Нерушимый обелиск Аурелиуса

[Лайв Хогвартс]

Голос похвалил:
- Хорошо, Коди. Ты молодец. Когда у тебя будет последняя часть карты? - нетерпение в голосе Аурелиуса едва ощущалось. Почти не ощущалось.
Предложил небрежно:
- Приведи этого Леви сюда. Я его нейтрализую. Он ведь перестал быть твоим другом с момента, когда поступил с тобой так, верно?
Выдержал паузу.
- Мы и вправду... родня с Крейном. Дальняя.

[Коди Эверенс]

- М... Пока не знаю - аккуратно ответил, думая про сво планы просто напросто уничтожения кота. Вдребезги. И может, среди осколков найдется заветный кусок? А может, получится только в сто раз хуже, тем более, хаффлпаффцы вряд ли обрадуются этакому мародерству на своей территории. И вообще, мало ли, кот все еще где-то глубоко внутри этого каменного изваяния? Это уже убийство. Становиться убийцей сказочных котов в тринадцать лет - малоприятная перспектива. - Мне нужно найти ученика, ступившего на путь нашего Дома, по совету Оракула. Я составил список таких учеников. Их не так много, к счастью.
Заставлять Аурелиуса ждать не хотелось. Но ему ведь не привыкать, правда? Еще со времен Основателей тут, под землей. И все же завершить столь долгое дело нужно было в самые кратчайшие сроки. Учитывая угрозу личной безопаснсти от Леви и его сообщников-сообщника-сообщницы! Наличие плана придавало чувство спокойствия и уверенности, а когда все так гладко шло по этому самому плану, вообще красота.
- Не... Нейтрализуете? А как это?
Огонек волнения пронесся внутри. Волнения и к сожалению отвратительной самому себе надежды.
Коэн. Предатель. Разорвавший последнее доверие ко всему, что не начинается на "семья", "Аурелиус", "Эверетти". Сделавший так больно, как не мог никто другой. Имеющий дополнительную помощь, укравший дневник, едва не порвавший книгу семьи, этот противный мальчишка, который не сказал, что не остановиться! Который может и с легкостью продолжить, и с которым, что самое страшное, приходится ночевать в одной спальне.
Леви. Бывший друг, который имел чувство разумности. С которым было так весело - ухаживать за подснежником, сбивать учителей на прокате саней, устраивать бои в гостиной, идти за Елкой. С которым можно было обсудить все новости за завтраком, у которого можно было скатать домашку, с которым даже комиксы его читать интересно... Какая бы обида и злость не зарождалась в душе, сменяя маску безразличия на проявление чувств, Леви в список врагов не хотелось заносить настолько сильно, что плакать хочется. Он ведь хороший, по сути. Просто не умеет останавливаться! И слышать тоже не умеет. И разговаривать нормально, вот. Но хороший. И если бы все было по-другому, вообще все, они бы могли стать лучшими прелучшими друзьями, и возможно, возможно, даже сохранить дружбу на многие годы после выпуска.
- Знаете, я не знаю... Вот правда. Я на эмоциях из спальни ушел. Со всеми вещами и животными, устроил самоличный переезд в одну из комнат башни, ну там и заснул. Никого не предупредив. Это было после того, как мы в дуэльном зале после кражи... Побеседовали. А этот Коэн! Он пошел ко взрослым, к теперь новой старосте, устроил настоящий переполох, собирался какую-то армию на мои поиски поднять, представляете? Анка считает, что это из-за волнения за меня. Но я не знаю...
Ответ Аурелиуса принес новую волну непонимания. Родня с Крейном, пусть и дальняя? Никакого облегчения.
- Когда мы получали часть Гриффиндора, то вослользовались таким, волшебным холстом. И вроде как перенеслись в "прошлое", в день, когда была... Так скажем, осада Хогвартса. И там были люди, очень много людей. И вы там тоже были. Вместе с Крейном. Он говорил про заключение союза, э, магии и Бога. Короче все велось к сожжению этих людей. По некоторым обстоятельствам, мы тоже попали в клетку, и когда заговорили с вами... Ну, тем вами, то вы сказали, что удивлены видеть меня здесь, а еще жалеете, что потомки тех, кто был вам близом, так низко пали.
Замолчал, всего на мгновенье прикрыв глаза, окунаясь в приносящие неприятное ощущение тайны воспоминания. И продолжил... Теперь уже в голосе слышалась просьба.
- Вы можете поподробнее объяснить, что имеется в виду под "родня Крейна"?

[Лайв Хогвартс]

Голос предложил:
- Посоветуйся с кем-то, кому доверяешь. Две головы, как ни крути, лучше одной.
Помолчал, выслушивая сбивчивые пояснения мальчика.
- Вряд ли из-за волнения за тебя, Коди - мягко заметил.
- Из зависти скорее. Ты - особенный. Ты - избранный. А он - нет. Вот твой так называемый "друг" и начал ставить тебе палки в колеса. Приведи его ко мне. Я сделаю так, что он тебе больше не сможет помешать. Не волнуйся, не убью его или что-то такое - чтобы ты не подумал плохого.
Заверил:
- Тебе не нужно даже думать о тех картинках, которые тебе показывал Гриффиндор. Ты ведь помнишь, что речь идет о подлом и лицемерном человеке, чей дух все еще живет на факультете? Все это - ложь, Коди. Ложь или полуправда, которую вывернули наизнанку.
И снова посоветовал:
- Не забивай себе этим голову. Я тебе все расскажу про Крейна, когда ты найдешь последнюю часть карты. Время действовать, а не копаться в прошлом, Коди.

[Коди Эверенс]

Помолчал, рассматривая землю под ногами. Людей, которым мог бы доверять, в школе оставалось все меньше, будто некое заклятие туда наложили, где всем резко не нравится мысль об освобождение Аурелиуса. Хотя, это не заклятие, это достовучий Коэн зазывающий в свои восставшие против зла войска под страшной легендой о злом Основателе других ребят. Выдохнул сквозь стиснутые зубы, медленно кивая.
- Хорошо. Найду, с кем посоветоваться.
Может быть, с тем, что его так легко подкупить лестью, действительно надо что-то делать. Слушал про "особенность" и "избранность", стойко пытаясь принять это как можно менее заносчиво, но если об этом говорит сам Аурелиус Темный... Это ведь получается правда, да? А если это правда, то можно и не сдерживать смущенную, но жутко довольную улыбку. Слова были приятными, они согревали, даря новую порцию уверенности. Именно так, избранный - он, а Леви лишь мешающий бывший друг. И наверное, раз Аурелиус прав с избранностью, то и с тем, что делал эти благие поисковительные действия Коэн не с целью найти и помочь, а с целью найти и обезвердить делал тоже правда.
Теперь стало совсем неприятно и грустно. Появившаяся было надежда, что между ними двумя осталась хоть капля заботы и былой дружбы, растворилась, открывая сухую реальность. Как он мог сам не понять, что все, что движет Коэном - лишь фарс так называемого "беспокойства"? Да он наверняка просто боялся, что злой мальчик Коди перешел к более решительным действиям, или вообще приступил к, в его глазах естественно, обряду освобождения.
- Я... Не думаю, что вы можете сделать с ним что-то по-настоящему плохое. - может, и думал, но вслух точно не скажет. Ничего больше не ответил, решив, что вариант с приведеним Леви отложит в запасные варианты. Как хорошо, что они имелись! Если Леви продолжит быть достовучим и строить пакости, то придется его привести силой и обманом к Аурелиусу. Внутренний голос верещал, что сделать это следует лишь только в экстренном случае. Послушать, что ли...
- Помню. - внутри было нечто не то, чтобы не доверчивое... Ставившее под сомнения. Историю пишут победители, это так, но чтобы все Основатели были лжецами... Неужели такое правда возможно?
- Ну хорошо, тогда я пошел. Как и говорил, у меня уже есть план. - ободряюще, наверное больше самому себе, улыбнулся, отходя на шаг назад. В последнем Аурелиус точно прав - действовать нужно быстро, неизвестно, что там дальше случится в мыслительном процессе Коэна и его приспешников. - До встречи, сэр, я скоро вернусь с частью Хаффлпаффа! И... Спасибо за разговор.
Развернулся, направляясь искать какое-нибудь укромное местечко. Пора было назначать встречи.

[Коди Эверенс]

Идти идти идти идти. Пожалуйста, пусть всё будет хорошо, пусть Леви не остановится, не станет думать, не поймёт. Ну дж. Осталось совсем чуть-чуть, ещё поворот, и пусть нападает, пусть снова просыпается и так не засыпающая боль с новой силой, пусть обольет кровью всю поляну и обелиск, да что угодно, лишь бы дойти, лишь бы позвать на помощь того едиснтвенного человека, которому доверял всем сердцем, с которым, в некоторых моментах, может и был не согласен, но доверял. Ну же!
Спасательный обелиск показался в темноте, и вырвавшийся вздох облегчения сменился улыбкой. Искренней, полной надежды улыбкой. Дошёл. Выжил. Помощь близка. Приблизился не сбавляя темпа к обелиску. Может, на нём и не было написано "Аурелиус Тёмный, злой волшебник", но был дракон и стих, может, это бы вызвало подозрения. Ах, неважно! Прижался спиной к камню, прямо как тогда, Амайя в саду, повернувшись лицом к Леви. Дотронулся окровавленной ладонью до обелиска, стараясь больше его не пачкать. Ну же! Видишь?! Кровь!
Разбитая губа, сломанный нос, рассечённая бровь, гигантский синяк на всю щеку, отдающееся при каждом неаккуратном движение болью тело, с такой же кучей синяков. Хорошее зрелище. Уставился прямо на Леви, не скрывая ликования.
— Вот это место. Я привёл тебя, Леви Коэн. - выделил голосом последние два слова. — Ты же хотел убить меня, так? Ну давай, нападай, разрешаю! Давай, подходи сюда, убей меня как ты хочешь!!!
И пока Леви не успел подойти, зашептал наклонив голову с небывалой мольбой в голосе.
— Аурелиус Тёмный, пожалуйста, помогите, я привёл его, он хочет сделать мне больно, пожалуйста пожалуйста пожалуйста...

[Леви Коэн]

Воздух неприятно пробирался под мантию, заставляя ежиться, как будто бы пытался забраться как можно глубже, как будто бы пытался вырвать Леви из сладких объятий ненависти. И действительно, настолько сильные эмоции не могли существовать долго, иначе бы просто сожгли мозги и убили тело. Но разум упрямо не хотел возвращаться. Разуму было страшно. Разуму нужно будет столкнуться с самим собой. Незнакомым собой, ужасным собой. Разуму разгребать все последствия. Ноги машинально неслись по мокрой и грязной земле, ветер трепал черные кудри. Драка была неизбежна, да и что страшного в драке? Будто бы до этого и не дрался никогда? Лучше ведь так - прямо, чем подло и в спину. Эверенс заслужил полежать в лазарете. Эверенс. Одно имя заставляло вспыхивать по-новой. Он убьет его! Убьет! Или нет? Просто поколотит хорошенько?
Пока внезапно появившиеся мысли погружались сами в себя, тело знало что делать. Ноги бежали, кулаки сжимались, глаза слепо ловили рыжие всполохи волос. Резкая остановка застала врасплох.
Оглянулся. Но тут же их видно изо всех окон. Огромный камень, до этого так хорошо сливавшийся на фоне дальнего леса, вырос непреодолимой скалой. Моргнул, хмуря брови. Ни надписей, ни дракона в темноте было нормально не разглядеть. Сердце больно екнуло.
Коди вел себя странно. Он же там говорил что-то в спальне. Что-то про вызов. Про поединок. Это не похоже на поединок. Он там что с кем-то шепчится?
Воспаленное сознание со всей дури долбануло по башке, заставляя вдруг всего вытянуться. Резко зажмурился, пытаясь любыми силами вытащить из себя хотя бы малюсенький кусочек чего-нибудь, что не похоже на желание кровавой мести или страха перед самим собой. Чего-нибудь, чего бы хватило всего на одно заклинания. Пожалуйста.
Одним движением выдернул палочку из кармана. Все просто. Ты же почти с аврорами сражался, с Эверенсом справишься точно.
Вот в его руке большая, тяжеленькая, деревянная бита. Вот Эверенс стоит в двух шагах от него, выкрикивает что-то. Но не похоже, что собирается сопротивляться. Он даже не успеет попытаться. Даже осознать. Большим прыжком преодолев расстояния, с силой ударил по рыжей башке, обеспечивая ей долгий и крепкий сон. Противник сполз по каменной плите, упал на бок и так и остался лежать, потеряв любые возможности к действию.
Крепко накрепко остановившись на образе валяющегося без сознания Коди, взмахнул палочкой сверху-вниз в сторону однокурсника.
-Stupefy!

[Лайв Хогвартс]

Обелиск низко завибрировал, будто собирался взлететь в воздух.
Эта вибрация мешала Леви сосредоточиться, мешала поднять руку и взмахнуть палочкой - словно мальчик одеревенел и едва мог пошевелиться.
Голос, прекрасно слышимый обоим, произнес:
- Я защищаю своих. И караю подлых предателей, таких, как ты, Леви Коэн. Отныне ты никому больше не причинишь вреда. Ты же, Коди, станешь сильнее ради правого дела, на которое ты подписался.
Молния ударила прямо перед Леви.
И Коэн ощутил все симптомы, какие ощущает человек, напившийся Молчания Эфира, - тоску, холод, слабость.
А Коди, напротив, чувствует прилив сил и легкую эйфорию.

[Коди Эверенс]

Прошла ровно секунда, когда увидел, что Леви тянется за палочкой, и закрыл глаза, неподвижно стоя. Что он может сделать? Запустить каким-нибудь ступефаем или взять заклинание посерьезнее? Это было неважно. Несмотря ни на что, верил Аурелиусу, и верил, что тот защитит его, неважно как, неважно, будет ли от этого Коэн страдать, главное, не умереть сейчас, потому что он убьет его, точно-точно убьет, это и так видно... Стоял с закрытыми глазами запоздало почувствовав как обелиск выбирует, так как прислонялся к нему всем своим существом, удерживаясь от того, чтобы вообще спрятаться. И когда прозвучал голос, немедленно взрогнул. Сердце разорвалось от сбывшейся надежды, на губах заиграла полная счастья и облегечения улыбка, даже не вслушивался особо в слова, важен был голос, голос Аурелиуса, который пришел, пришел-таки и помогает! Стоял все также неподвижно, глядя на Леви, и сознание ловило лишь отдельные слова, кои сразу же принимались выстраиваться в предложения, а мозг пытался все проанализировать и понять, что стояло первым. Предатель... Вред...Дело, на котрое подписался. Да-да подписался, и не жалеет, больше ни о чем не жалеет, все хорошо, он в безопасности, все правда хорошо...
Вздрогнул от удара молнии, расширенными глазами глядя на Леви. Не успел ничего сказать или сделать, как странное ощущение, приятное такое наполнило сердце, как будто впиталось в кровь, заставляя улыбнуться еще сильнее, неконтролируемый вздох вырвался, и оставалось лишь дотронуться рукой до груди, где примерно располагалось сердце, прислушиваясь к себе, чувствуя это.
Силу.
Так много силы.
Поднял взгляд на Леви, а потом развернулся к нему спиной, будучи уверенным, что ничего-то он больше не сделает. Боль отошла на задний план, кровь уже минуты три назад перестала течь, губа, бровь, нос, щека... Но и сейчас было не до своего физического состояние, нет, что может быть важнее произошедшего?! Он только что... Только что правда поглотил силу Леви Коэна? Выхдило, что да, чувствовалось даже. Это было невероятное ощущение, хотелось стоять и испытывать его вечно, наслаждаясь полученной силой, а еще подтвержденным мнением: Аурелиус никакой не злой волшебник, он защитил, он дал силу, он спас жизнь. И если раньше мог быть хотя бы крошечный шанс на отступление, то сейчас таковых не было. Аурелиус Темный спас его. Какое может быть отсутупление?! Это уже вопрос личного долга, это еще одна причина иметь хваленую решимость не отступить, освободить наконец, и Леви больше не угроза и никогда ей не будет.
- Спасибо вам... Большое спасибо! Я... Это такое странное чувство...
Обернулся, смеряя взглядом Коэна. Поинтересовался осторожно.
- Что с ним теперь будет?..

[Леви Коэн]

Палочка слегка дернулась и замерла, крепко сжатая в окаменелой руке. Неизвестный голос свалился на плечи ужасной тяжестью. Голова закружилась, загудела, запульсировала и перед глазами вдруг возникли те самые неутешительные страницы из дневника Кристофера.
Обелиск. Аурелиус. Предательство. Магия. Память. Мысли вились туда-сюда, не за что особенно не цепляясь. Ни "как же Коди мог оказаться настолько подлым", ни "как же я мог так глупо повестись", не о чем таком сейчас не думалось. Успеется подуматься потом, если, конечно, останется, чем думать. У мальчишки из дневника вот не осталось.
Пустые глаза глядели куда-то сквозь бывшего друга, далеко-далеко. Ни боли, ни обиды, ни злости, ни разочарования, лишь леденящий душу страх и всепоглащающая тоска. Если бы ноги не окаменели, то тут же свалился бы на землю, и остался бы лежать в грязи до самой следующей зимы, потому что это все, это конец, он проиграл, сдался, смысла подниматься больше нет вообще. Надо бы хоть что-то делать, как-то спасаться, инстинкты самосохранения все еще тихо постукивали в костях, но на ЗОТИ их не учили заклинаниям против огромных магических каменюк со свойствами дементоров. На Холо не хватало сил, до медальона тянуться было далеко.
И вдруг, словно луч солнца, пробившийся среди тучи, загорелась последняя ниточка надежды. Больно сжал зубы, на сколько мог прижимая большой палец к ладони, на которой красовались полоса и круг, вписанные в треугольник. Самое время вернуть себе должок. Но вместо крика о помощи, губы сами собой отчаянно зашептали:
- Пусть все будет иначе. Пусть заклятье обернется против Эверенса. Пусть все будет наоборот. Пусть все обратится вспять. Пусть всего лишится Эверенс, а не я. Пусть все обернется иначе. Пусть проклятие направится против Эверенса. Пусть все будет наоборот. Пусть... - и продолжали шептать, пока темнеющие глаза пытались выцепить в ночной мгле то самое спасение или вообще хоть что-нибудь, кроме однокурсника или обелиска. Пусть сработает, пусть придет, пусть поможет, пусть сделает хоть что-нибудь.

[Незнакомец]

Дракон вполне буднично спикировал с неба и опустился на землю рядом с обелиском.
А затем так же буднично превратился в человека и дотронулся до лба подопечного, пробормотав себе под нос:
- Интересно...
Достал палочку, взмахнул ею скорее лениво, заключая Леви в некий радужный пузырь. После чего поинтересовался:
- Это вот он - этот маленький мальчик - лишил тебя магии, Леви?
Указал палочкой на Эверенса, будто палочка была обычной указкой.
- Нет, не мог он. Ты же не такой дурак, чтобы пить из его рук Молчание Эфира... А других возможностей у маленьких мальчиков обычно нет.
Наклонил голову набок.
- Или есть? А? Маленький мальчик Коди, ты и вправду - такой сильный волшебник? - уточнил с неподдельным интересом.

[Лайв Хогвартс]

Голос ответил Коди спокойно и многозначительно, не оставляя сомнений:
- Ты знаешь, что с ним будет.
И замолчал. Ровно до того момента, как появился еще один человек со своей палочкой и вопросами.
- Близко. Ты ищешь близко, но не там. Я - сила. И тебе лучше не стоять у меня на пути, человек, чьего имения я не знаю. Если ты не желаешь склониться передо мной, лучше уходи.
По земле прокатилась легкая дрожь.

[Коди Эверенс]

- Я... - замолчал, больше не в силах что либо сказать. Что с ним будет, что черт возьми будет с этим человеком, которого уже никогда не назовешь другом, с которым больше не выпьешь в морозный вечер горячего глинтвейна, которому не поставишь случайно кляксу в тетради сидя на Заклинаниях, у которого не будешь тайком читать глупые журнальчики, потому что этих глупых журнальчиков тоже нет. Что с ним будет? Он... Все забудет? Его исключат из школы? Он... Ум... Нет, нет, о таком думать не хотелось, последний пункт должен по идеи вызывать наслаждение, наслаждение за то, что вся причиненная Коэном боль окупилась, что все разбитые части лица были разбиты не зря, и что это чертово сердце не зря болело, и что сейчас боль, то затихающая, то проявляющая себя, тоже не зря. Все так и должно быть. Но нет, пусть он будет жив, пусть с ним случится все что угодно, но не смерть, смерть это слишком, слишком даже для Леви... Однако решает исход явно Аурелиус.
Правда, Леви кажется начинал сходить с ума, общаясь с воздухом. Сделал пару шагов к нему, непонимающе нахмурившись, но спросить ничего не успел - случилось то, чего случиться не должно было в принципе. Отскочил назад, глядя расширенными глаза на... Дракона!
- О Мерлин... - тихо пробормотал, пятясь. Все, дурдом, с ума сошел тут только Коди, драконы начали мерещится... Драконы, превращающиеся в человека, ну что за бред, это просто галлюцинации, такого не бывает, то есть, драконы бывают, но не в этом случае, совсем совсем не в этом, эй, дайте кто-нибудь успокоительное! Это все от потери крови, да. От потери крови не только драконьи люди мерещатся начнут, ха-ха!
Вот только человек, представший перед ними, казался очень даже реальным.
С все таким же ужасом смотрел на то, как этот человек что-то делает с Леви, и как направляет палочку на него. Не двинулся с места, кидая многозначительный взгляд на обелиск. Аурелиусу пришла пора избавиться от... Кем бы он не был. То есть не избавиться, просто сказать "пошел вон" и все, все будет так, как должно быть. А именно - Леви разочаровывается в себе, впадает в депрессию, и медленно уходит в школу на фоне рассвета. Рано для рассвета? Не беда, пусть уходит на фоне ночи. Только пусть. Он. Уйдет уже.
- Я не говорю с незнакомыми взрослыми. - отпарировал, делая еще пару шагов назад. Да что за дурдом! Бросил негодующий взгляд в сторону Леви. У этого гриффиндорца даже пары извилин не хватает?! Он кого призвал к себе?! Взрослого! Ну совсем чокнулся на заговорах, вот так и мозги теряют, ууу, Леви...
Оставалось добавить "и без адвоката с вами общаться не буду", поклонившись, и гордо вскинув голову, но тогда все происходящее будет напоминать больше комедию, чем трагедию. В любом случае, пусть Аурелиус разберется с тем, кто знает его. Почему знает? Откуда ему вообще знать его имя? На вопросы не находились ответы, поэтому криво улыбнулся, чувствуя, как дрожит земля. Вот это правильно, пусть обратно превратиться в дракона и улетит, а не мешает справедливому правосудию... Этот мужчина вообще видит его вид?! Истекающий кровью мальчик должен хоть немного смущать.

[Леви Коэн]

Продолжал шнырять мутным взглядом по ночи. Слабость все еще ломала кости, приглашая его полежать в приятной холодной грязи и поныть о своей несправедливой участи, заслуженной за то, что он всего лишь пытался быть честным человеком и верить в... драконов?
Мерлин маг мой!
Испуганно отшатнулся от приземлившейся змеюки. Это что еще за чертовщина? Настоящий дракон? Это вот такая вот помощь? Кажется к этому моменту у Леви должен был задергаться глаз. Он ведь просто хотел сегодня вечером комиксы почитать и никого не трогать, а теперь ему что, еще и с драконом как-то сражаться? Конечно, он будет только за, если змеюка решит сожрать Эверенса и спалить Обелиск ко всем чертям и дементарам, но, скорее всего, тогда и ему придет конец. А может оно и к лучшему, давай, гори все огнем! Жги! Жги!
Или ладно, не жги, если не хочешь. Стоило твари превратиться в мистера Пиджачка, как страх на лице сменился изумлением. А это он как, а, он, а, что, а?
Так и стоял, застывший, пытаясь решить, какой эмоции стоит сейчас предаться - удивлению, тоске, холоду, слабости или легкому облегчению, пока мир вокруг вдруг не заиграл новыми красками. Буквально. Ночь внезапно запереливалась всеми цветами радуги, расцвечивая все вокруг. Удрученно сдвинул брови, скосив взгляд на палочку в руках бывшего дракона. Выдохнул тоскливо. Видимо мистер Пиджачок решил, что так страдать ему будет чуть повеселее? Может он и прав. Привычная Шотландия сейчас больше напоминала Леденцовое королевство, отчего становилось немного затруднительнее ныть и сокрушаться, валяясь в радужной пестрой грязи. Решил пока не падать. Вместо этого аккуратно вытянул руку, пытаясь дотронуться до стенки этого странного пузыря.
- А? А это... - наморщил лоб, пытаясь собрать все, что еще может думать, в единую кучу, - нет. Не Коди, он слабак. Это обе... - в целом в этот момент Обелиск решил, что сам отлично справится со своим представлением.
Нахмурился скорее отчаянно, шумно выдыхая. Да когда же это все кончится? Вот же заладил, дед недобитый! Еще и Эверенс со своей надменной рожей, не видеть бы её в жизни, провались он пропадом со всеми своими обелисками, призраками и семьями. Но ведь... ведь мистер Пиджачок не решит действительно свалить куда подальше по наставлению каменюки, оставив его здесь в компании полудохлого мага и сумасшедшего одногруппничка. Он же сильный, да? Вон, в дракона умеет превращаться, разве это не сила? И имена людей угадывать умеет, да! Правда, это не так сложно, когда на каждой мантии есть нашивка... Но ведь в такой темноте еще и разглядеть надо! Значит он, как минимум, имел зрение кошки. Все, шах и мат! Но даже если и решит свалить, пусть хотя бы прихватит с собой Леви. Не то, чтобы сам мистер Пиджачок казался особо нормальным, но выбирать приходилось их двух зол.

[Незнакомец]

Поощрительно-насмешливо глянул на мальчика по имени Коди, когда ситуация немного прояснилась.
- Это похвально, мальчик Коди. Жаль, что тебя не научили не разговаривать с незнакомыми мертвецами тоже.
Обошел обелиск кругом.
- И как же тебя зовут, гм... сила? Не та, надеюсь, что как там... вечно желает зла и в итоге творит благо? Это было бы чересчур пафосно даже для булыжника.
Продолжил спокойно:
- Видишь ли, булыжник. У меня с тобой никаких счетов нет. Но я пообещал вот этому пареньку - ткнул рукоятью палочки в сторону Леви - защиту, опору, поддержку и прочую скуку. Так что давай из-за сопляков не доводить до эпической битвы двух титанов на школьном дворе. Это - пошло и чересчур расходно. Я предлагаю мировое соглашение: ты возвращаешь мальчику то, что взял у него, а я провожу с ним воспитательную беседу, чтобы он больше не лез в твои мертвые дела. Идет?

[Лайв Хогвартс]

Земля перестала трястись, как только колебания "докатились" до ног незнакомца.
- Аурелиус Темный, - объявил голос свое имя.
А потом заметил с нравоучительной интонацией:
- Тебе не стоило так опрометчиво раздавать обещания. Мальчишка - пыль. А теперь и вовсе стал никем и ничем. Если он нужен тебе - забирай. Забирай его, куда пожелаешь. Но свершившегося - не отменить. Не стоит доводить до битвы, - согласился.

[Коди Эверенс]

С иронией глянул в глаза Коэну. Ну да, нашелся тут, с оскорблениями своими. Не удержался от того, чтобы насмешливо фыркнутть, прикрывая рот рукой. Уж у самого мозгов было побольше, чтобы понять, что в данной ситуации, когда вот-вот случиться столкновение двух великих, а этот вызванный и умеющий превращаться в дракона судя по всему именно великий, волшебников, один из которых темный, а может, второй тоже, а может и нет, но то, что сильный, сомнений не было, помолчать... Не закончил обрывистую мысль, моргнув. Короче, нашел время обзываться! Ему будто было вообще без разницы, что сейчас решается вопрос того, сгорит ли все в пламени и битве, или мирно разойдутся по сторонам забыв этот казус. Ему будто плевать на Аурелиуса и своего этого наставника! Идиот. Просто идиот.
- Может, кулаками не так хорошо махаю, как ты, только вот не я позволил привести себя к обелиску, не у меня пелена ярости перед глазами была, не я покалечил человека, и не я пытался вообще... Воообще убить...И все из-за журналов. Глаза протри, оглянись вокруг, и стой спокойно.
Незнакомцу же достался настороженный взгляд и отвод глаз. Ну уж нет, на вторую провакацию не вспровоцируемся. Как всегда любил думать, никто при рождение не давал спровочник "как жизнь эту жить: том 45, почему не стоит говорить с обелисками". Пусть разбираются по-быстрому сами, пусть делают с Леви что хотят, и это все закончиться. И можно будет идти обрабатывать все ранения, можно будет с ужасом смотреть в зеркало, чтобы хоть примерно понимать, какое кровавое мессиво на лице, и можно спать. Если от колличества синяков и боли спать удасться. Главное... Пусть все быстрее закончится.
Сделал еще пару шагов по направлению назад, наконец приблизившись к обелиску так, что почти касался его спиной. Отошел в сторону, думая, что если битва все-таки начнется, насколько правильным решением будет прятаться за камень. Ну, Аурелиус наверняка скажет, что делать. А сам помочь пока ничем не может, так что и правда оставалось лишь ждать и внимательно слушать их разговор.

[Леви Коэн]

Сам не заметил, как долго уже стоит, буравя взглядом Эверенса, будто бы пытаясь проделать в нем дырку. Хотя, кажется дырка действительно проделалась, потому что Коди он не видел так же давно, как и смотрел. Или просто не замечал. Краем уха улавливались слова взрослых, заставляя с каждым разом все смурнеть и смурнеть. Если так послушать, то эти двое считали себя прям-таки столпами мироздания, небожителями, вершащими судьбы миллионов, а если посмотреть...
А если посмотреть, то напоминали какой-то анекдот. "Решил как-то хогсмидский массовик-затейник побеседовать с могильной плитой". Даже усмехнулся бы, если б не хотел так сильно спать.
Все стоял, зарываясь в какие-то свои мысли, пытаясь все что-то понять. Что-то совсем неуловимо близкое, летающее вокруг назойливой мухой. Но противненький голосок схватил за плечи и потянул обратно, в холодную ночь. Поежился, сменяя пустой взгляд на разочарованный. Наконец-то.
- Зато я не трепещу от страха и преклонения перед каждым разговаривающим артефактом, - ответил тихо и просто.
Ладно, от страха он может быть немного и дрожал. Или даже много. Но не сознаваться же в этом себе. И уж тем более Эверенсу! Иначе все напрасно. И магии лишился напрасно, и кроссовок, и даже, больно подумать, комиксов. Нет уж, он почтит жертву комиксов, иначе Эверенс окажется прав и те останутся просто глупыми журнальчиками. Но это не так, он не будет боятся. Вернее будет боятся и не подавать виду. Потому что и героям бывает сложно, страшно, герои бывают слабы, но разве в итоге, хоть раз, побеждал Веном Человека-Паука? Побеждали ли Хобгоблин, Кингпин, Стервятник, Мистерио? Сдались ли Черепашки Ниндзя перед Шреддером? Бэтмен был не прав, сказав, что "отнюдь не все при первом признаке трудности прячут голову в песок"? Нет, он не будет так просто ломаться, пусть страшно и пусть трясутся руки. Но, как говорила Иви Хэммонд, пусть забирают все. Все до последней клеточки. Кроме одной.
И вдруг то самое, что он пытался уловить, само щелкнуло в голове. Ну точно же.
- Аурелиус, - вдруг повернулся к обелиску, стараясь держать тон спокойным, насколько мог, - но если я пыль, то почему ты меня боишься? Боишься какого-то второгодника-недоучку, не отрицай. Не боялся бы, и пальцем бы в мою сторону шевелить не стал.
А через секунду все внутри сжалось. Одернул кулаки, нахмуриваясь. Уж лучше, когда его сейчас располовинит молнией, пусть будет хотя бы хмурым и серьезным.

[Незнакомец]

Поинтересовался с явным любопытством:
- Тот самый Аурелиус? Гм, помнится, одно лето я посвятил доказательствам твоего существования... Но ничего не нашел. Никогда не понимал, как великий волшебник мог позволить упрятать себя под землю и за все эти годы не найти возможности выбраться.
С неудовольствием глянул на разговорчивого подопечного.
- Молчи уже, несчастье, - проворчал - из всех булыжников, с которыми ты мог связаться, этот - самый неудачный. Пойдем. Будем решать твою маленькую проблему. А ты...
Задержал взгляд на Коди.
- ... корм для мертвецов... С тобой мы еще встретимся, если булыжник не сожрет тебя раньше.
Взмахнул палочкой, отменяя невербально свои чары, положил Леви руку на плечо и исчез с ним в эффектной вспышке пламени - так, для пущей красоты.

[Лайв Хогвартс]

- Пусть ты и стоишь выше других магов, но ты еще слишком мало знаешь о величии, - ответил голос Незнакомцу.
А неучтивого мальчика и вовсе будто не услышал.

Стоило Коди остаться у обелиска одному, как вокруг повисла тишина.

[Коди Эверенс]

Стоять так мог, казалось, до бесконечности. Это было на самом деле легко, просто выпрямиться, несмотря на дикую боль при выпрямлении в спине, и замереть, разглядывая то обелиск, то Коэна, то странного незнакомца. Правда, разум стал соображать слишком плохо. Тихо цыкнул на прозвище Аурелиуса от этого чувачка. Булыжник, хм, смешно звучит. Смешно и нелепо, обелиск не выглядел как булыжник, как минимум камень по… Поблагороднее. Ноги затекали, тело ломило. Кровь медленно запекалась, а глаза то и дело обнаруживали, что туман бывает и невидимым, а скорее, чувствительным. Но скоро пойдет привыкание, это знал точно. И все будет куда проще.
- Ты путаешь страх и уважение. Это разные вещи. – поправил флегматично, наклоняясь, и поднимая маленький блестящий в свете луны камушек. Повертел находку в руках, вновь повернувшись в сторону одногруппника. Настроение переливалось, оно становилось развязанным и уставшим. Пусть этот Коэн провалиться под землю прямо сейчас! Нет, не сработало? Жаль. Всем стало бы в разы проще. – Замолчи уже, а? Твои слова звучат глупо. В следующий раз старайся анализировать то, что хочешь сказать. Это поможет избежать насмешек со стороны других. Недружеский совет.
Ну так что, этот мужчина собирается снова превращаться в дракона и исчезать наконец туда, откуда явился? Кажется, не собирался. Лишь говорил про исследования и… Ох, а это интересно. Настолько интересно, что в глазах проявилось любопытство, которое незамедлительно адресовал знакомому Коэну. Вот как, летние исследования. Наверное, эти исследования он никуда не записывал или не публиковал, потому что в библиотеке не было из предоставленных каталогом материалов тех, которые натолкнули бы на мысль об авторстве этого человека. А жаль. Было бы неплохо хотя бы имя его узнать, не то, что всю остальную информацию.
Нахмурился, услышав, что оказывается служит кормом для булыжника. А он-то глупый-наивный и не догадывался, что камни не то, что есть умеют, так еще и едят спасителей! Ну да ну да. Разговор начинал потихоньку надоедать, как и все происходящее. Почему Аурелиус просто не может… Ну, например, поджечь все в радиусе километра, и дальше пусть сами разбираются, как потушиться? Он же так расправлялся с врагами в прошлом.
- Постарайтесь сформулировать вежливое приглашение на беседу, когда придет время. Я ведь и отказаться могу. – легко пожал плечами. Про корм действительно звучало грубо, и проговаривать мысленно это слово было бы куда неприятнее, будь они в менее… Усталой для всех сторон ситуации.
Огонь впечатление произвел – отпрянул чуть назад, охнув и внимательно рассматривая пустующее место. Любят же эти волшебники спецэффекты, будто спокойно себе телепортироваться нельзя! Эй, погодите, он что, Леви забрал?! Ну… Ну и ладно, в общем. Пусть запрет его где-нибудь или по башке как следует настучит, чтобы до гриффиндорца дошло, почему нельзя открывать рот и своим мерзким колким языком говорить первое пришедшее на ум.
Впрочем, проблема оставалось лишь одна, если думать логично. Только этот Коэн, который сейчас вместе с человеком-драконом непонятно где, и непонятно что они там делают. И непонятно, когда Коэн вернется, и что будет делать по возвращению. Но это все продолжало быть единственным плохим местом в его деле, а единственное это хорошо. Сейчас стоило вернуться в спальню, найти, чем обработать раны, и лечь спать. А утром можно идти на встречу с Тайфер, можно выкладывать ей все задумки насчёт кота, выключать сердце и тому подобные вещи и думать, наконец-то, головой. Разум бывает полезнее чувств, особенно если приходиться работать в команде с девочкой, как видно питающей к тебе не шибко положительные чувства.
Задрал неожиданно для себя голову, смотря на небо. Маленькие белые звездочки и большая луна. Они были свободные. Они угасли бы, естественно, но им не нужно работать, ходить в школы, освобождать Основателей школы. Им не нужно любить и ненавидеть, они ведь даже не умеют чувствовать. А может ли быть такое, что некоторые звезды, слыша откровения людей ночному небу, искренне желают помочь, упасть словно их падающие собратья, и исполнить желание того или той несчастного человека? Чтобы знать ответ, стоило родиться звездой. А пока оставалось лишь стоять в наступившей тишине, в некотором роде даже наслаждаясь ею. Стоять и смотреть.
Случайно прикусил губу по привычке, именно в самом разбитом месте. Теплая кровь заструилась вниз тонкой линией по подбородку, сама же губа вновь опухла. Во рту появился металлический привкус. Разлившееся волнами чувство боли помогло осознать себя живым, выводя из транса. Его искалеченное, живое, еще дышащее тело. Корочка крови на брови, никак не затихающий импульс на переносице, вновь текущая кровь у губы, теплота которой стала на пару секунд обжигающей. Помятая одежда, под которой множество кровоподтеков и синяков. Плечу вот больше всех досталось, и одному месту на ребре. На щеку даже смотреть не хотелось.
А если звезды видят его сейчас, то жалеют ли этого заблудившегося мальчика, не различающего, где заканчивается кровь с болью, а где начинается его путь к изменению?
И что может быть печальнее, чем не видеть отражение звезд в собственных глазах?
Опустил голову вновь, смотря на обелиск даже с какой-то теплотой. Это все наконец закончилось, по крайней мере, именно эта партия. Оставалось пойти спать, чтобы набраться сил, и вступать в игру снова, и на этот раз, что-то давало понять, все будет чуточку иначе. У него есть план. Когда есть план это хорошо, его можно с легкостью нарушить, а в критической ситуации обратиться вновь. Так чего продолжает стоять здесь?
- Этот мужчина… Он сможет вернуть Коэну силы?