Коридор между кабинетами

[Лайв Хогвартс]

Портал в прошлое

[Эндриана Булстроуд]

Кивнула, прислонившись к стене спиной.
- На балу.
И закрыла лицо ладонями, пытаясь не взвыть от этой всей ситуации. Стыдно, конечно, за стих все еще не было, а вот за свою глупость - очень даже.
- Нет, он... ничего.
Кроме, конечно, факта поцелуя Дженни при всех. Но вдруг Хель не видела? Не будет же она... распускать такие слухи.

[Хель Теон]

Вздохнула и обняла Эндри, мягко прижимая к себе.
- Тогда нам с тобой предстоит получить порцию сарказма и недовольства, а потом уйти в башню и напиться глинтвейна. Хочешь, Львенка в компанию позовем. Не переживай, мелкая, все равно ты староста, а значок - это лишь символ. Который нам надо вернуть.
Отпустила гриффиндорку и улыбнулась широко.
- Слушай, да я тут вообще недавно участвовала в попытке напоить Нортона Веритасерумом. Так что... У него есть лишний повод бояться Гриффиндора!
Усмехнулась.

[Эндриана Булстроуд]

Обняла Хель в ответ, чувствуя себя, наконец, спокойно. В конце-концов, действительно, что Нортон может сделать? Нравоучения не пугали. Теперь он не директор. Просто преподаватель, возомнивший из себя короля мира.
- Вере... ого, - выдохнула, отстранившись. Тогда ее самодеятельность казалась чем-то более-менее приемлемым. - И вышло?
Хотелось бы его под ним спросить - зачем такому, как ему - такую, как Дженни. И еще задать пару интересных вопросов.
Зашагала снова вперед, уже непосредственно к встрече с его величеством.

[Хель Теон]

Призналась честно.
- Не вышло. Не потому что не вышло поймать, а потому что у нас не было Веритасерума с собой.
И за это Нику еще предстояло щелкнуть по носу - хитрюга!
- Но, как видишь, я вполне себе живая. Пошли, мелкая.
Бодро направилась к кабинету следом за Эндри.

[Хель Теон]

Вышла из кабинета, чувствуя себя так, словно только что пару кругов вокруг квиддичного поля пробежала. С трудом заставила себя разжать пальцы и отпустить плечо Эндрианы.
- Урок раз - не возражать, когда сама провинилась и пришла исправляться. Урок два - не возражать лично Нортону... особенно когда виновата. Урок три - даже если тебе показалось, что вне школы профессор - такой же человек, как и ты, то нет, ты ошибаешься. Показалось.
Вздохнула, пытаясь успокоиться.
- Пойдем, Эндри.

[Эндриана Булстроуд]

Одернула плечо, когда, наконец, смогла, и отступила назад.
Фыркнула.
- Он не... как он может быть профессором? Или ты серьезно считаешь, что топить в озере младшекурсников и отправлять их в запретный лес - по-педагогически? Что ставить тебя - библиотекарем - это правильно?
Качнула головой, сложив руки на груди.
- Он не преподаватель, Хель, он - аврор. И всегда им останется, в Хогвартсе или за его стенами. Мы для него - солдаты, а не дети. Ты... ты ведь сама это только что видела.
Выдохнула зло. И направилась дальше по коридору.
- Я не могла не возражать, когда он... тебя... ни за что!

[Хель Теон]

Слишком много слишком полярно разного возникало при мысли о Нортоне. И как это уложить - пока не было решения. Гораздо проще было считать, что Нортон - ненастоящий, тогда это развязывало руки и давало возможность ему не верить, а теперь... Теперь очень больно кололи только что услышанные слова, которые были правдой, несмотря на грубость.
- Он профессор ЗОТИ. И не так важно, кем он был. Ты - староста факультета. Это делает тебя ответственной за гриффиндорцев и то, что с ними происходит. Я - куратор Гриффиндора. И несу за вас двойную ответственность, даже если Доу меня старше. то называется иерархией, Эндри. И в этой иерархии Нортон - выше нас. Он - профессор, который имеет право требовать с нас подобающее отношение. И досталось мне, Эндри, не за библиотекаря.
Вздохнула. Пора уже определяться с профессией, Нортон прав.
- А за то, что староста моего факультета была невежлива и не слушалась профессора Хогвартса. Понимаешь?
Вздохнула еще раз, понимая, что и для себя такие мысли формулирует впервые, но все же продолжила.
- Методы его преподавания могут быть жесткими, но а чего еще ждать от ЗОТИ? Это не тот предмет, где можно расслабиться и не переживать, сидя за партой. Мы можем фыркать, возмущаться, не соглашаться, но... Но когда напали авроры, нас спасли только горгульи, Эндри. А не мы сами - мы сами были полностью беспомощны. И разве это дело? Да, я и сама хочу в мирную профессию. Но... Иногда я очень четко понимаю, что надо уметь защищать себя. А я - не умею. Как и ты, Эндри.
Пошла следом за гриффиндоркой и добавила совсем тихо.
- Так что он не ни за что. Он... просто слишком аврор. Но иногда это и неплохо.
Тяжело признавать то, что и сама вовсю отрицала долгое время. Но перед Эндри не получалось продолжать быть и самой ребенком. Теперь это почетное право перешло к мелкой - а ей предстояло побыть взрослой. Для разнообразия.

[Эндриана Булстроуд]

Руки, сложённые на груди, сжимались, а ногти - больно впивались в кожу по мере того, как Хель говорила. Говорила вроде бы и правильные вещи, но... и совсем такими не казавшимися.
Почему она должна уважать Нортона только потому, что он - профессор? И то - слишком сомнительное понятие.
А защищаться вполне можно научиться и без тонущих в озере детей.
– Я поняла, – выдала едва ли не сквозь зубы. – Он... должен быть хорошим в моих словах... что бы не сделал.
Но именно из-за таких, как Нортон, на них напали. Из-за таких, как он – они оставались пятном на карте Англии.
И выдохнула, отпуская ситуацию... на данный момент.
– Я же.. не хотела, Хель. Этот стих - глупость, я едва... едва его вообще помню, – смутилась. Опыт с алкоголем повторять точно больше не будет. – Но за это - наказывать тебя?
Свернула в библиотеку. Надо было просто посидеть и, пожалуй, поговорить.

[Джон Доу]

"Я жив" - мысли снова и снова возвращались к этому незамысловатому рефрену.
И еще так: "Я был мертв, а теперь - жив".
И так: "Я умер, действительно умер. И Анка меня вытащила".
Мозг отказывался осознавать произошедшее. Мозг отказывался задавать вопросы. Точнее, вопросов было так безумно много, что все вместе они образовали какой-то ступор. И, вместо того, чтобы наброситься на Рикхарда с кулаками за то, что он их подставил или наоборот - благодарить его за воскрешение, вместо того, чтобы спрашивать рунолога, как ему это вообще удалось, где они были, что это за сделку он заключил и почему сделка теперь - не его проблема...
Вместо этого всего он просто сжимал руку Анки. Крепко. Наверное, крепче, чем следовало бы, учитывая, что она-то не была Рикхардом совсем.
Но другого якоря, привязывающего к этому миру, у Джона Доу не было.
И когда дверь за ними закрылась, сделал то единственное, что можно и нужно было. То, что казалось совершенно необходимым.
Отпустил руку Анки и порывисто обнял ее. Прижал к себе так, как будто его жизнь зависела от этих объятий.
Наверное, он должен был благодарить ее и обещать ей... что-то, вот только что?
Зачем она его вытащила? Чужого человека, с которым ее связывала одна, пусть и приятная, случайная ночь и плюшевый окками? Зачем так безумно рисковала ради него, хотя он сам сказал ей, что за жизнь не особенно цепляется?
Ответов не было. Вопросы поднимались со дна сознания как мыльные пузыри и так же лопались.

[Анастасия Романова]

Мел учесала вперед так быстро, что догнала ее только у административного крыла.
Обогнала хаффлпаффку первой подходя к нужному кабинету. Почти постучала, но остановилась. Обернулась на недовольную Блэр и попросила вполне дружелюбно.
- Мел, постарайся держать себя в руках, хорошо? Мы и так прилично задержались, не стоит лишний раз его нервировать.
Кивнула на дверь.
Даже после недолгого общения с Мел, было ясно, что за словом та в карман не полезет и скромничать и молчать не привыкла, а этого им сейчас совсем не нужно.
Повернулась лицом к двери и замерла, не решаясь постучать. Страшно.

[Анка Копош]

И на мгновение, на долгое, мучительное, словно бесконечное мгновение она вдруг оказалась одна: чужие пальцы больше не сжимали ладонь до боли. Если бы ее сердце могло, оно бы, наверное, разорвалось к чертям. Нельзя же было издеваться над ним бесконечно?
Но сердце вдруг забилось ровно и сильно, дрожь отступила так же резко, как до этого - проявилась. Еще до того, как она сама осознала, почему, руки обхватили Джона в ответ.
Движимая каким-то невозможным, непреодолимым инстинктом, прижалась к нему еще крепче, отыскивая губами место на шее, где бился горячий пульс. Втянула в себя воздух - легко и правильно, заполняясь запахом Джона до краев и ничего больше не соображая.

[Мелания Блэр]

До нужного кабинета дошла быстро, потому что, во-первых, злилась, а, во-вторых, чем быстрее начнёшь – тем быстрее закончишь.
Окинула взглядом обогнавшую ее у самого кабинета Несси и фыркнула. Легко говорить, когда тебе не портили настроение с самого утра.
– Я не маленькая, чтобы поучать меня, Несс, – посмотрела на ладони, а затем обняла саму себя. – Держу. В руках. Не падаю.
Хотелось бы правда упасть куда-нибудь в гроб, подземный.
– Я стучу – ты говоришь, – справедливо предложила и тут же постучалась, предоставляя Несси право первой зайти к Великому и Ужасному.
Честно же все.

[Джон Доу]

Разрушить этот момент единения и покоя было страшно.
Сейчас он мог не думать о Стеф. Не думать о Яне. Не думать о своей жертве, которую принес так легко и импульсивно. Не прокручивать события, приведшие к гибели, в голове бесконечно.
А потом уже не сможет. Потом, когда объятия придется расцепить, когда он перестанет ощущать каждый удар сердца Анки собственным сердцем.
И тогда им понадобится место для спокойной беседы. Здесь оставаться было невозможно - слишком громко хлопали двери, слишком активно ходили люди, слишком они были деятельные и громкие. Как будто все они - и вот эти две маленькие хаффлпаффки, что прошли мимо, тоже - считали себя бессмертными и не подозревали, как близко, как невозможно близко смерть ходит. Смотрит. Выбирает.
Вот только куда уйти?
Кажется, впервые ему пришлось по-настоящему пожалеть об отсутствии своего угла. Общая спальня, общая столовая, общие помещения - и нигде нет такого места, куда совершенно точно не пришел бы никто посторонний.
- Идем - прошептал Анке на ухо, чтобы объяснить, почему им все-таки придется перестать обниматься - наверх. Здесь слишком людно.
И снова взял ее за руку, чтобы увести в гриффиндорскую башню.

[Эндриана Булстроуд]

Едва довела мысль до конца, не успев ее даже осознать, но уже оказавшись в кабинете. Словно ничего и не было. Это и близко не походило на аппарацию. Как нечто подобное вообще возможно? Если это было заклинание, наложенное на каждого из них... что же он вполне спокойно мог сделать еще? И сколько у него было сил, если, помимо этого, он смог открыть портал в куполе... сам.
Вышла вместе с Хель. И захлопнула двери. Все произошедшее, на самом деле, крайне хотелось оставить за ними.
- Что... что теперь? - тихо спросила. Рассказать директору? Глупости. Это бы выглядело откровенным шпионажем в его глазах.
И у них нет доказательств против него. Просто же оставить вот так... все?
Развернулась. Пусть она покажется глупой, но...
- Ты говорила, у него есть меч? - Упустила тот факт, что сама артефакт не заметила, даже разглядывая кабинет более придирчиво. И при каких обстоятельствах она его нашла у профессора в кабинете выяснять не хотелось только потому, что эти обстоятельства могли совсем не понравится в корне с их танцем на балу. Едва не поморщилась - нет, легче было поверить в то, что Хель сама не доверяла Рикхарду. Но она ведь... доверяла? - Я думаю... нам надо узнать зачем пришел этот человек.

[Хель Теон]

На сей раз в кабинете не привлекало внимание ничего: ни фотографии, ни выставка холодного оружия, ни что-то, что потенциально тоже могло заинтересовать... Сейчас ей, как и Эндри, хотелось поскорее ретироваться.
В коридоре даже вздохнулось свободнее. И все показалось не таким уж и страшным. Посмотрела на Эндри задумчиво.
- Есть. Такой знаешь... коллекционный. Наверное.
Вздохнула.
- Я уже спрашивала у него. Он сказал, что я слишком много подозреваю. И что директор позвал его, чтобы помогать. И что охрана у нас теперь будет...
Сжала виски руками, пытаясь успокоить голову.
- Как-то не сильно комфортно ощущать себя лепечущим нечто младенцем рядом со взрослым, да?
И вдруг осознала одну очень, очень важную штуку. Если Рикхард способен творить такие вещи, то он точно может сделать то, что выходит за рамки вроде как возможного и допустимого. Контракт Эндри вдруг заиграл совершенно иными красками.
- Твой контракт, Эндри. Ты... понимаешь?

[Эндриана Булстроуд]

Застыла взглядом на двери.
- Зачем ему... меч?
А, да. Ритуальные кролики. Где-то в кабинете должна была быть еще и клетка.
Покачала головой. Не сомневалась, что профессор будет повторять одно и то же про помощь школе каждый раз. И обычно это - первый признак фальши.
- Не Рикхард. Тот мужчина. Если он его босс, и если он его вызывал в назначенное время в назначенное место, должны быть... какие-то письма? С настоящей причиной его прибытия.
Она начинала сходить с ума - иначе причину внезапно возникшего желания узнать правду путем проникновения к нему в кабинет объяснить было нельзя.
- Но... какой смысл помогать такому сильному волшебнику... нам? Хель, мы... - оглянулась за плечо и продолжила полушепотом. - Мы - кучка протестантов, которых на самом деле защищает один только купол. И... ты видела, что с этим куполом можно сделать. Зачем такому, как Рикхард, тратить свои силы на нас? Что его держит?
Снова проклятый гребень.
Или кто его держит.
- Ты... ты уверена, что он... ничего с тобой не сделал? - спросила уже куда тише. Но убедиться было важно. - На балу.
Следующие же слова заставили нащупать в кармане кольцо и напомнить о тех вещах, о которых думать не хотелось. Да, рунолог мог сказать точно - артефакт это или нет. Но... это ведь был Рикхард!
Поникла.
Она уже нашла способ, ведь... так? Это не разрушит контракт, но заставит отца передумать, когда их имущество будет в порядке.
Качнула головой.
- Чем он... чем он сможет помочь, если я не знаю даже... условий, - проговорила.
Вдруг в один день она просто не проснется, или хуже - проснется и поймет, что не может использовать магию.

[Хель Теон]

Пожала плечами.
- Безопаснее всего считать, что для красоты?
И вздохнула. Как-то не получалось воспринимать всерьез незнакомца, который явно подчинялся Рикхарду. Потому что... ну да, потому что Рикхард был главным. И угроза исходила именно от рунолога.
- Письма? Судя по всему, это было запланировано именно так, как оно в итоге и произошло. Зачем им письма?
Добавила, осознавая одну очень важную мысль.
- А теперь купол-то не защищает. Теперь в нем дырка. Через которую уже зашел чужой. И мы своими руками в этом ему помогли.
Вспомнила бал. В очередной, мерлин, раз. И решительно покачала головой.
- Мы не уходили из зала и всегда были на виду. Просто танцевали и общались.
Прикусила губу, напряженно размышляя.
- Тут два варианта. Или мы ему не верим - и тогда и говорить не о чем. Или мы ему верим... и тогда остается только надеяться, что условия его помощи будут такими, что мы сможем потянуть.
Сама не поняла, когда перестала отделять себя от ситуации с контрактом. Как-то так вышло, что разорвать его стало и ее делом тоже.
- Мы... можем предупредить кого-то, что собираемся участвовать в каких-то там ритуалах с Рикхардом? Обезопасить себя...
Все это было таким тонким, что и сама она сейчас ой как сомневалась. Переходы от паники к попыткам взаимодействия были слишком резкие. Что с ней вообще такое?

[Эндриана Булстроуд]

- Для красоты? - повторила. Каждый же хранит оружие в кабинете в школе для красоты.
Выдохнула.
- Если это было запланировано настолько... - идеально? - Он может сказать то, чего не скажет Рикхард.
Внимательно посмотрела в глаза Хель. Будто то, что они были на виду что-то значило.
- Мы были все вместе в кабинете и он сделал... нечто такое, что лишь подумав об этом месте, мы вернулись. Тысячу километров преодолели за долю секунды. Ты слышала когда-то о том, что... за магию нужно платить? И можешь представить... сколько ему пришлось заплатить за то, что он сделал только за один день?
- И после всего ему можно доверять? Хель, я думаю... у него есть собственные цели. О которых мы не догадываемся.
Да, он был сильным магом, но это не отменяло человеческий фактор.
Обняла себя за плечи.
- Я сделаю, как ты скажешь, потому что... ты знаешь его лучше. И я доверяю тебе, а ему...
Закусила губу, и отпустила тут же - пора избавляться от этой привычки.
Врать не было смысла - он ей не нравился с самого начала и не нравится сейчас.
В кармане нащупала и камень, теперь, скорее, совсем бесполезный, но все еще остающейся артефактом.
Надо было сообщить обо всем Дженни.

[Хель Теон]

Эндри была права настолько, что хотелось то ли побиться головой об стенку, то ли поплакать.
- Весь Гриффиндор, кроме маленьких, участвовал в его ритуале. Словно он изначально знал, как все формулировать, чтобы мы не могли отказаться. Заманить остальных было бы сложнее.
И вот эта мысль беспокоила слишком сильно. Она, как куратор Гриффиндора, могла бы всех остановить, но вместо этого...
- Может, мы не правы? И он использует такие силы во благо? Платит за них - но действительно хочет помочь? Это было бы... гораздо лучше.
И в это хотелось верить мерлин знает как. Потому что тогда ситуация резко переставала быть грустной и безвыходной.
- Я пока... не знаю.
Знала ли она Рикхарда хоть чуточку? Складывалось ощущение, что нет. Мог ли он им помочь? Вот в этом она как раз и не сомневалась.
- Мы... мы не будем рассказывать обо всем директору?
Почему-то сейчас принимать такие решения было физически трудно, словно оба варианта были неправильными, а третий - правильный - угадать почему-то не выходило.

[Эндриана Булстроуд]

Снова принялась гипнотизировать дверь.
Они наверняка были последними, кто вышел, благодаря прогулке и... шпионажу? Это звучало слишком неправильно.
- Как думаешь, они в порядке? - спросила, кутаясь в мантию - тепло замка резко контрастировало с морозом на улице. - Остальные... в порядке?
Если с ними самими случились горегубки и щупальца, что ждало Джона с Анкой, Нику с Доннером, Ларенса с...
Хотя как раз укусу горегубки у Блэр, не скрыть, обрадовалась бы.
Неосознанно коснулась щеки тыльной стороной ладони, понурив взгляд.
Большому укусу.
- Хотелось бы верить, - ответила полушепотом. Но не верила. Этот человек наверняка не был из тех, кто делает что-то по доброте душевной. Иначе зачем скрывать... вот это, к примеру.
Зажала камень в ладони.
- Хель... нет, не... никому.
Потому что это значило бы... точку в этом вопросе. Она - помолвлена, официальное заявление. Конец. Точка, с которой уже невозможно было вернуться назад, а она ведь... могла?