Граница

[Лайв Хогвартс]

[Хранитель Дорог]

*Эндриане Эбигейл и Хель Теон

Артефакт притянулся к куполу и взялся за дело. Ослабив поле вокруг себя, создал границу для притока силы и сменил цвет на красный. По мере накопления энергии на границе действия артефакта, вокруг становилось жарче. Когда, видимо, воздействие достигло пикового значения, неожиданно из купола на уровне лица Хель высунулась голова, по которой сложно было определить возраст и пол.
- Бесстыдница! - безапелляционно заявила голова, явно обращаясь к Хель.

Рядом же с мисс Эндрианой прямо из купола выпрыгнула обычных размеров горегубка, правда на этом ее обычность заканчивалась, ибо она, как и голова, была сплетена из чистой энергии. Горегубка, втянув воздух, уставилась на Эндриану и, издав боевой взвизг, ринулась на девочку, явно намереваясь допрыгнуть и укусить ту за какое-нибудь удобное к укусу мясистое место.

[Анка Копош]

Резко села, разворачиваясь на голос. На голос Джона, который нес какую-то чепуху. Совершенно бессмысленную, жуткую чепуху. Он же может уйти! И она может уйти прямо сейчас. Как там говорил Рикхард? Просто подумать о кабинете. Им нужно было время, ей нужно было время, но на что?.. Драгоценные секунды утекали, но она же может попытаться? Направила палочку на Джона и сосредоточилась.
Представила, как на конце палочки формируется большой жидкий сгусток магически измененного пуленепробиваемого стекла. Теперь ее палочка - меха, через которые она очень аккуратно подает воздух внутрь сгустка, надувая его все сильнее и сильнее до тех пор, пока не образуется сфера настолько большая, что сможет укрыть Джона полностью. Повинуясь ее воле, сфера отделяется от палочки и накрывает Джона, не причиняя ему ни малейшего вреда. Внутри достаточно воздуха, чтобы он смог дышать какое-то время, а нижние края сферы уходят в землю, не оставляя ни малейшего зазора. А затем, оказавшись в нужном положении, стекло застывает, формируя прочный пуленепробиваемый слой толщиной пять дюймов, способный выдержать атаку страшных стрел, но при этом хрупкий перед магическим воздействием. Внутри такой сферы Джон будет защищен от стрел, но сможет воспользоваться порталом в любой момент.
Закрепила в сознании образ защищенного сферой Джона и четко произнесла:
- Ebublio!
И в тот же момент оттолкнулась от земли и побежала к нему, крича так, как не кричала никогда в жизни:
- Я не уйду без тебя, Джон Доу! Слышишь?! Мы связаны, и я не уйду без тебя! Просто подумай о кабинете, ежа тебе за пазуху!

[Хранитель Дорог]

*Анке Копош и Джону Доу

Заклинание девочки Анки сработало, вокруг Джона Доу образовался необходимый ей барьер. В сознании же мальчика Доу прозвучал голос, дающий ответ:
- Мы принимаем тебя, Джон Доу. Мы так давно ждали. Ты забудешь о них. О тех, кто ограничен телом и смертен. Мы принимаем тебя в Вечность, Джон Доу.

Это были последние слова, которые услышал гриффиндорец в своем сознании, ибо, как только они прозвучали, Джон Доу перестал дышать, перестал мыслить, перестал ощущать. Джон Доу перестал существовать. На земле лежало лишь его остывающее тело.

Скелеты, едва Джон принес себя в жертву ради спасения Анки, опустили луки. И остались стоять истуканами на местах. Не предпринимая попыток что-либо сделать. Те, кто забрал Джона из мира живых, не обманули. Они отпускали Анку с миром.

Артефакт, чуть загудев, отсоединился от купола и упал на землю, завершив свое дело. А на куполе, выше человеческого роста, проявилась надпись, начертанная нервным, острым почерком: "Für das höhere Wohl".

[Зергиус Доннер]

Спецэффекты от артефакта и точное попадание Ники, судя по всему, были последними приятными событиями этого дня. В следующий момент почувствовал, как что-то обхватило ноги и махом утащило в землю. Искренне не согласный с таким раскладом, расставил локти и упёрся в землю по краям дыры, в которую его утягивало.

[Эндриана Булстроуд]

Где ей взять эту способность... убеждать? Убеждать в том, что она - гриффиндока, в том, что не виновата случившемся, в том, что... была нужна. Хель была похожа на Львенка этим.
– Когда ты думала не обо всех, а о себе? Когда хотя бы отдыхала в последний раз?
Закусила губу, виновато опустив голову, – сама же на том балу не дала ей этой возможности. А теперь ещё и, да, пререкалась.
Опустила руки.
– Тогда зачем такому сильному человеку просто помогать Хогвартсу? Уезжать из Дурмстранга? – спросила скорее риторически.
Меч в кабинете? У него там целый арсенал должен был храниться, судя по всему, и каждый - к одному из десяти тысяч ритуальных кроликов, выпасенных при разных условиях. Мало ли, завтра придется дыру в куполе делать, а нужного не окажется?
Выдохнула. Это все заходило в никуда. А она сама ведет себя просто подло по отношению к... единственному человеку, который поддерживал любое ее решение.
В конце-концов... если ей хочется целоваться с мистером Рикхардом - в сказке тоже ужасное чудовище после этого прекратилось в принца. И после поцелуев, вроде, у них не принято замуж выходить, а значит... не все потеряно.
Когда Хель протянула камень к куполу, еле ощутимо взяла ее за запястье, останавливая.
– Я просто не хочу... чтобы с тобой что-то случилось, – и отпустила, слегка отступая назад и позволяя камню встать на своё место.
Если Хель доверяла Рикхарду... она постарается тоже.

Едва успела понять, что артефакт был красным - в лицо полетело нечто. Нечто, не обладавшее качествами красивого существа, скорее чрезвычайно уродливого.
Автоматически схватила палочку, автоматически вскинула в сторону твари, автоматически просто перестала думать о чём-то лишнем и воспроизвела настройку.
– Stupefy! – что ещё могло прийти в голову в этот момент?
Другой рукой рефлекторно готовилась защищаться, схватить существо за шкурку и не позволить сделать то, что оно собиралось сделать.

[Ника Морган]

Как только второе заклинание вырвалось из волшебной палочки позволила себе обернуться. Где же Серж? Почему он не помогает? И ответ оказался на поверхности, как и сам друг. Сорвалась с места, быстро преодолевая расстояние между ними и совершенно не заботясь о том мужике. Откапывать Доннера все-таки хуже. В голове быстро строилась схема. Сконцентрировалась. Представила, что под ногами на уровне земли примерно полтора метра на полтора метра (как раз укрыть ее и Доннера в норе кролика) квадратом образуется металлический лист, он цельный, без единой трещинки. Идет по краям вверх, образуя со всех четырех сторон металлические стенки полметра толщины. Сверху смыкается таким же квадратом как внизу. Высота защитная квадрата два с половиной метра. Получается металлический корпус, полностью укрывающий все внутри обозначенного квадрата. Будто горная порода. Без единого шва и каких-то щелочек. Цельное, твердое, нерушимое. Заклинание, воздействие попросту не пробьет его и будет поглощено материалом из которого сделана "броня". Все, кто внутри этого квадрата будут полностью защищены, пока не решат выйти за его пределы.
Его не пробьет заклинание. Полная безопасность.
Сосредоточенная на более крупной защите, очертила большой круг в воздухе в нужной для щита зоне. Четко произнесла.
- Protego Totalum!
И следом ткнула в сторону Доннера и его норы, быстро переключаясь на уже знакомую настройку.
- Lumos Solem!
И что есть силы левой рукой потянула парня на себя, сидя на земле и упираясь в нее ногами.

[Анка Копош]

Бежала, пока не ударилась о невидимую преграду сотворенного ею же заклинания. Внутри которой лежал Джон.
Лежал и не шевелился.
Что-то было не так. Что-то было совсем-совсем не так.
Замерла на одно бесконечное страшное мгновение, тоже не шевелясь. А когда смогла вдохнуть, поняла, что движения нет. Скелеты стояли истуканами. И это могло значить одно: никого живого на поляне больше не осталось.
Только она.
Рванулась к Джону, снова налетая на невидимую преграду, обрушивая удары один за другим, пока животная тупая ярость не отступила. Отошла на пару шагов и направила на купол палочку. Рука ходила ходуном, а голова была совершенно пустой. Сколько она так стояла? Но вдруг звенящую тишину нарушили глухие, полные боли хрипы и стоны.
Шли мгновения. Минуты? Часы?
Вдох. Выдох. Вдох. Выдох.
Еще раз глубоко вдохнула, перевела взгляд на палочку, на то место, где должна быть сфера, и, словно выныривая из очень глубокой воды, восстановила нужную настройку:
- Reducto!
Джон лежал сейчас на расстоянии нескольких шагов, но тело будто окаменело. А воздух, который она силилась втягивать в себя - вязким и тяжелым. Закрыла глаза и сделала шаг. Еще один. И еще. И упала, ударяясь коленями о мерзлую землю и выпуская палочку из пальцев.
- Джон?
Прошептала куда-то в макушку, обхватывая его плечи руками и прижимаясь к нему крепко-крепко.
Теплый.
Втянула воздух глубоко, словно пытаясь заполнить себя его запахом. Знакомым и очень-очень чужим.
- Джон...

[Кристиан Ларсен]

Как и ожидалось, эта аппарация была у девушки первой, и не самой приятной.
- Вы точно в порядке? – ещё раз поинтересовался у хаффлпаффки.
- Да, со временем аппарация становится не настолько обескураживающей – лишь слегка неприятной, но быстрое перемещение стоит этого, - кивнул, подтверждая слова напарницы.
Вопрос про Рикхарда был более сложным и разносторонним. Вздохнул, помолчав некоторое время, пытаясь сформулировать мысль. Да, ему не понравился тот взгляд, которым мужчина одарил его в кабинете после упоминания им Дурмстранга. Но…
- Директор ему доверяет, раз отправил детей вместе с ним делать проход в куполе, - спокойно, как факт, озвучил то самое «но» в своей голове.
Тем временем ромб, закрепившись на куполе, поменял цвет на синий и заставил купол реагировать. Как там говорил Рикхард – перенаправлять энергию? Пока что всё происходило в соответствии с описанием рунолога.
- Синий – судя по всему, это цвет воды, если выбирать из перечисленных мистером Рикхардом, - сообщил девушке, доставая палочку.
Привычно сосредоточился и произвёл в голове настройку, направляя палочку на артефакт:
- Aqua Eructo!

[Хель Теон]

Улыбнулась Эндриане, которая спрашивала странные вопросы, не требующие ответа. А вот на последнее все же ответила, следя за камнем.
- Вот и мне интересно. В чем логика магу такого уровня находиться в Хогвартсе? Вопрос вопросов...
И кивнула.
- Теперь ты знаешь, почему я переживаю за тебя, Эндри. Я тоже не хочу, чтобы с тобой что-то случилось.
А потом стало не до разговоров. Совсем. Первые секунды три вообще не поняла, что происходит. И схватилась за палочку больше машинально, чем осознавая.
Очистить сознание и воспроизвести настройку, которая возникала при первой мысли о красном камне и стремной голове, оказалось совершенно легко. Резко взмахнула палочкой в сторону головы.
- Incendio!
И почти отпрыгнула в сторону, замечая, что и у Эндри проблемы - только куда более материальны.

[Хранитель Дорог]

* Эндриане Эбигейл и Хель Теон

Горегубка, похоже, была совсем не обычной, поскольку на заклинание девочки, вспыхнула пламенем, распушив все свои симпатичные щупальца, зашипела и отразила в девочку ее же заклинание. И тут же плюнула под ноги ребенку сгустком пламени, намереваясь приклеить ее ноги к земле, чтоб удобнее было жевать.

Голова же на заклинание Хель поймала его ртом и смачно, с причмокиванием захарчила. Следом из висков головы выросли два щупальца и присосались к вискам Хель, не давая той отвлекаться от разговора. Хель стало ужасно стыдно перед головой, за свое неприличное поведение. Ей захотелось лишь оправдываться, а не думать о девочке Эндриане, за которой охотилась настойчивая и быстрая горегубка.

[Ульв Рикхард]

*Джону Доу и Анке Копош

Сканировал купол, устанавливая структуру и входящие в нее элементы, когда пришло знакомое ощущение, вместе с сигналом отработанного артефакта. Отнял руки от Купола и в доли секунды исчез, переносясь к паре Джон Доу и Анка Копош. Быстрым взглядом осмотрел разворачивающуюся картину.
- Прочь, - коротко изгнал нежить, которая со стонами-вскриками разлетелась в костяную пыль, не пытаясь сопротивляться.
- Что произошло? - уточнил, дополняя события, одновременно с тем, приблизился к телу мальчика, протянув руку к которому, поднял его в воздух перед собой в горизонтальном положении, пока не переворачивая. Анку также подняло в воздух и поставило на ноги.

[Анка Копош]

Как она оказалась на ногах? Подняла взгляд на Рикхарда, пытаясь почувствовать ярость. Это из-за него они были здесь. Это он дал им дефектный артефакт. Это все он. Так ведь?
Но не Рикхард был с Джоном, когда напали скелеты. Не Рикхард медлил, путаясь в заклинаниях. Не ради Рикхарда Джон пошел на страшную сделку.
- Камень был черный, - сказала не своим голосом. - Я не успела, не справилась, Джон...
Горло перехватило. Зажмурилась до боли в веках. Ей бы сейчас хотя бы ещё чуть-чуть настоящей боли. Посмотрела Рикхарду прямо в глаза.
- Джон пожертвовал собой из-за меня.
Почему он не ушел через портал? Почему?
- Это была... Сделка?
Мысли путались, и она и помнила его последние слова, и не хотела их слышать. Отвернулась от Рикхарда, возвращая взгляд на Джона.
- Что вы хотите с ним... сделать? Отдайте, - попросила хрипло. - Я верну его в школу, как вы говорили.

[Ульв Рикхард]

*Джуону Доу и Анке Копош

Поднял бровь на слова девочки. Провел рукой над телом мальчика от ног до головы. Переместил руку к стреле. Достал виргулум и поманил стрелу наружу. Та послушно вылетела. Подвёл стрелу к глазам, осмотрел, принюхался. Дематериализовал, превращая в прах.
- Трупный яд, - назвал задумчиво. Обернулся и прочитал надпись.
- Кто это написал? - спросил у девочки. Опустил взгляд на камень. Поманил его виргулумом. Поймав в руку, присмотрелся. Убрал в карман. Ещё раз просканировал все тело Джона Доу. Достал часы из внутреннего кармана и сверился. Убрал часы.
- У тела нет повреждений несовместимых с жизнью. Ранение крестцового отдела позвоночника. Пара ушибов. Отравление трупным ядом. И смерть. Мальчик мертв, - констатировал.
- У меня нет времени расспрашивать тебя, что здесь произошло. Расскажешь по пути. Быстро, четко, все, что видела и слышала. Или мне придется залезть к тебе в голову и распотрошить все твое сознание, - остановил взгляд на Анке.
- Все расспросы потом, - невидимым человеческому глазу движением приблизился к Анке и запрокинул ей голову. От прикосновения девочка лишилась возможности двигаться и говорить. Она может лишь стоять и наблюдать за происходящим.

Приблизился, вглядываясь в глаза девочки. Покрутил ее голову, удерживая за подбородок, из стороны в сторону, словно, что-то высматривая на дне сознания. Втянул воздух, улавливая запах с ее волос.
- Прекрасно, - коротко обозначил.
- Он тебе не безразличен. Ты пахнешь им. Вы связаны. И ментально, и телесно. И души? - последнее спросил, вроде бы у Анки, а вроде бы у себя. Отпустил подбородок девочки и вернулся к Доу.

Анка обрела вновь возможность говорить и двигаться.
- Слушай меня, ребенок, - перевернул Доу в воздухе, лицом к небу и принялся водить вдоль него виргулумом, из кончика которого по всей длине мальчика начала струиться серебрящаяся паутина, заматывая того в кокон.
- Я консервирую его тело, чтобы остановить процесс разложения. Возможно, мне удастся его спасти. По крайней мере, я попробую. Однако понадобишься ты. Твоя связь с Джоном Доу. Ты понимаешь меня, девочка? - на секунду поднял взгляд на собеседницу, после чего вернулся к Доу.
- Я смогу вытащить его душу из-за Завесы. Чтобы вновь вернуть в тело. Только насильно этого сделать нельзя. Точнее, можно, но лишь часть души. Это будет не Доу. Это будет зомби, если не постараться. А если постараться, то психически больной парень, - новый слой паутины.
- Остановив разложение тела, я даю нам и ему время. Полностью вернуть душу Джона Доу я смогу, только если он захочет прийти сам. С нежитью, с которой он заключил сделку, я вопрос решу. От тебя потребуется два момента. Получить разрешение пройти за завесу. Не путем самоубийства, а с возможностью возврата. Это раз. Два - тебе придется помочь Доу вернуться. Напомнить ему, что этот мир прекраснее и ярче, чем тот, где сейчас обитает его душа. Напомнить, что тут есть люди, ради которых ему стоит вернуться. Которые его любят и горюют о нем. Напомнить, что тут есть дела, которые он должен завершить, - поднял взгляд.
- Ты понимаешь меня, девочка? - повел виргулумом, приводя собранный кокон в вертикальное положение и подвешивая в воздухе.
- И самое главное. Все, что ты увидишь, услышишь, узнаешь, останется только при тебе. Ты никогда, никому об этом не расскажешь. Никогда и никому, - подошёл ближе.
- Ты понимаешь, девочка? - последний вопрос.
- Иначе у нас будет только один путь - вмешаться в твое сознание и вытереть оттуда все, что ты, не имея права на то, узнаешь, - дал возможность ответа.

[Анка Копош]

Так странно. Несколько часов назад она боялась Рикхарда до дрожи, а сейчас не чувствовала ничего похожего. Выворачивать сознание? Пусть. Совершено безразлично, что там станет с ее сознанием. Может, тогда она сможет не думать и не понимать все... Это.
А потом Рикхард стал жутким. Не страшным, как может быть страшным просто очень сильный и опытный маг, которого она могла бы раньше испугаться. А жутким настолько, что боялось не окаменевшее тело, не пустой разум и не разорванное в клочья смертью Джона место за сердцем . Что-то внутри нее, невероятно глубинное, взвыло от ужаса и заметалось, пытаясь достучаться.
Но Рикхард держал ее, а потом заговорил. И остальное утратило всякое значение.
Они с Джоном дейсивительно связаны? Так... ? Она этого совсем не ощущала. Только безразмерную боль, которая от этих слов сразу усилилась, но обрела право существовать. Будто бы ей дали разрешение на нее. Будто бы эта непонятная связь делала Джона чуть-чуть принадлежащим ей. Будто бы она была не одна, а значит, могла его потерять.
Она не сразу осознала, что может двигаться, потому что Рикхард продолжал говорить страшные вещи. Неестественные. И он забирал Джона, опутывал какой-то мерзостью. Какое он имел на это право?
Подняла лежащую у ног палочку и направила на Рикхарда. Не зная толком, что и как она будет делать. Не думая о том, сможет ли. Просто то, что он делал - неправильно. И это надо прекратить.
Но как только очередные слова достигли ее сознания, рука опустилась будто бы отдельно от ее воли, привычным движением убрала палочку на место, стёрла со щеки слезу и сжалась в кулак.
И когда Рикхард посмотрел на нее, просто кивнула.
Никогда и никому? Чего легче? У нее и не было никого. Это ведь не о любви с подругой разговаривать. Никогда и никому. Даже Джону? Тем более Джону. Если она справится и не подведет его снова. Если сможет все исправить.
- Да, я понимаю. Я клянусь, что никогда и никому не расскажу о том, что услышу, увижу и узнаю за Завесой.
У нее нет этого знания сейчас. И ни у кого живого нет. Если ты не жуть, как Рикхард, ты это знать не должен. Она это понимала.

[Ульв Рикхард]

*Джону Доу и Анке Копош

Посмотрел напоследок на девочку.
- Главное - дело. Эмоции и страхи оставь на потом. То, куда мы идём, людям там нет места, - подошёл к Анке и, походя, положил руку на ее плечо.

И вот девочка с сопровождающим уже не на прогалине у купола. Они стоят на высокой башне, без перил и оград. Башне из гладкого черного камня, испещренного сотнями символов и геометрических фигур, светящихся мертвенным, зеленым светом. В центре площадки башни стоит каменный пьедестал, столь же черный. Покрытый затейливой резьбой. С желобами для крови по периметру. И выемкой для головы. Как только Анка оказалась в новом месте, она ощутила, как из нее медленно принялась утекать жизнь. По капле, испиваться окружающим миром.

Пройдя вперёд, положил кокон на алтарь.
- Встань по левую руку от него. На уровне солнечного сплетения, - отдал распоряжение девочке и тут же повел виргулумом в ее направлении, создавая вокруг прозрачную сферу. Как только сфера окружила Анку, та перестала ощущать бесконечный холод и медлеенную гибель.

Щёлкнул пальцами, на что из воздуха возникли двое, в черных балохонах и масках, больше похожих на посмертные.
- Ebst'haar tuum imre, - низким голосом отдал приказ. Двое, встав на колени и поклонившись в пол, и, не мешкая, исполнили распоряжение. Встав в голове, один расположил руки в черных тканевых перчатках по вискам Доу. Второй в ногах, воздел в молитвенном жесте руки вверх.
- Положи левую руку ему на грудь. Правую на живот, - сказал девочке и закрыл глаза. Сосредотачиваясь.

Пространство вокруг башни мерно колыхалось серым туманом, не давая различить того, что за ним. Даже высоту башни невозможно было понять.

[Анка Копош]

Главное. Она сможет, вот что главное. Не будет бояться, сомневаться, возможно, даже думать не будет. Она справится.
Кивнула и тут же всем телом ощутила неправильность, нарастающее беспомощное отчаяние. Она оказалась там, где ей не место. Но помня о данном себе обещании, просто прошла, куда велели. К Джону. Она здесь ради него, и она справится.
А потом все прекратилось, она снова жила, а не умирала. Подняла взгляд на Рикхарда.
Рикхард колдовал и отведал короткие и четкие распоряжения. Их она способна была выполнить без усилий. К Джону хотелось прикасаться.
Положила руки на его тело, не в силах оторвать взгляд от лица. Все, что происходило вокруг, находилось вне ее понимания, вне того, что она хотела осознавать.

[Хель Теон]

Поняла, что бежать надо куда подальше и как можно скорее, когда голова просто скушала ее Инсендио. Это вообще что за тварь?
И вот эти размышления, напару с тем, что Эндриана была рядом, оказались лишними. Наверное, она смогла бы убежать. А может быть и нет.
Вскинула руки в попытке отбросить, защититься - но не успела, а после стало все равно.
Застыла на одном месте, ощущая только неприятный и всепоглощающий стыд. За... за что-то. За то, что хотела убежать и бросить Эндри? За то, что давила на нее? За то, что оставила Нику и Анку? За то, что залезла в чужой кабинет? Стыд был какой-то... слишком много, слишком всюду, непонятно и почти больно.
Вцепилась пальцами в свои плечи и зашептала.
- Простите, простите!
Зачем же она... такая?

[Хранитель Дорог]

*Зергиусу Доннеру и Нике Морган

Заклинание Ники сработало, однако волна, успевшая набрать скорость и энергию движения, врезалась в щит на нижней линии движения, верхней же массой, сбивая Нику и Зергиуса, которого девочка сумела вытянуть на поверхность, с ног и протаскивая несколько метров кубарем. Погребённые под парой метров земли, дети отделались лишь оглушением, оставшись без травм. Разве что, пару синяков.

Следом же Нику что-то дёрнуло за ногу и потащило под землёй. На Зергиуса наоборот земля стала давить сильнее, явно стараясь его расплющить. Тем не менее, если постараться, рукой с палочкой мальчик пошевелить сможет. Как и Ника. Палочки остались у них.

[Ульв Рикхард]

*Джону Доу и Анке Копош

Расставив участников по местам, начал медленно читать слова из возникшей перед лицом книги. Такой же черной, как и алтарь. С буквами, рождающимися прямо из страниц. Каждому произнесенному слову вторили двое. Каждое слово, будто молотом, мелко сотрясало башню. Туман ожив, расступился, открывая вид на чернеющие остовы домов, некогда величественных храмов, засыпанные пеплом улицы и аллеи. Похоже, когда-то башня, на которой стояла Анка, располагалась в центре огромного города. С совершенно незнакомой девочке архитектурой. Только, что-то случилось. И город погиб. Ведь вокруг не было ничего кроме смерти. Город мертвецов. Погибший мир.

Уверенно продолжал чтение слов, которых пространство не слышало многие годы. Слов на исчезнувшем языке. С каждым звуком Анка могла видеть, как облики двух аколитов и Рунолога плыли, меняясь. Сначала они сменили одежды в роскошные ритуальные: на Рикхарде проступила сияющая серебром остроконечная корона жреца, вместе с слепяще белой мантией, украшенный драгоценным шитьем. Люди в масках обратились в двух молодых мужчин, с незнакомыми чертами лица. А затем картинка вновь поплыла. Рунолог и два аколита старели, превращаясь в дряхлых стариков. На этом изменения не остановились. Кожа сходила с них лохмотьями, ткань мантий тлела. И вот Анка стоит у тела Джона Доу с тремя скелетами в истлевшей ритуальной одежде: два младших служителя и верховный жрец.

Секунда и все исчезло. Анка висела в космосе. Вокруг лишь бескрайние галактики и звёзды. И полная тишина.
- Нас ждут, - обратился к девочке, левитируя у нее за спиной, по правое плечо. Оправил костюм и указал на висящий в космическом пространстве напротив стул из резного дерева.
- Будь предельно вежливой и почтительной, даже в мыслях, - предупредил девочку.
- От нее зависит все, - остановил взгляд на стуле, где медленно из воздуха проступала пожилая женщина в элегантном платье и с заплетеными в букольку волосами.
- Прими наше почтение, Извечная, - обратился к представшей в облике пожилой женщины и склонил голову.

[Анка Копош]

Картины перед глазами сменялись одна за другой. Наверное, они должны были быть жуткими. Или красивыми. Или то и другое сразу. Но она не знала. Все, что происходило, находилось так далеко за пределами ее понимания, что просто не пробивалось в сознание, а оставалось посторонним и почти нереальным.
И ничего, кроме боли, она не ощущала. И не ответила бы точно, внутренняя она или физическая. Под левой рукой не билось сердце, хотя ещё недавно она упивалась его биением, оживая с каждым ударом.
И когда все исчезло, исчез и Джон, внутри надрывно дернулось облегчение, как иголкой кольнуло и пропало. Слова Рикхарда услышала все ещё со стороны, но поняла. И это тоже было легко.
Склониться перед женщиной и замереть. Она никогда не представала перед столь могущественной сущностью и даже не представляла, что может быть вежливо, а что нет. Не книксены и речи же? Должна ли она заговорить или ей следует молчать? Склонилась ещё ниже и замерла.