Кабинет колдомедика

[Зергиус Доннер]

Жива. Стоял, чуть покачиваясь и переводил взгляд между взрослыми, не в силах оторваться. На эмоциональный взгляд мисс Крю не отреагировал никак. Она вправе разочаровываться, даже вправе ненавидеть его. Ведь в сущности, всё это началось из-за него. Он не знал когда, он не помнил где, но.. таких случайностей не бывает, правда?
Опустил глаза на леди Адель услышав сдавленный стон. Ожог был ужасен. А кровавые разводы вдруг стали выглядеть настолько жутко, что к горлу подкатила тошнота. Прижал руку ко рту, глубоко вдохнул и сглотнул.
Перед глазами вдруг побежали собственные кошмарные образы, которые родило его больное воображение при попытке создать пыточное заклинание. Кровь существа должна была точно так же струиться с тела на пол. Легко улыбнулся. Посмотрел на затылок целителя и.. с усилием оттолкнул все образы, не позволяя себе думать и представлять дальше.
Тряхнул головой. Помочь. Он может помочь? Сделать хоть что-то? Нет. Даже за зельем Месарош предпочел сходить сам, хотя уж принести флакон, наверное, смог бы и ребенок.
Зачем он здесь? Разве он нужен теперь? Может уйти? Как-то глупо.. "Прошу меня простить, завтра на Заклинания к девяти утра. Мистер Месарош, мисс Крю, всего доброго, леди Фаркаш, выздоравливайте." Усмехнулся. Чёрт, это же глупость, глупость дикая. И совсем не смешно. Не ржать, Доннер. Это самое ужасное, что ты сейчас можешь сделать.
Закусил губу и тихонько отошёл к окну, титаническими усилиями сдерживая совершенно дикий хохот.

[Адель Фаркаш]

Тяжело вздохнул. Открыл глаза на голос и нашел мутным взглядом флакон. Бездумно выпил его из рук Лёринца и снова закрыл глаза, ощущая как боль начинает отступать. Оскалился, почувствовав прикосновение к ожогу, но Лёринц... ему можно. Он не сделает хуже. Хуже, чем он делает себе сам, вообще вряд ли у кого получится.
Через пару минут стало полегче. Примерно так же, как если бы его заботливо укрыли роялем, после того как по телу поездил автобус. Но хотя бы удалось открыть глаза и с третьей попытки протереть их здоровой рукой. С некоторым трудом сфокусировался и посмотрел на Лёринца, на Зоуи. Едва заметно приподнял уголки губ вверх. Свинцовая тяжесть тянула к полу, хотя он и так лежал. Боль тела притупилась, но никакой бадьян не мог залечить то, что болело внутри, болело особенно сильно, когда он смотрел на Зоуи.
Адели, наверное только мужик мог довести твой организм до такого состояния всего за полдня.
С трудом поднял руку и попытался сжать кисть в кулак. Получалось отвратно.
Ты здесь, Адели? Или я просто так чертовски слаб?
Перевернулся на живот и изо всех сил попытался подняться.

[Зоуи Крю]

Не решалась, осторожничала. Да и что она могла сделать сейчас? Наблюдат, слабо улыбнуться, поймав взгляд Адель и снова наблюдать, до боли сцепив руки.
Ох, мила... милая Адель... что же случилось, родная? Что тебя так подкосило? Страшно представить.
Закрыла лицо руками, чувствуя, что начинает терять контроль. Нужно было уходить... Но мысль о том, что она сама может не справиться, подвести, сломаться в самый нужный момент останавливала. Какую бы сейчас не относилась Леринцу, он мог помочь им. Продолжительно выдохнула, чтобы в следующий момент отнять руки от лица и снова податься к Адель.
Приобняла за плечи, помогая подняться, хотя бы сесть, это все же лучше чем валяться в луже собственной крови.

[Эхо]

Сесть у тела Адель Фаркаш получилось. Без помощи Зоуи Крю оно бы вряд ли справилось, конечно.
- Спасибо, милая.
Сказало тело Адель Фаркаш слабым голосом, но с хорошо знакомой всем присутствующим интонацией безмятежного спокойствия. И это же спокойствие ощутил Лёринц Месарош, все еще отлично чувствующий тело Адель Фаркаш, смотрящий сейчас на Зоуи Крю глазами Адель Фаркаш, но совершенно лишенный возможности что-либо сделать.
А в следующий момент все закончилось. Теперь Лёринц Месарош вполне способен управиться со все еще слабым телом, которое стремительно покидает чужое спокойствие.
Браслет упорно отказывается менять свою температуру: он по-прежнему чувствительно горячий.

[Адель Фаркаш]

А это страшно. Даже если ты разумная болезнь, ментальный паразит. Всё равно страшно. Поднял взгляд на парня, стоящего возле окна. Тебе тоже было страшно?
Уронил голову и повторил:
- Спасибо, милая. Не так. Спасибо... Лёринц, вообще не получается. Как она это делает?
Взглянул на бывшего двойника и криво улыбнулся.
- Подай-ка палочку, успех надо закрепить.
Правда он её сейчас не удержит. Повернул голову к Зоуи несколько секунд просто смотрел на неё, улыбаясь слабо и глупо. Потом вдруг подался вперед, обнимая её, зарываясь в волосах, глубоко вдыхая и жмурясь так сильно, как только мог.
- Спасибо, милая, спасибо... Прости меня, прости... - едва слышный, едва разборчивый шепот.
За что всё это ему? Не важно. Но за что всё это ей?

[Лёринц Месарош]

Вторая мазь последовала на место ожога, заставляя успокоиться боль и уняться жжению. Разве что браслет... но его все еще нельзя было сдвинуть. Посоветовал тихо.
- Осторожнее, не обожги то же место. Будет гораздо больнее.
Вздохнул безнадежно. Он терялся в чувствах от того, что рядом все еще был двойник. И все же была и Адель... Но они же не могут каждый раз резать шею, чтобы получать "спасибо, милая"!
- Все равно не выйдет. Не пытайся.
Поднял взгляд на Крю, которая обнимала Адель... вот только это была не Адель.
- Зоуи, займитесь Зергиусом, пожалуйста?
Потому что шатающийся тенью над ними рейвенкловец вызывал все больше и больше вопросов.
Взял палочку, в несколько методичных взмахов уничтожая следы крови на полу.
- Ничего не ясно, ничего не ясно... Но это уже прогресс.
Осталось самому поверить в слова.
- Пойдем. Диван - место куда более приятное для того, чтобы прийти в себя.
Благо, там еще и плед остался от сна Зоуи. Протянул двойнику руку.

[Зоуи Крю]

Помогла сесть и только крепче обняла, услышав неестественные в сложившейся ситуации, но такие обычные для Адель интонации. Всего два слова. Два слова, а вопросов стало еше больше.
В следующие несколько минут перестала понимать, что происходит. Наблюдала и пыталась уложить разворачивающуюся, картину в паникующем сознании.
Она? Кто она? Что делает? Мерлин, что с ней? Что?
Было страшно. До подгибающихся коленок, страшно видеть ее такой... не собой...
Но не разжала обьятий, руки словно окаменели, сама словно превратилась в безмолвную каменную статую способную только непонимающе хлопать глазами, переводя взгляд с Адель на Леринца и обратно.
Дыхание... слишком близко... слишком... Закрыла глаза, позволяя быть ближе.
- Я рядом, тише... тише. Я... не...
Простить? За что? Милая? Совсем не так, как Адель, совсем иначе... как...
Брось это сейчас же, Зоуи Крю! Не накручивай, не время! Держи себя в руках, старайся! Ну же!
- Я не виню вас... вы не виноваты...
И кванула уже Леринцу, механически. Да, мальчик... он тут, но разве ей можно вот так к нему? Наверное...
Слишком многое сейчас нужно контролировать, слишком сильно сейчас просились на ружу, то чему не следовало вообще быть...
Зажмурилась на мгновение, еще крепче обнимая и утыкаясь в шею Адель, только, чтобы дать себе мгновение на собраться.
С трудом расцепила руки и отстранилась.
- Все... хорошо... Все. Будет. Хорошо, - с усилием вытолкнула каждое слово, заглядывая в темные глаза. Слабо улыбнулась и поднялась на ноги.
Заставила себя развернуться к окну, где стоял Серж. Шаг. Еще один. Протянуть руку и коснуться его локтя. Молча.

[Зергиус Доннер]

Истерический смех пропал так же быстро, как и возник. И это, кажется, должно было радовать, но в окно он взглянул уже с тоской.
Повернул голову, услышав в голосе леди Адель.. её саму. Следующие потуги двойника только подтвердили его мысли. Это она? То есть, всё это безумие было.. планом? Смутился следующей сцене и отвёл глаза, чтобы обернуться лишь через пару минут на тихие шаги и лёгкое касание.
- Здравствуйте, мисс Крю. Чем я могу вам помочь?

[Адель Фаркаш]

Он не виноват. Всё будет хорошо. Нет. Это Адель не виновата. И это у неё всё будет хорошо.
А он идиот. И хорошо, что Зоуи слишком шокирована, чтобы всё осознать.
С сомнением посмотрел на протянутую руку, но всё-таки подал свою в ответ. Рывок - и вот он уже летит в объятия Лёринца, закономерно не сумев удержаться на ногах. Повис на двойнике, снова остро ощущая отвратительный коктейль чувств из ноющей и тянущей слабости, жжения в руке от браслета и саднящей боли от бадьяна.
Через несколько секунд, с поддержкой Лёринца всё же смог опереться на ноги, а затем даже кое-как добраться до дивана.
В лежачем положении мир воспринимался чётче. Так у него был шанс уснуть. Пожалуй сон - единственное, чего он сейчас по-настоящему хотел. Но вместо того, чтобы закрыть глаза, протянул брату обожженную руку и тихо произнес:
- Попробуй снять. Он... поддается, но мне как будто не хватает сил.

[Лёринц Месарош]

Поймал Лёринца легко, на секунду четко осознав, что он не в своем теле сейчас. А потом опять не стало Адель, а остался только Лёринц. Краем глаза, пока вел его до дивана, проследил, что Зоуи и Зергиус заняты. Замечательно.
Уложил бережно его на диван, подтягивая плед, но не закрывая - просто оставляя рядом.
- Там была... она.
Сказал тихо.
- Значит... все не зря. Но больше так не делай. Это было рискованно. Я не могу тебя потерять.
Сжал ладонь Лёринца, свободную от браслета. А другой рукой просто молча попытался снять браслет, чувствуя его жар.

[Зоуи Крю]

Успеть отвести взгляд, придержаться за подоконник и слабо улыбнутся, своим невеселым мыслям. Помочь? Чем помочь? Можно было сказать чем, но то, что ей было нужно немного не вписывалось в рамки нормального мира.
- Как...
Нет, спрашивать, как там ваш незваный гость было бы совсем неправильным.
- ...ви? - выдохнула правильное, глядя поверх правого плеча юноши и стараясь не прислушиваться к происходящему за спиной, иначе можно было снова с легкостью потеряться.

[Эхо]

Браслет, кажется, почти готов был поддаться. Но, когда Лёринц Месарош в теле Лёринца Месароша приблизил его к краю запястья, он словно застрял, а пальцы мужчины соскользнули с горячего металла.
Лёринц Месарош в теле Адель Фаркаш же сначала ощутил острый приступ тревоги, а затем - так же резко - вновь утратил контроль над телом. Внешне ничего не поменялось. Внутри же собственные эмоции Лёринца Месароша будто смазались, он четко ощущает спокойствие, которое начинает наполнять тело. Тело медленно размеренно дышит, расслабленно откинувшись на диване.
- Попробуй еще раз, - сказало тело Адель Фаркаш, спокойно смотря в потолок.

[Лёринц Месарош]

Отпустил браслет, хорошо зная, что через усилие не должно делаться ничего.
Застыл, глядя на двойника.
- Адели.
Как поразительно отличаются голоса.
- Расскажи, пока можешь, где ты совершила ошибку? Почему все пошло так?
Ласково взял ладонь Адель в свои, сжимая ее, но не спеша снимать браслет.

[Эхо]

Тело Адель Фаркаш повернуло голову и посмотрело на Лёринца Месароша. Рука, едва оказалась в чужих ладонях, странно, будто непроизвольно, дернулась.
Лёринц Месарош в теле Адель Фаркаш ощутил странную незнакомую ему тяжесть, горечь, смятение. А затем все пропало. Даже не проверяя, он чувствует, что контроль над телом к нему вернулся. Похоже, его сознание уже научилось отличать одно состояние от другого.

[Зергиус Доннер]

Слабо, одними губами, улыбнулся. Покачал головой.
- Я.. я в порядке. Теперь.
Когда неясное наваждение схлынуло он и правда ощутил себя почти нормально. Насколько это было возможно. Разве что навалилась безумная усталость. День длился прямо-таки катастрофически долго.
Безуспешно попытался поймать глаза мисс Крю. Перевел взгляд на диван, где происходило.. что-то. Что-то, очевидно уже не очень его касающееся, что-то, в чём он вряд ли мог помочь.
Тряхнул шевелюрой, прогоняя мысли, назойливые и монотонные, то и дело цепляющиеся за очередную странную тему и не желающие возвращаться в нормальное русло. Хватило ненадолго. В следующий момент он уже ухватился за чуть отстраненное лицо француженки, её прямые волосы, которые она не успела привести в порядок после сна.. Отвёл глаза и с усилием моргнул. Понимая, что пауза затягивается, произнёс:
- Простите. Мне, наверное, стоит идти к себе?

[Адель Фаркаш]

- А она не слишком разговорчива. - усмешка вышла оскалом.
Не поворачивая головы скосил глаза на руку.
- Попробуй ещё раз? Ещё можно разрушить, увеличить, или..? Я не знаю.
Посмотрел на двойника долгим взглядом, прежде чем закрыть глаза, не выдержав сонной рези. Губы задрожали, словно он пытался выразить какую-то эмоцию, но, перепробовав несколько вариантов, так ничего и не выбрал.
- Не правильно. Всё не правильно. - спокойно произнес, не открывая глаз. - В целом. Меня не должно здесь быть, Лёринц. Не правильно.
Очень хотелось спать. Но в то же время спать было страшно. В прошлый раз он "уснул" слишком надолго, а теперь мог и вовсе не проснуться. Но и оставаться здесь и сейчас было жутко и больно. Неизвестность пугает и сковывает, но как быть, когда всё твоё существование - одна большая неизвестность?
Насколько хватило сил, сжал ладонь Лёринца. Чувствовал как от беспокойных и рваных мыслей учащается пульс и выступает испарина. Ему хотелось, чтобы вернулась Адель. То доминантное безусловное спокойствие сейчас было именно тем, что требовалось его воспаленному сознанию. Но это желание пускало сознание в новый виток волнения и непонимания. Что будет дальше?

[Зоуи Крю]

Кивнула, нервно сцепив руки. Выдохнула. То, что у мальчика все было хорошо совершенно не могло расстратвать, но расстраивало. Это значило, что все закончилось, вот прям все. Окончательно. Надежды не осталось. Не осталось ничего. Пошатнулась, хватаясь за подоконник.
Закрыла глаза. Тихо. Спокойно. Не думала же, что он будет в мальчике вечно... с неожиданной злостью сжала челюсти, до зубного скрежета.
Думала, хотела этого больше всего! Потому что это единственное, чего она могла по-настоящему хотеть.

Просто дыши. Считай и дыши. До десяти, до ста, до тысячи, до бесконечности считай. Считай, пока не закружится голова от вереницы бессмыссленных цифр, пока не забудешь, кто ты и где, пока мир не перестанет иметь значение.
Вдох-выдох.
Сквозь все еще сжатые челюсти.
Вдох. Выдох.
Тяжело, с усилием проталкивая воздух в легкие.
Вдох.
Расслабить пальцы, отпуская подоконник.
Выдох.
Набратся смелости и прямо посмотреть на Доннера.
- Значит... все? - бесцветно спросила.
Отвела взгляд. Нет. Не на столько сильная. Нужно уходить. Домой. Там спокойно и безопасно. Там можно было мечтать о Париже, ходить по магазинам, смеяться, печь пироги, заводить новых знакомых и лишь ночью чувствовать, что дышать становится практически невозможно и кричать беззвучно в падушку, от все еще разъедающей изнутри тоски.
Обняла себя за плечи, просто кивнув в ответ.
Ей не нужен Серж. Пусть идет. Теперь все равно.
Серж ей не нужен, но рядом больше не было никого. К Адель просто не могла повернуться, не могла видет ее такой, хоть и знала, что придется брать себя в руки, ради нее, ради ее благополучия.
Шагнула ближе и обняла Доннера, просто, чтобы спрятать тихие слезы.
Все хорошо. Теперь. Не у нее.

[Лёринц Месарош]

Хмыкнул в ответ не менее... невесело.
- Обиделась, что ль.
Кивнул.
- Разрушить можно - Редукто же не зря придумали. Но надо ли?
Коснулся браслета, который был все еще горячим. Сейчас он казался тем, что соединяло все воедино, не давая разрушиться их системе.
- Позови ее еще раз? Или... вытащи. Пусть выходит!
Подтянул Лёринца к себе за руку, приближаясь так, чтобы можно было едва слышно шептать-шипеть, но его все равно было бы слышно.
- Не ты выбирал этот путь. Не ты выбирал эту судьбу. Тебе остается только жить. Раз дадено - значит, брать. Все живы. Все... существуют. Так что просто не смей. Не смей так говорить. Мы любим жизнь. Это не могло измениться. Так вспомни - и люби, Лёринц.
Отпустил его, отодвигаясь и теряя разом весь запал. Не ему решать. Ему - надеяться.

[Зергиус Доннер]

Вопросительно изогнул бровь, искренне не понимая, что такого он сказал, что могло бы произвести на девушку вот такое впечатление.
Смотрел на мисс Крю, не отрываясь и с некоторым интересом, даже не думая прерывать эти эмоции. Ей, очевидно, было больно, вот только он не мог понять, при чем тут он. Не мог ровно до момента, пока вновь не увидел её взгляд и не услышал простой вопрос. Тогда, ответ, лежащий на поверхности, всё же смог проникнуть в его тугое сознание.
Ну конечно. Всё, что могло интересовать в нём мисс Крю никак не сочеталось с хорошим самочувствием. Куда лучше было бы, если бы это он корчился в крови на полу, это дало бы ей.. надежду.
С удивлением почувствовал объятия и с ещё большим удивлением не почувствовал никакого сочувствия. Но для порядка поднял одну руку и легко приобнял француженку за плечи. Глубоко вдохнул чужой запах, перевел глаза на девушку, но не нашел её лица. Коснулся взглядом шеи мисс Крю, небольшого участка гладкой и нежной кожи, под которой совсем близко билась сонная артерия. Он не мог её видеть, но у него была хорошая фантазия. Очень хорошая фантазия.
Вырвался из наваждения и стер с лица кривую улыбку, заменяя её искусственно-сочувственной. Отчего-то совершенно не хотелось этого говорить, но он выдавил из себя короткое:
- Нет. Не всё.
У вашего счастья ещё есть надежда, мисс. Впрочем, может и нет. То, что произошло сейчас, не было поступком здорового человека. Но надеяться можно всегда.
Снова скосил взгляд и снова не увидел глаз. Тогда сделал шаг назад, отстраняясь, и аккуратным, но уверенным жестом коснулся подбородка девушки, обращая её лицо к себе. Секунду смотрел ей в глаза, словно давая убедиться, что ничего родного ей в них не увидеть, а потом добавил:
- Не всё, мисс Крю. Mais maintenant je n'ai rien à voir avec ça.
Опустил руки, обошёл француженку и отправился обратно к столу, чтобы забрать вещи. Как ни старался, но проходя мимо дивана не смог не бросить взгляд на леди Адель, тут же ощущая как всё внутри словно скрутило узлом.

[Адель Фаркаш]

Слабо и болезненно, но всё же рассмеялся.
- Тебя это удивляет? Лёринц, на её месте я бы постарался убить всех, кто видел меня по контролем такого... существа.
Усмехнулся снова, чтобы следом вздохнуть, чувствуя как тяжело и больно ему сейчас от веселья.
- Ну, как минимум, это неприятно. А вообще это у Адель спрашивать надо.
Едва заметно покачал головой.
- Сам зови. Думаю, она всё видит и слышит, если хочет. Просто... отпускает контроль.
От следующей тирады, холодной горечью отозвавшейся в груди, опустил уголки губ вниз и отвел глаза.
- Ты любишь, Лёринц. Ты настоящий.
У тебя есть своё тело. Тебе не хочется проклинать себя, когда ты видишь свою возлюбленную.
Не стал этого говорить. Нахмурился и пристыдил себя за... зависть, выходит?