Внутренний двор приюта

[Totti Rowle]

Тотти наблюдала за Трэверс и Яксли. Была готова поспорить, что на следующей неделе до нее снова дойдет информация о доносе. Она даже соскучилась по их с Ванессой хобби. Мельком глянула на вставшего неподалеку Малфоя. На фоне его идеально уложенной шевелюры она терялась из виду, даже несмотря на рост. Это хорошо. Пусть отвлекает внимание как единственный работающий фонарь посередине окутанной мраком улицы.
Воспитанники наполняли двор. Ворд с утра пораньше взялась за Льюиса. Бедняга проторчал в карцере два дня и теперь совсем свихнулся. Но директор появляться не спешил. А она начинала замерзать. Холодный воздух уже не радовал свежестью, а сковывал своими ледяными объятиями.
На секунду что-то переменилось - и тогда заговорил Тед.
Его голос прозвучал громогласно, на весь двор. Он был инородным и не принадлежал мальчишке. Духи? Призраки? Проказы надзирателей? Вряд ли. У тех не было чувства юмора.
Кто бы это ни был, его слова звучали необычно. В стихах. Роули не помнила, когда последний раз слышала стихи. Строка про изменения вызвала у нее ухмылку. Точно надзиратели. Проверяют их на прочность. Слова всем своим звучанием намекали на неисправность "Гадючего бога". "Бегите, детишки, из приюта, бегите со всех ног. Вы свободны". Только далеко не убегут.
Тотти посмотрела на Сибил Ворд.

[Marilyn Greengrass]

Мерилин трясло. Трясло с самого утра. Ночью снились кошмары, которые бросали в холодный пот. Она не могла перестать думать о том, что ей страшно возвращаться в те стены. К этой дрянной статуе. К этим мерзким людям. За это она себя ненавидела и злилась. "Гринграссы никогда не отступались от семьи и смотрели смерти в лицо с гордостью и бесстрашием, даже если им было поистине страшно," - эту мантру отца она повторяла всё время, глубже врезая в подкорку. Но легче не становилось. Вся спесь вчерашнего дня, когда она была готова справится с любыми трудностями ради сестры, исчезла с восходом солнца. Её карета уверенности превратилась в тыкву испуга. Сейчас девушка стояла перед дверями во внутренний двор и собиралась с мыслями. Коленки предательски дрожали. Они будто кричали: "Беги, дура! И не оглядывайся!" Но с течением секунд приходило и понимание, если она не заставит себя перейти порог "в ад", то не сделает больше ни единого шага для спасения себя и своей семьи. Стыд ей не позволит. Гордость чистой крови ей не позволит. Она больше никогда не увидит Хелен. И эта мысль оказалась более страшной, чем то, что было два года назад. Глубоко вдохнув полной грудью, Мери всё же решилась выйти на свет.

Холодный ветер обдул её непослушную копну, проскальзывая сквозь пряди к тёплой шее. По спине пошли мурашки. Итак. Началась игра "Правда или ложь". И её задача обмануть всех. В этом приюте она научилась кое-чему очень важному - чтобы выжить, ты должен научиться обманывать даже самого себя. И чем лучше ты скрываешь свои слабости, используя ложь в свою угоду, тем сложнее тебя подцепить и сломать. Этому она пыталась научить сестру, заставляя её следовать правилам, даже если ты с ними не согласен. Тот, кто лучше приспосабливается, имеет больше шансов выйти из этого безумия своими ногами. И вот, в свете природных софитов, на этой сцене появилась не та запуганная беднокровка, которая пару секунд назад дрожала даже от одной мысли снова вернуться, а гордая чистокровная волшебница с прямым едким взглядом черных глаз и высоко поднятой головой. И именно такой взгляд Мери устремила в толпу детей, всматриваясь в лица. Кто-то ей был знаком, пускай они и успели повзрослеть, кого-то она видела впервые. Но всё это было не важно. Сейчас ей был интересен только один человек.
Хелен.
И она её нашла. По бледному лицу пробежала искра нежности, которую она попыталась немедленно скрыть. От чего острое лицо девушки стало еще более острым и жестким. Теперь она убеждена: сестра всё еще здесь. Она жива. Это несколько успокоило бешено колотящееся сердце Гринграсс и даровало ей ещё немного уверенности. Что, в свою очередь, позволило ей наконец присоединиться к толпе сотрудников приюта. Она изредка посматривала на сестру. Старалась не уделять ей внимание сейчас. В присутствии надзирателей. В присутствии детей. В присутствии Гадюки. Но она не могла полностью сконцентрироваться на происходящем. Даже такая громогласная речь не особо привлекла её. Сейчас она больше всего хотела обнять сестру. Единственное, что ей оставалось делать, это делать вид вовлеченности.

[Holden Kolfild]

Одно из нелюбимых занятий всех приютских было мёрзнуть на улике в ожидании выхода директора, что и происходило сейчас. Холден продолжал рассматривать всех, мысленно проклиная гадкого Холта, как вдруг с Тедом начало твориться что-то не то. Рука Колфилда была на его плече, но было такое ощущение, что ему поплохело, ощутилась слабость мышц. Холден был уверен, что парнише стало плохо от холода, тот ведь ещё не привык к такому, но его слова кардинально изменили ситуацию. Тед заговорил не своим голосом, заговорил в стихах. Парень очень хорошо слышал слова, пытаясь запомнить каждое, сознание явно давало понять, что это только начало. Холден запомнил всё сказанное, голова сразу начала активно анализировать произошедшее, в голове выкладывалась картинка. Как только голос закончил вещать свою речь, парень развернул Теда и обратился к тому.
- Ты как, в порядке? - Холд осматривал Льюиса, пытаясь оценить общее физическое состояние, на вид он казался нормальным, теперь.
Эти слова... Оковы... Звери... То, что способно уничтожить это всё? Четверо... Это создатели факультетов... Кто годен... Они же были благосклонны больше к чистокровным... Значит ли это, что...
Мысли Холдена были прерваны общим состоянием толпы. Понятное дело, что у всех возникло много вопросов, но парень прекрасно понимал, что это опасно для Теда, если директор узнает, то личного разговора не избежать, а эти разговоры всегда бывают очень болезненными. Колфилд не мог ничего решить на этот момент, ребята могут понимать, что директору этого знать необязательно, но здесь есть персонал и есть любимчики, так что информацию уберечь не получится. К сожалению, уберечь Теда вряд ли получится от новых неприятностей. Парень понял для себя, что произошло, вопросы оставались, но время даст на них ответ. Сейчас больше всего хотелось уйти отсюда, сейчас было важно переварить информацию, а не бессмысленно находится здесь. Холд решил воспользоваться испугом и замешательством толпы и стал пробираться ближе ко входу в приют. По пути Колфилд задел руку Хелен, ясно давая знак идти за ним. Оставалось лишь уйти незамеченными.

[Jennifer Travers]

Отшагнула от Яксли, хоть и была уверена - та не станет нападать прямо тут, на глазах у всех. Но разве от этого ей было менее страшно?
Выгоду? Непонимающе посмотрела на новенькую. Да, выгоду. Это ведь и так можно было назвать.
- Я...
А что она скажет?
- Нет, я...
Запнулась. Не там? Но где еще ей искать эту выгоду, как не у того, кто здесь самый сильный?
Покачала головой. Что она могла не видеть? Что поплатится за донос?
Хотела уже отвернуться, как в голове запоздало сложилась мысль - Яксли делает ей предложение?
Бросила на новенькую еще один недоумевающий взгляд. Что та могла...
Мысль оборвалась в середине, когда совсем рядом Льюис...
Инстинктивно шарахнулась в сторону, в первую очередь желая быть как можно дальше от источника возможных неприятностей. Льюис сошел с ума? Соскучился по наказаниям? Что бы с ним не происходило, важно было не оказаться рядом.
Отодвинулась к самой стене.

[Ted Lewis]

Ритмичный стук, рвущийся из груди, был перекрыт оглушительным хлопком. В тот же миг щёку опалило огнём, и Тед резко замер, словно остановился во времени, растерянно поднеся к ней ладонь. В прошлый раз его наказали за то, что он слишком громко говорил – за сегодня Льюис не произнёс ни единого звука. Однако надзирательница снова была им недовольна. А ведь он не хотел её злить.

Тед приложил руку к губам, а затем к сердцу, выражая этим, что вовсе не держит на женщину зла. Она делала то, что было ей предначертано на данный момент. Никто не осуждает волка за то, что он преследует оленя, ведь каждый выживает, как может. И так грустно, что примерительно к ней Льюис смог применить лишь слово "выживает", а не живёт. Ему было даже тяжело на неё смотреть, и он повернулся к Холдену, чуть улыбаясь. Хорошо, когда он рядом, большой и светлый, как Патронус, которых Тед никогда не видел, но много слышал от родителей. Интересно хорошо ли им там, где они теперь?

Неожиданно Тед ощутил сильный жар в груди. Из самых недр его тела поднимался мощный поток, который невозможно было сдерживать внутри. И юноша излил всё, как на духу, позволив словам самим слетать с его губ. Постепенно жар стал затухать, и Льюис перестал говорить. Но разве этого было недостаточно.
– Через меня говорит Вселенная, – доверительно сообщил он Холдену, забыв понизить голос до шёпота. – Перемены грядут, это неизбежно.
А затем он поднял взгляд в небо, мысленно уносясь в его просторы.

[Tomeg Neikhl]

Скверное чувство по утрам стало таким же обычным, как головная боль. Как правило, все жалуются на понедельники. Мол день тяжелый. В приюте все дни были, как понедельники. Тяжелые, с мешками под глазами и с вечно кислой рожей директора. Утренний обыск не был неожиданным или внезапным. Скорее на этой пороховой бочке ждешь одновременно, что ее взорвут и пнут тебя под жопу. Работай, нечего сидеть.
Во всем этом главное предупредить тех, кто сидит с тобой на той же бочке. И вот вроде бы предупредил, а скверное чувство не отпускало. И когда вышел во двор, в первую очередь, не увидел Селвина. А Селвин с его вещами был ему очень нужен.
Вытащил кольцо, сильно нагревшееся в кармане. Карцер. Селвин. Полчаса. Впрочем мысль, что дирик мог найти что-то важное сразу же опустил. На этой пороховой бочке не обязательно было косячить.
А во дворе хмурые дети, кислее квашенной капусты и счастливый новенький. Счастье которого нарушил подзатыльник. А спокойствие самого Томэга последствия подзатыльника.
Ответил Эйвери, стараясь как можно равнодушнее отреагировать на странную ситуацию. Им сумасшедших детей тут не хватает. А Холт умеет приходить не вовремя. Сейчас повально всем по жопе ремнем достанется.
- Построение происходит, мисс Эйвери. Строимся ровно и выглядим несчастными. На директора смотрим глазами полными обожания. Скажут петь - поем. Правила что ли забыли?
Дернул Льюиса за руку, тихо уточняя.
- Парень, ты здоров?

[Helen Greengrass]

Хелен была настолько увлечена своими личными проблемами, что даже не обратила внимание, как среди работников приюта появилась и ее сестра, такая же гордая и стойкая, как и всегда. Ее даже не смутило тихое перешептывание сокаторжником. Все-таки в приюте редко кто разговаривал громко. Вряд ли тема была бы интересная, а слушать сплетни о себе уж точно не желала. Девушка продолжала витать в облаках, думая о насущном, о том, как разрушить повисшие в воздухе. Воспитанница приюта даже подумала о смене веры, чтобы доказать свою невиновность. Но как бы то ни было, в условиях, в которых находилась она, выбирать не приходилось, здесь нужно было делать то, что обязывали. Поэтому в какой-то момент даже новенькие привыкнут к режиму, пусть и в душе будут против рабской жизни. Хелен даже была уверена, что все громкие слова Холдена лишь слова. Он не сможет же поднять бунт и возглавить армию, хотя именно ему бы девушка и доверила руководство. Он часто выходил сухим из воды, был умным и тактичным человеком, в общем идеальный предводитель...

Из мыслей ее вывел появившийся словно из неоткуда голос, девушка осмотрелась, заметив, что тот исходит из стоящего рядом с Холденом парниши. Тот, словно охваченный каким-то языческим богом, пытался раскрыть им глаза, словно давал им надежду на то, что вряд ли может случиться. Уж точно не в этой жизни.

- Хорошая попытка, Льюис! - еле заметно пробурчала Хелен, лишь бы не вызвать подозрения у надзирателей, которые следили за каждым ее движением, будто пытаясь обличить еще в каком-нибудь гадком и омерзительном поступке. И только один из рабочих смотрел на нее с нежностью и заботой, пусть и скрываемой за тысячью печатями. Этот взгляд Хелен вряд ли забудит, так на нее смотрела только старшая сестра и мать... Еле заметная улыбка промелькнула на лице воспитанницы приюта, но в тот же момент на лице появилась маска безразличия, которую Хелен носила практически двадцать четыре на семь. Все-таки рисковать пока не стоит. Нужно все пронюхать!

По руке пробежал огонек, который научился оставлять только Холден. Хелен вздрогнула, все-таки значение этого жеста она понимала лучше всех, тем более, если открыто встречаться они пока побаивались, а так тайные встречи даже придавали нотку шарма и романтики. К тому же любая даже обычная дружба между воспитанниками приюта могла расцениться, как сбор тайной секты. А тут, столь крепкие отношения, вряд ли бы не вызвали подозрений у работников приюта. Она дождалась, пока ее молодой человек скроется в толпе, а затем медленными движениями начала продвигаться к Холдену. Шаг за шагом, и вот она уже удаляется со двора, оставив после себя лишь небольшую улыбку сестре, призывающую не волноваться.

[Vanessa Macmillan]

Улыбнулась сестре. Было бы чем наслаждаться.
Еще раз окинула взглядом присутствующих. Ребята потихоньку подтягивались. Собрала и перекинула волосы на одну сторону, сосредоточенно заплетая их в неаккуратную косу.
Дернулась скорее от неожиданности, чем от испуга, еще не успела привыкнуть к повадкам этого новенького. Озадаченно смотрела и слушала, запоминала. Чисто на всякий случай, вдруг пригодится. Это же не нормально, да? Он же сейчас вот это вот все… мысли прервал еще один надзиратель. Ощутила это приятное чувство, только зарождающейся злости. Любила это ощущение, оно делало ее живой, настоящей, придавало сил.
Отвлеклась, краем глаза заметив парочку, старавшуюся незаметно смыться. Видимо у них были какие-то более важные и интересные дела, раз решили рискнуть и уйти. На столько безотказная? Тихонько хмыкнула. Кто как может, так и разнообразит свои будни в приюте, почему нет. Тряхнула головой. Дурацкие мысли.
Отыскала и недобро вцепилась взглядом в Нейхла. Очень не нравилась эта ситуация, до скрежета зубов, до безумия. Непроизвольно сжала кулаки, больно впиваясь ногтями в ладошки. И если это правда, то ее уже не остановят ни перспектива провести приличное время в карцере, ни визиты к директору. Украдкой посмотрела на сестру, с которой стоило поговорить в первую очередь. Не сейчас, чуть позже, наедине.

[Megarea Yaxley]

Естественной реакцией было бы съежиться под налетевшим порыво осеннего ветра, принесшим запах приближающейся зимы. Но едва ли Мегера его заметила. Все ее внимание было приковано к Теду Льюису и тому, что он наболтал в приступе пророчества. Любопытно, за ним никогда не водилось склонности к видению будущего, да, он был странный, но после укоризненной телеги, которую прогнал Фобос кусачей лиане, разговоры Льюиса с растениями не были чем-то удивительным для Мегеры. И хотя Мегера еще плохо его знала, с трудом, если честно, фамилию запомнила, но в мега-массовый разыгрыш тот не был способен. Отчего-то ей верилось в то, что это настоящее прорицание.

Мегера никогда не была семи пядей во лбу, но тема войны, и активно связанные с ней дед с бабкой, интересовала ее. Они были приближены к Темному лорду, и, еще в том, в своем мире, она требовала от матери подробных пояснений, которые та только могла дать. Можно было быть уверенными, что в случае, если бы Мегера была уже на свете и хоть сколько-нибудь в сознательном возрасте в те времена, она бы второй фурией Волан-де-Морта. Поэтому она и знала цену предсказаний и то, насколько может все испортится, как это уже было раньше.

Что несло собой это? Глупую надежду или великую битву?

Мегера перевела тяжелый взгляд на новую из надзирательниц с кудряхами пшеничного цвета, проследив движение той. Она сообразила так, что Четверо, определяющие судьбу, это основатели Хогвартса, школы волшебства и чародейства, где до недавних событий Мегера училась на третьем курсе. И может, она и не очень хорошо училась, скорее вид делала, но Хогвартс был чем-то связанным с ее настоящим миром. Как будто бы возвращение основателей могло все вернуть назад. Хотя один основатель, наверняка мог. Самый могущественный из всех, цвета факультета которого она носила. Она даже помнила тот вечер, когда в Большом зале, украшенном по случаю начала учебного года, ей надели Распределяющую Шляпу на голову, и та, выругавшись на характерное сходство Кэрроу, возгласила перед всеми ее судьбу - Слизерин. По другому и быть не могло. Тогда Мегера была счастлива. Все поколения Кэрроу и Яксли заканчивали Слизерин.

Сердце Мегеры глухо стучало. Что же дальше будет.

[Kim Macmillan]

Стоять в томительном ожидании на осенней прохладе оказалось совсем не весело. Поежилась от налетевшего порыва ветра и что-то недовольно пробурчала. Снова окинула присутствующих взглядом. Кая нет. Директора нет. Значит ли это....Стала нервно дергать ногой и сжимать пальцы левой руки за спиной. Из переживательных раздумий вывела странная речь новенького. Повернулась на Льюиса и нахмурилась. Понаблюдав за парнишей в течение следующих пяти минут, сделала вывод: он сам не понял, что сказал, вероятнее, он вообще ничего не понял. Закатила глаза, заметив жалкую попытку Хола и его подружки, уйти незамеченными. "Куда это вы собрались, голубки?".
Оперлась на Ванессу.
-Я, конечно, понимаю, что начальство не опаздывает, начальство задерживается, но, может, кто-нибудь напомнит нашему многоуважаемому директору, что он должен озвучить героев этой недели?

[Ted Lewis]

От созерцания плывущего облачка его отвлёк надзиратель, который поинтересовался всё ли с ним в порядке. Тед посмотрел на него с блуждающей улыбкой, чувствуя себя превосходно и нисколько не сожалея по тому поводу, что они застыли на этом месте, будто кто-то остановил время, и не торопились двигаться вперёд.
- Я здоров, как дромарог, пасущийся на лугу и мирно поедающий яблочную траву, - известил он надзирателя. - Когда мы поймём, что директор вообще не придёт, я могу вам об этом спеть.
А пока он любовался на тех, кто его окружал. Даже будучи в одинаковой форме, они все были такими разными. Вот только некоторым не мешало бы почистить свои мысли, а то им будет сложно разглядеть правду через толщу догм и сомнений.

[Mary Butler]

Ждать долго не пришлось... Даже не знала, насколько это хорошо сейчас. Сердце сжалось, когда увидела своего милого мальчика. Он никогда не отличался румянцем на лице, но сейчас казался еще более бледным, и в бледности этой не было ничего приятного. Он напоминал призрака. Кажется, он им и был здесь. Отличное решение на первое время...
Быстро пробежалась по мальчику взглядом, пытаясь выявить хоть какие-то полученные увечья. Кажется, он был невредим, что не могло не радовать.
Подавила в себе желание окликнуть сына, обнять его крепко-крепко и больше никуда не отпускать, ибо это было невозможным сейчас.
Перевела взгляд на странного парнишку. Это его обычное поведение? Любит стишки писать в особо скучные минуты своей жизни? Вслушалась в слова. Интересно, очень интересно. Но везти так просто не могло. Не в этой жизни, нет.
Глянула на Нейхла.

[Sybil Ward]

Успела сделать пару шагов в сторону, как мальчишка снова решил выпендриться. На этот раз он не дергался, а выкрикивал какую-то бессмыслицу, откровенно отдававшую политикой и запрещенкой.
- Ну, все, Льюис, ты меня достал!
Взялась за палочку, резко развернулась, намереваясь утихомирить этого «бессмертного», но именно тут между ними возник Нейхл. Негромко выругалась.
Нейхлу совершенно не подходила эта работа. То ли дурак, то ли крыса – черт его разберет. Вот только правила предусматривали для него приоритетное право заниматься наведением порядка среди мальчишек, ей же оставалось лишь «помогать» на чужом поле, если в этом возникала необходимость.
Поэтому от Льюиса пришлось отступить. Вместо этого показала кулак Эйвери, которая лезла со своими вопросами.
- Рот закрыла!
И тут же обрушилась на Ким Макмилан. Взмахнула палочкой, с силой отбрасывая девушку к ближайшей стене так, чтобы та больно приложилась о камни.
- Кто-то еще хочет поумничать?
Нацелила палочку на вторую Макмилан.
- Живо подняла эту идиотку на ноги!
Взглянула на часы. Холт, действительно, задерживался уже совсем неприлично. И если Эйвери была тут, то отсутствие Гринграсс намекало, чем именно так занят директор. Самой в это лезть не хотелось совсем.
- Трэверс! – девчонка стояла ближе других к двери. – Дуй к директору. Доложи, что все собрались. И побыстрее.

[Ronan Rookwood]

На подходе к месту сбора Ронан заметил несколько воспитанников, отходящих куда-то в сторону. Всех уже распустили? Вряд ли. Уже с этого места виднелась толпа, слегка беспокойная толпа. Сбежали? Наверное, Руквуду было это даже в какой-то степени выгодно, скорее заподозрят ушедших, чем опоздавших. Но прискорбно. Сокамерники ведь и не знали, под что себя подставляют.
Ему, можно сказать, повезло, что когда он заходил во двор, там был какой-то кипишь. Кто-то из наставников бушевал, применяя «легкие наказания» для поддержания дисциплины, на что сейчас и было обращено внимание большинства. Ронан же медленно прошел по краю, и юркнул между стоящими поодаль зеваками в толпу. Не подходить в самое пекло, но все же чуточку ближе, остановиться где-то в середине так, чтобы его было видно.
На удивление, большинство из присутствующих больше уделяло внимание чему-то другому, а не тому, что нет директора. Люису, кажется, который, наверняка, в очередной раз не сдержался в своих высказываниях про вселенную или что-то в этом роде. Значит, еще никто ничего не знает, это было хорошо. Руквуд был тихим, Руквуд был практически незаметным, Руквуд умел не нарываться. И Руквуд наблюдал. Сейчас, отойдя немного в сторону, просто чуть дальше по периметру, он разглядывал его. Гадючьего Бога. Большой столб в центре. Чуть щурясь, изучая рельефы. Мало ли. Кто сказал, что ключ может быть только от двери, а вдруг он «открывает» артефакт.
- Что случилось, Тедди, ты предсказал всем конец света? – шепотом спросил Ронан, все-таки подойдя к Льюису со спины, когда от того более-менее отстали надзиратели. И почему судьба его сводить с психами? Особенно сегодня. Но почему-то, не смотря на все странности, Тед казался ему надежным. И Руквуд, понятное дело, слышал, как Трэверс послали за директором. Сейчас он и настанет. Момент истины. И это пугало, внутри все прямо сжалось, но внешне мальчишка оставался совершенно спокойным и равнодушным, он умел контролировать мимику, по крайней мере в те моменты, когда на нем не используют Круцио или еще какие-нибудь тяжко-телесные.

[Jennifer Travers]

Странные и даже неуместные слова Льюиса звучали как издевательство. Свобода, оковы… Этому никогда не бывать. Даже если бы каким-то чудом исчезли стены приюта, даже если бы Гадючий бог мог отпустить их, а они – покинуть остров, окруженный морем, что им делать с такой свободой? Здесь те, чьи семьи за Завесой или в Азкабане. У них нет никого, к кому можно пойти за помощью. А если и есть кто-то в гетто, то… за укрытие беглеца он сам может оказаться в Азкабане. Разве можно подвергать такому риску тех, кому ты еще дорог? Они не смогут затеряться и будут выловлены по одному. Свобода... Кажется, только смерть может освободить их всех.
Вскинула взгляд, услышав свое имя. Испуганно хлопнула глазами. Ворд издевается? Каждому же понятно, что если директор не идет, он занят чем-то очень важным. И тот дурак, который рискнет сунуться к нему с докладом и отвлечь… Ох, как ему будет плохо! Холт ведь не станет смотреть, кто там и зачем явился.
- Д-да, мэм, - ослушаться она не посмела.
Поплелась внутрь здания.

[Lilian Avery]

- Есть строиться и выглядеть несчастными. Правила не забыли, куда там.
Состроила грустную мордашку, хотя все равно получилось не очень забавно, ибо в приюте уровень счастья всегда был ниже плинтуса. Но надзиратель Нейхл внушал странное, но всё-таки спокойствие. Он не был похож на вторую надзирательницу, которую здесь тихо ненавидел каждый второй.
Но со всеми обстоятельствами можно было мириться, пока не происходит что-то из ряда вон выходящее. И ей самой было интересно, что такое случилось с Телом и что это было за пророчество? И пророчество ли?
Однако в присутствии надзирателей, лучше вести себя как можно тише. Не хватало ещё от них получить по шее. Того глядишь, директор Холт передумает...и тогда будет плохо.

[Vanessa Macmillan]

Не успела заткнуть сестру, которая, с утра как-то слишком расслабилась и несла опасную чушь. Глухой удар тела о стену заставил на секунду впасть в оцепенение.
Молчать.
Еще мгновенье.
Быть послушной.
Сжала челюсти, еще сильнее впилась ногтями в ладони.
Не нарываться.
Не отрываясь смотрела на кончик волшебной палочки, направленный на нее.
Держать себя в руках.
Все тело мелко затрясло. Это уже была не злость, это была ярость, медленно поглощающая, живущая сама по себе. Неприятное, сильное чувство, чувство отнимающее разум. С первого года в приюте, только один человек помогал справиться в такие моменты и, к сожалению, этот человек только что отлетел к стене. Как там? Дышать? Посчитать до десяти? Хорошо.
Раз.
Сердце забилось быстрей.
Два.
Дыхание стало поверхностным.
Три.
Перед глазами только яркие красные всполохи, и лицо Ворд, которое сейчас готова была обглодать, будь оно чуть ближе.
Четыре.
Голова отключилась.
Сорвалась с места, в сотрону надзирательницы. Не отдавая себе отчет, не контролируя свое же тело. Без плана. Без стратегии. Забыв об опасности. Только вцепиться в ненавистное лицо и, лишь одна мысль - убью!

[Tomeg Neikhl]

Парень реально тронулся. А может Нейхл забыл, как выглядят адекватно счастливые люди в этом хреновом месте?
Кивнул Льюису, попутно отмечая исчезновение и появление голов воспитанников.
- Обязательно споешь, юный Боб Марли.
Парней в этот царстве было немного, поэтому отсутствие Руквуда и Селвина отметил сразу. И свалившего Колфилда, да. Ну правда, чем думают?
Поймал взгляд мисс Батлер, не останавливаясь долго, и дальше уже посмотрел на Ким. Эта девчонка умудрялась наступать на грабли с завидной регулярностью. И только тихо вздохнул, наблюдая её полет. Ворд явно недолюбили в детстве и это нужно было давно понять.
- Petrificus Totalus, - взмахнул палочкой в сторону второй Макмиллан, решившей сегодня поиграть в разъяренного берсерка. Она уже заработала свою порцию. А так хоть эту змею Ворд побесить можно.
Обернулся на поредевший состав парней, замечая Руквуда. Опять ворон считал. Ну как этим детям помочь, когда они сами ставят палки в колеса. Покачал головой, глядя на парня, и пошел следом за Трэверс, не удосужившись хоть как-то дать пояснения для взрослой части приюта.
Директор сегодня позволил себе слишком долгое отсутствие. Трэверс прилетит что-то отменное, даже к гадалке ходить не надо.
Долгое пребывание в этом мрачном месте кого угодно сделает депрессивным. Нет бы как Льюис - песни петь, фигню нести. За этими мыслями зашел внутрь здания, направляясь к кабинету директора.

[Лайв Хогвартс]

Обездвиженная Ванесса рухнула на камни двора.

[Kim Macmillan]

Последняя фраза прозвучала громче, чем планировалось, поэтому реакция не заставила себя ждать. Успела лишь негромко вскрикнуть перед тем, как с силой влетела в стену, собрав левой лопаткой парочку острых камней. Недовольно промычала, приподнимаясь на руках с земли, с яростью сжала грязный песок. Бросила взгляд полный ненависти на леди Ворд. "Кто ты без своей палочки?".
Полет с жёстким приземлением был детским лепетом по сравнению с тем, что ей довелось пережить здесь, но от этого ситуация не становилась приятнее. Стиснула зубы. "Убери свою палочку, дрянь! Не смей направлять на неё палочку!". Позабыла о слабой ноющей боли в спине и сорвалась следом за сестрой. От левитации подобного рода дыхание немного спёрло, поэтому выкрик вышел приглушенным и довольно хриплым:
-Несса, остановись!
Проехавшись на коленях по земле, успела поймать родственницу и смягчить ее удар от падения. Одарила мистера Нейхла благодарным взглядом. Это меньшая из двух зол, которая могла достаться Ванессе.
Пристально посмотрела на мучительницу.
-Спасибо за разминку, мэм. Я усвоила...этот урок.
"Ты будешь первой, на ком я отыграюсь, когда получу свою толику магии!!!"