Поместье Эйвери

[Лайв Хогвартс]

[Адам Булстроуд]

Шагнул из камина в не менее знакомом кабинете, повел палочкой, очищая домашний костюм от сажи, и хмыкнул, застав хозяина за приличествующим в данных обстоятельствах занятием.
- Рад приветствовать вживе. Не хочу портить твое настроение еще больше, но мое настроение неотмщенным остаться не должно.
Положил на стол перед Эдгаром послание его дорогой дочери, а сам сел в кресло у камина. Достаточно с него на сегодня официоза.

[Эдгар Эйвери]

Адам появился даже быстрее, чем он рассчитывал, ясно демонстрируя этим, что сегодняшняя их беседа у камина не будет на приятную для них обоих тему.
Привстал, отсалютовав стаканом с виски, после чего погрузился в чтение письма.
- Знаешь, Адам, мне всегда было интересно, в какой момент времени Хогвартс стал местом, куда стоит бояться отправлять своих наследников. Был ли это длительный процесс или одномоментное решение руководства Школы?
Трость как всегда выручила, позволяя встать спокойно, но после оставил ее у письменного стола. Здесь и сейчас он мог позволить себе не скрывать эту слабость. Продолжил говорить, подойдя к камину.
- Полагаю, что однажды все изменится вновь, потому что история идет по спирали... Но является ли это должным утешением для нас с тобой в данный момент времени?
Ловким и очевидно привычным движением переправил кубик льда в пустой стакан на каминной полке. Конечно, это могли бы сделать и домовые эльфы, как делали все приготовления еды, но он относился к категории тех людей, кто не считал виски просто напитком, а его приготовление - чем-то, что можно доверить обслуге.
- Сколько директоров должно смениться, чтобы Хогвартс заслужил прежнее уважение?
Медленно налил виски, пока нижняя часть кубика льда не оказалась погружена в него. Протянул стакан гостю, наконец, улыбаясь.
- Рад тебя видеть, Адам. Надеюсь, это сделает твое настроение чуточку приятнее.

[Адам Булстроуд]

- Даже самого сноровистого гиппогрифа можно окоротить, если приложить достаточно усилий.
Эдгар знал не хуже его самого, что вопрос всегда и исключительно в желании прикладывать эти самые усилия. Адам Булстроуд за многое уважал Эдгара Эйвери, но вот эту слабость перед женщинами понять за годы их знакомства у него не получилось.
Принял бокал и склонил голову.
- Благодарю.
Сделал короткий глоток.
- Отменно, как и всегда.
Улыбнулся в ответ. Пожалуй, с настроением это и правда помогало. Однако не решало основных проблем. Не способны на это были и философские разговоры о временных порядках в старейшей магической школе.
- Чего стоило ожидать, когда наши, - хмыкнул, не скрывая легкого презрения, - дражайшие элиты все как один принялись отправлять драгоценных отпрысков за пролив? Нынешнее поколение носится с потомством, как курица с яйцами, а ведь еще наши отцы скоры были на действенное вразумление. Приверженность традициям закладывается в семье и умирает в семье, Снейп в кресле директора - временное недоразумение.
Сделал еще один хороший глоток.
- Считаешь, твою дочь вразумлять уже поздно? Это ее... неуважение.
Потрудился, конечно, подобрать наименее оскорбительное определение, но щадить Эдгара собирался только до определенных пределов.

[Эдгар Эйвери]

Устроился в кресле напротив, рассматривая огонь сквозь толстое стекло стакана. Банальное в какой-то мере зрелище, но даже спустя годы оно все еще дарило удовольствие.
- Или поместить этого самого гиппогрифа в правильную среду, Адам.
Спорить с Булстроудом не собирался по одной простой причине: в этом споре они были бы на одной стороне. Но на упоминание прочих школ хмыкнул довольно.
- Думаю, Дурмстранг или Шармбатон сейчас способны составить сильную конкуренцию Хогвартсу. Все рассуждения хороши лишь до поры, пока это не касается твоих собственных детей. И пока временное недоразумение в кресле директора... не вносит нежелаемые коррективы в жизнь твоего рода.
Пожал плечами, вспоминая последний их разговор с дочерью.
- Полагаю, нет. Мы начинали с того, что Эндриана поднимала на меня палочку. Закончили - на почти конструктивном диалоге.
Глоток виски приятно согрел горло.
- Твоя должность требует недюжинного терпения, Адам. Насколько его запасов хватит для ожидания... ее прогресса?

[Адам Булстроуд]

Покачал головой, принимая легкую шпильку. Да, он уже обзавелся сединами, а детьми, слава Мерлину, пока еще не пришлось.
- Возможно, я просто излишне патриотичен... В душе.
В действительности говорить об этом можно было практически бесконечно, и настолько же бессмысленно. Эдгару можно было бы посочувствовать, но последнее, в чем нуждался этот человек, - в подобного рода сочувствии.
- Дела говорят всегда лучше любых слов, - продолжил мысль вслух. - Похоже, этот простой принцип Эндриана не усвоила. Вряд ли я буду запирать наследника на домашнем обучении, - продолжил размышлять, возвращая Эдгару взгляды. - А вот жену запереть могу. Лучше всего среда создается полным контролем, не так ли?
Усмехнулся, качая головой. В действительности ли есть, чего ожидать?
- Этот ее выпад, Эдгар. Что она имеет в виду? С первой встречи кидалась грудью на защиту Снейпа и своего образования, а теперь - пожалуйте. Если ты так уважаешь Дурмстранг, я мог бы похлопотать и пристроить ее туда. Ее табель станет серьезным препятствием?

[Эдгар Эйвери]

Усмехнулся коротко и совершенно невесело. Но патриотичность Главы Департамента внешней политики явно не была темой, которую стоило сейчас раскрывать.
- Ты знаешь мое трепетное отношение к супруге, но нельзя не признать тот факт, что за этим я невольно упустил момент, когда стоило обратить внимание... и на другие проблемы.
Сделал еще один глоток виски.
- Буду откровенен, Адам. Здесь и сейчас для Эндрианы просто не найдется лучшей партии. И то, что она этого настолько не ценет... Последствия моего упущения в ее воспитании, которые расцвели в той среде, что последние годы культивирует Хогвартс. Непоследовательность мыслей и решений, излишне высокая самооценка и отсутствие реальных достижений, которыми можно было бы гордиться - все это стало неотъемлемой частью жизни моей дочери. И я уверен, что Дурмстранг этого не сможет изменить по той простой причине, что она не справится с обучением там. Уровень образования в Хогвартсе, к сожалению... оставляет желать лучшего. Что косвенно демонстрируется тем, насколько мало я осведомлен об оценках Эндрианы. А дипломом своим она похвастаться перед родителями, очевидно, не рискнула.
Наклонился в кресле вперед, не отводя теперь внимательного взгляда от Адама.
- Впрочем, я буду первым, кто удивится, если ты решишь, что твоя супруга должна работать.

[Адам Булстроуд]

На этот раз задумчивый взгляд достался камину.
- Ты знаешь, какими принципами я руководствуюсь, - вернул Эдгару настолько же невеселый тон. - Думаю, не мне тебе объяснять, насколько... может быть досадно, когда не ценятся перспективы. Перед моей супругой открыты многие двери и потенциальные связи, европейское общество и возможность увидеть мир. Променять это все на безрадостное обитание под Лафборо? Что ж, пусть будет так.
Вероятно, это возраст делал его таким, стыдно подумать, сентиментальным. Ожидать, что супруга разделит и его взгляды, и его образ жизни, и будет лицом, которое не стыдно демонстрировать в обществе, - слишком большая роскошь в его случае. Выбор между благополучием будущих поколений Булстроудов и личным комфортом никогда не был реальным выбором.
Позиция Эдгара была понятна.
- Ей придется взять на себя некоторые обязанности в любом случае. Даже в золотой клетке птичка вынуждена радовать своим пением.
Считалось ли это за то самое отцовское благословение? Очевидно, более чем.
- Однажды ты будешь гордиться своими внуками, - пообещал вполне серьезно, поднимаясь из кресла. - Больше не смею беспокоить тебя в столь поздний час.
Задержался, ожидая рукопожатия и не заданных вопросов.

[Эдгар Эйвери]

Машинально потер то место в груди, где сильно кольнуло от описания Адамом того, что он своей жене мог обеспечить, но с каждым годом все сложнее и сложнее. Когда настанет момент, где "безрадостное обитание" станет единственной возможной реальностью? Но сейчас стоило сосредоточиться не на привычном ходе мыслей.
- Я лишь надеюсь, что однажды ты сможешь говорить об этом без нынешней горечи.
Отставил стакан с виски на низкий столик, прежде чем встать, тяжело опираясь на подлокотник.
- У тебя всегда будет моя полная поддержка, Адам. Нас свели не те обстоятельства, которые могут радовать обе стороны, но...
Кивнул, оставляя паузу висеть в воздухе. Сказано и так было непривычно много.
- Надеюсь, что мои внуки избегут участи проверять на себе систему образования Хогвартса, несмотря на твой патриотизм.
Протянул руку, крепко сжимая ладонь в ответ на столь же крепкое рукопожатие. Адам не терпел праздного времяпрепровождения, как и всегда. Ну а вот ему самому определенно предстоял еще как минимум час размышлений в кресле перед камином.

[Корнелия Эйвери]

Легко открыла двери поместья и зашла внутрь, вдыхая такой знакомый аромат дома. Улыбнулась уголками губ: все же, нет места роднее на всем белом свете. И ни один город, ни один дом не сравнится с ее домом. Домом… Эйвери.

Положила сумочку на тумбу в холле и хлопнула в ладоши, призывая домовика.

— Лило, приготовь мне ванну. Я крайне утомилась с дороги.

Мягко потянулась, и спина заныла в подтверждение словам. Впрочем, выставка антиквариата в Италии того стоила; давно не видела столь изысканных вещей в столь изысканном городе. Может, через пару лет перебраться куда-нибудь в маленькую итальянскую деревню? Этот вопрос определенно стоит обговорить с Эдгаром.

И с Эндрианой. Впрочем, она все равно совсем скоро покинет родное гнездо — выйдет замуж. От этой мысли внутри все сжалось.

Хоть и редко виделась с дочерью — это не мешало по-прежнему любить ее сильно, пылко, материнской искренней любовью. Стоило увидеться с дочерью перед очередной поездкой во Францию, на собрание ценителей искусства.

Решено.

Не привыкшая долго раздумывать над своими желаниями, тут же приманила палочкой пергамент и размашистым, аристократическим почерком написала небольшое послание дочери. После аккуратно скрутила то, поставила семейную печать и отдала сове.

— Отнеси Эндриане, – коротко отрезала.

А сама отвернулась и, скинув пальто, направилась в сторону ванной, уже предвкушая горячие объятия воды.

[Эндриана Булстроуд]

В детстве безусловно любила те редкие моменты, когда мама бывала дома. Когда держала ее руки в своих, рассказывала о поездках, заплетала ее волосы - и все это, все же, теперь казалось смутным и забытым. С учебой их встречи казались все более редкими. Пусть верила, что те оставались всегда все такими же тёплыми, как когда-то.

Однако волнение, непонятное и недостижимое ранее, возникало в груди и развивалось в сильное чувство по мере приближения к дому, к дверям, к гостиной.
Едва смогла справиться с перчатками от волнения, не хотевшим соскальзывать с покрасневших от холода пальцев.
Скинула мантию, чтобы отдать домовику, и шагнула внутрь комнаты.
Совершенно все в ее жизни изменилось. Но никогда она не желала, чтобы менялась Она. Чтобы не появлялось новых морщинок на лице, чтобы не проглядывалась седина никогда.
- Мама, - выдохнула глухо, увидев хорошо знакомую фигуру. И подалась вперёд, к женщине.

[Корнелия Эйвери]

Услышав хлопок двери, тут же спустилась вниз, сгорая от предвкушения столь долгожданной встречи. Фигура, замершая в темной парадной, совсем не напоминала ее маленькую Энди; это была уже совершенно взрослая девушка, со сформировавшимися формами и округлившимися бедрами. Взрослая.

Но все та же родная.

— О, милая... – легко подошла, словно лебедь, и заключила дочь в крепкие материнские объятия, не без грусти отмечая, что девочка уже не пахла родным домом. А вместо мягких боков нашуппла лишь голые ребра, что также не добавило восторга. – Ты излишне худа...

Не ожидая оправданий Эндрианы, тут же подозвала домовика и приказала накрыть на стол и подготовить горячую ванну. Сама же улыбнулась дочери теплой улыбкой и мягко коснулась ее щеки.

– Ты так очаровательна, Эндриана. Совсем выросла.

От этой мысли на глаза даже выступили слезы — совсем не по-аристократически. Тут же смахнула их и выпрямилась. Взяла Эндриану под руку и повела к камину, чтобы бедняжка поскорее отогрелась с дороги.

[Эндриана Булстроуд]

Уткнулась носом в мамино платье, на мгновение оказываясь в теплых объятиях ребенком, какого не волновало ничего прочее.
Улыбнулась едва, возразив коротко:
- Вовсе нет.
Была ребенком, да. Который вспомнил обо всем вновь, стоило отстраниться. И ожидать слов не таких, какие последовали.
Прикрыла глаза, наслаждаясь почти забытым теплом. Для нее, кажется, она всегда будет очаровательной, даже если явится однажды зелёной в красных пятнах.
- Это вы прекрасно выглядите, - вторила, легко смеясь. - Я так рада вас видеть.
Мама не выглядела разочарованной. Ее взгляд был нежен, как и прикосновения, слова и действия.
Возможно отец не рассказал той насколько сильно она ошиблась. Настолько много.
Это... это было к лучшему.
Опустилась на диван возле женщины, не желая чтобы та выпустила ее руку из своей как можно дольше.
- Как ваше здоровье, мама? Вы давно приехали?

[Корнелия Эйвери]

– О, милая, — повторила, уже улыбнувшись более снисходительно. Казалось, только вчера держала в руках маленький кричащий сверток, а теперь же — перед ней такая очаровательная молодая леди. Воспитанная. Аристократичная. Нежная.

Кажется, сейчас все ее нутро светилось гордостью за единственную дочь и наследницу рода.

Взяла с протянутого домовым эльфом подноса горячую кружку чая и немного отпила, прежде согрев всегда холодные пальцы рук.

— Здоровье? Ох, Эндриана… — легко отмахнулась, словно веером. — Расскажи лучше о себе, милая. Об учебе, о друзьях, о… женихе, — заинтересованно посмотрела на дочь, сделала еще глоток чая, обжигающего горло. — Я так много упустила...

—

[Эндриана Булстроуд]

Отец, казалось, в действительности держал маму в неведении ее ошибок. За что была более, чем благодарна.
Взяла и себе кружку, стараясь спрятать за той лицо, на котором проступили красные пятна вины.
Призналась:
- Я волнуюсь о вас. О том, как вы чувствуете себя в поездках. Отец мало рассказывает
Сегодня, должно быть, маме все же придется разочароваться.
- Я решила продолжить обучаться на дому или... найти куратора и преподавателей в Лондоне. Так свадьба не затянется на ещё больший срок, а вам с отцом не придется дольше ждать, пока все вернётся вновь на свои места. Свадьба состоится в конце марта, но это вы наверняка знаете.
Опустила взгляд в кружку.
- Мама, скажите... вы тоже волновались, когда выходили за отца? Вы... любили его тогда?

[Корнелия Эйвери]

Эндриана, несомненно, была красива. Однако эта красота блекла под грузом ее неуверенности в себе и… замкнутости. Естественно, девочка и в детстве была тихой, однако Корнелия надеялась, что эта черта характера со временем поблекнет.

Аккуратно коснулась кончиками пальцев подбородка дочери и приподняла тот, словно предлагая посмотреть в глаза страху.

— Ты станешь прекрасной женой, Эндриана. И прекрасным человеком, — ни капли не сомневалась в сказанном.

В груди знакомо заныло, а руки предательски затряслись — тремор часто выдавал ее болезнь, что было крайне раздражительным фактом. Вздохнула и отставила кружку чая на стол, уловчившись ее не разбить.

— Лекарства купируют симптомы болезни, так что я живу обычной жизнью обычной старой леди, — слегка грустно улыбнулась, разгладив складки платья на коленях. — Ты же знаешь, твой отец никогда не обладал должным красноречием. Эдгар и мне крайне мало рассказывает.

Следующую новость выслушала спокойно, иногда кивая.

— Что ж… — вздохнула. — Ты взрослая девочка, Эндриана, и я верю: какое бы решение не приняла моя дочь — оно будет достойно твоей фамилии, твоего рода. Эйвери.

Все же нахмуриться пришлось. Такого ли ответа, реакции ожидала Эндриана?

— Любила ли? — вопрос вывел из раздумий, поэтому взгляд остался растерянным. — Я волновалась. А о любви… знаешь, любовь приходит. Она не возникает сразу, как в сказках, с первого взгляда, а проявляется со временем, с проживанием, с опытом. Так и вышло у нас с Эдгаром: любовь пришла, со временем.

Выдохнула и заботливо взяла ладонь Эндрианы в свою, вкладывая в это движение все свое тепло и любовь матери.

— Любовь пришла с тобой, милая.

[Эндриана Булстроуд]

Прикрыла глаза стыдливо, сначала отказываясь смотреть в лицо матери, которая верила в нее чересчур много. И приходилось только ждать, бренно, покуда она не увидит правду той, какая ей была.
- Ради вас, мама, - проговорила, уходя от касаний, которые сейчас обжигали. Ее тело было покрыто липкой виной, какую мама не должна была чувствовать. Она не должна была ее касаться и говорить слова, каких она была не достойна.
Возразила:
- Вы не стара, мама, вы всегда прекрасны. Даже эта болезнь не способна вас одолеть.
Во что искренне верила. И хотела верить больше и больше.
Не смогла скрыть удивления:
- Сказали бы вы так, решив я остаться в Хогвартсе? Отец... не любит это место, вы же знаете. Он считает, оно меня портит. Испортило.
Представить маму взволнованной было непросто. Но когда-то та тоже была такой же, как она, верно? Когда-то ей пришлось сделать выбор - и та никогда о нем, была уверена, не жалела.
Волновалась ли сама? Вряд ли. Был страх, была неуверенность, даже тянущая боль, все ещe почему-то ее не покидающая. Но волнения не было.
Улыбнулась осторожно, вкладывая свою ладонь в руку матери. И потянулась ближе, чтобы обнять и оказаться в теплых объятиях.
Мама никогда ни в чем не будет более нуждаться. Никогда.

[Амайя Тайфер]

-Я? Всё в полном порядке. Готова, - постаралась звучать как можно более уверенно, хотя взгляд и немного нервная жестикуляция выражали некоторую встревоженность.
-Леви, я... - задержала взгляд на протянутой руке мальчика, но, так и не договорив, накрыла её своей и активировала портключ.

Шумно вздохнула и поморщилась, ощущая после перемещения лёгкий дискомфорт, который вскоре прошёл, вероятнее, из-за пребывания на свежем воздухе.
-Всё в порядке? - поинтересовалась состоянием друга. - Пару глубоких вдохов и от тошноты не останется и следа.
Медленно зашагала вперед, осматривая сад и экстерьер поместья.
-Здесь довольно мило... Красивый дом, - произнесла, словно отрепетировала комплимент для хозяина дома.

[Эндриана Булстроуд]

Раньше была уверена, что с каждым новым днем должно быть легче. Перепады настроения сгладятся, боли уйдут, как и приступы слабости. Но лучше становилось едва ли, вера угасла, и даже дорога к дому отца отобрала у нее те силы, какие в тот момент только и находились в ней.
Не успевая снять дорожной мантии, она оказалась в кресле гостиной и крепко, как никогда раньше, уснула, надеясь обойтись таким отдыхом перед встречей.
Что до Тилли… ей оказалось совершенно все равно если тот будет хоть всю жизнь ее отныне сопровождать в каждой удобной (и нет) ситуации. Если Адам Булстроуд считал себя настолько важным, что решал справляться о ее делах исключительно через эльфа - пусть так. Ей не было больше до этого дела, даже если домовик считал сколько вздохов она делает за минуту.

Проснулась, когда эльф и разбудил, уведомив о прибытии гостей.
Прийти в себя после сна столь резко оказалось отчего-то непросто, но была уверена, что Леви и Ами не будет особо дела до ее внешнего вида. Потому сбросила дорожную мантию и, оставаясь в том же платье (к чему церемонии?), вышла на крыльцо дома.
Улыбка на лице появилась сама собой. Казалось, сама от себя не ожидала подобной радости?
- Ами, Леви! - поочередно крепко обняла уже таких взрослых студентов. Когда они успели вырости? - Я так рада вас видеть. Вы устали? Не стойте, проходите же.

[Леви Коэн]

- А? - вопросительно приподнял бровь, однако подруга так и не договорила, активировав портключ. Ну вот, теперь он будет все время думать про то, что именно Ами хотела сказать и почему решила этого не делать! Просто класс!
Сощурился от яркого дневного света, резко ударившего в глаза. Кусты вокруг немного поплыли.
- Порядок, - выставил большой палец вперед, махнув головой, будто пытаясь скинуть легкое головокружение. Весьма успешно, между прочим.
Направился вслед за Амайей, рассматривая, куда их закинуло. Ну ниче се хоромы!
- Мило? - переспросил полушепотом, - мило - это небольшая двухкомнатная дача с грядкой гладиолусов. А вот это вот офигеть как нифига себе круто!
Нет, ну правда, будь у его семьи такой же особняк, да даже половина такого же особняка, Леви никогда бы не пришлось делить свою комнату с братьями. А не делить свою комнату с братьями стояло одним из первых в списке желаний до одиннадцати лет. Однако дальше пучить глаза и кричать: "не знал, что Эндриана такая богачка!" уже было не уместно - хозяйка дома показалась на пороге. На удивление она выглядела не как важная жена крупного чиновника. Она все еще выглядела как Эндри. Как та Эндри, которую они знали. Может он зря себя накручивал?
- Привет, - вполне себе искренне улыбнулся в ответ, неловко приобнимая девушку, - мы тоже. Нет, мы совсем не устали! - краем глаза глянул на Ами. Не устали же, да?
- Очень давно, э-э-э, не виделись, как ты сама-то?
Прошел внутрь, снимая теплую мантию и соображая, куда её, собственно, можно деть.

[Амайя Тайфер]

Удовлетворённо кивнула, убедившись, что с Леви, действительно, всё в порядке, и прошла дальше, изучая покрытую зеленью стену особняка.
-Да, ты прав, это довольно...роскошно, - отозвалась тем же полушёпотом, корректируя свой комментарий относительно места обитания Эндрианы. Обсуждение чужого жилья пришлось на время отложить, поскольку хозяйка дома появилась на пороге, встречая гостей искренней радостной улыбкой. Ну что же...

Проморгалась, продышалась, осмотрелась, можно и светские беседы вести!
-Эндри! - воскликнула в ответ, тепло обнимая несколько округлившуюся девушку. - Благодаря тебе нам не пришлось добираться сюда три дня на собачьей упряжке и еще два на верблюдах, так что нет, мы совсем не устали.
Прошла внутрь, стараясь вести себя прилично и одновременно с тем естественно.
-Как ты? Как новый жизненный этап? - начала нейтрально, поддерживая вопросы Леви.
-Как здоровье? - уточнила отдельно, переводя взгляд на уже заметный животик девушки.
Ну она явно не пельменей перед их приездом навернула...