- А потом мы пойдем и придушим Леви. Он же заслужил. Так? И ты вернешься в спальню. Хороший план?

[Коди Эверенс]

- Вот и я о том же. Прделагаю выиграть для начала кубок Гриффиндора, а потом потребовать у директора путевку для всех гриффиндорцев и их друзей на недельку. Поселимся в хижене, круто будет, скажи! Это намного лучше просто пиршества, и мы отдохнем и... И с новыми силами вольемся в учебу, вот!
Веселье длилось недолго. Совсем недолго, потому что Анка заговорила, и в ее слова не нравились. Они были неправильными, и как и предполагал, Анка вообще все неправильно поняла. Но разве можно объяснить взрослой девушке, что переделывание мира это не бесконечное нарушение правил? Что это борьба в первую очередь за счастье и безопасность себя, родных и друзей, при этом без ожидаемого кровопролития всех тех, кто желает обратного. Что идеальный мир это безопасное и комфортное место, что идеальный мир там, где на тебя не давят, где Леви не хочет помешать освобождению Аурелиуса, где Аурелиуса вообще не надо осовобождать - он и так не заточался.
Рассуждать о лучшем мире и способах его переделывание не хотел. Все взрослые штуки и политика вещи скучные, а в них и так придется окунуться, чтобы понимать с каждым днем, насколько неосуществимы были мечты. Так почему Анка не может дать понаслаждаться ими хотя бы сейчас?
- Ты тоже не понимаешь. - ответил тихо под стать девушки, не сдержав разочарованно-тяжелого вздоха. - Мне кажется, мы не совсем... Слышим друг друга. Или просто не можем услышать.
Интересно, с какого момента начнется разговор не официальный? А может, уже начался?
- Я не хочу никого прихлопывать. Я против насилия, Анка. - это было сказанно настолько серьезно и настолько обиженно, что могло показаться, будто девушка ранила своими словами до глубины души... И это не разнилось с правдой.
- А Леви... Послушай.
Но прежде чем Анке слушать, нужно самому решить, что собирается сказать. А это труднее.
- Нет. Нет, ничего... Леви не виноват. Я не желаю ему никакого зла. Совершенно. И если он даже будет стоять на краю обрыва без свидетелей, я не толкну его вниз... Как тебе кажется, ага.
Ей же казалось.
И пожалуй, то, что нужно сказать... Просто нужно.
- Я вернусь в спальню после нашего разговора. И больше постараюсь не устраивать неприятностей тебе или другим. Мне жаль, что так получилось. Мне жаль, что я сделал больно Леви. За это особенно. Мне жаль, что сбежал, никого не предупредив, и за все, что уже сделал и собираюсь сделать тоже жаль и...
"И? Я не останавлюсь!"
- ...И тебе не придется волноваться больше. Никому не придется.
"Мне себя не жаль! Это ненормально! Я виню себя за все! Так же... так же..."
- Это то, что я думаю, а не говорю... Для галочки.

[Анка Копош]

Ну почему она не может, как Львенок? Задать пару вопросов так, чтобы ребенок сам взял и все понял. Да еще и понял непременно то, что требуется и точно правильно. Ну, или рыкнуть так, чтобы вся охота в не ту сторону гриффиндорничать поотбивалась.
Последняя мысль принесла почти веселье. Рыкнуть она, допустим, могла. Не хотела, вот беда.
Крутанула палочку в пальцах машинально снова, не спуская с Коди взгляда. Только брови взлетели вверх на "Как тебе кажется". Но вместо зудящего в пальцах подзатыльника старательно закатила глаза и постучала себя согнутым указательным по лбу, выразительно глядя на мальчишку. Дойдет?
- Я тебе верю, - сказала просто. - И знаешь...
Вся соль этой ситуации была как раз в том, что Леви она верила не меньше и делать различий между мелкими не собиралась. А теперь, вдруг, к этому даже имелось подходящее основание. Хмыкнула.
- Ты можешь решить, прощать тебе Леви, мириться с ним, - вернула палочку в пучок и потянулась, - или нет. А еще решить, что тебе делать с собственной совестью. Остальные решения оставь тем, чья это ответственность.
Сказала уже прямо, выделяя голосом это "с собственной". Рукам отчаянно не хватало занятия, и ноги уже затекли. Кажется, ей пора. Выдавать орехи и отбирать пряники дальше. Поднялась.
- А с тобой мы сойдемся на том, Коди, - добавила без улыбки, - что ты сам себя наказал. Можешь не возвращаться в спальню... Ну, пусть будет, неделю.
Обвела взглядом комнату: без шкафа, стола, нормальной кровати, замка, в общем коридоре. Ну просто блеск, сколько уединения и безопасности. А главное: нет никакого разумного товарища, изоляция и тишина. Если она хоть что-нибудь понимала в гриффиндорцах... Посмотрела на Коди пристально. Это-то ему понятно?
- Если тебя тут обнаружит кто-то из старших, скажи, староста разрешила.
Посмотрела еще раз, ощущая, что скоро сама лопнет ото всех этих взглядов. Но выдавать прямой запрет не стала. Такие вещи внутри факультета надо оставлять по собственной сообразительности. А если Коди соображения не хватит, это... Это будут проблемы завтрашней Анки и завтрашнего Коди.

[Коди Эверенс]

Весьма красноречивое постукивание по лбу Анки интерпретировал не иначе как «ты что, совсем тупой?». Молчаливо уставился на девушку. Может, им стоит перейти на знаковую систему… Авось, что-нибудь да понятнее станет. А что можно ответить в этой системе? Ну, например, развести руками в стороны, вот прямо как сейчас. Кончено, можно было еще закричать «это мое мнение, оно самое главное, и самое правильное!»… Но голос разума, проявляющийся весьма редко, поэтому будучи настолько ценным голосом, подсказывал, что сия идея как раз плохая.
- А я не могу решить, Анка. В этом и проблема. Потому что, а вдруг я решу, что нам надо помириться, а он так не считает? А если я его прощу, а у него и в мыслях такого не будет? Это неприятно. Я могу его простить. Могу даже понять… Это легко, так… Геройствовать во благо друзей. Но я не Леви, я тот, у кого он украл вещь, чей секрет разболтал неизвестно скольким личностям, против кого решил идти, и кого предал. А знаешь…
Поднял руки в сдающимся жесте. Этого же все добиваются? Иди, мирись, и нам все равно, как далеко может зайти Леви со своими глупыми фантазиями о злодейском Аурелиусе, и как далеко может зайти сам, чтобы фантазии эти развеять действиями.
- Все, уже простил. Без всякого сарказма. Я не злюсь на него, понимаю, прини… Ээ… Не принимаю. Буду смотреть, до чего мое прощение дойдет, и в каких эпитетах я буду отправлен с ним далеко и надолго.
К сожалению, на Леви действительно не злился. Внутри застыла усталость. А еще непонятная, но, кажется, хорошая сосредоточенность – надо действовать, чтобы побыстрее освободить Аурелиуса, чтобы все это побыстрее закончилось. А во время действий отвлекаться на дружбу и другие подобные вещи нет смысла.
Моргнул пару раз, непонимающе глядя на девушку. Эй эй, это что, наказание?! Не возвращаться в спальню неделю и жить в этой комнате? Бегло огляделся. Нет. Нет нет нет, что-то происходящее совершенно перестало нравится. «А я уже не злюсь, а я уже обратно хочу…» проговорил внутренний голос.
- А… Постой, Анка. – поднялся с дивана, распрямляя плечи. – Это и есть наказание? Мне «нельзя» возвращаться, или я «могу» не возвращаться?

[Анка Копош]

Потерла переносицу досадливо. Разве она должна была объяснять Коди такие сложные вещи? Это вряд ли. Но сказать... сказать могла.
- Ты можешь, - вышло внезапно тихо. - Ты можешь что угодно решить, но только за себя. Даже если он так не считает, ты будешь знать, как считаешь ты.
Качнулась, перекатываясь привычным неваляшечным движением с носков на пятки. А что потом? Потом Коди узнает, что любовь бывает тоже вот такая... в одну сторону. И что недостаточно просто полюбить, чтобы полюбили тебя. Сколько ему до этого чудесного открытия? Года три?
- Понимаешь, - повторила. - Ну, это хорошо.
Этим и ограничилась, с трудом удержавшись от ненужного поздравления. Она-то по-прежнему не понимала ни-че-го! Поэтому, чтобы не множить непонимания, махнула рукой Коди и уже повернулась уходить, но завершить маневр не успела. Посмотрела на мелкого удивленно.
- А?
Но пристальное разглядывание выражения его лица осмысленности ситуации не добавило.
- Ну, конечно, это наказание, - сдалась. - Но ты сам можешь решить, когда кончится твое "нельзя". Может, завтра?
Улыбнулась, чувствуя, как плечам становится отчего-то легко. Крутанулась на каблуках, быстро преодолела непросторное пространство и осторожно коснулась мальчишеского плеча. Набрала побольше воздуха, но затормозила на мгновение. Хотя на этот раз штука была самой простой.
- Ты всегда можешь попросить помощи, хоть ночью и по самой большой глупости.
Отшагнула назад и сдвинула брови.
- Но только не с домашкой, чур! У нас пари, помнишь?
Ухмыльнулась весело и поспешила ретироваться, пока Коди не понял что-нибудь еще. До пробуждения Леви оставалось чуть меньше шести часов, а ей тоже требовалось... подумать.

[Коди Эверенс]

Качнул головой более растерянно, чем обычно. Конечно, за себя мог решить что угодно. Коэна мы милостиво прощаем, точку зрения его понимаем, Анке волноваться больше не о чем, даже обещание не сталкивать этого самого Коэна с лестнице все еще в силе. Только вот объяснить… Эй, кто-нибудь, там сверху слышно?! Можно справочник «что делать в ситуации, которую и описать толком нельзя»?
- Да, конечно. – ответил спокойно, отворачиваясь. «Мне важно, что обо мне думают другие, и что решают другие обо мне же! Мне важно знать каждую их мысль, каждое слово хоть чуть-чуть связанной с моей королевской персоной, и не только из-за самовлюбленности, нет, просто я настолько параноиком становлюсь, что уже не могу спать без кошмаров спокойно, мало ли, кто-то узнает? Мало ли, директор узнает?! И как после этого самому что-то решать? Ну вот, допустим, я решил, что мне на блюдечке должны подать часть Хаффлпаффа…» дальше мысль было продолжать бесполезно, кроме фонтана непонимания и обреченности там все равно ничего не найти. Здравого уж тем более.
- Хорошо, Анка. И да, я не забыл. Насчет помощи аналогично. – складывалось ощущение парадокса: сам помощь был готов предоставлять 24 на 7, бежать по первому звоночку от любого врага, и не врага, и того, например, такого как Леви, что находится вообще в неопределенной категории, но вот принимать ее категорически отказывался. Проводив Анку взглядом, немного посидел на кровати, задумчиво рассматривая обстановку комнаты. Ну, неделя, не так уж много. Внутренний сарказм так и пер, поэтому досчитав до ста после ухода новоявленной старосты тихо и злобно вырвалось:
- Эй, ребята с Гриффиндора, не желаете ли помочь мне в освобождение пятого Основателя? Ну да, он был заточен остальными четырьмя, да, он сжигал людей, но мой прапрапраи-еще-много-пра-дедушка его приспешник верный, и вообще это долг Эверенсов, а на остальное мне плевать, так что, присоединяйтесь, вместе веселее!..
***
6 часов пролетели… Заметно. Весьма заметно, и первой протестовать против новой обстановки начала спина. Диван, подходящий для единичного сна, и то спровоцированного дикой усталостью и нервами, а также дракой, оказался не пригоден для всех других видов снов. Это было неудобно. Во-вторых, освещение. Это просто никуда н годится, зрение посадить легко, а оно и так не отличается особой блистательностью. Ну в-третьих…
- Я хочу обратно-о-о-о-о-о… - если в коридоре хорошая слышимость, то не повезло. Потому что любому зашедшему на свой страх и риск в комнату представится страшная глазам картина – умирающий в муках совести и отчаянья мальчик. – Я такой бедный-несчастный-измученный-наказанный, мои бедные нерв… - лай Фореста, который как и положено любому верному уважающему себя псу пришел из петли с Чарльзом пару часами ранее, прервал нытье. Щенку происходящее нравилось даже меньше, чем Ребелиону, и нервным системам обоих следовало позавидовать.
- Вот подрастешь, найдешь себе, кого освободить из под земли можно, тогда и будешь замечания делать. – нравоучительно заявил собаки, переворачиваясь со спины на бок, и устало вздыхая. Следующим шагом было начать петь французские военные марши, но что-то подсказывало, что после такого в психиатрическое отделение скатертью дорога, а не на спасение и благородство.
В голове неожиданно щелкнуло осознание собственной глупости – мучатся здесь больше шести часов, когда можно закончить собственное наказание прямо сейчас! Анка ведь сама сказала, ну точно. Порывисто вскочил с кровати, сразу же затормозив, едва рука легла на сумку. Но там Леви… Быстро оглянулся. Там Леви, а тут совершеннейшие неудобства. Нет, лучше уж умереть, будучи задушенным во сне подушкой бывшего друга, чем от поломанной спины здесь.
- Я раскаиваюсь! Раскаиваюсь страстно и не передать словами всю ту глупость, творящуюся у меня в голове, блокирующую мысли. Меня сбили с истинного пути и бла бла бла, короче, наказание прошло успешно, я уничтожен, и хочу обратно. Ребелион, подъем! Мы идем в спальню!
Прихватив вещички и спрятав понадежнее у себя дневник, двинулся вместе с перелетевшем на плечо Ребелионом и бегущем рядышком Форестом из комнаты обратно в спальню.

[Дженнифер Нортон]

Перевела дыхание после подъема.
Достала четвертинку листа пергамента с запиской для Хель, сложила из нее птицу и отправила к декану всего этого безобразия.
Собиралась уже устроиться на диване, но так и не дошла, остановившись у окна. Надо же, солнце ,которое внезапно объявилось с утра, все еще никуда не пропало! Неужели день будет ясным, как будто вовсе и не апрель?
Уже потянулась к окну, чтобы открыть его, но вовремя одумалась. Еще рано. Еще холодно, какими бы теплыми не казались лучи, падающие через стекло на пол.
Поежилась. Да, о тепле! Камин нужно было затопить. Самой, раз уж решила не звать Хука до завтра.
Хорошо хоть с прошлого раза здесь все еще оставались дрова. Иначе пришлось бы спускаться вниз, а потом снова карабкаться и карабкаться!
- Вот так, - сунула пару деревяшек в камин, поправила решетку и подожгла.
Села на тот край дивана, который был ближе к огню и вытянула руки.

[Хель Теон]

В целом, ее вполне устраивало практически постоянное нахождение в закрытой части факультета. Еду без проблем приносили эльфы, на занятия она не ходила... сколько уже? А назначение Анки старостой было определенно ее лучшим кадровым решением на посту декана. Поморщилась от мыслей, которые текли до этого момента ровным потоком, а теперь вдруг запнулись о плотину. На посту куратора.
Толкнула дверь в комнату, где не была уже очень давно. Записка от Дженни осталась лежать на столе в кабинете, но вряд ли та потребовала от Хель демонстрации причины, почему она вдруг пришла, раз сама же и позвала.
- Привет.
В комнате было душно, а растопленный жарко камин не способствовал уменьшению этого неудобства, но в целом, можно было и потерпеть. Например, подойдя к окну, от которого тянуло прохладой сквозняков всегда, даже когда на улице вовсю светило солнце.

[Дженнифер Нортон]

Чем занималась прогульщица Хель, она могла только догадываться. Может быть, пропадала на практике в Министерстве? Или совсем погрязла в проблемах своих учеников - гриффидорцев было так много! И почти каждый со своими проблемами. Был еще вариант, что Хель избегает лично ее. О нем думать не хотелось, но и совсем выбросить из головы не выходило.
- Привет! - улыбнулась появлению гриффиндорки. - Тебя мелкие оставили живой! Вот это да! Я начала беспокоиться, что они тебя похитили и силой удерживают в самом высоком уголке башни.
Присмотрелась к подруге. У нее же ничего плохого не случилось? А то она сейчас так дошутится.
- Как ты? - спросила уже серьезно. - Я не отвлекла тебя от чего-нибудь важного?
И чтоб не звучать как-то слишком уж серьезно, прибавила:
- Ну, там ... от распекания младшекурсников или передачи им многовекового опыта соперничества со Слизерином?
"Соперничество" было настолько до ужаса политкорректным словом, что скривиться мог любой. Но ей сегодня удалось даже не моргнуть глазом.

[Хель Теон]

Незаметно для нее самой появившаяся привычка расценивать даже риторические вопросы как те, что требуют обдумывания и ответа, заставила и в самом деле собраться с мыслями.
- Вполне живой. Мелкий у нас один, в принципе. Тут ведь смотря с чем сравнивать.
А сын Анки выигрывал этот конкурс по умолчанию.
- В самом высоком углу башни довольно холодно из-за ветра...
Моргнула, а потом еще раз и еще. Риторические вопросы. С риторическими ответами, Хель.
- Все в порядке, да.
Улыбнулась спокойно, разом отвечая таким образом на все остальные вопросы.
- Но если ты настаиваешь, я могу уточнить, что Змея все еще не до конца цветная. И можно попытаться наладить тесный контакт со Слизерином путем общения с вашим Хранителем.
Шутка получилась настолько несмешной, что даже удержать веселый тон к концу фразы не удалось. Кажется, пора начинать заново учиться общаться с людьми, а не только со Львенком, чья компания была с некоторых пор самой уютной.

[Дженнифер Нортон]

Теперь была ее очередь озадачиться.
- Почему один? У тебя же их много. Ну, то есть, ходят, конечно, легенды, что во времена наших дедов на младших курсах училось несколько десятков человек...
Но она такое не могла представить совершенно!
Не удержалась от вздоха при упоминании Змеи. Что вообще за ирония такая? Все началось с покрашенного Стража, за которого она жаждала мстить. И в итоге те, кто ее покрасил - теперь ее друзья, а Змея - как раз наоборот!
Материализовала на столе небольшое ведерко с краской. Красной.
- Какая она там была в тот раз? Возможно, красный ей пойдет? - хмыкнула.
Впрочем, сразу поняла свою ошибку. Змеи тут не было, а краска в емкости без крышки быстро наполняла комнату своим запахом.
Наморщила нос и покосилась на окно. Нет, так просто выбросить краску - плохая идея. Да, и Хель вряд ли одобрит. Они же взрослые, должны подавать пример и все такое.
- Что-то я ... поторопилась. Можешь ее убрать? - нашла самый простой и безопасный способ в виде гриффиндорской магии.
И снова улыбнулась.
- Я рада, что у тебя все в порядке. А у меня к тебе вот.
Поднялась, чтобы достать, подойти к Хель и протянуть ей приглашение.

[Хель Теон]

Несколько десятков мелких гриффиндорцев - пусть и не уровня Константина, но все равно мелких - представить было и в самом деле сложно, так что просто рассмеялась в ответ.
- Ты права, у меня их предостаточно. Но мы с Анкой справляемся.
По крайней мере, она сама в это очень хотела бы верить.
Резкий запах краски заставил вынырнуть из мыслей и поморщиться. К духоте добавился еще и запах, от которого окончательно застучало где-то в висках.
- Предлагаю... не действовать столь быстро.
Попросила Дом убрать ведерко, стоило Дженни начать об этом говорить. Дематериализовала бы его и сама, не выдержав запаха, но так вышло словно бы в ответ на просьбу, еще лучше.
- Фух. Кажется, маляром работать я точно не соберусь. И тебе не советую.
Улыбнулась слизеринке, которая как раз в этот момент подошла ближе и протянула... приглашение?
Взяла прямоугольник плотной бумаги с опаской, почему-то уже практически зная, что там ее ждет. Куда бы еще Дженни могла звать Хель? Невольно улыбнулась, увидев свое имя. Бумага под пальцами была шершавая, приятная, а каждая буква, аккуратно выведенная чернилами, буквально кричала о том, сколько внимания уделили этому приглашению.
- Спасибо, Дженни.
Подняла взгляд на... подругу? В голове сегодня крутилось слишком много вопросов. И никаких ответов, хотя тут как раз не было ничего нового.
- Поздравляю?
Очередной вопрос вырвался на свободу там, где его точно не должно было стоять. Но память уже ускакала в прошлое, где они с Дженни обсуждали не саму свадьбу, но... Многое. Говорили, смеялись, сомневались. Все это сейчас было подернуто пеленой тумана, которая упорно не хотела спадать. Словно не с ней, словно не в этой жизни.
- Точнее, не так. Поздравляю!
Не до лишних размышлений было сейчас. Дженни очевидно была довольна этой свадьбой, не плакала и не страдала. Значит, ее задача здесь весьма проста: поддержать. Вот и все, и никаких сомнений. Кому они вообще нужны, сомнения эти.

[Дженнифер Нортон]

Это "мы с Анкой" резало слух. Что значит Хель с Анкой? Нет, она помнила, кто был подружкой на свадьбе у Копош и Доу. И можно было предположить, что у двух гриффиндорок хорошие отношения. Может, даже дружественные. Может, да. Что вообще у Хель за друзья такие? Ника и Анка! Неужели нельзя было найти кого-то более подходящего?
- А...
Но даже если так - почему это с Анкой? Почему не с Никой? Почему не с ней, наконец? Ну, да, она не гриффиндорка, но разве с ней не лучше вот это все - болтать, делиться планами, советоваться, что-то придумывать?
- С Анкой? - прибрала нотки ревности из голоса так, чтобы прозвучало нейтрально.
А на неожиданный вопрос оставалось только покивать. И подтвердить:
- Поздравляю, - заулыбалась. - Спасибо. Но это еще не все. Есть еще...
Следом вытащила аккуратно завернутые в бумагу и перевязанные ленточкой тонкие кружевные белые перчатки. И тоже протянула их подруге.
- Это тоже тебе. Это старинная традиция, которая значит, что я зову тебя быть моей подружкой на свадьбе.

[Хель Теон]

Рассеяно кивнула, пытаясь собрать в кучку все лишние мысли, чтобы не мешались.
- Да, она староста. И неплохо справляется со своими обязанностями.
Погружаться в эти размышления дальше простого факта не собиралась, какая разница, что происходит на факультете, когда тема у них... совсем другая.
- А?
Моргнула, окончательно возвращаясь в реальность. И просыпаясь. И вообще, оказывается, только сейчас осознавая мир. Слова потерялись где-то по пути, кажется, горло вообще разучилось производить звуки. Когда поняла, что просто молча смотрит на протянутый сверток, поторопилась забрать его себе, потому что меньше всего сейчас ей надо было, чтобы Дженни неверно поняла ее ступор. А это он определенно и был.
- Я?
О, она смогла. Поздравляю, Хель, к тебе вернулся дар речи, пусть и в ограниченном количестве. Так сказать, используй его с умом.
- Это же огромная честь... Ты... уверена?
В целом, ума в этом вопросе было мало, потому что очевидно, раз вручает и говорит, значит, уверена.
На всякий случай прижала сверток к себе, чтобы если уж слова подводят, так хотя бы в остальном не опростоволоситься.

[Дженнифер Нортон]

Староста? Копош - староста? Копош, которая пробила дно в своем падении, получила значок и теперь ставится в пример другим студентам? После всего?
- Что? - вот здесь уже не смогла сдержать удивления.
Может, это все из-за того артефакта, который принесла Эндриана? Может, Хель нужен целитель?
- Как... то есть - почему?
Ладно, из-за всех этих событий можно было считать Эндриану неподходящей старостой, но что на счет всех остальных? Кто угодно в этой башне имел больше моральных прав зваться старостой, чем Анка Копош! Вообще кто угодно!
И пока она сама озадаченно переваривала услышанную неприятную новость, Хель тоже чем-то озадачилась?
Впрочем, тут все быстро стало понятно. И даже рассмеялась от такой реакции подруги.
- Ну, конечно, ты! Ты была рядом со мной в разные ... времена. В хорошие и в плохие. Ты была мне хорошим другом. И, конечно, в такой важный день я хочу, чтобы ты была рядом со мной.
Утвердительно и размашисто кивнула.
- Хель Теон, я совершенно и полностью уверена.
Подалась вперед, чтобы крепко обнять гриффиндорку.
- Мы должны быть вместе в такой день! - провозгласила радостно.

[Хель Теон]

В целом, проблема того, что Дженни определенно не пришла к мирному восприятию Анки, волновала ее сейчас настолько мало, что не отмахнуться, а сказать хоть что-то заставил только реальный шанс таким образом хоть немного прийти в себя.
- Она хорошо управляется с детьми. И ответственная. На нее всегда можно положиться.
Смех Дженни был заразительным, так что и сама усмехнулась, словно бы все так и должно было быть. А разве не должно?
- Надеюсь, что и буду, Дженни. Другом. Хорошим.
Обняла ее в ответ, одной рукой удерживая сразу и сверток, и приглашение, но прижимая к себе крепко, как-то разом осознав, что вот такого человеческого тепла рядом ей очень сильно не хватало.
- И будем.
Сжала Дженни в объятиях напоследок как можно сильнее, прежде чем отпустить, но не отодвинуться. Как-то разом все неприятное оказалось забыто, в висках уже не так стучало, комната была не такой уж и душной, а запаха краски не осталось и вовсе.
- Спасибо, Дженни, это... это и правда для меня очень многое значит. Больше, чем я сама могла бы подумать.
Спросила, осознав вдруг, что дата как-то очень близко.
- А у вас уже все готово к свадьбе? А платье? А церемония? И... Дженни, с тебя рассказ!
Примерилась вдруг, оценивающе глядя на подругу.
- Хм, Дженни Нортон. Непривычно. Но хорошо сочетается.
Улыбка до ушей серьезным словам соответствовала мало, но тут уж было не перебороть себя.

[Дженнифер Нортон]

Наверное, не будь у нее другой темы для разговора, она бы продолжила цепляться к Анке. Но поцепляется потом - в конце концов все в этой Шотландии наперекосяк, чего уж тут удивляться назначению Копош!
Теперь уже она не сразу отозвалась на сказанное гриффиндоркой. Когда вообще у нее был повод упрекнуть Хель Теон в том, что она ей плохой друг? Никогда. А сколько раз она сама была так себе другом? Разве не постоянно?
- Всегда-всегда, - выдохнула.
И не стала так быстро отпускать Хель.
- И для меня. Для меня тоже очень много значит, что ты будешь рядом.
Еще раз порывисто обняла подругу.
- У меня будет новая жизнь. Представляешь? Это так странно! И я заберу в нее все самое дорогое и ценное из этой своей, прежней жизни. Тебя вот возьму.
Хихикнула, размыкая объятия.
- Готово! То есть, нет. То есть, не все. Я еще не выбрала платье, признаться. Зато у меня уже есть сценарий церемонии! Это будет традиционная свадьба, какими они бывают уже много-много лет. А проведет обряд Снейп.
В этом месте развела руками. Вариант не лучший, но знала бы подруга, какими были остальные!
- То есть, на самом деле, мне пришлось во многих местах поправить, потому что соблюсти все традиции сложно. Но то, что я выберу и пришлю подружкам платья - это я оставила! Так что у тебя еще есть возможность сказать, какой цвет ты не любишь. И подготовиться к тому, что платье будет в таком духе, - указала на свое. - Конечно, оно будет нарядным, а не вот таким, но в целом... Да, в целом оно будет консервативным. И к нему не нужны каблуки. А еще...
Умолкла, вслушиваясь, как с ее именем звучит новая фамилия.
- А скажи еще раз? - попросила.
Про себя она уже раз сто проговаривала, как ее будут называть и как она сама станет представляться после свадьбы. Но про себя, это совсем не то же самое, что от кого-то!

[Хель Теон]

Рассмеялась довольно на объятия, ворчливо пытаясь спасти приглашение от судьбы быть помятым.
- Погоди, дай хоть спрячу, это ж на память надо оставить! Чтобы в новой жизни было напоминание о старой и у меня, раз я туда тоже иду с тобой.
Шутливая сердитость быстро уступила место улыбке, и теперь уже была ее очередь быстро, но сильно обнять Дженни. Львенок как компания был хорош всем, но не был человеком. А вот рядом с Дженни мир стал снова цельным и правильным.
- Новая жизнь - славно. Нет, правда, я рада. Это...
Запнулась, не зная, как сказать правильно, чтобы не обидеть и не расстроить.
- Хорошо, что ты довольна. Что это и твой выбор. И что тебя радует... перспектива новой жизни.
Дальше можно было выдохнуть, потому что самое тяжелое она уже сказала. И продолжить более приятную часть.
- Сценарий? Там будет много всего?
Хотя то, что обряд будет проводить Снейп, сразу уменьшило восторги до уровня плинтуса. Судя по жесту Дженни, она и сама это понимала. Видимо, поэтому и сценарий проконтролировала. Предусмотрительно!
- Платья? Ох, ведь точно! Не только твое, но и...
Улыбнулась широко, прежде чем опять рассмеяться. Это ж что, в глазах Дженни она - противник консерватизма?
- Ой, лишь бы не черное, а в остальном я согласна на все. Это же твоя свадьба, так что тебе и выбирать. Твой день.
И совершенно осознанно не стала спрашивать, кто будет второй подружкой невесты. Ответ она практически уже знала, а отвлекаться на кого-то еще сейчас не хотелось совершенно.
Приглашение и сверток перекочевали на подконник, после чего она с торжественным видом взяла Дженни за плечи, прежде чем нараспев начать перечислять.
- Дженни Нортон. Профессор Нортон. Мистер и миссис Нортон.
Вариаций было достаточно много, чтобы и самой начать привыкать к звучанию будущего имени подруги.

[Дженнифер Нортон]

Согласилась:
- Конечно-конечно!
Вот когда у Хель будет свадьба, она тоже будет бережно хранить свое приглашение. Лишь бы гриффиндорка не связалась с кем-нибудь таким же ужасным, как Доу!
- Тебе не нравится мистер Нортон, да? - переспросила с улыбкой.
И это было хорошо! Ее совершенно и полностью устраивало, что подругам ее будущий муж не нравился. И не только потому, что так можно было не ревновать. Но и потому, что так у нее были ее собственные друзья. А не те, которые больше любят Ричарда Нортона, чем ее.
- О, нет, совсем не много! Но в традиционной свадьбе важен порядок. Важно, когда, что и после чего происходит, кто где стоит и что делает. И даже кто где сидит за столом. Хочешь, я расскажу тебе о том, что предстоит тебе? - предложила, хотя...
Ну, да, у Хель не было варианта отказаться! У нее ведь такая важная роль!
- Совершенно точно не черное, - подтвердила на счет платья. - Они будут светлых летних цветов. Розовые, фиолетовые, голубые, зеленые или желтые.
На секунду задумала и поправилась:
- Не желтые.
Заулыбалась от своих новых имен. Как это звучало!
- Это так странно! И так ... так чудесно! Я очень люблю его имя. А тут оно станет моим. Знаешь, что оно значит?

[Эндриана Булстроуд]

Внезапно настал момент, когда она начала забывать когда говорила с другими людьми не потому, что того требовала ситуация, а потому, что она сама хотела говорить?
Не помнила. Как и не помнила какой сегодня день. Время. Сколько бессмысленных лекций и занятий пропустила. Сколько обедов и завтраков. Сколько часов сна.
Дни пролетали мимо. Она проходила сквозь людей призраком. Она была им.
Даже если не хотела быть им для тех, кто был ей дорог. Для тех, кого она не хотела бросать так незаметно и просто.

В эту комнату не приходила настолько давно. И вряд ли бы пришла вновь, если бы смогла найти иное место, где никто бы не потревожил.
Записку отправила заранее. И принялась ждать, встав у окна. Слова придумать было сложно.